Список цитированной и рекомендуемой литературы

1. Бодунов М. В. Структура формально-динамических особенностей активности личности// Вопросы психологии, 1977, № 5. С. 18 – 25.

2. Верховски А. Диалоги дыхания: Паттерны дыхания как паттерны социального взаимодействия // Энергия и характер, 1999, № 1. С. 20 – 28.

3. Выготский Л. С. Развитие высших психических функций. – М.: АПН, 1960.

4. Выготский Л. С., Лурия А. Р. Этюды по истории поведения. – М.: Педагогика-Пресс, 1993.

5. Ганнушкин П. Б. Избранные труды по психиатрии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1998.

6. Гиппенрейтер Ю. Б. Введение в общую психологию. – М.: МГУ, 1988.

7. Елисеев О. П. Практикум по психологии личности. – СПб.: Питер, 2002.

8. Завадовский М. М. Противоречивое взаимодействие между органами. – М.: МГУ, 1941.

9. Зеленский В. Аналитическая психология Карла Густава Юнга. Методическое пособие к курсу «Глубинная психология». – СПб., 1991.

10. Коссаковский А. Психическое развитие личности в онтогенезе // Психология личности в социалистическом обществе. Активность и развитие личности. – М.: Наука, 1989.

11. Кречмер Э. Строение тела и характер. – М.: НО Научный фонд «Первая исследовательская лаборатория имени академика В.А. Мельникова», 2000.

12. Лабунская В. А. Введение в психологию невербального поведения. – Ростов-на-Дону: Рост. гос. ун-т, 1994.

13. Лапланш Ж., Понталис Ж. Б. Словарь по психоанализу / Пер. с франц. Н С. Автономовой. – М.: Высш. шк., 1996.

14. Леонгард К. Акцентуированные личности. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2000.

15. Леонтьев А. Н. Деятельность. Сознание. Личность. – М.: Политиздат, 1975.

16. Личко А. Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков // Психология индивидуальных различий / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. – М.: МГУ, 1982.

17. Личко А. Е. Подростковая психиатрия. Руководство для врачей. – Л.: Медицина, 1985.

18. Личко А. Е. Типы конституциональных психопатий и акцентуации характера в подростковом возрасте // Психология индивидуальных различий / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. – М.: ЧеРо, 2000.

18. Лоуэн А. Физическая динамика структуры характера. – М.: ПАНИ, 1996.

19. Лоуэн А. Психология тела. Телесно-ориентированный биоэнергетический психоанализ. – М.: Независимая ассоциация психологов-практиков, 1997.

20. Лоуэн А. Язык тела. СПб. – Ростов-на-Дону: Академический проект – Феникс, 1998.

21. Лоуэн А. Предательство тела. – Екатеринбург: Деловая книга, 1999.

22. Лоуэн А. Биоэнергетика. Терапия, которая работает с телом. – СПб.: Речь, 2000.

23. Лурия А. Р. Основы нейропсихологии. – М.: МГУ, 1973.

24. Мак-Вильямс Н. Психоаналитическая диагностика: понимание структуры личности в клиническом процессе. – М.: Класс, 1998.

25. Мерлин В. С. Очерк интегрального исследования индивидуальности. – М.: Педагогика, 1986.

26. Наранхо К. Характер и невроз. Интегральное обозрение. – СПб. – Минск: Диалог – Лотаць, 1998.

27. Небылицын В. Д. Основные свойства нервной системы человека. – М.: Просвещение, 1991.

28. Небылицын В. Д. Психофизиологические исследования индивидуальных различий. – М.: Наука, 1976.

29. Никитин В. Н. Психология телесного сознания. – М.: Алетейа, 1998.

30. Павлов И. П. Полн. собр. соч. Т. III. Кн. 2. – М. – Л.: АН СССР, 1951.

31. Петровский А. В. Проблема развития личности с позиций социальной психологии // Вопросы психологии, 1984, № 4. С. 39 – 45.

32. Попов Ю. В., Вид В. Д. Современная клиническая психиатрия. – СПб.: Речь, 2000.

33. Практикум по психологии / Под ред. А. С. Кармина – СПб.: МПС РФ, Петербургский гос. университет путей сообщения, 1996.

34. Прикладная социальная психология / Под ред. А. Н. Сухова, А. А. Деркач. – М.: Институт практической психологии; Воронеж: МОДЭК, 1998.

35. Райгородский Д. Я. Практическая психодиагностика. Методики и тесты. – Самара: Бахрах, 1998а.

36. Райгородский Д. Я. Психология и психоанализ характера. – Самара: Бахрах, 1998б.

37. Райх В. Функция оргазма. – СПб. – М.: Университетская книга-АСТ, 1997.

38. Райх В. Характероанализ. – М.: Республика, 1999.

39. Русалов В. М. Опросник структуры темперамента. Методическое пособие. – М.: Рос. акад. наук, Ин-т психологии, 1990.

40. Русалов В. М. Психология и психофизиология индивидуальных различий: некоторые итоги и ближайшие задачи системных исследований // Психол. журн., 1991., т. 12, № 5. С. 22 – 34.

41. Сандомирский М. Е., Белогородский Л. С. Типология личности и периодизация психического развития в социально-профессиональной адаптации // Некоторые вопросы совершенствования профориентации учащейся молодежи в условиях перехода к рыночной экономике. – Уфа: Башкирский пед. институт, 1996.

42. Сандомирский М. Е., Белогородский Л. С., Еникеев Д. А. Периодизация психического развития с точки зрения онтогенеза функциональной асимметрии полушарий // Современные проблемы физиологии и медицины. – Уфа: Башкирский гос. мед. университет, 1997.

43. Сержантов В. Ф. Психологическая структура личности и проблема ее психофизиологической интерпретации // Теория личности. – Л., 1982.

44. Симонов П. В., Ершов П. М. Темперамент, характер, личность. – М.: Наука, 1984.

45. Соломин И. Л. Психологическое консультирование и тестирование // Журн. практического психолога, 1999. № 7 – 8. С. 49 – 55.

46. Столин В.В. Самосознание личности. – М.: МГУ, 1984.

47. Стреляу Я. Роль темперамента в психическом развитии. – М.: Прогресс, 1982.

48. Теплов Б. М. Избранные труды. В 2-х т. – М.: Педагогика, 1986.

49. Теплов Б. М. Проблемы индивидуальных различий. – М.: Просвещение, 1961.

50. Туровская З. Г. Индивидуальные особенности вегетативного баланса и уравновешенность основных нервных процессов // Психология и психофизиология индивидуальных различий / Под ред. А. А. Смирнова. – М.: Педагогика, 1977.

51. Фрейд 3. О клиническом психоанализе. Избранные сочинения. – М.: Медицина, 1991.

52. Фрейд З. Три очерка по теории сексуальности // Психология бессознательного. – М.: Просвещение, 1989.

53. Фромм Э. Иметь или быть? / Пер. с англ. Под ред. В. И. Добренькова. – М.: Прогресс, 1990.

54. Фромм Э. Человек для себя. Исследование психологических проблем этики / Пер. с англ. Л. А. Чернышевой. – Минск: Коллегиум, 1992.

55. Хомская Е. Д. Нейропсихология. – М.: МГУ, 1987.

56. Хорни К. О психологии женщины // Психоанализ и культура. Избранные труды Карен Хорни и Эриха Фромма. – М.: Юрист, 1995а.

57. Хорни К. Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза // Психоанализ и культура. Избранные труды Карен Хорни и Эриха Фромма. – М.: Юрист, 1995б.

58. Чечельницкая Е. П. Тактики психотерапии пациентов с расщепленным образом Я // Интернет-журнал «Ломоносов», 2000.

