Как появились вата и бинт.

При получении любой царапины, раны или травмы мы в первую очередь применяем вату или бинт, а то и одно и другое вместе. При этом вряд ли кто-то задумывается о том, когда впервые появились эти верные «спутники» человеческой цивилизации. А случилось это очень и очень давно...

Человек по своей натуре - охотник, а это тяжелое и суровое ремесло редко об­ходится без повреждений. И уже в самые далекие времена люди понимали, что кровоте­чение, ушибы и любые дру­гие телесные повреждения нужно лечить, прикладывая к больному месту какую-либо повязку. Но какую?

Договор со смертью.

Конечно, в первую очередь в дело шло то, что находилось под рукой: листья, высушен­ные и измельченные корни растений, древесная кора, ку­ски меха и кожи животных. Но со временем люди при­обрели нужный опыт. Напри­мер, жрецы Древней Индии в этом вопросе были весьма «продвинутыми» - они крепи­ли к ране лен и шелк. Ленты из таких материалов смачивали в растопленном сливочном масле.

Настоящими профессионалами в этой части были жители Древнего Египта. И неудивительно: египтяне без конца бинтовали, умащивали и пеленали мертвые тела фараонов, выработав блестящую технику этого дела.

Это умение они перенесли и на обработку ран. Для этого они брали небольшой холст, опускал и его в смолу, после чего накладывали на рану. Не отставали от египтян и древние греки. Они придума­ли множество способов пере­вязки. Так, Гиппократ посвятил этому искусству один из своих трудов. Именно в это время появился используемый и сей­час метод бинтования головы, который так и называется - «шапка Гиппократа». Это было уже вполне профессионально, так что точкой отсчета в появ­лении перевязочных матери­алов (вместо ваты на тот мо­мент использовались другие материалы) можно считать 460-377 годы до нашей эры - то есть время жизни Гиппо­крата.

Чтобы крепко зафикси­ровать повязку, использовали клейкий пластырь, различные смолы и холст. А во II веке римский медик Гален создал специальное руководство, в котором описал разнообраз­ные техники наложения повя­зок. Удивительно, но римляне, невзирая на свои немалые познания во всех областях, к перевязочным материалам от­носились пренебрежительно. Чаще всего для излечения ран они использовали кожу живот­ных. Можете себе представить, что будет с раной, если на нее наложить кожаную повязку? Процесс гниения ускорится, бактерии станут размножать­ся со страшной силой, так что нагноение как минимум обе­спечено. Но римляне с осли­ным упорством продолжали упаковывать раны в кожаные «футляры». Может быть, циви­лизация воинов таких образом избавлялась от слабых людей? Дескать, если выживет, хоро­шо, нет - одним увечным будет меньше? Кроме того, римляне вери­ли в чудодейственную силу металла. Например, меди. Им казалось, что медь может останавливать кровь и вооб­ще имеет целебные свойства. Так что раненые, облаченные в медь и кожу, представляли для болезней отличную ми­шень.

Однако римляне все же сказали во искусстве врачева­ния свое веское слово. И сде­лал это сенат, члены которого, осознав необходимость лече­ния раненых, издали поста­новление, согласно которому перевязочные материалы в войсках стали применять на регулярной основе. К счастью, в те времена люди получали ранения не так часто. Орудия убийства, увечий и уничтожения не до­стигли еще филигранного уровня, когда тело в считан­ные секунды превращалось в кровавое месиво. Но пролетели века, и все изменилось.

Как облегчить страдание?

С наступлением Средних веков уровень промышлен­ного производства сильно вырос. Ткачи и прядильщики сделали полотно товаром по­вседневного пользования. Одежда, скатерти, шторы, белье - все это потребовало самых разнообразных мате­риалов. И у лекарей появил­ся выбор, хотя, конечно же, лучшим средством для пере­вязки было полотно. Легкое, хорошо впитывающее кровь, гной и сукровицу, оно стало самым востребованным сред­ством. Под него для ускоре­ния заживления ран клали все, что угодно: миндальный или оливковый сок, скипидар, различные травы, корни и листья растений, глину, золу, землю, сало и множество все­го другого.

