Базовые составляющие (предпосылки) психического раз­вития ребенка

- адекватности поведения как в целом, так и в процессе обследования;

- критичности по отношению к результатам, успешности решения диагностических задач, поведения;

- обучаемости как основного для задач образования психолого-педагогического критерия.

Данные критерии в разной степени учитываются при анализе деятельности ребенка специалистами консилиума, но безусловно должны быть оценены непосредственно психологом. Так, врач-психиатр в большей степени должен учитывать показатели адекватности и критичности ребенка, как показатели, на которые опирается его квалификация психопатологических проявлений состояния обследуемого ребенка.

Для педагога и учителя-логопеда наиболее важным критерием, определяющим возможности усвоения ребенком образовательной программы, яв­ляется степень его обучаемости, адекватность поведения в процессе обуче­ния. Психологу в равной степени важны все три критерия, позволяющие ему провести дифференциальный анализ состояния ребенка и подтвердить диагностическую гипотезу и данные обследования, обосновать отнесение дан­ного ребенка к той или иной группе (поставить психологический диагноз) и на этой основе выработать рекомендации по дальнейшей помощи.

Применительно к деятельности психолога можно говорить, что совокупность перечисленных принципов (комплексности, стереогнозиса, структурно-динамического изучения и учета трех критериев) лежит в основесистемы интегративной диагностики и коррекции — интегративного подхода, который можно считать наиболее важнымметодологическим, системообразующим принципом деятельности психолога.

Особенности непосредственно консультационного процесса воплощены в принципесоблюдения интересов консультируемого ребенка, понимаемом как определение и доведение до сведения членов семьи необходимости адек­ватных условий для его обучения, воспитания и развития как в школе, так и дома. Правильная постановка и объяснение родителям психолого-педагогического диагноза — необходимое, но не достаточное условие для этого. Ро­дителям следует разъяснить возможность и важность адекватного обучения ребенка в соответствии с его психофизическими и когнитивными возмож­ностями. Отсюда вытекают следующие принципы психологической деятель­ности:щадящая форма сообщения поставленного диагноза и проведение психокоррекционной работы, с родителями на всех этапах консульти­рования. Оба эти принципа непосредственно определяют эффективность кон­сультации как таковой.

В беседе с родителями необходимо не просто сообщить диагноз и реше­ние специалистов. Важно довести до их понимания психологическую структуру отклонений в развитии ребенка, доступным для них языком рассказать о его особенностях, указать на положительные качества, объяснить, какие специальные занятия необходимы их ребенку, к каким специ­алистам нужно обратиться дополнительно, как с ним заниматься в домаш­них условиях, на что следует обратить пристальное внимание. Кроме того, консультационный процесс необходимо проводить исходя из учета условий жизни каждой семьи, ее структуры, культурного уровня, для того чтобы ре­комендации и советы не оказались для семьи трудновыполнимыми или не­понятными, чтобы у родителей не возникало вторичное чувство вины перед ребенком и собственной беспомощности.

Следует отметить, что принципы организации непосредственно консультативного процесса также являются неотъемлемой частью интегративного подхода. Трудно не согласиться с тем, что обследование и диагностика состояния ребенка не могут протекать изолированно от непосредственного консультирования родителей по данному поводу, что, в свою очередь, требует от специалиста также и оценки состояния родителей. Таким образом, процесс самого обследования ребенка и консультирование его родителей практически сливаются в единую диагностико-консультаци-онную систему, вычленить из которой отдельные составляющие можно только в теоретико-методологическом плане. Подобная процедура консультирования и непосредственная работа с родителями обладают собственными законами и структурой построения, поэтому в связи с ее особой важностью будет нами деталь­но обсуждаться в отдельном издании.

