Начало масштабной модернизации России при Петре I.

XVIII в. занимает особое место в ис­то­рии Запада и мировой истории. В за­пад­но­ев­ро­пейской цивилизации он завершил переходный период от феодализма к ка­пи­та­лиз­му. В эко­но­ми­ке вершин своего развития достигла мануфактура. Резко возрос удельный вес централизованных предприятий, крупное производство одержало победу над средневековым ремеслом, созданы условия для использования машин.[304] Развитие мануфактурного производства обусловило экономический рост и выдвижение вперед среди других государств Англии, Голландии, Западной Германии, Франции, Швеции, Северной Италии, Чехии и др. Зародились предпосылки для перехода к индустриальному обществу. XVIII в. стал временем бурного развития торговли. Увеличилось количество местных и областных рынков, сложился международный рынок. Объем торговли на Западе только во второй половине XVIII в. вырос более чем в 2 ра­за. Самая развитая в те времена британская промышленность за столетие увеличила производство товаров, поставляемых на внутренний рынок, в 1,5 ра­за, на экспорт – в 5,5 ра­за.[305] Рост торговли во многом обусловливался включением в тор­го­вый оборот колониального мира. К кон­цу XVIII в. значительная часть земного шара была порабощена европейцами, прежде всего экономически – через неравноправные экономические договоры, создание торговых факторий, вывоз колониальных продуктов и сырья для переработки в сво­их странах. Нередко европейцы переселялись в за­во­еван­ные земли, захватывали у местно­го населения территорию, недра, превращая эту землю в ры­нок товаров. В XVIII веке в ря­де стран стал на­растать прогресс и в сельском хозяйстве, появилась сельско­хо­зяйственная машинная техника в ви­де сеялок, молотилок и т. п., что обусловило рост производительности труда и производства сельхозпродукции. Сдвиги в эко­но­ми­ке изменили социальную структуру европейского общества. Росли новые слои торговцев и финансистов, прочно утвердился класс мануфактуристов, множились ряды мануфактурного пролетариата, продолжался процесс сокращения численности землевладельцев и крестьян. В по­ли­ти­чес­кой системе западноевропейского общества XVIII века в ос­нов­ном сохранялся абсолютизм. Но монархическая власть перестала обожествляться. Она истолковывалась уже не как творение Бога, а как результат волеизъявления народа, который может эту власть изменить. Свидетельством такого подхода к влас­ти стали социальные революции, пытавшиеся насильственным путем переустроить общественную жизнь. Среди них особо выделялась Великая французская революция (1789–1794). В ре­зульта­те абсолютизм пересмотрел свою политику, начал опираться на формирующиеся буржуазные классы, содействовал их развитию, воспринял идеи накопления капитала и роста материального благосостояния индивидов, шел на уступки в предоставлении населению гражданских прав и свобод. В то же время у аб­со­лю­тиз­ма появилась альтернатива в ви­де английской конституционной монархии и республиканской формы правления по типу США и Голландии. Идейной основой новых отношений в Ев­ро­пе стала идеология Просвещения, благодаря которой XVIII в. нередко называют эпохой Просвещения.[306] Просветители имели свой взгляд на роль образования, науки, церкви, на суть нравственности. Они считали, что основой общественного прогресса является просвещение народа. В на­уке просветители на первый план выдвигали эксперимент. Они разработали понятия «историческая закономерность», «капитал», «производительный труд». Ими были выдвинуты идеи народного суверенитета, народного представительства, прямого народоправства, выведена формула «свобода, гражданское равенство, собственность». Согласно новому пониманию нравственности, добродетель не сводится к вы­пол­не­нию церковных предписаний ради «спасения души», а зак­лю­ча­ет­ся в стрем­ле­нии к «общему благу», к прог­рес­су человечества, к «царству разума». Утверждалось, что богатство не грех, а, наоборот, признак избранности Богом при условии, что оно идет не на роскошь, а на дальнейшие успехи в раз­ви­тии производства. Таким образом, в Ев­ро­пе шел активный процесс модернизации традиционного общества. Экономическая жизнь подчинялась требованиям эффективности и прибыльности. Создавались предпосылки для индустриальной революции, появились и развились новые социальные группы наемных работников и буржуазии. XVIII в. показал, что абсолютизм как форма государственного устройства исторически и политически ограничен. Были подорваны идейные, религиозные устои феодализма, побеждала хозяйственная этика протестантизма. Центром новых общественных отношений в Ев­ро­пе постепенно стал свободный человек.

Вместе с тем XVIII в. принадлежал не только «новому», но и «старому» миру, поэтому был противоречивым столетием. Основой экономики оставался аграрный сектор. Сохранялась иерархичность европейского общества, в ко­то­ром значительные позиции еще удерживали арис­ток­ра­ты-зем­лев­ла­дельцы, а крестьянство составляло большинство населения и различалось по своему статусу.[307] За исключением нескольких государств на континенте господствовал абсолютизм. Европа XVIII в. не представляла собой единого целостного образования, делилась на множество отличающихся по уровню развития регионов. Политическая карта Европы выглядела следующим образом. Ведущую роль в эко­но­ми­чес­кой и политической жизни континента играла Англия. Экономически развитой была Голландия. Франция оставалась сильной страной, но XVIII век был для государства временем непрерывного со­ци­ально-по­ли­ти­чес­ко­го кризиса. Колониальные империи Испания и Португалия считались оплотом реакционности и невежественности. Швеция, являясь сильной в на­ча­ле столетия, утратила свою роль в кон­це века. В 1776 г. в быв­ших североамериканских колониях Англии были провозглашены Соединенные Штаты Америки, что обусловило развитие новой ветви западной цивилизации.

