Убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ)

В ст. 106 УК РФ фактически объединены три различных ситуации, в которых специальный субъект – мать – причиняет смерть своему ребенку. По существу, как отмечают многие юристы, речь идет о трех самостоятельных составах преступления, каждый из которых имеет свои особенности.

Первая ситуация – это умышленное лишение жизни матерью своего новорожденного ребенка во время или сразу же после родов. В данном случае время совершения преступления жестко определено законом и связано непосредственно с самим процессом родов и небольшим временным промежутком после них. Понятие «рождение ребенка» шире, чем понятие «роды». Начало родов – появление регулярных сокращений мускулатуры матки – схваток. Выделяют три родовых периода: 1) раскрытие шейки матки; 2) изгнание плода, или рождение ребенка; 3) последовый период, во время которого происходит отделение плаценты от стенок матки и изгнание последа.

Вторая ситуация предполагает совершение преступления в условиях психотравмирующей ситуации, которая может сложиться после окончания периода, обязательного в первом случае, т. е. спустя некоторое время после родов.

Третья ситуация – это убийство матерью своего новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. Для этой ситуации, так же, как и для второй, характерно прошествие определенного времени после родов.

Первая ситуация, когда убийство ребенка осуществляется матерью во время родов (например, путем нанесения смертельного ранения рождающемуся младенцу) или сразу же после отделения плода от тела матери, обычно не вызывает трудностей и сомнений в квалификации этих действий по ст. 106 УК РФ, поскольку уголовный закон прямо указывает на время совершения преступления.

Вторая и третья ситуации вызывают различные споры в науке уголовного права и на практике. В законе нет прямого ответа на вопрос о том, в какой промежуток времени должны быть совершены эти разновидности данного преступления, чтобы их можно было квалифицировать по ст. 106 УК РФ. С одной стороны, очевидно, что особое психическое состояние матери должно иметь связь с беременностью и родами. Но с другой стороны, понятие новорожденности нуждается в толковании. В медицине оно не связывается с какими-либо четкими временными рамками. Согласно одному подходу, ребенок считается новорожденным с момента его появления на свет и до истечения одного месяца после рождения, ребенок же, достигший месячного возраста, новорожденным не является. Согласно другому подходу, ребенка следует считать новорожденным до того, как он достигнет шестимесячного возраста.

Таким образом, несмотря на то, что во всех трех случаях речь идет о новорожденном, возраст последнего может быть различным. Новорожденный во время родов – это ребенок в период до изгнания последа включительно. Сразу же после родов – это небольшой промежуток времени уже после изгнания последа. Убийство новорожденного в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, предполагает третий временной период, отличающийся от периода “сразу же после родов” большей длительностью.

Объективная сторона рассматриваемого вида убийства может заключаться как в действиях (удушение, утопление, удары и т. п.), так и в бездействии (отказ от кормления ребенка). К обязательному признаку объективной стороны в ряде случаев относится время совершения преступления. Если речь не идет об убийстве матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, то такое убийство должно быть совершено во время или сразу же после родов. В противном случае нет оснований для квалификации содеянного матерью по ст. 106 УК РФ. К этому вопросу в каждом конкретном случае надо подходить индивидуально, назначать экспертизу, чтобы установить наличие в момент совершения убийства отклонения от нормального состояния, т. к. убийство через значительный промежуток времени (здесь невозможно точно говорить о днях, часах) не может объясняться специфическим состоянием женщины.

Субъект преступления специальный: мать новорожденного ребенка. Другие лица, участвовавшие в совершении рассматриваемого деяния, могут быть только организаторами, подстрекателями или пособниками - в зависимости от их роли в преступлении. Непосредственными исполнителями детоубийства они быть не могут, поскольку не обладают признаками специального субъекта. Сложными для квалификации являются те случаи, когда лица, не имеющие признаков специального субъекта, принимают непосредственное участие в лишении жизни ребенка наряду с его матерью. К примеру, отец и мать новорожденного ребенка, действуя согласованно, причиняют ему смерть. Как квалифицировать действия отца? Согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК РФ, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. Но отец фактически выполнял функции исполнителя, а не иного соучастника. Его действия следует квалифицировать по соответствующим пунктам ч. 2 ст. 105 УК РФ. Действия же матери следует оценивать с позиций ст. 106 УК РФ.

Субъективная сторона детоубийства представлена чаще прямым, реже - косвенным умыслом. Мотивы данного преступления не имеют значения для квалификации. Однако ими, как правило, являются боязнь осуждения со стороны родственников, знакомых, сослуживцев за внебрачное рождение ребенка, материальные и бытовые трудности, отказ отца ребенка зарегистрировать брак, инфантильность, психологическая незрелость и неспособность взять на себя заботы о ребенке. Вот пример из судебной практики. Т., забеременев вне брака, беременность свою скрывала. Однажды ночью Т. родила ребенка и, закрыв ему рот тряпкой, бросила в мусоропровод дома, где проживала. Свои действия Т. объяснила тем, что ее близкие родственники отрицательно относились к ее молодому человеку – отцу будущего ребенка. Кроме того, будущий отец умалчивал о своем отношении к ней и их будущему ребенку. В момент родов Т. испытывала сильный страх от того, что ее родственники, с которыми она вместе проживала, могут услышать крик ребенка. О каких-либо иных эмоциях, испытываемых в момент родов, Т. не сообщила.