59. Шутц У. Глубокая простота. Основы социальной философии. – СПб.: Роза мира, 1993.

60. Эриксон Э. Детство и общество. – СПб.: ЛЕНАТО, АСТ, Фонд «Университетская книга», 1996a.

61. Эриксон Э. Жизненный цикл: эпигенез идентичности // Теории личности в западноевропейской и американской психологии. Хрестоматия по психологии личности. – Самара, 1996.

62. Юнг К. Г. Психологические типы // Психология индивидуальных различий / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. – М.: ЧеРо, 2000.

63. Юнг К. Г. Психологические типы / Пер. с нем.; Под общ. ред. В. В.Зеленского. – Минск: Попурри, 1998.

Глава 2

Гештальт-терапия

Теория

Гештальт-терапия (от нем. Gestalt – образ, форма, структура + греч. therapeia – лечение) – форма психотерапии, разработанная в рамках гештальтпсихологии Фредериком Перлзом. Гештальт-терапия – это направление психотерапии, которое ставит своими целями расширение осознания человека и посредством этого лучшее понимание и принятие человеком себя, достижение большей внутриличностной целостности, большей наполненности и осмысленности жизни, улучшение контакта с внешним миром, в том числе с окружающими людьми.

В психологии под гештальтом понимают специфическую организацию частей, которая составляет определенное целое. Гештальтпсихология – это направление психологической мысли, которое возникло в начале XX в. и исходило из того, что анализ частей не может обеспечить понимание целого. Эксперименты гештальтпсихологов показали, что человеческое восприятие не детерминировано механическим суммированием внешних раздражителей, а обладает своей собственной организацией. В своем восприятии организм выбирает то, что ему важно и интересно. Например, жажда побуждает человека выделять стакан воды на столе, уставленном яствами, как значимую фигуру, но, когда жажда будет утолена, скорее всего его внимание привлечет что-то другое. Восприятие устроено таким образом, что значимая фигура выделяется на первый план, будь то образ любимого человека, ощущение голода, боль от гвоздя в ботинке или слово этого текста. Все остальные объекты в этот момент сливаются, становятся нечеткими и уходят в так называемый фон. Для иллюстрации этого феномена существуют картинки, содержащие двойные изображения. Открытия гештальтпсихологов имели важные философские следствия: человек ответственен за то, что именно он воспринимает и как себя чувствует.

Гештальтпсихология повлияла на формирование представления об организме как о едином целом, не делимом на отдельные части (например, на независимо существующие органы или независимо существующие душу и тело). Гештальтпсихолог Курт Левин разрабатывал теорию психологического поля. Ее суть в том, что поведение определяется целостной конфигурацией жизненного пространства человека, балансом между потребностями организма и объектами внешней среды.

Теоретические открытия гештальтпсихологии к практике психотерапии применил в 40-е годы XX в. известный среди профессионалов своего времени психоаналитик Фриц (Фредерик Соломон) Перлз. В то время его не устраивали многие положения современного ему психоанализа, в частности преимущественно интеллектуальный характер переработки проблем пациента. Фредерик Перлз задумался о создании собственной системы психотерапии.

В целом теория гештальт-терапии основывается на следующих положениях:

● Человек представляет собой целостное социобиопсихологическое существо. Любое деление его на составные части, например психику и тело, является искусственным.

● Человек и окружающая его среда представляют собой единый гештальт , структурное целое, которое называют полем организм – окружающая среда. Среда влияет на организм, а организм преобразует свою среду. Применительно к психологии межличностных отношений это означает, что, с одной стороны, на нас влияет поведение окружающих людей, с другой, если мы изменяем свое поведение, то и окружающие вынуждены меняться.

● Человеческое поведение согласно теории гештальт-терапии подчиняется принципу формирования и разрушения гештальтов. Здоровый организм функционирует на основе саморегуляции. Насущная потребность возникает и начинает занимать доминирующее внимание организма – фигура проявляется из фона. Далее организм ищет во внешней среде объект, который способен удовлетворить эту доминирующую потребность, например пищу при чувстве голода. Сближение и адекватное взаимодействие с объектом (разжевывание и проглатывание пищи в данном примере) приводят к удовлетворению потребности – гештальт завершается и разрушается.

● Контакт – базовое понятие гештальт-терапии. Организм не может существовать в безвоздушном пространстве, так же как в пространстве, лишенном воды, растений и живых существ. Человеческое существо не может развиться в среде, лишенной других людей. Все основные потребности могут удовлетворяться только в контакте с окружающей средой. Место, в котором организм встречается с окружающей средой, в гештальт-терапии называют границей контакта. То, насколько человек способен удовлетворять свои потребности, зависит от того, насколько гибко он может регулировать контактную границу. Гештальт-терапия описывает типичные нарушения контактной границы, которые делают взаимодействие со средой, в том числе межличностное, неэффективным.

● Осознание – осведомленность о том, что происходит внутри организма и в его окружающей среде. Осознание нетождественно интеллектуальному знанию о себе и окружающем мире. Оно включает как переживание восприятия стимулов внешнего мира, так и внутренних процессов организма – ощущений, эмоций, а также мыслительной деятельности – идей, образов, воспоминаний и предвосхищений, т.е. охватывает многие уровни. Осознанием, за исключением его мыслительного слоя, обладают и животные. Однако в цивилизованном мире у людей гипертрофировано мышление в ущерб эмоциям и восприятию внешнего мира. Именно осознание, в противоположность рациональному знанию, дает реальную информацию о потребностях организма и об окружающей среде. Основная цель практики гештальт-терапии – это расширение осознания. Огромное количество человеческих проблем связано с тем, что подлинное осознание реальности подменяется интеллектуальными и зачастую ложными представлениями о ней, например, о том, что можно ожидать от людей, как они относятся ко мне, что я должен хотеть и что должен делать. Такие ложные представления заслоняют реальность и затрудняют удовлетворение потребностей организма – процесс формирования и разрушения гештальта нарушается. Гештальт-терапия исходит из того, что если люди достигают ясного осознания внутренней и внешней реальности, то они способны самостоятельно разрешить все свои проблемы. Поэтому терапия не ставит своей целью изменение поведения, поведение меняется само по мере роста осознания.

● Здесь и теперь – принцип, который означает, что актуальное для организма всегда происходит в настоящем, будь то восприятия, чувства, действия, мысли, фантазии о прошлом или будущем, все они находятся в настоящем моменте. Использование этого принципа позволяет интенсифицировать процесс осознания.

● Ответственность – способность отвечать на происходящее и выбирать свои реакции. Реальная ответственность связана с осознанием. Чем в большей степени человек осознает реальность, тем в большей степени он способен отвечать за свою жизнь – за свои желания, действия, говоря словами Перлза, опираться на себя.

Феноменологический подход в гештальт-терапии реализуется через то, что терапевт с уважением относится как к субъективному опыту клиента, так и к своему субъективному личному опыту. Гештальт-терапевт не вкладывает какого-либо определенного значения в переживания и поведение клиента, в процессе осознавания клиент сам обнаруживает их значение.

Главная цель гештальт-терапии – достижение возможно более полного осознания себя: своих чувств, потребностей, желаний, телесных процессов, своей мыслительной деятельности, а также, насколько возможно, полного осознания внешнего мира, прежде всего мира межличностных отношений. Гештальт-терапия не стремится к немедленному изменению поведения и быстрому устранению симптомов. Устранение симптомов или изменение поведения, достигнутое без достаточного осознания, не дает стойких результатов или приводит к возникновению новых проблем на месте старых.