В Вос­точ­ной Европе XVIII в. – время стремительного укрепления авторитета и международного влияния России. В то же время Россия развивалась в ус­ло­ви­ях еще больших противоречий, чем Западная Европа, что объяснялось внешними факторами, особой приверженностью традициям, многонациональным характером страны, устойчивой верой народа в мо­нар­хи­чес­кую власть как единственно приемлемую для русского общества. В XVIII веке Россия, как и другие страны Европы, шла по дороге модернизации. Первые шаги в этом направлении были сделаны еще в XVII в.,[308] когда начался переход от ре­мес­лен­ного, це­хо­во­го к ма­ну­фак­тур­но­му производству, интенсивно развивалась внутренняя и внешняя торговля,[309] совершенствовались финансовая и налоговая системы. В XVII в. стал изменяться характер государственной власти, зародился абсолютизм, утратили свое значение Земские соборы и Боярская дума. В 1649 г. был принят и постоянно дополнялся в течение всего столетия новый свод законов - Соборное уложение.[310] Началась реорганизация вооруженных сил, были созданы полки иноземного строя, изменился порядок набора и комплектования армии. XVII в. – это и время культурного подъема России. Распространялась грамотность, развивались научные знания, реформировалась церковь, расширялись культурные связи с дру­ги­ми странами. В этот период началось размежевание общества, появились на­ци­онально-кон­сер­ва­тив­ное и западническое течения. При Алексее Михайловиче Романове поощрялась деятельность ре­фор­ма­то­ров-за­пад­ни­ков Л. Ор­ди­на-На­що­ки­на, Ф. Рти­ще­ва, А. Мат­ве­ева, при Федоре Алексеевиче Романове и царевне Софье[311] - В. Го­ли­цы­на. Вместе с тем, несмотря на наметившиеся изменения, Россия еще серьезно отставала от Западной Европы. Промышленность по техническому оснащению и объемам уступала западноевропейской, а по структуре оставалась крепостнической. Сельское хозяйство основывалось на подневольном труде крепостных и отличалось рутинными способами обработки земли. Торговля ограничивалась отсутствием выходов к мо­рям. Госаппарат был разбухшим, неповоротливым и не отвечал потребностям времени. Просвещение медленно проникало не только в на­род, но и в выс­шие круги общества. Образ жизни и быт русской семьи отличались замкнутостью, слепым подражанием старине, суеверностью и патриархальностью. Русское войско состояло преимущественно из отсталого дворянского ополчения и стрельцов, плохо обученных и вооруженных. Слабость армии стимулировала вынашивание планов нападения на Россию со стороны иноземных государств.

Чтобы преодолеть отставание от цивилизованных стран и двигаться по пути прогресса, России были необходимы глубокие реформы всеобъемлющего характера. Существует два пути перехода от традиционного устройства к ра­ци­онально­му обществу: постепенный, эволюционный и резкий, революционный. Первый предполагает длительность преобразований, второй, наоборот, их быструю реализацию, что позволяет в ко­рот­кий срок перестроить экономику, государственное устройство, быт и сознание людей. Россия выбрала второй вариант, что во многом обусловливалось характером находящегося у влас­ти Петра I.[312] Царь обладал государственным умом и талантом преобразователя. Он был одержим идеей служения народу, отличался чувством царственного долга, любознательностью, трудолюбием, исключительным упорством и настойчивостью, смелостью и энергией. Лучшие свойства личности Петра I позволили ему решительно проводить преобразования и обеспечить успех большинства из них.

К осуществлению реформ Петра I подтолкнул ряд событий. В на­ча­ле 1690‑х годов он предпринял поездку в Ар­хан­гельск, где стал поклонником моря и кораблей. В 1695–1696 гг. Петр совершил Азовские походы, давшие ему воинский опыт. В 1697-1698гг. он предпринял «Великое посольство» в Ев­ро­пу, после которого решил сделать Россию не хуже западных государств. В 1700г. Россия потерпела поражение под Нарвой, что заставило Петра I ускорить перестройку страны.

Многие историки утверждают, что Петр не имел каких-либо отчетливых планов реформ, скорее они являлись спонтанной реакцией на требования момента (В.Ключевский считал таким фактором войну). Другие исследователи считают, что реформы носили бессистемный и хаотичный характер только в первой половине правления Петра, а затем стали последовательными и планомерными. Третьи пытаются показать, что с самого начала у монарха сложилась концепция преобразований, которая упорно им реализовывалась в течение всего царствования. Политическая доктрина Петра Великого представляла собой совокупность западноевропейских идей и русских традиционных воззрений на развитие общества.[313] Из философских школ Запада были позаимствованы идея блага народа, концепция рационализма, теории общественного договора и естественного права. Одновременно политическая доктрина включала русские традиционные взгляды на характер власти, на роль монархии, государства и церкви, Согласно политической доктрине целью преобразований должно было стать достижение блага всего общества, а не тех или иных сословий или отдельного индивида. Условием для достижения этой цели является сильная абсолютистская власть. По мнению разработчика этой теории Ф.Прокоповича аристократическая форма правления приводит к рас­ко­лу «верхов», а де­мок­ра­ти­чес­кая порождает «мятежи и смуты народные», что пагубно отражается на положении страны.[314] Однако идеологи монархии времен Петра I пошли дальше своих предшественников, включили в свою концепцию западноевропейскую идею просвещенного абсолютизма, в со­от­ветствии с ко­то­рой государство должен возглавлять разумный правитель, содействующий всестороннему развитию общества. Данная теория дополнялась идеями патернализма и «педагогики дубинки», согласно которым строгий, но справедливый монарх-отец может применять в уп­рав­ле­нии обществом и поощрение, и наказание. Инструментом преобразований Петр I и его сторонники считали бюрократии. Они видели в ней всемогущую силу, способную регулировать все стороны жизни общества. Политическая доктрина Ф.Прокоповича превращала церковь в своеобразную бюрократическую контору, призванную обслуживать интересы государства.[315]