Логика психолого-медико-педагогического сопровождения ребенка, в особенности на этапе выявления проблем и диагностики его состояния, предполагает реализацию принципаиндивидуально-коллегиального проведения обследования. Этим принципом закрепляется приоритет защиты прав ребенка, в том числе право ребенка на адекватное выявление и диагности­ку его проблем, право на минимизацию диагностических ошибок. Реализа­ция данного принципа еще в большей степени закрепляет ведущую роль пси­холога как организатора и координатора всего процесса сопровождения ребенка. В данном случае, не присваивая себе функций диспетчера, психо­лог может сыграть важную, иногда определяющую роль в последовательно­сти проведения обследования, а затем и развивающе-коррекционной работы с ребенком.

Практика консультативно-диагностической работы с современными деть­ми показывает, что только индивидуальное, углубленное и тщательное об­следование проблемного ребенка различными специалистами дает возмож­ность полноценной диагностики и прогноза дальнейшего развития. С дру­гой стороны, необходимость совместных обсуждений и выработки общих подходов настоятельно требует коллегиальности обсуждения и принятия решения, что отражено в обсуждаемом принципе деятельности консилиума в целом и психолога в частности.

Применительно к проблеме организации проведения коррекционной работы можно отметить следующее. Коррекционная работа всех специали­стов в рамках психолого-медико-педагогического сопровождения ребенка школьным консилиумом должна определяться не правилом простого сум­мирования действий специалистов: «все вместе, одновременно, чем больше, тем лучше», но по определенной схеме и в определенной последовательно­сти. В данном случае определяющий принцип развивающе-коррекционной работы:«в нужное время и в нужном месте» — в прямой зависимости от особенностей состояния и уровня развития всей структуры психической сферы ребенка. Тем более что сама психологическая составляющая работы с ребенком в рамках сопровождения должна иметь определенную схему, пос­ледовательность и направленность, а также точно согласовываться (коорди­нироваться) с деятельностью других специалистов. Именно в этом и толь­ко в этом случае подобная работа имеет право называться комплексной и интегративной. Такой подход, несомненно, требует четких, согласованных действий всех специалистов в соответствии с конкретной схемой работы.

В случае развивающе-коррекционной работы в функции психолога необходимо включать координационную работу по объединению всех специалистов консилиума в единый комплекс - четко работающий «механизм» сопровождения. Таким образом, может быть сформулирован еще один аспект психолого-медико-педагогического сопровождения и его психологической составляющей:координация деятельности специалистов сопровождения с ведущей ролью психолога.

Современное состояние детской популяции в целом, более глубокое рас­крытие современными исследователями процессов психического развития ребенка заставляют обратить пристальное внимание на терминологический аппарат психолога, уточнить и конкретизировать основные понятия, наи­более адекватно и эффективно отражающие современный этап развития психологической науки.

1.2. Понятие «отклоняющееся развитие»

Крайне актуальной в настоящее время является проблема, связанная с использованием в реальной практике детского психолога психологически адекватной терминологии, позволяющей четко отграничить ее от понятий смежных дисциплин.

Среди специалистов, в той или иной степени имеющих отношение к работе с детьми, сегодня существуют значительные расхождения в опреде­лении того, что обозначается термином «проблемный» ребенок, где грани­цы, с одной стороны, индивидуальных различий в пределах условно возра­стной нормы, с другой — некой «патологии» развития. Дать четкие опре­деления и обозначить содержание терминов и понятий, относящихся к этим сферам, — означает раскрыть содержание функционала как возрастного, так и «специального» психолога. Сразу же исключим из поля зрения такие термины, как «дети-дебилы», «имбецилы», «шизофреники», «эпилептики» и просто — «ненормальные», «дефективные», как абсолютно не отвечающие ни современным гуманистическим принципам, ни этике специалиста, ни тем более — психологическому содержанию. Примерно к таким же не соответ­ствующим «по гуманистическим соображениям» понятиям относится и тер­мин «аномальные дети».