В результате гештальт-терапии клиент приобретает способность сознательно выбирать свое поведение, используя различные аспекты своей личности, сделать свою жизнь более наполненной, избавиться от невротических и других болезненных симптомов. Он становится устойчивым к манипуляциям других людей и сам способен обходиться без манипуляций, другими словами, он научается стоять на собственных ногах.

Гештальт-терапия проводится как в индивидуальной, так и в групповой форме. Если гештальт-терапия проводится в группе, то психотерапевт обычно работает с одним (реже с двумя) из участников. Остальные члены группы могут идентифицироваться с «работающим» участником, оказывать ему эмоциональную поддержку, а в некоторых случаях обеспечивать обратную связь.

К основным понятиям гештальт-терапии относятся: фигура и фон, осознание и сосредоточение на настоящем, полярности, защитные функции и зрелость.

Отношение фигуры и фона. В процессе саморегуляции здоровый человек из всего обилия информации выбирает ту, которая для него в данный момент наиболее важна и значима. Это фигура. Остальная информация временно отодвигается на задний план. Это фон. Нередко фигура и фон меняются местами.

Отношение между фигурой и фоном – одно из центральных понятий гештальтпсихологии. Фредерик Перлз применил это положение к описанию функционирования личности.

В его понимании фигура выступает в качестве доминирующей потребности, а ритмическая смена фигур и фона лежит в основе саморегуляции организма.

В качестве фигуры (гештальта) может быть желание, чувство или мысль, которые в данный момент преобладают над всеми остальными желаниями, чувствами и мыслями. Как только потребность удовлетворяется, гештальт завершается, теряет свою значимость и отодвигается на задний план, уступая место новому гештальту. Этот ритм формирования и завершения гештальтов является естественным ритмом жизнедеятельности организма, посредством которого он поддерживает свой динамический баланс, или гомеостазис.

Иногда потребность удовлетворить нельзя. В таком случае гештальт остается незавершенным, а поэтому не может быть отреагирован и уступить место другому. Такая неотреагированная потребность становится, по Перлзу, причиной многих незавершенных проблем, которые через некоторое время начинают оказывать воздействие на текущие психические процессы. К примеру, если человек не выразил сразу и прямо свой гнев и злобу, то в последующем эти чувства не исчезнут совсем, а будут проявляться в более скрытых и коварных формах. Полная блокировка незавершенных гештальтов может привести к неврозу.

Задача гештальт-терапевта заключается в том, чтобы помочь пациенту осознать свою потребность, сделать ее более четкой (сформировать гештальт) и в конечном итоге – нейтрализовать (завершить) ее.

Осознание и сосредоточение на настоящем. Основным условием, необходимым для того, чтобы сформировать и завершить гештальт, является способность человека осознавать себя и свою доминирующую потребность в данный момент. Осознание и сосредоточенность на потребности является важным принципом в гештальт-терапии, получившим название здесь и теперь.

« Нет ничего, – учил Перлз, – кроме того, что есть здесь и теперь. Теперь есть настоящее… Прошлого уже нет. Будущее еще не наступило».

Рассматривая организм и среду как единое целое, Перлз вместе с тем подчеркивал, что есть контактная граница между индивидуумом и его внутренней и внешней средой. У здорового человека эта граница подвижна. Поэтому возможны как контакт со средой, так и отход от нее.

Контакт сопровождается формированием гештальта, отход – его завершением.

Движущей силой этого ритма (контакт – отход) Перлз считал иерархию потребностей. Доминирующая потребность является гештальтом, на ограничение, завершение и нейтрализацию которого в данный момент направлены все усилия организма.

Для удовлетворения своих потребностей мы постоянно должны быть в контакте с зонами своего внутреннего и внешнего мира. Мы отвечаем на свои внутренние потребности, когда пьем, ощущая жажду. Мы отвечаем на свои внешние потребности, когда надеваем свитер, ощущая холод.

У невротиков эта саморегулирующаяся подвижность границ нарушается, и индивидуум сталкивается с конгломератом не до конца сформированных и незавершенных гештальтов.

Неврозы, считал Перлз, возникают в результате сосредоточения индивидуума на средней зоне за счет исключения событий, происходящих во внутренней и внешней зонах. Эту среднюю зону Перлз называл зоной фантазий. Зона фантазий несет в себе незавершенные гештальты из прошлого, а поскольку деструктивная природа этих гештальтов проявляется в настоящем, то невротику трудно жить в этом настоящем. Перлз утверждал, что корни невроза лежат в тенденции фантазировать и интеллектуализировать там, где нужно просто осознать настоящее.

Саморегуляция организма зависит от степени осознания настоящего и от способности жить в полную силу здесь и теперь.

Смысл гештальт-терапии состоит не в том, чтобы исследовать прошлое в поисках замаскированных травм (как считал Фрейд), а в том, чтобы помочь пациенту сфокусироваться на осознавании настоящего.

Такие ключевые понятия перлзовской гештальт-терапии, как организм как целое, здесь и теперь, как важнее чем, почему, составляют основу и этапы осознавания. Перлз ввел и развил понятие континуума осознавания. Поддержание континуума (непрерывности) осознавания кажется на первый взгляд очень простым. Нужно постепенно, от секунды к секунде, осознавать, что именно, какое событие в данный момент переживается. На деле это очень трудно: появляются посторонние мысли, ассоциации… и континуум прерывается.

Осознавать, по Перлзу, означает фиксировать внимание на постоянно возникающих и исчезающих в собственном воображении фигурах. Перлз писал, что у человека существуют три зоны осознания: осознание себя (внутренняя зона), осознание мира (внешняя зона) и осознание того, что лежит между тобой и миром (третья зона). Исследование этой третьей зоны, зоны фантазий, Перлз считал большой заслугой Фрейда. Однако Фрейд, по его мнению, фиксировался только на ней и недооценивал важность осознания первых двух зон – себя и внешнего мира.

Защитные функции. В основе всех нарушений лежит ограничение способности индивида к поддержанию оптимального равновесия со средой, нарушение процесса саморегуляции организма. В гештальт-терапии описывается пять наиболее часто встречающихся форм нарушения взаимодействия между индивидом и его окружением, при которых энергия, необходимая для удовлетворения потребностей и для развития, оказалась рассеянной или ошибочно направленной. Ими являются: интроекция, проекция, ретрофлексия, дефлексия и слияние . Эти формы нарушений часто называются также сопротивлениями или защитными механизмами.

Защитные механизмы – это такие маневры и способы мышления и поведения, к которым прибегает мозг, чтобы избавиться от болезненного эмоционального материала. Некоторой аналогией понятию защитных механизмов в гештальт-терапии является прерывание контакта со средой.

Неким универсальным способом взаимодействия человека с окружающей средой является переживание. В этом смысле чувство – это целостный сигнал об отношении потребности и среды. Для того чтобы переживать, организм должен поддерживать в себе определенный уровень возбуждения, необходимый для обнаружения в среде предмета потребности. Но, к сожалению, человеческий организм обладает способностью не только к саморегуляции, но и к самоманипуляции. Самоманипуляция – способ прекратить нормальный цикл обнаружения и удовлетворения потребности. Это бывает, если человек обнаруживает болезненные или запретные чувства, не обнаруживает чувств вообще и, соответственно, не может сориентироваться, считает, что потребность должна удовлетворяться другими людьми, или направляет свои чувства и импульсы не в среду, а на себя. Избегая обнаружения этих чувств и переживаний, человек пытается как бы не опознавать сигнал светофора или дорожные знаки. Это и есть прерывание контакта со средой.