Реформы Петра I охватили все сферы общественной жизни, включая управление, экономику, армию, культуру и быт русских людей. На одном из первых мест стояла реформа государственного управления. Петр I отказался от традиционалистского типа власти, упразднил веками существовавшие Боярскую думу, приказы, местничество и т. д. Он приступил к внед­ре­нию в Рос­сии новой рациональной организации управления на основе шведского опыта. Она предполагала опору на идеально подобранных чи­нов­ни­ков-бю­рок­ра­тов, которые функционально дифференцированы, действуют по определенным правилам, имеют особый корпоративный статус. В стра­не была проведена административная реформа, созданы новые органы центральной власти. В 1711г. был создан Правительствующий Сенат из 9 человек, в руках которого сосредоточились административные, законосовещательные и судебные функции. Как высший административный орган в государстве он ведал всеми отраслями государственного управления, исполнял законосовещательные и исполнительные функции, руководил сбором налогов и их расходами, ведал торговлей и армией. До создания коллегий Сенат, через находившихся при нем комиссаров от губерний, осуществлял непосредственное руководство местными правительственными учреждениями. В конце правления Петра I Сенат стал высшей судебной инстанцией в государстве. Вместе с тем, в отличие от Боярской думы, он не был законодательным органом власти. Петр I считал себя, особенно, после того как стал императором, единственным творцом законов. Существовали различия и в способах комплектования этих правительственных учреждений. Боярская дума была сословным органом, с которой царь делил свою власть. Сенат изначально являлся бюрократическим учреждением, все члены которого назначались лично по усмотрению императора и были перед ним ответственны. Одним из главных нововведений Петра I стало создание в 1718 – 1720гг. вместо приказов новых органов центрального управления - кол­ле­гий. За основу было взято шведское коллегиальное устройство, которое Петр I считал наиболее пригодным для России. Формируя коллегии, царь надеялся, что коллегиальное устройство позволит ограничить произвол чиновников, изжить повсеместно распространенные в приказах волокиту, путаницу, взяточничество и казнокрадство. Преимущества коллегий царь видел и в более оперативном, объективном, эффективном решении государственных дел. Всего было создано 11 коллегий со строго дифференцированными направлениями работы и коллективным принятием решений.[316] На правах коллегий находились Главный магистрат, основанный в 1720г. для управления городами и образованный в 1721г. Синод, ведающий делами церкви. Одновременно некоторые приказные учреждения оказались нетронутыми. Были сохранены Преображенский и Сибирский приказы, Тайная и Медицинская канцелярии. Коллегия состояла из общего присутствия и канцелярии. В присутствие входили президент, вице – президент, по четыре советника и асессора. Президент назначался царем, вице – президент Сенатом с последующим утверждением императором. Формально же все коллегии были подчинены Сенату. Правила обязывали каждого члена коллегии поочередно высказывать свое мнение по обсуждаемой проблеме, а затем подписывать протокол. Решения принимались большинством голосов путем голосования. Однако последнее слово чаще всего оставалось за президентом коллегии, что нарушало коллегиальный принцип принятия решений в пользу единоличного. Контролю деятельности различных учреждений способствовала вновь созданная система тайного и официального надзора. С 1711г. сначала в Сенате, а затем и в других учреждениях появилась должность фискала. Фискалы должны были тайно проведывать обо всех нарушениях и злоупотреблениях чиновников и доносить главному фискалу (обер – прокурору). Доносительство вознаграждалось. Фискал получал часть штрафа, накладываемого на нарушителя. Однако фискалы не могли прекратить воровство, взяточничество и казнокрадство, потому что лишь регистрировали уже совершенные преступления, а не обеспечивали их предупреждение. Введение института фискалов стало олицетворением недоверия верховной власти к чиновникам, отражало полицейский характер петровского государства, снижало его авторитет в глазах общества. В 1722г. был введен официальный надзор, который осуществлялся через институт прокуратуры. За деятельностью Сената и коллегий следил генерал-прокурор, который лично докладывал царю[317] о делах в правительстве, передавал ему волю монарха. Он мог остановить любое решение Сената, давал согласие на сенатские указы, следил за их исполнением. Данные полномочия, по сути превращали генерал-прокурора, названного Петром I «оком государевым», в первое лицо страны после монарха.[318] Одним из достижений петровской реформации стало введение нового порядка комплектования органов управления и прохождения государственной службы. В 1722г. была принята Табель о рангах. Она стала государственным законом, определившим порядок прохождения службы и устанавливавшим иерархию служебных чинов. Табель разделила Государеву службу на гражданскую, военную и придворную. Была определена лестница служебных должностей. На гражданской и военной службе она состояла из 14 ступеней- классов (рангов), каждый из которых делился на чины. К низшему 14-ому рангу относились гражданский чин коллежского регистратора и военный – прапорщика, к высшему-1-ому классу- должности канцлера и фельдмаршала соответственно. Высшие чины «с I по 5» присваивались по воле императора за особые заслуги перед отечеством, занятие остальных должностей происходило в порядке карьерного роста. Табель вводила новый принцип назначения на должности и продвижения по службе. Ушел в прошлое при назначении на государственную службу принцип родовитости, знатности происхождения. Критерием для служебной карьеры стали личные способности и профессиональные навыки служащего. На гражданской службе должностное лицо, достигшее чина коллежского асессора ( 8-ой ранг) получал личное дворянство. Это были демократические начинания, обеспечившие приток свежих сил на верхние ступени социальной лестницы. Однако демократичность намерений ограничивалась вмешательством государства в этот процесс. Основным сословием, из которого черпались кадры для службы, было дворянство (именовавшееся теперь шляхетством). Петр I обязал всех дворян пожизненно нести обязательную и постоянную службу. Все назначения по службе осуществлял Сенат. Примерно две трети дворян проходили военную службу, остальные – государственную. Сенат следил за тем, чтобы дворяне не уклонялись от службы. За отказ служить дворян лишали привилегий, вплоть до конфискации владений. По мнению Е. В. Ани­си­мо­ва «…дворянство, обязанное¼ служить, служить и служить, лишь с на­тяж­кой можно было назвать господствующим классом. Скорее это был слой привилегированных слуг монарха».[319] Не случайно служба рассматривалась многими русскими дворянами как тяжкое бремя, в то время как в ци­ви­ли­зо­ван­ных странах расценивалась как награда. Кроме того, хотя принцип породы при назначении на должность перестал доминировать, получить должность и дворянство выходцам из иных сословий было нелегко. Против проникновения «подлых» в дворянство выступала аристократия. Представителям неродовитых слоев общества следовало беспорочно прослужить от 10 до 20 лет. Поэтому не дворяне, получившие в результате службы дворянство, занимали, как правило, низшие ступени служебной лестницы. При Петре I к гражданской службе стали привлекать военных. Их использовали для сбора податей, проведения переписи, подавления волнений. Нередко власть командира полка в той или иной местности превосходила власть местной гражданской администрации. Даже на заседаниях Сената было установлено дежурство обер-офицеров, которые должны были арестовывать и отводить в крепость сенаторов, начавшихся ругаться ли вести себя невежливо. Привлечение военных объяснялось убеждением Петра I в том, что армия как общественный институт – наиболее стройная и совершенная организация и модель ее может быть использована в граж­данском обществе.