В то же время официально используемое сейчас определение «дети с ограниченными возможностями здоровья» также, на наш взгляд, не отра­жает психологического содержания состояния этой части детской популя­ции. С другой стороны, в нем не содержится уточнении, какое «здоровье» имеется в виду: физическое, психическое, социальное или «позитивное» и т.п. В нашей стране не прижился и термин «дети с особыми потребностя­ми» (в некоторых вариантах — «нуждами»). Он фактически является пря­мым переводом англоязычного термина «children with special needs» и в ус­ловиях нашей социокультурной обстановки не определяет, какие, собствен­но, «нужды» имеются в виду, какие из них «специальные» (или особые), а какие — нет. В то же время понятие «дети с нарушениями развития» не выдерживает критики с точки зрения определения, что является наруше­нием, а что — недоразвитием, несформированностью.

Понятие «нарушение», конкретизирующееся в понятии «повреждение», и его принципиальное отличие от «недоразвития» достаточно хорошо опи­сано в работах В.В. Ковалева и В.В. Лебединского [13, 19] и будет наибо­лее полно представлено в разделе 2. В то же время многие специалисты смешивают эти два принципиально различные понятия, следствием чего является путаница в психологическом содержании работы со столь различ­ными категориями детей. Тем более что, используя термин «нарушение раз­вития» как синоним понятия «отклонения в развитии», мы тем самым несколько искажаем психологическое содержание состояния многочислен­ной группы детей (например, с умственной отсталостью, другими видами недоразвития), которые при тщательном анализе не должны подпадать под это определение.

С другой стороны, такие термины, как «трудности обучения», «пробле­мы развития», да и более общий — «проблемные, дети», не дают возможности оценить психологическую специфику их состояния ,и определить со­держательный объем диагностической, развивающей или коррекционной ра­боты с ребенком. Точно так же такой термин, как «дети с Особыми образо­вательными потребностями», появившийся в последнее время и совершен­но справедливый в плане непосредственно образования детей, ограничивает, сужает «терминологическое поле» и также не раскрывает психологическо­го содержания их состояния.

Наиболее адекватный термин «дети с отклонениями в развитии» лишь ограниченно удовлетворяет терминологические и содержательные потребности психологов-практиков. Традиционно это определение распространяется на детей с выраженными отклонениями, такими как умственная отсталость, сенсорные дефекты (нарушения слуха, зрения), нарушения опорно-двигатель-ного аппарата, психические заболевания. В настоящее время, как уже отмечалось, появилось значительное количество детей, у которых отклонения в развитии нельзя отнести к таким «классическим» видам, но испыты­вающих значительные, выходящие за нормативные границы трудности адаптации, обучения, воспитания, развития в целом.

Продолжая эту мысль, следует сказать, что большинство современных исследований свидетельствует о резком усложнении структуры отклонений, значительном увеличении сочетанных нарушений у различных категорий детей, появлении на рубеже 90-х годов новых форм отклонений и несфор-мированности определенных сфер психического развития ребенка. Особен­но сложными стали пограничные случаи, когда дифференциальная диагно­стика должна дать ответ на вопрос, к какой категории «отклонений» в раз­витии должно быть отнесено состояние ребенка, чтобы максимально эффективно, без ошибки можно было определить не только тип образова­тельного учреждения в соответствии с его возможностями или индивидуа­лизировать программу образования и воспитания, но и построить програм­му коррекционной работы.

Положение усугубляется все большим информационным и содержательным насыщением программ как дошкольного, так и школьного образования, вдобавок сочетающимся с ухудшением общего состояния детской популяции. Все это сопровождается резким изменением общей социокультурной ситуации в стране, появлением новых культурологических образований (виртуальных форм общения и развития, современной стимуляции населения средствами масс-медиа и т.п.), уходом традиционной «культуры двора», изменением физического и эмоционального пространства существования ребенка, в том числе искажением естественной ритмики развития ребенка и другими не менее неблагоприятными факторами. В совокупности все это косвенно или непосредственно оказывает общее негативное влияние на специфику формирования психических функций ребенка.

Кроме того, существуют особые формы дизонтогенеза, достаточно слож­ные для психолого-педагогической диагностики и, соответственно, для применения к ним имеющегося "терминологического и понятийного аппарата. К таким формам дизонтогенеза в первую очередь относятся «нарушения нейробиологических закономерностей развития мозговой организации психической деятельности ребенка» [32, 33]. Это определение очерчивает специфическую группу детей с несформированностью или атипичным форми­рованием функциональной или межфункциональной организации мозговой деятельности.