Стиль жизни человека во многом зависит от того, какие приоритеты у него устанавливаются в его специфических способах прерывания взаимодействия со средой. Эти способы прерывания контакта обычно приводят к потере функции выбора.

Слияние – механизм защиты, фиксированный у тех, кто не переносит различий, стараясь умерить неприятные переживания нового и чуждого. При этом нет разницы между Я и не-Я, различий между фигурой и фоном, нет возникающей фигуры собственной потребности. Одна из проблем слияния – ненадежность основы отношений. Два человека не могут думать и чувствовать одинаково. Слияние же – это своего рода игра, в которой скованные одной цепью партнеры заключили соглашение не спорить. Сам факт негласного договора может быть обнаружен постфактум, если один из участников нарушает установившиеся правила, а второй недоумевает, один негодует, а второй испытывает чувство вины. Но человек может пренебречь различиями ради важной цели. Такой шаг отличается от слияния, как прерывания контакта, поскольку сделан по собственному выбору.

При интроекции человек пассивно принимает то, что предлагает среда. Он прилагает мало усилий, чтобы определить свои потребности и желания. В соответствии с перлзовской пищевой метафорой, он «проглотил» все ценности своих родителей, школы и среды и ждет, что дальше в жизни все будет как было. Когда мир или ситуация вокруг него начинает изменяться, он использует свою энергию не на изменение ситуации, а на поддержание интроецированных ценностей.

При интроекции к минимуму сводится различие между тем, что человек заглатывает целиком, и тем, чего он на самом деле хочет (если он вообще замечает эти отличия). Даже когда интроекция успешна, то есть между ней и жизнью есть согласие, человек утрачивает собственный выбор, т.е. его функция выбора не работает. Нейтрализуя собственные чувства, человек избегает агрессии, необходимой для изменения того, что существует. Он ведет себя так, как будто все существующее незыблемо, и он должен воспринимать все как есть и ничего не менять. Из новых впечатлений он выделяет только то, что соответствует прошлому опыту. При интроекции неприятие неизбежных различий между людьми на самом деле является непереносимостью агрессии, которая нужна для обновления организма. Нетерпение заставляет человека немедленно все сглатывать, лень не позволяет делать работу, требующую больших усилий, жадность стремится получить все как можно больше и быстрее. Все эти тенденции ведут к интроекции. Когда в процессе терапии интроективный пациент мобилизует свою агрессию, он начинает остро чувствовать накопленную горечь. И это понятно, ведь он проглотил много из того, что было для него несъедобным. Для многих это позиция жертвы. В то время как горечь просто констатирует факт, агрессия побуждает к изменению. Если интроекция – ведущий механизм прерывания контакта, пациент обычно знает только то, что он не хочет и от чего хочет избавиться. И только потом, через бунт нежелания, научившись протестовать и освободившись от неприемлемого и чужеродного, приходит к осознаванию желания.

Следующий защитный механизм или тип прерывания контакта, прерывания возбуждения, направленного в среду, – проекция . Ее определение близко к этому же защитному механизму, который описан в психоанализе.

Человек прибегает к проекции, когда не может принять свои чувства и поступки, потому что не должен чувствовать и поступать так. Это «не должен», конечно, интроекция, и в этом смысле проекция всегда «сидит» на базе какой-нибудь интроекции. Чтобы решить эту проблему, человек не признает свои собственные чувства и поступки, а приписывает их другим. В результате возникает разница между тем, что он знает о себе, и его реальными чувствами и действиями. Так, подозрение о том, что кто-то не любит его, в большинстве случаев может быть основано на неприятии того, что он сам так относится к другим людям. Или представления об отвержении другими могут быть проекцией собственного неосознанного их отвержения. В проекции человек осознает импульс и осознает объект в среде, но не отождествляет себя со своим намерением и не осуществляет его, так что он теряет ощущение того, что это вообще его импульс. Вместо действия он прерывает возбуждение и стоит неподвижно, ожидая решения своих проблем извне. Однако проекция не всегда противоречит контакту. Проецирование – это еще и нормальная человеческая реакция, с помощью которой человек узнает о мире. Ведь его предположения о «другом» могут быть не лишены оснований, а его деятельность во многом построена на планировании и предвидении ситуации.

Патологическим этот механизм становится тогда, когда возникает фиксация и теряется осознавание.

Ретрофлексия – это делание себе того, что человек первоначально делал, пытался или хотел делать другим людям или с другими людьми. Энергия его возбуждения перестает направляться наружу, туда, где он манипулирует людьми и объектами. Вместо этого он подставляет себя, и его личность делится на действующего и испытывающего воздействие. В психоанализе этот способ защиты описан как «обратные чувства». Это происходит в результате встречи с препятствием, оказавшимся непреодолимым. Но оно сначала оказывается непреодолимым, а потом начинает казаться непреодолимым при фиксации этого способа прерывания контакта. Вспышки, горячность, крики или драки детей последовательно искореняются родителями. Интроекция «Я не должен злиться на них» направляет импульс на себя и создает ретрофлексивную оборону, поворачивая гнев на самого индивида и превращая его в вину.

Полезная функция ретрофлексии состоит в сдерживании деструктивных импульсов, временном ограничении, соответствующем содержанию ситуации. Однако если ретрофлексия становится особенностью характера, возникает ступор из-за противоположных стремлений человека. Тогда естественная задержка спонтанного поведения, временная и разумная, закрепляется в отказе от действия. Освобождение от ретрофлексии состоит в поиске какого-то иного, применимого к жизни, реального поведения, направленного в среду.

Дефлексия – способ снятия напряжения контакта. Это разглагольствование и вышучивание, избегание прямого взгляда на собеседника, реплики не по существу, банальности и общие фразы, минимум эмоций вместо живых реакций. Поведение человека не достигает цели, оно вяло и неэффективно. Его отношения с людьми не приносят того, чего он больше всего ждет. Иногда такое поведение полезно, поскольку есть ситуации, вызывающие слишком большой накал страстей, которого следует избегать (язык дипломатии).

Полярности . Разные части личности действуют в разных направлениях. В этой «войне частей» применяются разные средства: одна часть может критиковать, осуждать другую, наблюдать за ней, наказывать, а другая тем временем саботировать действия первой. Они «делят территорию» и «поселяются» на разных частях тела. Можно, например, наблюдать, как одна рука держит другую или как борются разные мышцы, когда человек хочет расплакаться и сдерживает плач, бьет себя в грудь, порывается уйти, но остается на месте. Как и в случае с другими невротическими механизмами, полярность не всегда патологична. Она проявляется в обычной ситуации, когда человек сдерживает какие-либо импульсы, но при этом действует гибко и произвольно. Автоматизм и неосознанность являются критериями невротического характера данного механизма.

Зрелость . Перлз определяет зрелость, или психическое здоровье, как способность перейти от опоры на среду и от регулирования средой к опоре на себя и саморегуляцию. Для того чтобы достичь зрелости, индивидуум должен преодолеть свое стремление получать поддержку из окружающего мира и найти любые источники поддержки в самом себе. Главным условием как для опоры на себя, так и для саморегуляции является состояние равновесия. Условием достижения этого равновесия является осознавание иерархии потребностей. Основной составляющей равновесия является ритм контактов и отходов. Саморегуляция опирающегося на себя индивидуума характеризуется свободным протеканием и отчетливым формированием гештальта. Таков, по мнению Перлза, путь к зрелости.

Если индивидуум не достиг зрелости, то он, вместо того чтобы попытаться самому удовлетворить свои потребности и брать ответственность за свои неудачи на себя, более склонен манипулировать своим окружением.