Процесс преобразования верховных органов власти завершила реформа церковного управления. К концу XVII в. церковь была крупнейшим феодалом и еще сохраняла некоторую политическую самостоятельность, несовместимую с развивающимся абсолютизмом. Когда в 1700г. умер патриарх Адриан, Петр решил не назначать нового патриарха, временно поставил во главе духовенства без патриарших полномочий рязанского митрополита Стефана Яворского. В 1721г. царь утвердил свод установлений церковной организации в абсолютистском государстве - Духовный регламент, разработанный Ф. Прокоповичем. Согласно новому закону была проведена церковная реформа, которая ликвидировала автономию церкви и полностью подчинила ее государству. Патриаршество было упразднено, а для управления церковью была учреждена Духовная коллегия, вскоре преобразованная в Святейший правительствующий Синод. Синод состоял из 12 членов, назначаемых царем из представителей высшего духовенства.[320] Члены Синода, будучи приравненные к светским чиновникам, получали государственное жалование. Они приносили присягу на верность государю, обязывались выполнять все его распоряжения, занимались чисто церковными делами[321] и не вмешивались в мирскую жизнь. Во главе Синода находился обер-прокурор, назначаемый для надзора за деятельностью этого учреждения и лично подчиненный императору. Первым обер - прокурором стал престарелый С.Яворский, хотя фактически всеми делами управлял его заместитель Ф.Прокопович. Впоследствии на эту должность назначалось светское лицо. Как и в коллегиях, в Синоде были президент, вице-президент, советники и асессоры. Петр повысил требования к монастырям. Считая монахов «тунеядцами», которые идут в монастырь, чтобы избежать податей, либо «от лености, дабы даром хлеб есть», царь потребовал от них службы государству. Он обязал их не только замаливать грехи мирян, но и содержать школы, богадельни, заниматься ремеслами. По указу Петра священнослужители были обязаны нарушать тайну исповеди, если видели в словах кающегося мирянина угрозу интересам государства. Превращение церкви в бюрократическую контору, обслуживающую интересы государства, привело к падению авторитета священослужителей в массах, к утрате народом нравственных ориентиров и многих духовных ценностей.

Петр I придавал первостепенное значение реформированию местного управления. Это объяснялось неспособностью прежних местных органов власти своевременно решать фискальные задачи и обеспечивать выполнение воинской повинности. Еще в начале своего правления он окончательно упразднил институт выборных губных старост, передав все властные полномочия на местах назначаемым центром воеводам. В 1708г. вышел Указ «Об учреждении губерний и о росписи к ним городов». Данный указ положил начало первому этапу областной реформы, который растянулся на 10 лет. В ходе этой реформы территорию страны разделили сначала на 8 , в 1711 на 9, в 1714 на 11 губерний. Во главе этих областей стояли губернаторы, назначаемые царем. Главной обязанностью губернатора была организация своевременного сбора налогов с населения губернии. Кроме того, в руках губернатора сосредоточились полицейские, судебные и военные функции. Одновременно Петр I попытался совместить на местах бюрократическое начало с выборным элементом. При губернаторах с 1713г. стали формироваться советы (ландраты) из 8-12 выборных дворян. Предусматривалось, что без их согласия губернатор не должен был предпринимать никаких дел. Однако на практике ландраты не избирались, а назначались Сенатом или губернатором из нужных им людей. Поэтому они не проявляли самостоятельности и не оказывали влияние на местную политику. Через пять лет, показав свою неэффективность, ландраты были ликвидированы. С 1719г. начался второй этап областной реформы. 11 губерний разделили на 45 провинций, которые стали основными административно-территориальными единицами и возглавлялись воеводами. Провинции делились на дистрикты (уезды) управление которыми первоначально осуществляли, назначаемые камер-коллегией, земские комиссары. В 1724г. для сбора подушного налога был учрежден институт новых земских комиссаров, выбираемый дворянским обществом. Им же было вверено следить за состоянием дорог и мостов, выполнять полицейские функции, следить за нравственностью крестьян. Это была вторая попытка монарха повысить самодеятельность дворян в местном управлении. Однако, как и в случае с ландратами, эта реформа не дала ожидаемых результатов. Господство бюрократии не давало развиваться росткам дворянского самоуправления. Кроме того, дворяне обремененные тяжелой государственной и военной службой, не хотели возлагать на себя новые заботы. Петру принадлежит первая серьезная попытка организации самоуправления горожан. К реализации городской реформы царь приступил еще в 1699г. В Москве была учреждена Бурмистерская палата, переименованная позднее в Ратушу. Управление в других городах осуществлялось земскими избами с выборными бурмистерами. При этом отменялось подчинение городов приказным учреждениям в центре и воеводам на местах. Но действительного городского самоуправления не получилось. Реформа была подчинена главной цели – организации эффективной системы сбора государственных налогов. Ратушу вскоре превратили в центральное казначейство, наделив ответственностью за сбор прямых налогов, таможенных пошлин и т.д. В последние годы своего правления Петр I провел ряд преобразований, завершивших реформу городского самоуправления. В 1720 г. был создан Главный магистрат, вице-президентом которого был назначен богатый купец И.Исаев. Ему подчинялись магистраты, избираемые во всех городах. В выборах городских магистратов могли участвовать только граждане, имеющие собственность (« регулярные»), а лица низшего происхождения («нерегулярные») избирали старост, которые представляли их интересы в магистрате. Магистраты ведали всем городским хозяйством, контролировали сбор налогов, осуществляли судебные и полицейские функции, обеспечивали безопасность городов, ведали созданием школ, богаделен, госпиталей, ремесленных цехов. Однако следует заметить, что созданная в петровские времена военно-бюрократическая модель управления государством, приходила в противоречие с началами местного самоуправления. Со временем усилилось противостояние между бюрократическими и земскими учреждениями. Существовала масса примеров полного бесправия выборных городских органов перед произволом воевод. Они притесняли местные магистраты, отнимали у них ратуши, построенные на деньги купцов и т.д. Слабость магистратов объяснялась почти полным отсутствием собственных средств. Налоговые сборы поступали не в городскую кассу, а в государственную казну. Вместе с тем, магистраты были удобным соединительным звеном между администрацией и жителями посада. Поэтому они сохранялись центральной властью вплоть до реформ 1864г эпохи Александра II.