К какой категории «отклонений в развитии», «проблемного развития» их отнести? Кто и в каких случаях должен работать с такими детьми? Между тем проблемы полноценного развития и обучения этих детей подчас могут быть неразрешимы в условиях общеобразовательных программ дош­кольного и школьного образования. Они требуют серьезного вмешательства специалистов и применения методов диагностики, развития, а порой и кор­рекции, выходящих за пределы существующих общеобразовательных про­грамм. В то же время количество таких детей все возрастает.

Те же самые проблемы могут быть отнесены и к группе детей, счита­ющихся одаренными. Большинство специалистов совершенно справедливо полагают, что дети этой категории имеют множество разнообразных проблем, в том числе и выходящих за рамки индивидуальных различий в пределах возрастной нормы (саму одаренность уже сложно считать индивидуальным различием!). И с этой категорией детей возникает проблема констатации «нормативности» психического развития и вероятность девиации развития такого ребенка в предпатологическое или даже патологическое состояние. К сожалению, ситуации развития одаренных детей достаточно часто дают нам возможность убедиться в этом.

Имеется и еще одна сторона «терминологической» проблемы. Часто за неимением собственного терминологического и классификационного аппара­та, отражающего особенности ребенка, психологи вслед за учителями-дефек-тологами вынуждены сознательно или неосознанно обращаться к содержа­тельному и терминологическому аппарату медицины. Если для специалистов в области коррекционной педагогики это традиционно является допустимым, то психологам под угрозой, по крайней мере, административной ответствен­ностизапрещено использовать нозологические диагнозы. Мы считаем, что отчасти это справедливо. В то же время это является дополнительным сти­мулом для разработки исключительно психологической терминологии, позво­ляющей выделить психологическое содержание и психологическую специфи­ку проблем ребенка и, соответственно, деятельности специального и возрас­тного психолога.

Таким образом, подобная ситуация приводит к необходимости подобрать определение (термин), которое, с одной стороны, адекватно подходило бы (описывало) ковсей популяции «проблемных» детей, с другой — имело бы исключительно психологическое содержание. Таким «базовым» психологи­ческим понятием, терминологически и содержательно адекватным применительно к самым различным категориям «проблемных» детей, является тер­мин«отклоняющееся развитие». Следует отметить, что подобный подход к определению характера развития ребенка встречается еще у Л.С. Выготского в виде термина «уклонение развития» (Л.С. Выготский. Собр. соч., т.5. — М.: Педагогика, 1984. — С. 274). Но более четко это определе­ние появляется в работах современных отечественных специалистов [4, 14, 32], и мы также считаем его наиболее оправданным по отношению к обсуж­даемой категории детей. Содержательная сторона понятия «отклоняющее­ся развитие» имеет исключительно психологическое наполнение. В то же время этот термин по аналогии с «медицинским» (дизонтогенез) является «прозрачным», понятным для других специалистов, в первую очередь — для медиков и педагогов-дефектологов.

Термин «психический дизонтогенез» достаточно широко использовался и используется в психологической литературе. Применительно к психичес­кому развитию детей он наиболее полно освещен в работе В.В. Лебединского [19]. В то же время, пытаясь как можно более тщательно «изолировать­ся» от медицинской терминологии, дабы снять претензии к использованию понятийных полей другой профессиональной области, а также для выделе­ния исключительно психологического содержания данного понятия мы счи­таем понятие «отклоняющееся развитие» значительно более адекватным и продуктивным для решения задач психологической практики.

Однако само понятие «отклоняющееся развитие» можно рассматривать только как «отклоняющееся от (или относительно) чего-либо». Кроме того, использование этого определения в такой плоскости требует внесения определенной динамики, постоянных изменений (во времени) в развитии и оценки этих изменений в сравнении с нормативным ходом развития ребенка. Для этого, соответственно, необходимо определить, что является «нормой», «нормативным развитием» и т.п.