Зрелость наступает тогда, когда индивидуум мобилизует свои ресурсы для преодоления фрустрации и страха, возникающих из-за отсутствия поддержки со стороны окружающих. Ситуация, в которой индивидуум не может воспользоваться поддержкой окружающих и опереться на себя самого, называется тупиковой. Зрелость заключается в умении пойти на риск, чтобы выбраться из тупика. Некоторые люди, не способные (или не желающие) идти на риск, на долгое время берут на себя защитную роль «беспомощного» или «дурачка».

Фредерик Перлз полагал, что для достижения зрелости и принятия ответственности за самого себя человек должен тщательно, как бы снимая кожуру с луковицы, проработать все свои невротические уровни.

По мнению Перлза (Perls, 1969), невроз состоит из 5 уровней (слоев), через которые должен проходить процесс терапии на пути к открытию пациентом своей истинной индивидуальности.

Первый уровень – уровень «фальшивых отношений», клише, уровень игр и ролей. На протяжении своей жизни большинство людей, по мнению Перлза, стремится к актуализации своей «Я-концепции», вместо того чтобы актуализировать свое подлинное Я. Мы не хотим быть самими собою, мы хотим быть кем-то другими. В результате люди испытывают чувство неудовлетворенности. Мы не удовлетворены тем, что мы делаем, или родители не удовлетворены тем, что делает их ребенок. Мы с презрением относимся к нашим истинным качествам и отчуждаем их от себя, создавая пустоты, которые заполняются фальшивыми артефактами. Мы начинаем вести себя так, как будто мы на самом деле обладаем теми качествами, которые требует от нас окружение и которые в конечном счете начинает требовать от нас наша совесть, или, как называл ее Фрейд, Супер-Эго. Перлз называет эту часть личности top-dog (собака сверху). Top-dog требует от другой части личности – under-dog – собака снизу (прообразом ее является фрейдовское Оно) жить согласно идеалу. Эти две части личности противостоят друг другу и борются за контроль над поведением человека. Таким образом, первый уровень невроза включает в себя проигрывание не свойственных человеку ролей, а также контролирующие игры между top-dog и under-dog.

Второй уровень – фобический, искусственный. Этот уровень связан с осознаванием «фальшивого» поведения и манипуляций. Но когда мы представляем себе, какие последствия могут наступить, если мы начнем вести себя искренно, нас охватывает чувство страха. Человек боится быть тем, кем он является. Он боится, что общество подвергнет его остракизму.

Третий уровень – тупик, безвыходное положение. Если в своих поисках в процессе терапии или в других обстоятельствах человек проходит первые два уровня, если он перестает играть несвойственные ему роли, отказывается от притворства перед самим собой, тогда он начинает испытывать чувство пустоты и небытия. Человек оказывается на третьем уровне – в ловушке и с чувством потерянности. Он переживает утрату поддержки извне, но еще не готов или не хочет использовать собственные ресурсы.

Четвертый уровень – внутренний взрыв. Это уровень, на котором мы можем с горем, отчаянием, отвращением к себе прийти к полному пониманию того, как мы ограничили и подавили себя. Имплозия появляется после перехода через тупик. На этом уровне человек может испытывать страх смерти или даже такое ощущение, что он умирает. Это моменты, когда огромное количество энергии вовлечено в столкновение противоборствующих сил внутри человека, а возникающее вследствие этого давление, как ему кажется, грозит его уничтожить: человек испытывает чувство парализованности, омертвения, из которого вырастает убеждение, что через минуту должно произойти что-то страшное.

Пятый уровень – внешний взрыв, эксплозия. Достижение этого уровня означает сформирование аутентичной личности, которая обретает способность к переживанию и выражению своих эмоций. Эксплозию здесь следует понимать как глубокое и интенсивное эмоциональное переживание, которое приносит облегчение и возвращает эмоциональное равновесие. Перлз наблюдал четыре типа эксплозий. Эксплозия истинной скорби зачастую является результатом работы, связанной с утратой или смертью важного для пациента лица. Результатом работы с лицами сексуально заблокированными является переживание оргазма. Два других вида эксплозий касаются гнева и радости и связаны с раскрытием аутентичной личности и подлинной индивидуальности. Переживание этих глубоких и интенсивных эмоций полностью вовлекает организм в процесс отбора и завершения важных гештальтов (потребностей).

Цель гештальт-терапии больше, чем решение частных проблем, она направлена на изменение всего стиля жизни клиента. Гештальт-терапевт стремится помочь клиенту принять на себя ответственность за свои мысли, чувства и поступки, погрузиться в бытие в текущем моменте, войти в полный контакт с реальностью, основанный на осознавании. Сформулированы три принципа гештальт-терапии: Я и Ты, что и как, здесь и теперь .

В соответствии с гештальтистским подходом нет необходимости обращаться к прошлому, оно само всплывает в настоящем через незавершенные гештальты. Перлз считал, что прошлые переживания не так далеки, как думают психоаналитики, они лежат на поверхности и в любую минуту могут стать фигурой. Не прошлое, а настоящее дает материал для работы. Изменение способа реагирования в настоящем является и средством, и целью гештальт-терапии. Гештальт-терапевтов интересует не содержание сознания, а процесс возникновения в поле восприятия частей опыта человека; не то, что не осознается, а то, как человек избегает осознавания. Предметом внимания является не результат осознавания, а сам процесс. Под осознаванием понимается не интеллектуальное постижение, а чувствование, при котором человек погружен в процессы внутренней и внешней реальности, а не в рассуждения и размышления. Гештальт-терапевт сосредоточивается на изменениях в переживании текущего момента, на способе представления переживания.

Работа происходит тогда, когда в настоящем всплывают незавершенные гештальты. Терапевт стремится к тому, чтобы клиент достиг ясности фигуры, т.е. осознавания неудовлетворенных потребностей, непроявленных чувств. Поэтому клиент концентрируется на прерывании осознавания для того, чтобы вернуть контакт. Завершение гештальта происходит как признание потребностей и эмоций, выражение чувств. В процессе психотерапии клиент приобретает новый опыт, получает доступ к своим эмоциям, ощущениям, строит контакт со средой и различными частями своей личности.

Гештальт-терапевт работает не столько с содержанием проблемы, сколько со способами, препятствующими установлению контакта. Психотерапевтический процесс идет на уровне эмоций и ощущений.

В гештальт-терапии много техник работы с языком. Они основаны на идее, что язык создает разрыв между мыслями и чувствами, человеком и средой. Например, клиент формулирует проблему таким образом: «Я неудачник. У меня ничего толком не получается». Язык позволил ему обобщить конкретный опыт неудач до фатальной неизбежности провала, ограничил восприятие одним аспектом опыта. В языке фиксируется человеческий опыт, но в то же время он дает возможность передавать интроекты. Язык позволяет оценивать что-либо как хорошее или плохое. На основе абстрактных рассуждений появляется умозаключение: «Спонтанное, импульсивное поведение неприлично». Усваивая его, человек все более отдаляется от своих чувств. Особый интерес представляет такая вербальная конструкция, как «должен». Причем то, что «должен» человек, оценивается как хорошее, а то, чего он хочет, – как плохое. Таким образом люди учатся действовать в соответствии с нормами, оценивать свои переживания на основе стандартов.

Другая языковая конструкция – причинно-следственные связи. «Я в детстве много болел, не играл с детьми, поэтому мне трудно вступать в контакт, знакомиться с людьми», – говорит клиент. Он создал для себя закон и в каждой ситуации бессознательно стремится его доказать. Все остальные аспекты ситуации, прежде всего чувства, желания, ощущения, просто игнорируются.