Петровский идеал рационального государства предполагал создание административного права, регулирующего деятельность различных органов управления. Петр считал, что наличие разнообразных правил является непременным условием эффективной работы чиновников. Составленный в 1720г. Генеральный и частные регламенты, определяли состав, компетенцию, порядок функционирования коллегий, канцелярий, контор. Правила до мелочей расписывали жизнь госучреждений, контролировать каждый шаг административных органов.[322] Создание новых властных структур завершилось провозглашением в 1721 г. Петра I Отцом Отечества, Императором Всероссийским, главой светской и духовной власти с правом вмешательства в любую сферу, минуя государственные органы. Оформление абсолютизма закончилось, никогда прежде правители России не обладали такой полнотой власти.

Таким образом, просматриваются две стороны административной реформы Петра I. Положительным является отход от средневековой архаичной системы управления и создание более эффективной бюрократической системы. Возникшие при Петре I институты государственной власти сохранились до 1917 г. и оказали сильное влияние на все стороны жизни страны.[323] Но задачу формирования рационального и справедливого государства Петру I решить до конца не удалось. На практике появилось во­ен­но-по­ли­цейское, бюрократическое образование. Сложился культ учреждения, и национальным бедствием стала погоня за чинами и должностями. Государственная власть воспринималась как единственный инициатор и организатор совершенствования общества. При таком типе власти инициатива снизу была не нужна, так как система требовала лишь хороших исполнителей. Европейская идея рационализма, наложилась на российскую деспотическую традицию, закрыла путь превращению подданных государя в граж­дан, сдерживала развитие самоуправление и движение страны по пути прогресса.

Петр I поставил задачу догнать Запад и в сфере экономики. Политика подъема экономики предполагала накопление денежных средств; развитие промышленности, стимулирование торговли и сельского хозяйства. Чтобы пополнить казну, Петр I проводил жесткую финансовую политику. Главным источником доходов оставались налоги. Основным из них стала подушная подать, включающая в ор­би­ту плательщиков почти все население, кроме дворян. Помимо этого существовало множество других налогов, для сбора которых сформировали целый штат « прибыльщиков». В том числе: мельничный и банный; погребной и пчелиный; с бо­ро­ды и с рас­кольни­ков; с из­воз­чи­ков и с пос­то­ялых дворов; шапочный и сапожный; с пе­чей и с про­да­жи съестного. К дан­ным налогам присоединялись казенные монополии на соль, табак, мел, деготь, рыбий жир, дубовые гробы, продажу вина и т. д. Казна пополнилась и за счет монетной реформы,[324] в хо­де которой мелкие серебряные монеты были заменены медными, уменьшился вес монет, ухудшилась проба серебра. Только в 1701–1709 гг. чистая прибыль государства от этой реформы составила 4,4 млн. рублей. В це­лом бюджет страны с 1680 по 1724 г. увеличился втрое.[325] Международное положение и внутренняя обстановка диктовали государству приоритеты вложения денежных средств. Стремление догнать Запад и укрепить обороноспособность страны заставляли правительство направлять свои усилия на развитие промышленности. Петр I провел первую форсированную «мануфактурную индустриализацию», т. е. в ко­рот­кий срок за счет мобилизации всех государственных средств и использования труда крепостных создал разветвленную систему государственных и частных мануфактур.[326] Решение этой задачи стало возможным благодаря политике протекционизма по отношению к русской промышленности. Предприниматели получали различные привилегии, субсидии, оборудование, сырье.[327] Через повышение таможенных пошлин создавались препятствия для ввоза из других стран тех товаров, которые производились в Рос­сии, и, наоборот, на льготных условиях вывозились готовые изделия, и ввозилось сырье. Подобная политика оказывала огромную помощь в ста­нов­ле­нии отечественной промышленности. При этом поощрялось создание как государственных, так и частных предприятий. Казенные мануфактуры преобладали в на­чальный период Северной войны, интересы которой заставляли государство определять и развивать «полезные» виды производства и ограничивать «неполезные». По мере завершения войны начинают осуществляться меры по поощрению частного предпринимательства[328]. Половина предприятий предназначалась для снабжения армии и флота. Особую роль в этом играл Уральский металлургический район. На заводах Урала отливали и ковали пушки, ядра, гранаты, ружья, штыки, якоря, что позволило со временем прекратить импорт оружия. В це­лом в петровскую эпоху выплавка чугуна в России увеличилась со 150 до 800 тыс. пудов. С 1722 г. начался экспорт металла. С кон­ца 1740‑х гг. чугуна выплавлялось в 1,5 ра­за больше чем в Англии, и это мировое первенство удерживалось вплоть до начала XIX в.[329] Значительный рост наблюдался и в дру­гих отраслях промышленности. Основывались суконные, по­лот­ня­но-па­ру­син­ные мануфактуры, развивалось кораблестроение. Центром текстильной промышленности стала Москва. Всего, по данным В. О. Клю­чевско­го, «Петр оставил после себя 233 фаб­ри­ки и завода по самым разнообразным отраслям»[330]. Таким образом, реформы Петра I в пер­вой четверти XVIII в. в про­мыш­лен­нос­ти привели к соз­да­нию мощной экономики на основе новых европейских технологий. Это открывало определенные возможности капитализации страны, если ее основой считать техническую производственную базу. Однако система усилившихся при Петре I феодальных, крепостнических отношений не позволяла до конца реализовать эти возможности. В эпо­ху Петра I промышленность, в том числе и частная, была поставлена под более жесткий контроль, чем в пред­шеству­ющий период. Ее деятельность регулировалась многочисленными регламентами, уставами, проверками, отчетами, налогами. Главной особенностью отечественных мануфактур было выполнение ими государственных, в ос­нов­ном военных, заказов. Это обеспечивало устойчивость доходов мануфактуристов, но лишало предприятия экономической свободы и препятствовало развитию конкуренции. Своеобразно решалась проблема обеспечения российской промышленности рабочей силой. В ус­ло­ви­ях нехватки рабочих рук наемный труд был скорее исключением, нежели правилом. Предприятия основывались преимущественно на подневольном труде крепостных, поэтому утратили к кон­цу XVIII в. способность к ди­на­ми­чес­ко­му развитию[331]. Иными словами, Петр I не понял, что могущество страны определялось не столько количеством мануфактур, сколько наличием разнообразных условий для свободной экономической деятельности. Результатом Петровских реформ стало создание в Рос­сии основ го­су­дарствен­но-мо­но­по­лис­ти­чес­кой, крепостнической и милитаризованной промышленности, что обусловило нарастание экономического отставания страны с на­ча­ла XIX в.

