Государственный строй.

Образование единого Русского государства сопровождалось значительными изменениями в государственном строе и централизацией государственного аппарата. Существовавшая до этого дворцово-вотчинная система государственного управления, сложившиеся еще во времена феодальной раздробленности, была не пригодна в новых условиях. Значительно усиливается власть великого князя (царя), оформляется Боярская Дума, создаются центральные органы управления – приказы. В формировании централизованного государства великокняжеская (царская) власть опиралась на многочисленное дворянство, политическое значение которого все возрастало, и на купечество. Дворянство добивается передачи в его руки управления на местах путем замены наместников выборными дворянскими губными старостами. В городах им соответствовали купеческие земские старосты. Образованное Русское государство подразделялось на уезды – наиболее крупные административно-территориальные единицы. Уезды делились на станы, станы – на волости. Впрочем, полного единообразия и четкости в административно-территориальном делении еще не выработалось. Наряду с уездами кое-где сохранялись земли. Существовали также разряды – военные округа, губы – судебные округа.

С точки зрения формы правления до середины XVI века Русское централизованное государство можно рассматриваться как переходное от раннефеодальной монархии к сословно-представительной монархии[19].

Реальная княжеская власть с течением времени усиливается. Можно сказать, что изменения княжеской власти проходили в двух направлениях – внутреннем и внешнем. Первоначально свои законодательные, административные и судебные правомочия великий князь мог осуществлять лишь в пределах собственного княжества. Даже Москва делилась в финансово-административном и судебном отношениях между князьями-братьями. В XIV-XV вв. великие князья оставляли ее обычно своим наследникам на правах общей собственности. С падением власти удельных князей великий князь стал подлинным властелином всей территории государства. Иван III и Василий III не стеснялись бросать в тюрьму своих ближайших родственников - удельных князей, пытавшихся противоречить их воле[20]. Итак, централизация государства явилась внутренним источником усиления великокняжеской власти. Внешним источником ее усиления было падение власти Золотой Орды. Вначале московские великие князья были вассалами ордынских ханов, из рук которых они получали право на великокняжеский стол. С Куликовской битвы эта зависимость стала только формальной, а после 1480 г. московские князья стали не только фактически, но и юридически независимыми, суверенными государями. Новому содержанию великокняжеской власти были приданы и новые формы. Начиная с Ивана III московские великие князья именовали себя «государи всея Руси»[21]. Иван III и его преемник пытались присвоить себе и царский титул, признанный некоторыми европейскими державами.

Централизация государственной системы означала, прежде всего, усиление великокняжеской власти. С ликвидацией самостоятельных княжеств и уделов вассальские отношения стали заменяться отношениями подданства и обязательной службы великому князю. Ограничивались иммунитетные привилегии феодальной знати, дела о наиболее опасных преступлениях – убийствах, разбоях и др. – изымались, из-за юрисдикции, и переходили полностью к государственным судебным органам. Социальная база централизованной феодальной монархии расширялась за счет роста основной и многочисленной опоры великокняжеской власти в лице мелких и средних землевладельцев и городских торговых верхов, политические интересы которых на этом этапе совпадали.

Начиная со времен Ивана Калиты, великий князь московский превратился в единодержавного монарха крупнейшего государства того времени. После завоевания турками Константинополя и брака Ивана III с Софьей Палеолог, великий князь стал рассматривать себя наследником «византийских императоров», а Москву стали называть «третьим Римом»[22]. В конце 80-х годов XV в. Иван III, а затем Василий III официально титуловали себя «государями всея Руси», в отношениях же с некоторыми государствами – и царями. Пышный двор, бармы и шапка Мономаха – все стало служить возвеличению «государей всея Руси», а в 1547 г. 17-летний Иван IV был торжественно венчан первым русским царем.

В механизме Русского государства XV-XVI вв. великий князь (царь) был главой государства, в его руках сосредоточивались государственная, военная и судебная власть и управление. Но это единодержавие в то время не могло стать той неограниченной властью, какой оно стало лишь спустя полтора столетия и какой смысл скрывает под собой понятие «самодержавие»[23]. Поэтому говорить о полном самодержавии великого князя (царя) в рассматриваемый период особо не приходится. Его власть была ограничена другими органами раннефеодального государства, прежде всего, Боярской Думой, которая выросла при великом князе из совета при князе, существовавшем еще в древнерусском государстве. Исходя из сказанного, государственным строем Русского централизованного государства было самодержавие с Боярской Думой и боярской аристократией, что явилось одной из характеристик особенностей Русского государства периода XIV-XVI века.