До сих пор эти понятия рассматривались как набор статистически оп­ределяемых количественных показателей, характеризующих некий «срез» психического развития в конкретный момент времени (возраст ребенка). Качественное изменение структуры всей психической деятельности ребенка, иерархия высших психических функций, включая «ведущие» и «ведомые» образования и системы, априорно оцениваются как изменяющиеся исклю­чительно на границах возрастных периодов (возрастных кризисов), опреде­ленных еще в работах Л.С. Выготского, А.Б. Эльконина, других отечествен­ных исследователей. Отсюда вытекает и фактически постулируемое положение о постоянстве новообразований, которые, возникая в критические моменты (возрастные кризисы), оказываются практически «неизменяемыми» в межкризисные периоды. На практике такое положение вещей опре­деляет изолированную, как правило, в пределах одной функции, количествен­ную оценку ее в сравнении со статистическими количественными показате­лями, полученными для этой психической функции для конкретного возраста. Нормативным развитием в данном случае считается ситуация, когда количественные оценки функции (в лучшем случае нескольких функций) не выходят за пределы статистически полученных отклонений, характерных для данного возраста.

Такое понятие «нормы» фактически отрицает как оценку динамики отдельных психических функций и всей структуры психического развития в целом, так и означает вытекающее отсюда фактическое пренебрежение гетерохронностъю развития (разновременность формирования и опереже­ния одних функций другими [19]), пренебрежение теснейшей взаимообус­ловленностью всех систем и психических образований в процессе развития. Помимо этого подобный статичный «срезовый» подход не дает возможнос­ти оценить адаптивность и компенсаторность самого психического онтоге­неза в условиях эндо- и экзогенных воздействий, включая и влияние соци­альных факторов, в особенности системы воспитания и обучения.

Для более четкого определения, что такое «нормативное развитие», нам кажется продуктивным использование такого понятия, как «идеальная программа развития», или короче — «программа развития». В данном слу­чае подразумевается своевременное поступательное формирование взаимосвя­занных, пронизанных гетерохронией функций и их систем в условиях «иде­альной» детерминации их внутренними (генетическими) законами и столь же «идеальным» воздействием внешних факторов, в которые, естественно, включается и имманентно присущее развитию ребенка столь же «идеальное» присвоение человеческого опыта согласно культурно-исторической теории Л.С. Выготского. Необходимым условием для развертывания подобной «иде­альной» программы является такая же идеальная нейробиологическая «пред-уготованность» и последовательное формирование мозговой организации психических процессов [32].

Таким образом, психический онтогенез может быть представлен как последовательный континуум взаимосвязанных между собой и «разверты­вающихся», изменяющихся во времени высших психических функций, в том числе их базовых составляющих (см. раздел 1.3). Естественно, подобная «идеальная» модель может существовать исключительно только как програм­ма развития некоего «идеального» ребенка в идеальных условиях. В то же время каждый конкретный случай имеет индивидуальные различия онто­генеза как отдельных психических функций, так и всей системы ВПФ в це­лом.

Кроме того не должно создаться впечатление, что наш подход отрицает или каким-либо образом «принижает» важность влияния окружающего ре­бенка социума, в частности взрослого, по присвоению, «интероризации» со­циального опыта, как одного из важнейших источников прижизненного формирования и становления новых психических функций и качеств ребенка.

Чтобы перейти от заявляемой позиции авторов непосредственно к рас­шифровке термина «отклоняющееся развитие», необходимо привлечь к ана­лизу еще одно базовое понятие — «социально-психологический норматив».