Петр I считал, что «торговля – верховная обладательница судьбы рода человеческого». Правительство заботилось о ее развитии. Для руководства торговлей была учреждена Ком­мерц-ко­лле­гия. Купечеству рядом указов были предоставлены особые льготы.[332] Расширению торговли способствовал рост мануфактур, развитие мелкого товарного производства и отходничества, специализация сельскохозяйственных районов, улучшение путей сообщения.[333] Повсюду возникали «ярманки», гостиные дворы, торговые биржи и пристани. При Петре I шел процесс рас­ши­ре­ния внешней торговли. Главным городом, через который шла торговля с Ев­ро­пой, стал основанный в 1703 г., Петербург. Если в 1722 г. в пе­тер­бургском порту побывало 116 иностран­ных торговых судов, то в 1725 г. – уже 914.[334] Расширялась традиционная торговля с Вос­то­ком, включая Персию, Китай, Среднюю Азию. Под конец царствования Петра I вывоз товаров из России в два раза превышал ввоз иностранных товаров.[335] При этом в экспорте преобладали промышленные изделия, а не сырье. Вместе с тем и сфера торговли ощущала на себе диктат со стороны государства. В го­ро­дах насаждали цеховой строй. Купцов заставляли объединяться в торговые компании. Лиц купеческого сословия принуждали переселяться в тор­го­вые города; Торговая деятельность строго регламентировалась. Купечеству ука­зывали, чем торговать, по какой цене и где продавать. Государственное вмешательство проявлялось в вы­со­ких налогах на прибыль купцов, в обя­за­тельном несении ими различных видов бесплатной службы в пользу государства. Подобное отношение государства к торговому сословию принижало статус купеческого звания, подрывало капитал купечества, снижало его торговую инициативу, сдерживало масштабы торговли и мешало ей развиваться в рус­ле рыночных отношений.

Петр I сделал попытку изменить положение в сельском хозяйстве, включая организацию сельскохозяйственного производства, его структуру и агротехнику. Были приняты меры по охране лесов, росло производство технических культур, образовывались новые льноводческие районы, развивалось овцеводство, коневодство, появились новые породы крупного рогатого скота, расширялись посевы табака, возросло значение садоводства и огородничества, при уборке зерна вместо серпов все более широко стали применяться косы. Однако сельское хозяйство оказалось наиболее инертной и наименее доступной для правительственного вмешательства сферой экономики. Аграрный сектор оставался рутинной отраслью, где развивались только те направления, которые обеспечивали потребности армии и флота. Реформы Петра I в дру­гих сферах жизни объективно ухудшили положение деревни. Она стала основным источником рабочей силы для промышленных предприятий и главным поставщиком рекрутов в ар­мию. Крупный исследователь петровской эпохи Н. Пав­лен­ко утверждает, что количество налогов, собираемых в те времена с крестьян, не поддается учету. Крестьян использовали при строительстве флота, городов, каналов, дорог, принуждали к вы­пол­не­нию различного рода повинностей, среди которых были поставка подвод для перевозки грузов, предоставление жилья для постоя солдат и др. В ито­ге к кон­цу царствования Петра I крестьяне были совершенно разорены, опустошались целые области, и деревня едва обеспечивала страну продовольствием.

Характер экономической политики Петра I отразилсяся на социальной структуре Российской империи. Зарождаются сословия европейского типа. Указ Петра I 1714г. «О еди­но­нас­ле­дии» способствовал росту числа крупных соб­ствен­ни­ков-зем­лев­ла­дельцев, так как запрещал дробить имения и обязывал передавать поместье только одному сыну. Он содействовал увеличению численности промышленников, коммерсантов, предпринимателей из тех дворян, которые землю по наследству не получили и вынуждены были в будущем открывать свое дело. При Петре I идет процесс формирования среднего сословия из тор­го­во-ре­мес­лен­но­го населения городов. Городских жителей разделили на граждан « регулярных» и « нерегулярных».[336] В пер­вую категорию вошли купцы, промышленники, банкиры, мелкие торговцы и ремесленники, которым для стимулирования их предпринимательской инициативы дали ряд льгот.[337] Были заложены основы для появления новой социальной категории «наемные рабочие». К ним относились наемные мас­те­ра-ре­мес­лен­ни­ки и крепостные крестьяне, отпущенные помещиками на денежный оброк.[338] Петр I сделал попытку изменить социальные отношения в де­рев­не. Он восстановил права крестьянина перед судом, отменил его ответственность за долги помещика, рекомендовал прекратить торговлю людьми или, по крайней мере, не разбивать при продаже крестьянские семьи. В его указах содержался запрет переводить крестьян из одного имения в дру­гое, вмешиваться в их личную жизнь, крестьянам предоставлялось право заниматься торговлей.