Как уже говорилось, большое значение в период московского централизованного государства имела Боярская Дума. Рассматривая Боярскую Думу необходимо сказать, что она стала преемницей Княжеской Думы, которая являлась совещательным учреждением при князе, в качестве их личного совета. Возвышение Московского государства было вместе с тем и возвышением московских бояр. Отсюда и успехи московского самодержавия. Боярская Дума пережила несколько стадий развития: например, в XIV-XV веке как уже отмечалось, она напоминает Княжескую Думу, в которой в силу своего личного интереса боярство старается повысить связь между ними и великим князем, тем более к этому привели некоторые последствия, изменившие взаимоотношения князей и бояр (боярство теперь было чином и оно давалось как и другие чины, например, «окольничество», и давало право заседать в Боярской Думе). Пожалованные в бояре именовались «бояре введенных», потому что их вводили во двор князя и в Боярскую Думу. Первоначально их было мало, но со временем их число росло. Отметим второе последствие, изменившее отношение великих князей к боярству. К концу XV века бояре и слуги Московского князя уже не могли уезжать куда хотели из московского государства, так как отъезд из Москвы фактически превращал прежних удельных князей и бояр в из вольных людей в подневольных слуг[24]. Следующая стадия – это XVI век, когда происходит борьба между самодержавной властью великого князя и боярами, начатая со стороны великого князя и продолженная боярами. В Московском государстве сосредоточились боярские силы из всех объединившихся княжеств, которых лишили права перехода и, обратив их в служивых людей, усилившись служилыми князьями, которые были лишены уделов, хотели вернуть себе потерянное. Но Великий князь больше не нуждался в их воздействии для укрепления своей власти. Со времени воцарения Ивана IV он открыл сознательную борьбу с боярами. Правда эта борьба не достигла цели, зато принесла свои результаты и временно отделила интересы бояр от царской власти. Третья стадия характеризуется нормализацией отношений между Боярской Думой и царем (начало XVII века), что определяется неразделимостью действий той и другой стороны, без взаимных посягательств на верховное значение царя и вспомогательного значения Боярской Думы: «государь без Думы и Дума без государя были одинаково явлениями ненормальными»[25].

Боярской Думой можно назвать постоянно действующий совещательный орган при великом князе. В зависимости от стадии развития, количество членов Думы постоянно менялось. При Иване III в состав входили: 13 бояр, 6 окольничих, 1 дворецкий и 1 казначей, а у сына его Василия Ивановича – 20 бояр, 1 окольничих и 1 казначей. Все изменилось при правлении Ивана Грозного. Число бояр при его правлении сократилось вдвое, но увеличилось количество дворян. В состав Боярской Думы входили бояре, окольничих, думские дворяне, также входили высшие лица дворцового управления – казначей, конюший, в середине XVI – начале XVII века начали появляться и думские дьяки (они составляли и правили проекты решений Боярской Думы и царских указов, ведали делопроизводством Боярской Думы и важнейших приказов, нередко из их среды выдвигались видные государственные деятели и дипломаты[26]).

Боярская Дума была постоянным органом и заседала регулярно, хотя никакого регламента работы не имела. Заседания Думы проходили в царском дворце, как правило, в Золотой палате. В особо важных случаях в ее заседаниях принимали участие митрополиты и другие иерархи церкви. Председателем Думы был царь, но в XVI-XVII вв. он не всегда присутствовал на заседаниях и такое председательствование было лишь номинальным. Бояре могли решать государственные вопросы и без царя, но их решения обязательно должны были утверждаться им. В постоянных заседаниях Думы учувствовали не всегда все члены, а лишь те, которые на момент заседания находились в Москве. Полное заседание Боярской Думы происходило в особо важных случаях.

Члены Думы сидели на лавках по старшинству, в рамках одного чина, т. е. по знатности происхождения. В Боярской Думе, как и во всей государственной службе, действовала система местничества. Первый разряд составляли бывшие великие князья, второй – потомки крупных удельных князей и первостепенные московские бояре, третий – бывшие мелкие удельные князья и второстепенные московские бояре и т.д.