Приведенные умозаключения построены на дедуктивном рассуждении и оказываются далеко не всегда полезными для клиента. Перлз считал, что человек действует адекватно, если прислушивается к собственной мудрости организма. Высшая мудрость – понимание своего естества. Перлз был противником господства интеллекта и не питал доверия к рассуждениям о чувствах. Переживания им признавались лишь в первозданной свежести, а не препарированные вопросами об их источнике и причине. Можно найти много точных и красивых объяснений какого-либо психологического факта, но только ощущение связи объяснения с реальным собственным опытом дает переживание понимания себя. Когда человек занят аналитическим разбором ситуации, он далек от своих ощущений. Но проблема находится не на вербальном, а на более глубоком уровне, где эмоции неотделимы от ощущений.

Иногда гештальт-терапию определяют как антиинтеллектуальное направление. Такое определение требует уточнения. Гештальт-терапевт не доверяет не интеллекту вообще, а ставит под сомнение пользу аналитического расчленения, вербального описания и объяснения чувств и ощущений. Нельзя проанализировать переживания человека, наблюдающего за набегающей волной, не утратив самого качества этого переживания. Нельзя словами передать запах весны в лесу. Знание, имеющее терапевтическую ценность, интуитивно, иррационально, основано на опыте переживания. И если человек открыт для такого опыта, любая ситуация может стать символом интеграции, переживаться как ценное знание, как инсайт. Такой опыт выражается в полной уверенности в его ценности, ибо основан на истинных потребностях и чувствах. Если человек принимает решение, доверяясь мудрости своего организма, он знает, что это решение соответствует его глубинной сущности, и ничьи аргументы «за» и «против» не могут поколебать его уверенности. Часто человек может почувствовать, как это решение откликается в теле.

Гештальт-терапия является одним из наиболее техничных подходов, в нем мало представлены рассуждения о проблеме, которые часто не решают ее, а лишь отдаляют от реального опыта переживаний.

Это не значит, что беседа отвергается как терапевтическая процедура, через разговор терапевт устанавливает контакт с клиентом. Но речь в нем идет не о прошлых ситуациях, а о живых, свежих ощущениях, которые не потеряли своей актуальности и значимость которых очевидна. Вместо беседы гештальт-терапевт использует техники, позволяющие клиенту погрузиться в опыт непосредственного переживания.

Например, в гештальт-терапии весьма популярна так называемая челночная техника. В ответ на рассказ клиента психотерапевт произносит: «Вы осознаете это предложение?» Таким образом клиент переходит от говорения к слушанию, от описания к ощущению, от прошлого опыта к настоящему, от отголоска чувств к реальной эмоции. Обеспечивая поочередные переходы, психотерапевт направляет внимание на текущие ощущения, создает условия для улучшения контакта с реальностью и способствует интеграции.

Когда психотерапевт видит проявление чувств клиента в характерном движении, он спрашивает, что клиент при этом переживает. Если же клиент не может осознать эмоции, ему предлагается усилить жест, тон голоса, повторить высказывание. Так, один клиент в течение короткого монолога несколько раз употребил словосочетание «к сожалению». Терапевт предложил каждую фразу начинать со слов: «Я сожалею…» После этого произошло выражение чувства. Клиент узнал подавленное чувство и пережил его, не подавляя.

К основным процедурам гештальт-терапии относятся:

● расширение осознавания;

● интеграция противоположностей;

● усиление внимания к чувствам;

● работа с мечтами (фантазией);

● принятие ответственности за себя;

● преодоление сопротивления.

Расширение осознавания. Используются упражнения, направленные на расширение осознания того, что входит в понятия внутренняя и внешняя зоны. Руководитель группы просит участника закрыть глаза и, соблюдая принцип здесь и теперь, сконцентрироваться на внутреннем мире своего тела. Свое осознание внутренней зоны участник начинает словами: «Сейчас я ощущаю…» – и далее описывает свои ощущения, возникающие на поверхности кожи, в мышцах, во внутренних органах и т. д. Затем участник получает задание открыть глаза и сфокусировать свое внимание на внешней зоне. Осознание окружающего мира также сопровождается словами: «Сейчас я осознаю…» и т. д. (идет информация об ощущениях, которые вызывают у пациента различные предметы, звуки, запахи и т. п.). Далее фокус внимания снова перемещается на внутреннюю зону, и так по очереди.

Вначале эти упражнения могут показаться искусственными и нелепыми, но через некоторое время участники группы овладевают ими и без особого напряжения и сопротивления начинают работать со своими чувствами, поочередно фокусируясь то на внутренней, то на внешней зоне.

Следует подчеркнуть, что информация о процессе осознания еще не есть осознание. Часто участники группы, особенно в начале ее формирования, не хотят говорить о некоторых своих переживаниях и ощущениях. Психотерапевт в таких случаях не должен настаивать, но может помочь участнику вопросом, например, такого содержания: «Что ты чувствуешь именно сейчас?» Участнику группы не обязательно рассказывать все о своих ощущениях, главное – научиться осознавать их.

Можно провести некоторую аналогию процесса осознания чувств при гештальт-терапии с медитацией. Медитаторы являются пассивными «наблюдателями» своих мыслей и чувств, они не прерывают их и не пытаются их осознать. Участники гештальт-группы, наоборот, задерживают свое внимание на таких ощущениях, как напряжение мышц спины, тяжесть одной ноги, лежащей на другой, и пр., и вслух рассказывают о своих ощущениях.

Упражнения по осознаванию можно продолжить, разделившись на пары. «Сейчас я осознаю твою улыбку, твои глаза. Они говорят мне о твоем теплом отношении ко мне…» и т. д.

При такого рода упражнениях важно научиться четко различать то, что реально имеет место, и то, что пациент «представляет» себе.

Упражнения, направленные на расширение осознания, выполняются участником, находящимся на «горячем месте» совместно с психотерапевтом. Пациент получает задание: попробовать осознать ощущения, возникающие у него во время дыхания, в определенной позе и т.п. Уже само задание заставляет участника действовать по принципу здесь и теперь, он начинает рассказывать о своих ощущениях во время вдоха и выдоха, о тяжести, возникающей в скрещенных на груди руках, и т.п. Психотерапевт не интерпретирует рассказ участника, но может усложнить процесс его осознавания, спросив, например: «Знаешь ли ты, в какой позе сейчас находишься?» или: «Знаешь ли ты, что сейчас улыбаешься?» По мере развития группового процесса такие вопросы могут задавать пациенту на «горячем месте» и остальные участники группы.

Интеграция противоположностей. Формирование и завершение гештальтов зависит от способности личности четко определять свои потребности и умение вступить в контакт со средой для того, чтобы удовлетворить эти потребности. Контакт со средой во многом зависит, во-первых, от способности разграничивать окружающую среду и свое Я и, во-вторых, от способности разграничивать отдельные аспекты своего Я, например, свои ощущения, их истинность и полярность.

В диалектике существует закон единства и борьбы противоположностей. Он одинаково применим как к окружающей среде, так и к нашему внутреннему миру. В нас самих постоянно идет борьба двух или нескольких противоположных желаний и тенденций.

В одном человеке часто сочетаются пассивность и агрессивность, конформность и независимость, рационализм и альтруизм, робость и смелость.

Сочетание полярных качеств психики особенно характерно для подросткового возраста. У подростков очень часто целеустремленность и настойчивость сочетаются с неустойчивостью и импульсивностью, повышенная самоуверенность и безапелляционность в суждениях уживаются с легкой ранимостью и неуверенностью в себе, потребность в общении – с желанием уединиться, развязность – с застенчивостью, романтизм, мечтательность – с сухим рационализмом и циничностью, искренняя нежность, ласковость – с черствостью, отчужденностью, враждебностью и даже жестокостью.