Понятие «социально-психологический норматив» (СПН) «...в сжатом виде можно определить как систему требований, которые общество предъяв­ляет к психическому и личностному развитию каждого из его членов» [24]. Чтобы успешно функционировать в конкретном обществе, каждый человек должен отвечать тем требованиям, которые к нему предъявляются. Эти требования и составляют содержание СПН и являются идеальной моделью си­стемы требований социальной общности к личности. В свою очередь, СПН следует рассматривать в системе образовательно-возрастных границ, что как бы выделяет определенный разброс, «коридор», определяющий качествен­но-количественные показатели каждого конкретного СПН. И далее: «Требования, составляющие содержание СПН, вполне реальны, они присутствуют в образовательных программах, в квалификационных профессиональных ха­рактеристиках, общественном мнении учителей, воспитателей, родителей. Такие нормативы историчны (и, добавим, носят гео-социо-этнический характер — прим. авт.), они меняются вместе с развитием общества... Время их существования зависит от отнесенности к той или иной сфере психическо­го, с одной стороны, и от темпов развития общества — с другой» (там же).

Таким образом, динамически объединив понятия «программа развития» и «социально-психологический норматив» в контексте вышеприведенных оп­ределений, мы можем представить, что какие-либо изменения (девиации) «программы развития (одной или одновременно нескольких психических функций) в рамках (в пределах) параметров социально-психологического норматива можно рассматривать как «условно нормативное развитие». То есть условно нормативное развитие представляется в виде некоего «коридо­ра», «области нормативного развития», границы которой определяются дей­ствующим в конкретном месте и времени социально-психологическим нормативом, определяемым, в свою очередь, образовательной, социокультурной, этнической и т.п. ситуациями. В то же время любое изменение (девиация) той же психической функции, группы функций или всей системы ВПФ, выходящее за пределы области, определяемой конкретным СПН, можно оце­нить как отклоняющееся развитие.

Следовательно, мы можем окончательно сформулировать понятие «отклоняющееся развитие»: любое отклонение отдельной функции или системы психических функций от «программы, развития» вне зависимости от знака этого изменения «+» или «-» (опережение или запаздывание), выходящее за пределы социально-психологического норматива, определяемого для данной образовательной, социокультурной или этнической ситуации и данного возраста ребенка, следует рассматривать как отклоняющееся развитие данной функции или системы психических функций. Ребенок, демонстрирующий подобные феномены, должен быть отнесен к категории детей с отклоняющимся развитием.

Следует отметить, что подобное обоснование понятия «отклоняющееся развитие» основывается на авторском интегративном подходе к проблеме психического развития ребенка. В то же время данное понятие может рассматриваться и с других точек зрения. Например, очень интересен и про­дуктивен взгляд на нормативный онтогенез и отклоняющееся развитие в школе детской нейропсихологии А.В. Семенович как процесс поэтапного закрепления иерархии дифференцированных подкорково-корковых, внутри- и межполушарных взаимодействий и нарушение нейробиологических и функциональных закономерностей развития мозговой организации психической деятельности [32]. Более подробно различные варианты нейропсихологического анализа отклоняющегося развития будут рассмотрены в отдельном издании серии.

Таким образом, основным «новообразованием» понятия «отклоняющееся развитие» по сравнению с термином «отклонения в развитии» является динамичность определения, увязка всей совокупности процессов развития с параметром времени и возможность в связи с этим более эффективно учи­тывать и использовать закон гетерохронии развития.

Такой подход дает возможность перейти на практике от симптомологической (феноменологической) диагностики к причинно-следственной (каузальной). Это тем более важно, что до настоящего времени, несмотря на многочисленные декларации о необходимости перехода от чисто срезовой, феноменологической диагностики к углубленной (каузальной), психологи-практики продолжают исследовать не столько всю структуру развития ре­бенка, сколько непосредственно те или иные феномены высших психичес­ких функций (восприятие, память, внимание, мышление и т.п.), называя это «оценкой уровня психического развития ребенка».

Таким образом, установлена, по крайней мере, диагностическая часть функций психолога, участвующего в работе с детьми. В этом случае она может быть определена какоценка актуального состояния ребенка с отнесением его развития к условно нормативному (в пределах данно­го социально-психологического норматива) либо к отклоняющемуся и (в этом случае) типологизация отклоняющегося развития (постановка психологического диагноза) с выходом на вероятностный прогноз даль­нейшего развития ребенка.