Обсуждение вопросов в Думе обычно начиналось по указанию великого князя и с доклада думского дьяка. Принятое решение записывалось и скреплялось подписью дьяка. Наряду с этим порядком великий князь мог принимать решения самостоятельно, без обсуждения в Думе, и она могла обсуждать и решать вопросы без великого князя. Однако решение Думой вопросов в отсутствие князя должно было, так или иначе, предполагать его согласие. Обычная формула гласила: «царь указал, а бояре приговорили».

Боярская Дума обсуждала, как правило, наиболее важные для государства вопросы внутренней и внешней политики, была одновременно и законодательным органом, и органом управлениями судебным органом. Великий князь юридически не обязан был считаться с мнением Думы, но фактически не мог поступать самовольно, ибо любое его решение не проводилось в жизнь, если не было одобрено боярством[27]. Через Думу боярство осуществляло политику, угодную и выгодную ему. Правда, с течением времени великие князья все больше подчиняют себе Боярскую Думу, что связано с общим процессом централизации власти. Это особенно относится к временам княжения Ивана III и Василия III. Значительная роль Боярской Думы в системе государственных органов и господство в ней крупных феодалов являются характерными особенностями раннефеодальной монархии.

Не оставалось в стороне и духовенство. Оно всячески оказывала влияние на работу Боярской Думы и решение государственных вопросов. Несмотря на то, что великий князь назначал митрополитов и епископов по своему усмотрению, на практике церковные деятели не всегда выступали лишь советчиками и помощниками великого князя: порой они, исходя из своих интересов, противодействовали его мероприятиям. Церковные соборы обсуждали многие вопросы, которые выдвигала нуждавшаяся в поддержке церкви великокняжеская власть.

Московское государство унаследовало от предыдущего периода органы центрального управления, построенного по дворцово-вотчинной системе. Однако расширение территории государства и его централизация вступали в противоречие со старыми формами управления. Преобразование дворцово-вотчинной системы началось с ее усложнения. Система подразделяется на две части. Одну часть составило управление дворца во главе с дворецким (дворским), имевшим в своем распоряжении многочисленных слуг. Он же ведал и крестьянами, находившимися на пашенных княжеских землях.

С расширением территории и созданием единого централизованного Русского государства различные отрасли управления («пути») поручались («приказывались») отдельным лицам из великокняжеского окружения. Вокруг этих «путных» бояр складывался штат помощников, возникало учреждение. Такие центральные органы государственного управления в XVI в. получили названия приказов. Первые сведения о них относятся еще к концу XV в. Так, Разряд впервые упоминается в 1478 году, Ямская изба – в 1494 году. Но основная масса приказов создается к 50-70 годам XVI в. и получает свое развитие в XVII в. Всего в XVII в. действовало до 80 приказов, но часть из них была временными, созданными в связи с конкретными поручениями. Постоянных приказов насчитывалось до 40. Их система образовывалась по мере надобности, без определенного плана, сфера их компетенции переплеталась.

Приказы можно разделить на: 1) ведавшие отраслями управления в масштабе всей страны, 2) ведавшие определенными территориями, 3) приказы дворцового управления.

Для содержания этих новых учреждений к каждому из них были приписаны определенные города и уезды, доходы с которых поступали в данный приказ. Приказ управлял этими городами и уездами и был для них судебным органом. Даже к Посольскому приказу были приписаны города Романов, Елатьма, Касимов. С присоединением территорий бывших удельных княжеств к Московскому государству для управления ими в центре также создавались приказы. Города и уезды управлялись из центра, и местные органы управления были подчинены мелкому надзору приказов, которые подавляли всякую самостоятельность мест. Приказы были подчинены царю и Боярской Думе. По всем более или менее важным делам они обязаны докладывать царю и Думе. Начальниками приказов назначались бояре или окольничие. Но в ряде важнейших приказов (например, Посольском) начальниками были, как правило, думные дьяки. В приказах сложился обширный и влиятельный слой приказных дьяков и подьячих – дворянской бюрократии. Из приказов с общегосударственной компетенцией важнейшие были: Посольский, Разряд, Ямской, Разбойный, Челобитенный, Стрелецкий, Пушкарский, Холопьего Суда, Поместный, Большого приказа и Большой казны[28].

Посольский приказ ведал иностранными делами. Разряд вел учет служилых людей и производил им смотры, назначал поместный оклад и денежное жалованье, ведал назначениями на службу. Поместный приказ наделял служилых людей поместьями в размерах, назначенных Разрядом, давал разрешения на все сделки с землей и регистрировал их.