Борьба этих противоположных личностных качеств нередко формирует конфликт внутри нас самих.

Для гештальт-терапевта важно, чтобы пациент осознал свои противоречивые качества, а главное – осознал чувства, которые сопровождают борьбу этих противоположностей.

С этой целью в гештальт-терапии используется методика «двух стульев». Участник садится сначала на один стул и начинает описывать свои ощущения с позиции Нападающего, потом пересаживается на второй стул, стоящий напротив, и выступает уже с позиции Защищающегося. Нападающий обычно высказывает нравоучения, диктует своему оппоненту, что он «должен делать», как «должен себя вести», а Защищающийся объясняет, что он «может сделать», как ему «хочется себя вести».

Получается диалог, в котором пациент воссоздает конфликт между своими полярными ощущениями и старается осознать их. Когда эти полярные позиции внутреннего конфликта прочувствованы и осознаны, пациенту становится легче интегрировать их в своей личности.

Хотя упражнение по методике «двух стульев» является, по существу, индивидуальной работой на «горячем месте», исследование противоположностей в этом случае можно вести вместе с группой. Это бывает особенно полезно, когда между членами группы возникают межличностные конфликты и когда они не могут сами до конца осознать свои чувства и причины этих конфликтов.

Усиление внимания к чувствам. Осознание своих чувств должно быть непрерывным, но многие люди прерывают процесс осознания, как только дело доходит до неприятных переживаний, до тех чувств, которые пациент избегает осознавать.

В подобных случаях психотерапевт должен помочь пациенту завершить незавершенный и травмирующий его гештальт. Это важно, во-первых, потому, что та энергия, которая тратится на сокрытие «неприятного» чувства, после его отреагирования может быть направлена на более продуктивные цели, и, во-вторых, это может прояснить противоположности, вовлеченные во внутренний конфликт, и интегрировать их в единое целое.

Иногда, для того чтобы легче осознать свои чувства, нужно усилить их или даже несколько утрировать, сделав более гротескными.

В этом плане помогает методика «Разыгрывание ролей». Участники по очереди разыгрывают роли, позволяющие им полностью выразить свои реальные чувства. Когда человек говорит не от своего имени, а от имени своего «героя», ему всегда легче осознать и высказать свои сокровенные переживания.

Психотерапевт должен обращать внимание не только на смысл слов, которые говорит участник упражнения «Разыгрывание ролей», но и на его мимику, жесты.

Фредерик Перлз справедливо считал, что полностью подавить наши стремления и чувства невозможно. «Язык тела, – подчеркивает К. Рудестам, – не является единственным видом невербального поведения, позволяющим вплотную изучить эмоции» (Рудестам, 1998). Свои чувства пациент может выразить через рисунок, песню, танец и т.п. Одной из целей упражнений по осознанию является помощь членам группы в анализе своих чувств. Большинство людей прерывают континуум осознания сразу же, как только возникает неприятное переживание. Это избегание осознания приводит к тому, что мы как бы накладываем на себя путы из незаконченного действия. Так, женщину, которая постоянно боится, что ее оставит муж, хотя она и имеет все доказательства супружеской верности, может постоянно тревожить чувство незаконченного действия. Она отвечает своему любимому так, как будто отвечает обвиняющему ее родителю. Ее страх и недоверие в настоящем могут быть связаны с отрицанием тех неудач в прошлом, которые когда-то не были полностью пережиты. Таким образом, необходимо помочь пациенту завершить незавершенный и травмирующий его гештальт для того, чтобы уменьшилась власть прошлого и он смог бы более адекватно вести себя в настоящем. Это важно, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, та энергия, которая тратится на сокрытие травмирующего чувства, может быть направлена на продуктивные цели после отреагирования скрытых эмоций и завершения незаконченного действия. Во-вторых, это может прояснить противоположности, вовлеченные в конфликт, и интегрировать их в единое целое. Когда мы полностью переживаем свои чувства, то в действительности осознаем, чего же хотим и к чему стремимся. Многие из тех методик, которые предлагаются руководителем группы, помогают нам усилить наше внимание к чувствам (Польстер И., Польстер М., 1999). Например, функция методики «разыгрывания ролей» состоит в том, что участники играют роли, позволяющие им полностью выражать свои реальные чувства. Поскольку осознание неизбежно приводит к действию, то и тщательное выполнение действия приводит к расширению осознания самого себя.

Разыгрывание ролей своего голоса и голоса матери приводит к налаживанию диалога между ними, что позволяет участнику, изображая беспомощного ребенка, осознать свое манипулирование другими. Работа по этой методике стимулирует участника к проигрыванию незнакомых типов поведения для выявления в них новых источников энергии. Например, участник жалуется, что никто не слушает его. Руководитель группы, играя роль глухого, создает ситуацию, при которой участник будет вынужден опробовать новые способы поведения. Он может стать агрессивным и злым, умиротворенным и печальным, оценивающим или самоуверенным. Согласно теории гештальт-терапии, каждый тип поведения, который участник выбирает для разрешения своей дилеммы, отражает ранее отвергаемый реальный аспект его «Я».

Методика «разыгрывания ролей» помогает членам группы обнаружить проекции в своем Я. Например, участник, который считает членов группы добрыми, а себя очень злым, может попробовать актуализировать значение слова «доброта» и, возможно, таким образом найти новые источники доброты внутри себя. Разыгрывания часто заключаются в намеренных несоответствиях, преувеличениях: робкий, застенчивый участник может получить задание встать на стул и начать отдавать команды авторитарным, громким голосом.

Усилению внимания к чувствам способствует задание по утрированному выражению невербальных поведенческих реакций. Участница, находясь на «горячем месте», может не осознавать, что во время рассказа о своем несчастливом замужестве она ударяет кулаком по бедру. Руководитель группы должен это заметить и перевести внимание участницы с невыразительного рассказа на активные физические действия. Перлз считал, что полностью наши стремления подавить невозможно. Усиливая удары кулаком по бедру, участница начинает переживать ранее неизвестные ей чувства, которые и находят выражение в невербальном поведении. Она может, например, почувствовать злость, вину или негодование, связанные с замужеством, или обнаружить, что конфликт, возникший во время замужества, напоминает конфликт с отцом, причиной которого явилось решение выйти замуж вопреки его воле. Руководитель может попросить участницу сыграть роль кулака, «стать» кулаком, довериться своим чувствам. Подобные упражнения помогают выявить заблокированные чувства и раскрыть сущность внутреннего конфликта, который символически отражается в ударах кулака по бедру.

Язык тела не является единственным видом невербального поведения, позволяющим вплотную изучать эмоции, тембр голоса также содержит некоторую информацию о скрытых чувствах.

Работа с фантазией. Фредерик Перлз считал, что фантазии представляют собой наиболее спонтанную продукцию, которая несет в себе уникальную информацию, те фрагменты нашего Я, которые при обычном рассказе подавляются или от которых мы отказываемся.

При гештальт-терапии фантазии не анализируются и не интерпретируются психотерапевтом. Пациент сам исследует свои фантазии. Работа эта включает в себя как минимум два компонента:

1) перенос фантазии на реальную почву;

2) идентификацию фантазии со своей личностью.

Перенос фантазии на реальную почву облегчается, если участник группы получает задание описать свою мечту в настоящем времени. Перлз считал, что каждый фрагмент мечты представляет собой отчужденный фрагмент собственной личности. Для того чтобы вновь «присвоить» их себе, индивидуум должен идентифицировать объект мечты со своей личностью.