Вместе с тем, абсолютизм как система становится возможным только в условиях обретения государством независимости от всех социальных групп общества. Социальные реформы Петра покончили с давним расколом в среде высшего слоя общества. Было ликвидировано деление феодалов на бояр и дворян, произошло их слияние в единый класс дворянства, имеющего обязательства только перед императором. Зависимость дворянства от государства еще более возросла. Оно несло ряд повинностей, гораздо более тяжелых, чем в Мос­ковском государстве. Закон 1714г. « О единонаследии» отрывал дворян от земли и вынуждал их поступать на службу. « Табель о рангах» определила три вида службы: военную, государственную и придворную. Как уже отмечалось, главной оставалась военная служба. Она начиналась с 15 лет, с пос­туп­ле­ния в сол­датский полк и продолжалась пожизненно. Другая часть дворян поступала на государственную службу. Произошло «обюрокрачивание дворян, одворянивание бюрократии», сформировалась новая социальная группа - дворянская бюрократия, которая полностью зависела от государства и монарха. Для дворян, кроме того, вводилась новая учебная повинность. Всех дворянских детей мужского пола обязали учиться грамоте, «цифири» и геометрии, а впос­ледствии многих из них посылали за границу для обучения военному, морскому, государственному делу. Петр I ввел для дворян особый образ жизни и времяпрепровождения, обязал носить одежду иноземного образца, ограничил их права в рас­по­ря­же­нии имениями. В наг­ра­ду за службу дворяне получали титулы, новые земли, ордена, а от­каз от службы приводил к ли­ше­нию их всех привилегий. Поэтому российское дворянство, поставленное в зависимость от верховной власти, в от­ли­чие от западноевропейской знати, не стало политической силой, противостоящей государству и императору .

Суверенность монарха по отношению к торгово-предпринимательскому слою усиливалась через поощрение Петром предпринимательской деятельности, льготные государственные заказы, предоставление привилегий купечеству, что ставило горожан в зависимость от правительства.

Несмотря на желание Петра I изменить положение крестьян, в де­рев­не расширялись и укреплялись крепостнические отношения. В хо­де подушной переписи населения 1718–1724 гг. крепостное право было распространено на ранее лично свободных «гулящих людей», а так­же на холопов, которые в преж­ние времена при определенных условиях могли стать свободными. Была создана категория государственных крестьян.[339] Для закрепления крестьян на местах вводилась паспортная система.[340] Появились категории приписных и посессионных крестьян (купленных к заводам). Они составили основную массу работников российских мануфактур, породив тем самым длительный спор в советской исторической литературе относительно социальной характеристики этих промышленных предприятий. Одни историки не обращали внимания на эти особые черты, отстаивали идею капиталистического характера петровской промышленности. Другие, напротив, видели в ней исключительно российский феномен – крепостническое предприятие, не имеющее ничего общего с капитализмом.

В це­лом Петр I значительно укрепил, существовавший до него, социальный строй. Путем слияния отдельных мелких сословных групп были консолидированы основные классы общества. Сословная структура стала более простой и четкой. Население разделилось на дворянство, посадских людей и крестьянство. Зародились элементы социальной структуры европейского типа. Но им не суждено было развиться и укрепиться в си­лу активного вмешательства в со­ци­альную сферу государства, которое искажало и деформировало общество.

Одно из центральных мест в по­ли­ти­ке Петра I занимала военная реформа. Она была обусловлена необходимостью укрепления позиций абсолютизма и поддержания порядка в стра­не, желанием Петра I вернуть исконные западнорусские земли и завоевать новые территории, стремлением не отстать от уровня армий передовых государств. Толчком к круп­но­масштаб­ной военной реформе стало серьезное поражение в бит­ве со шведами под Нарвой в но­яб­ре 1700 г. Прежняя военная организация в ли­це дворянского ополчения, стрелецкого войска, полков иноземного строя не отвечала требованиям времени и была упразднена. Создавая новые вооруженные силы,[341] Петр I не стал заимствовать западноевропейскую систему наемной армии. Он предпочел сформировать национальную постоянную, регулярную армию на основе рекрутских наборов. С 20 - 75 дворов податных сословий в ар­мию направлялся один рекрут, который служил в ка­честве рядового пожизненно.[342] Значение рекрутских наборов заключалось в привлечении в армию ранее неслужилых сословий крестьян и горожан. За годы правления Петра I было проведено 53 на­бо­ра, давших армии и флоту 280 тыс. человек. В мирное время рекруты расквартировывались на постоялых дворах и занимались как военной, так и полицейской службой. После ликвидации дворянского конного ополчения, дворяне стали проходить службу офицерами в пехотных и кавалерийских полках, причем начинали с низших чинов в гвардейских частях. Их подготовка велась в спе­ци­ально созданных Бомбардирской, Преображенской, Морской, Инженерной, Медицинской и других офицерских школах, что позволило отказаться от приглашения иностранцев на военную службу. Для подготовки ун­тер-офи­це­ров было создано 50 гар­ни­зон­ных школ.[343] Во главе вооруженных сил стоял царь. При нем создавался Генеральный штаб. На время войны формировался Военный совет и назначался главнокомандующий. С уче­том зарубежного опыта были модернизированы стратегия и тактика, принято военное законодательство и единая система воинских званий. Воинская служба стала единственным занятием для солдат и офицеров, т. е. во­ен­ная служба отделялась от гражданской, армия стала профессиональной. Для технического оснащения армии было расширено металлургическое производство на Урале и оружейное – в Ту­ле. Часть оружия закупали за границей. Детищем Петра I стал ранее не существовавший во­ен­но-морской флот. Общее количество построенных при нем кораблей и судов достигло 895 еди­ниц,[344] а чис­лен­ность русских военных моряков возросла до 30 тыс.[345] Подобных масштабов история военно-морского флота до этого не знала. По своим мореходным качествам новые корабли не уступали западноевропейским. Благодаря настойчивым усилиям Петра I русские армия и флот стали сильнейшими в Ев­ро­пе, одержали ряд блестящих побед в Се­вер­ной войне и восточных походах. Окреп международный авторитет России, которая установила постоянные дипломатические отношения с круп­ны­ми державами, уверенно вошла в круг европейских государств.