Разбойному приказу были подведомственны дела об убийствах, разбоях и кражах на территории всего государства за исключением Москвы. Судебные тяжбы служилых людей разбирались во Владимирском и Московском судных приказах. Споры о холопах рассматривал Приказ Холопьего суда. К приказам с областной компетенцией относились: Земский, управлявший Москвой, Казанского дворца, ведавший территорией бывшего Казанского ханства, Сибирский. Существовали еще дворцовые приказы. Приказ Большого дворца управлял дворцовый хозяйством. В него входили хлебный, кормовой, сытенный и другие дворы. Казенный приказ ведал царской казной, Конюшенный – царскими конюшнями.

Строго централизованное приказное управление явилось огромным шагом вперед в деле укрепления государственного аппарата. Однако неопределенность компетенций, подотчетность только высшим органам власти и безответственность перед населением порождали бюрократизм, взяточничество и волокиту.

Как уже отмечалось, административно-территориальное деление государства в XIV-XVII вв. практически оставалась прежней. Наряду с основным делением на уезды и волости существовали станы (пригородные поселения), являвшиеся частью уезда и даже волости. Иногда волость была частью стана. Сохранялось также деление присоединенных районов на четверти, пятины (бывшие новгородские владения). Этими территориями управляли, как правило, дворцовая администрация на местах (в дворцовых селах и станах), либо наместники (в уездах) и волостели (в волостях) в чернотяглых селах и слободах, либо самими вотчинники в их собственных владениях.

Ряд функций, связанных с землевладением, военной службой, осуществлением государственных повинностей населением, судом по наиболее опасным преступлениям и т.п., был изъят у вотчинников и передан государственным органам. Другие вопросы управления феодально-зависимым населением (все повинности в пользу феодала, суд по менее тяжким правонарушениям и др.) сохранялись за вотчинниками.

Вотчинное управление стало частью общегосударственного управления и велось собственником земли и, но по уполномочию, по поручению государства. У каждого феодала были изъяты более важные управленческие функции, которые необходимо было сосредоточить в руках феодального государства в общеклассовых интересах всех феодалов. Произошло своеобразное распределение классовых функций феодального государства на управление государственное и управление каждого феодала в отдельности. В Русском централизованном государстве распределение функций классового господства над народными массами было создано на многие века и стало одним из элементов феодально-крепостнического государства.

Система местного управления в XIV-XV вв. носила название «кормление». Назначенные великим князем из числа вотчинников-бояр наместники[29] (в уездах) и волостели (в волостях) со своими слугами-помощниками – тиунами, доводчиками, праветчиками – были полновластными хозяевами над подчиненным им населением. Единственно, что они делили с великим князем, – это часть получаемых поборов (кормов) с населения. Натуральные корма – поборы взимались обычно несколько раз в году (при въезде на кормление и на большие праздники – Рождество, Пасху, Петров день) по общинной разверстке с городских и сельских поселений. Сроки пребывания кормленщиков на должности заранее не ограничивались, и кормление нередко передавалось как бы по наследству. Жадные кормленщики главный смысл своей деятельности видели в том, чтобы как можно лучше «покормиться», награбить добра, часто не брезгуя никакими средствами. Произвол кормленщиков в связи с общим ростом классовой борьбы усиливал протест городских низов и крестьян, а также недовольство мелких и средних служилых людей – дворян, что крупные преобразования системы кормления стали неизбежны. Но со временем начали переходить к новым условиям. Стали ограничиваться сроки кормления (годом, реже двумя), в законодательном порядке определялись численность наместничьей администрации, нормы поборов (часто уже в денежном выражении). Непосредственный сбор кормов самим кормленщикам вести запретили, это стали делать местные выборные люди – сотские и старосты. К делам наместничьего (волостельского) управления стали привлекаться выборные лица из местного населения – сотские, старосты, пятидесятские, десятские, «добрые люди», «лутчие люди».

Государство вводит ограничения кормленщиков, что отражается в Судебнике 1497 г. и еще более в Судебнике 1550 г. (ст. 62 и др.). Сотские, старосты, «лутчие люди» были выходцами либо из мелкого служилого люда, либо из достаточно зажиточных торговых слоев городов и пригородов, либо из волостной и сельской выборной крестьянской администрации, из более богатых крестьян. Роль этой местной выборной администрации становилась все более значительной в делах местного управления. В ее компетенцию входили: раскладка и сбор податей, административно-финансовая, судебно-полицейская и прочая деятельность. Однако осуществлялась эта деятельность не самостоятельно, а в составе назначенной сверху государственной администрации. Помимо этого, определенные категории дел уже в конце XV в. стали вообще изыматься у наместников и волостелей и передаваться другим местным должностным лицам (например, городовым приказчикам). Наконец, значительная часть вопросов стала решаться, помимо наместников и волостелей, центральными органами управления – дворцовыми ведомствами, приказами, специально направляемыми княжескими приказчиками.