Другим вариантом этого упражнения является проработка отдельных фрагментов фантазии. Перлз полагал, что в гештальт-терапии нет необходимости работать со всей фантазией, достаточно отдельного ее фрагмента.

Одним из наиболее удивительных видов работы на «горячем месте» является разгадывание участником значения своих фантазий. Перлз считал (Perls, 1973), что мечты представляют собой наиболее спонтанную продукцию в нашем опыте, те фрагменты нашего Я, которые подавляются или от которых мы отказываемся. Таким образом, они несут уникальную информацию для того, кто их создает. В гештальт-терапии фигуры и объекты в мечтах не анализируются и не интерпретируются руководителем группы, поскольку мечты здесь не имеют того универсального значения, которое они имеют в психоанализе, где, например, оружие, пуля или башня, а также любой длинный объект интерпретируется как образ мужской сексуальности. Вместо этого работа с мечтами в гештальт-терапии включает в себя два процесса: перенос мечты на реальную почву и повторное присвоение отчужденных фрагментов личности.

Перенос мечты на реальную почву становится возможным, когда член группы получает задание описать свою мечту в настоящем времени. Описание мечты в прошедшем времени («Я представлял, как кто-то преследует меня в долине, зажатой между двумя высокими заснеженными горами») как бы объективирует мечту и приводит участника к необходимости интерпретации и интеллектуализации. Описание же фантазии в настоящем времени («Я бегу по долине. Кто-то бежит за мной. Мне страшно. По бокам от меня – две высокие, заснеженные горы. У меня нет иного пути. Я могу бежать только вперед») позволяет члену группы как бы вновь пережить ситуацию возникновения мечты и заново, уже в группе, испытать все события и связанные с ними чувства.

Каждый объект или фигура мечты представляет собой отчужденный фрагмент личности. В приведенном примере отчужденные фрагменты личности участника скрываются за фактом преследования, неизвестным преследователем, за дорогой, горами и даже за снегом на вершинах гор. Для того чтобы вновь присвоить их, он должен выявить их, идентифицируясь с каждым объектом своей мечты. Участника могут попросить разыграть мечту, дать описание от первого лица: «Я – гора. Я очень массивен и значителен. Ты так ничтожен, что не можешь меня сдвинуть»; «Я – единственная дорога между этими горами. Доверься мне, и я проведу тебя»; «Ты не знаешь, кто я есть, но я собираюсь напасть на тебя». По мере того как участник по очереди становится каждым объектом своей мечты, он идентифицирует те аспекты своей личности, которые никогда раньше полностью не осознавал. Он может почувствовать превосходство или уверенность, незначительность или страх, враждебность или уязвимость. Руководитель группы направляет внимание участника на тот объект мечты, который является самым важным, или переводит его внимание с объекта на объект, заставляя пережить все чувства, связанные с ними.

Те участники, которые с трудом вспоминают ночные мечты, могут исследовать мечты, возникающие наяву, днем.

Если центральным моментом мечты является обсуждение или спор, то для интеграции противоположностей используется методика «двух стульев». Участник разыгрывает диалог между двумя основными «действующими лицами» мечты. Исследуя и осознавая эти крайние позиции, индивидуум далее может объединить их в одно целое.

Он может также выбирать других членов группы для демонстрации объектов мечты. В отличие от психодрамы, где члены группы получают разрешение отвечать работающему участнику, в гештальт-группе члены группы изображают пространственные отношения, позы и, возможно, воспроизводят некоторые фразы, содержащиеся в мечте. Работа с мечтами дает возможность участнику изучить гештальт своей мечты и увеличивает потенциальные возможности, позволяющие раскрыть значение своей мечты.

Принятие ответственности за самих себя. Сторонники гештальт-терапии считают, что причиной невроза часто является неспособность индивидуума полностью принять на себя ответственность за свои чувства, мысли и поступки, иными словами, неспособность принять ответственность за свое Я.

Люди очень часто склонны перекладывать ответственность за негативные поступки и чувства на других: «Я пью потому, что такая напряженная жизнь»; «Я изменяю тебе потому, что ты допекаешь меня своей ревностью» и т. п. Многие из них искренне считают, что в их пороках и неудачах виноваты не они сами, а другие люди или обстоятельства.

Тенденцию избегать принятия ответственности за самих себя и делать ответственными за свои чувства и поступки других людей Перлз называл «дырами в личности». Согласно Перлзу, человек проецирует неприятные для него чувства вовне только тогда, когда не в состоянии осознать их в самом себе. Руководители гештальт-группы понимают, что они представляют собой экран для проекций ограниченных возможностей членов группы. В подобных случаях психотерапевт не спешит соглашаться с участником группы в его доводах и не спешит оказывать ему поддержку в его сетованиях на судьбу. Наоборот, отказывая в поддержке и таким образом фрустрируя пациента, терапевт заставляет его выискивать ресурсы внутри себя и, следовательно, принимать на себя ответственность за свои чувства и поступки.

Причиной любого невротического механизма является неспособность индивидуума принять ответственность за свое Я. Интроецирующий индивидуум не может различать свои чувства, убеждения и чуждые идеи, которые были усвоены им, но не ассимилированы и не сделаны своими собственными. Проецирующий индивидуум переносит свои импульсы на других. При патологическом слиянии человек не может развести свое Я и более объемное Мы, то есть дифференцировать себя и других. Ретрофлексирующий индивидуум объективирует и отторгает важные аспекты своего Я. Гештальт-терапевтический подход помогает преодолеть невротические механизм с помощью изменения средств коммуникации и структуры языка.

В гештальт-группе поощряется непосредственное обращение к другому человеку прямо, а не разговор о нем в третьем лице. Сплетни и советы, интеллектуализирование и психологизирование, а также нарушение границ Я других людей не одобряются. Руководитель группы помогает членам группы ощутить то, как они используют местоимения и глаголы. Например, кто-то говорит: «Это ужасно – бить своих детей». Руководитель просит его идентифицировать, к кому обращено высказывание, или хотя бы использовать местоимение «я». Когда предложение изменено на «Это ужасно, что я бью своих детей», участник принимает ответственность как за свои чувства, так и за свои действия. Таким образом, посредством персонификации местоимений неопределенность, составляющая сущность патологического слияния, изменяется и способствует адекватному контакту.

Руководитель гештальт-группы должен внимательно относиться к использованию глаголов, в частности глагола «могу», а также к использованию глаголов с некоторыми модальными словами, например «надо», «должен». Изменив их на «хочу», «не хочу», «выбираю», члены группы принимают ответственность за свои мысли, действия и связанные с ними чувства, усиливают контроль над своим поведением (а не контролируются им). Руководитель также поощряет членов группы заменять союз «но» на союз «и». Когда части предложения соединены союзом «но», то вторая часть отвергается или определяется через вторую.

Принятию ответственности за самих себя также способствует осознание того, на кого мы возлагаем ответственность за самих себя, как прерываем самих себя, как мешаем самим себе ощущать все в полной мере. Члены группы часто делают других ответственными за самих себя, полагая, что их чувства вызываются другими людьми и что они поэтому являются жертвами чужих воздействий. Член группы, который считает, что его состояние депрессии вызвано тем, что любимая девушка «заставила» его испытывать эти чувства, может получить задание сказать ей в воображении: «Я считаю тебя ответственной за то, что я испытываю депрессию». Это помогает участнику научиться принимать ответственность за передачу другим людям своих собственных функций по возбуждению чувств и контролю над ними. Со временем он сможет мягко сказать: «Я почувствовал это, когда ты…», тем самым усиливая свою собственную ответственность.

Преодоление сопротивле