Впрочем, медики тогда еще были чересчур религиозными и зачастую вместо бинта ис­пользовали Евангелие. В осо­бом почете у них были кровь летучих мышей, распластан­ные кишечные стенки, яич­ная скорлупа, паутина, моча, желчь, помет животных. Ино­гда помогало, иногда нет. Лишь Парацельс, живший в XVI веке, стал настаивать на применении исключительно чистых полотняных повязок. И если поначалу их делали из плотного полотна, со време­нем предпочтение отдали лег­ким тканям - они лучше впи­тывали жидкости и быстрее сохли. Ведь повязки долгое время были редким материа­лом (их меняли раз в 4-9 дней), их стирали и снова пускали в ход. Лишь к XVIII - первой половине XIX века повязки стали делать всасывающими и использовать для этого ма­териалы, обладающие капил­лярностью, главным образом корпию - расщипанную на нити ветошь, а также льняную и конопляную пеньку. Даже еще во времена Первой миро­вой войны в помощь фронту многие девушки, и даже цар­ские дочери, ходили в госпита­ли щипать корпию.

Хотя к этому времени уже было хорошо известно, что лучшего материала, чем мар­ля, нет. Это доказал великий русский хирург Пирогов, ко­торый ввел практику антисеп­тического способа лечения ран - промывания их 3%-ным раствором карболовой кис­лоты и повязок из карбонизи­рованной марли. Марля спо­собствовала усилению оттока жидкости из ран. Что касается ваты, то ее стали ввозить в Европу из Японии с момента ее открытия - приблизитель­но в XVI веке. Где-то именно в это время вата появилась и в Московии, но тогда ее было мало и для лечения ран ее не использовали.

Американский подход.

К концу XIX века медикам, да и вообще всем здравомыс­лящим людям стало ясно - ра­неных надо лечить и лечить качественно. Это ведь не просто люди, а бойцы, кото­рых, подлечив, снова можно бросить в бой. Цивилизация в лице изобретателей, предпри­нимателей и врачей всем ми­ром навалилась на проблему. И в 1890 году немецкий про­фессор Эрнст фон Бергманн и его ученик Шиммельбуш на Международном конгрессе хирургов доложили о разра­ботанной ими методике асеп­тики. Здесь же был официаль­но принят основной постулат асептики: «Все, что соприка­сается с раной, должно быть стерильно».

Стерилизация ин­струментов и перевязочного материала стала непреложной обязанностью врача. К этому времени основными мате­риалами для перевязки уже были вата и марля. Их стали производить промышленным способом. Воспользоваться накопленным за века опытом смогли американские дельцы. Главным среди них был соз­датель известной и поныне компании Johnson&Johnson. Именно он начал производство бинтов из марли. Материал прессовали и дезинфицировали при помощи горячего воздуха. Стоимость такого бинта была вполне доступной. Армии всего мира в массовых масштабах закупали эти ма­териалы. Обеззараженная марля уменьшала риск за­ражений и инфекций, шкала послеоперационной смерт­ности пошла вниз. Компания Johnson&Johnson также вела активную пропаганду про­ведения антисептических хирургических процедур. В 1888 году они выпустили книгу «Современные методы анти­септики», которая на протяже­нии долгого периода остава­лась единственным учебников в данной области. 

Правда, бинтов на всех все равно не хватало, так что ино­гда врачи применяли и кор­пию, и хлопок. Но со временем производство этих предметов так подешевело, что они с лег­костью вытеснили все аналоги. Сегодня рынок бинтов во­истину неисчерпаем. Суще­ствуют марлевые, эластичные, резиновые, гипсовые и про­чие бинты. Да и количество ви­дов ваты не поддается учету - гигроскопическая, эковата, минеральная, синтепоновая и множество других. И замены всему этому раз­нообразию пока не предви­дится.