Необходимо отметить, что у кормленщиков фактически были изъяты в значительной мере земельные дела и земельные споры, многие вопросы, связанные с организацией военной службы и военного дела, финансовые, некоторые судебные дела, решение вопросов о холопах – выдача отпускной и полной грамот. Все это происходило еще до ликвидации кормления.

В конце 30-х – начале 40-х годов XVI в. стали предприниматься первые шаги по созданию местного выборного дворянско-купеческого управления. В 1539-1541 гг. на Руси сначала в северных районах, позднее в южных вводится губное управление (первая дошедшая до нас Белозерская губная грамота относится к 1539 г.), получая все более широкое распространение. Это была система полицейско-судебных органов («губные избы»), возглавлявшихся выборными старостами из местных дворян. Первое время они сосуществовали с наместничье-волостельской администрацией, а во второй половине XVI в. полностью заменили ее.

Перейдем к рассмотрению городского управления. В нем тоже были существенные изменения. С образованием Московского государства, многими городами стал управлять великий князь, а не удельные князья, которым подчинялись они раньше. Лишь некоторые мелкие города (а также белые слободы во многих городах) продолжали находиться во владении отдельных крупнейших феодалов. На города распространилась общая система государственного управления: либо дворцового (если посады находились на территории дворцовых путей, каким, например, был Переяславль Ростовский), либо наместников-кормленщиков. В Москве в конце XV–начале XVI вв. было даже несколько наместников для отдельных частей города, входивших в удельное управление братьев великого князя. Вместе с тем в посадах, пригородах (станах) существовала и выборная городская общинная администрация, в том числе и цеховая: старосты, сотские, пятидесятские, десятские, но их относительная самостоятельность была ограничена чисто внутренними делами городской общины (например, раскладкой тягла).

В городском управлении, как и во всем государстве, проходила централизация государственной власти. Город стал центром формирования новой системы управления на местах. Здесь стали создаваться местные центры военно-служилой организации дворян, детей боярских и других служилых людей, которые обороняли город, сидели в осаде, несли государеву службу. В связи с этим в XV-XVI вв. особое значение приобрело городовое дело, которое стало постоянной повинностью всего населения и от которого не освобождались даже монастыри.

В середине XV в. появились должности городчиков, или городничих, которые впоследствии стали постоянными, а в первой половине XVI в. стали повсеместным явлением городовые приказчики[30]. Городовые приказчики назначались центральной властью из дворян и детей боярских и выступали в качестве военных комендантов городов. Под их началом находилась гарнизонная военная команда, они организовывали военные укрепления городов и связанные с этим повинности. Постепенно в их ведение переходили самые разнообразные дела, связанные с тягловыми повинностями и различными службами городского и окрестного населения: сбор некоторых податей, надзор за судебной деятельностью кормленщиков, полицейско-охранная служба, правеж[31] и надзор за тюрьмами и др. При наличии в их руках вооруженного гарнизона аппарат городовых приказчиков являлся прямым и достаточно эффективным органом насилия. Городовые приказчики действовали, под прямым контролем центральной администрации.

Таким образом, и центральный, и местный аппарат Русского государства изменялся в сторону все большей централизации и становился преимущественно все более дворянским. В нем раньше всего и быстрее всего развивались и укреплялись те звенья, которые обеспечивали военные, полицейско-фискальные и карательные потребности класса феодалов и их государства (казенный, разрядный, разбойный приказы, губные избы, городовые приказчики). Для осуществления этих классовых задач правительство использовало выборных лиц из податного посадского и крестьянского населения, в частности, выборную волостную и сельскую администрацию крестьянской общины, все более превращая эту администрацию во вспомогательный фискально-полицейский аппарат феодального государства.