Преобразования Петра I распространялись и на сферу культуры. Для Петровской эпохи было характерно дальнейшее обмирщение культуры и ее европеизация, развитие в ней личностного начала, сплав новаций и традиций старины, выделение дворянского и народного направлений. Велением времени стала необходимость особого внимания к прос­ве­ще­нию народа. Образование было возведено в ранг государственной политики. Была создана сеть учебных заведений нескольких типов. В нее вошли общеобразовательные цифирные и гарнизонные школы, епархиальные училища. Профессиональные знания давали Артиллерийская, Инженерная, Хирургическая школы, ремесленные училища и Языковая гимназия; высшая Морская академия и Сла­вя­но-гре­ко-ла­тинская академия. Расширяя количество учебных заведений, Петр I положил начало массовому народному просвещению. Отличительной особенностью петровских школ была их открытость для детей «всяких чинов». Петр I заботился и о качестве образования. Этому способствовала замена цер­ков­но-сла­вянских букв гражданским шрифтом; перевод на русский язык зарубежных учебных пособий; появление отечественных учебников; [346] приглашение для преподавания европейских педагогов; открытие общедоступной библиотеки и первого музея – Кунсткамеры; расширение издательского дела.[347] Петр I стремился поднять на европейский уровень и русскую науку. При нем организовывались географические и этнографические экспедиции, началась интенсивная картографическая работа, были составлены карты Сибири, Дона, Азовского и Каспийского морей. Была создана первая астрономическая обсерватория и подготовлен проект открытия Академии наук. В эпо­ху Петра I появилась плеяда блестящих ученых: в ма­те­ма­ти­ке – Л. Ф. Маг­ниц­кий, в ге­ог­ра­фии – С. У. Ре­ме­зов, в бо­гос­ло­вии и правоведении – Ф. Про­ко­по­вич. Ученым энциклопедических знаний был В. Н. Та­ти­щев. Стремясь достигнуть уровня западноевропейской культуры, Петр I содействовал раз­ви­тию градостроительства, архитектуры и различных видов искусств. Вводились новые правила обустройства Москвы и Петербурга. В этих городах обязали разбивать парки, возводить только каменные дома, прокладывать, освещенные фонарями, прямые и широкие с мо­ще­ны­ми мостовыми улицы. Русские и иностранные зодчие создали замечательные памятники архитектуры, включая Сухареву и Меншикову башни в Москве, Адмиралтейство, Гостиный двор, дворцы Петра и Меншикова в Пе­тер­бур­ге, Петергоф с большим каскадом фонтанов и др. Сближение с За­па­дом проявилось и в из­ме­не­нии образа жизни и внешнего облика русских людей. Патриархальный уклад русского быта с его религиозным мировоззрением уступил место «светскости», рационализму и деловитости. Особыми указами Петр I запретил шить, продавать и носить русское платье и ввел более удобную одежду и обувь венгерского, саксонского и французского образцов. Русскую знать обязали сбрить бороды и носить парики. Для того чтобы приучить высшее общество к ев­ро­пейским обычаям и развлечениям, Петр I учредил вечерние собрания – ассамблеи. Перестраивая семейный быт, он запретил браки без согласия молодых, обязал женщин посещать ассамблеи, тем самым, освободив жен и дочерей от постоянного заключения в те­ре­ме. Восприятию молодым поколением норм культурного поведения в об­ществе способствовало произведение неизвестного автора «Юности честное зерцало». В результате, в эпо­ху Петра I культура сделала значительный шаг вперед, избавилась от религиозного влияния, стала более светской и рациональной, освоила многие достижения европейской культуры. Но в ус­ло­ви­ях абсолютистского фе­одально-кре­постни­чес­ко­го строя она развивалась противоречиво. Находясь под контролем государства, культура оказывала мощное воздействие на массы в со­от­ветствии с ин­те­ре­са­ми самодержавия. Культурные новшества нередко вводились насильственно. Наблюдалось искусственное привнесение в русскую среду иноземных традиций. Со времен Петра I берет начало преклонение перед всем иностранным и пренебрежение к русско­му языку, одежде, музыке и т. д. Насильственная европеизация привела к заб­ве­нию многих достижений русской культуры.

Разрушение традиционных устоев и усиление западного влияния вызвали противоречивую реакцию в рос­сийском обществе, расколовшемся на сторонников и противников Петровских реформ.[348] Этот раскол в об­ществен­ном сознании, идейно оформившийся в се­ре­ди­не XIX века, с оп­ре­де­лен­ны­ми модификациями сохранился до наших дней.[349] При всем многообразии подходов можно выделить две основные оценки деятельности Петра I. Одна из них связана с тра­ди­ци­ями славянофильства, отстаивавшего мысль об особом пути развития России, другая – с за­пад­ни­чеством, основанным на идеях всеобщей закономерности общественного прогресса. Славянофилы были идейными противниками Петра I, западники – сторонниками. Традиционалисты считали, что преобразования Петра I были искусственным вмешательством государственной власти в ход общественного развития, насильственным перенесением на русскую почву чужеродных идей и обычаев. Сторонники Петра I, наоборот, были убеждены в ис­то­ри­чес­кой целесообразности и необходимости петровских преобразований, считали, что превращение России в сов­ре­мен­ное государство было возможно только при условии внедрения европейских достижений. По мысли западников, проведенные реформы были оптимальной моделью политического реформаторства, ускорившего развитие России и уменьшившего ее отставание от Европы. Существует и третья точка зрения, сторонники которой отмечают, что и западническая концепция «прогрессивности» Петровских реформ, и славянофильская теория «искусственного разрыва» в раз­ви­тии страны грешат преувеличениями. Авторы последнего подхода подчеркивают противоречивость, неоднозначность преобразований Петра I, дают двоякую оценку реформ в сфе­ре экономики, государственного управления, культуры и т. д.[350] И с ни­ми трудно не согласиться. С од­ной стороны, преобразования Петра I были грандиозны и по своим масштабам, и по своим последствиям. Они были закономерны, подготовлены всем ходом предшествующего развития, благодаря которым Россия превратилась из захолустья Западной Европы в сильную державу. С дру­гой стороны, реформы этого императора носили ограниченный характер, опирались на консервативную социальную базу, сохраняли феодальные производственные отношения и потому не могли обеспечить долговременный прогресс.[351]