С образованием централизованного государства были произведены изменения в структуре вооруженных сил, которые являлись важнейшей частью государственного механизма для решения как внутригосударственных, так и внешнеполитических задач. Вместе с ополчением старых феодалов, в вооруженные силы входили дворянское поместное ополчение, состоящее из детей боярских и дворян, то есть мелких и средних феодалов. Служба дворян обеспечивалась материально путем наделения их землей на поместном праве. Создание конного поместного дворянского ополчения дало в руки великокняжеской власти многочисленную, надежную и послушную вооруженную силу, на которую она могла опереться и во внешней, и во внутренней политике.

Для больших войн, кроме поместной конницы, привлекалось и народное ополчение – «московская рать»[32]. Тяглое население отбывало воинскую повинность с «сохи». Поэтому и ополчение называлось также «посошной» ратью. Население обязано было вооружать и содержать во время службы ратников. Эта пешая рать существенно дополняла поместную конницу.

В конце XV – начале XVI в. в составе русских войск появились «пищальники», вооруженные огнестрельным оружием – пищалями.

С середины XVI в. создаются стрелецкие полки. Стрельцы набирались из вольных людей, получали казенное оружие (пищаль, саблю, бердыш) и хлебное жалованье, правда, незначительное, что компенсировалось предоставлением им льгот в торговле, ремесле. Они селились слободами и сводились в полки (приказы) по 500 человек. На окраинах создавались на тех же основаниях отряды казаков. Стрельцы, казаки, пушкари, драгуны, были служилыми людьми «по прибору» в отличие от служилых людей «по отечеству», то есть бояр и дворян.

С 30-х годов XVII в. начинается формирование рейтарских, драгунских и солдатских полков. Они комплектовались из обедневших дворян, вольных и «даточных» людей, к принудительному набору которых по одному с 20-25 крестьянских дворов прибегло правительство. Эти полки нового строя представляли собой серьезную вооруженную силу. Они содержались за счет государства, имели хорошее вооружение и были единообразно обучены. С увеличением доходов государства число их возрастает. Общая численность русских войск доходила до 200-350 тыс. человек, а в походах участвовало до 150-180 тыс. человек.

Русская православная церковь представляла собой большую силу, не только поддерживающую государство, но и соперничающую с ним. Церковь в лице митрополичьего дома, епископских кафедр, крупных монастырей и городских соборов обладала огромным имуществом, в первую очередь земельным, выступая в качестве феодала. Вместо десятины, которой она была наделена еще при крещении Руси, церковь в Московском государстве получила иные источники доходов: поступления от определенных статей княжеских доходов – городских, торговых, таможенных, судебных пошлин.

Увеличив свое могущество, Русская церковь оказалась на прямую зависима от Великого князя, который защищал ее интересы и поддерживал духовный авторитет. В обмен за сохранение в неприкосновенности ее земельных имуществ церковь признала верховенство власти. Противоречивым было и отношение церкви к централизации Русского государства. Существовали силы, которые препятствовали этому процессу, но были и горячие сторонники укрепления единства Руси.

До XV в. русские митрополиты назначались константинопольским патриархом, хотя уже великий князь Дмитрий Иванович, прозванный позже Донским, серьезно боролся за право посадить своего человека на митрополичью кафедру, вплоть до того, что не побоялся бросить в тюрьму посланцев Константинополя и изгнать их из Москвы[33].

Конечно, создание централизованного Московского государства изменили и порядок формирования, а также работу казначейства.Из дворцовой казны великого князя выделилась великокняжеская (государственная) казна, управление которой находилось в ведении Казенного приказа[34]. Доходы казны Московского государства складывались из прямых и косвенных налогов, прибыли от перечеканки монеты и от казенной промышленности и торговли. Главное место занимали прямые налоги с населения.

После образования централизованного государства появились новые виды налогов, например, «стрелецкий хлеб». В начале XVII в. государственный аппарат вводит чрезвычайные налоги – «запрос» и «пятинные деньги», то есть налог в размере 1/5 всех доходов и стоимости имущества плательщика. Это необходимо было в связи с созданием специального государственного аппарата, развитие бюрократии, увеличение численности вооруженных сил, строительство городовых укреплений.

Основанием налогообложения была «соха» (единица податного обложения на Руси)^[35]. «Соха» не представляла собой постоянной единицы, размер ее менялся в зависимости от качества земли, классовой принадлежности плательщика и т.д. Так, на землях дворян «соха» имела около 800 четвертей «доброй» земли (400 га), на церковных – 600, а на черносошных землях – 500. Таким образом, земли дворян облагались легче, чем монастырей и особенно черносошных крестьян. К тому же сами дворяне не были податным сословием, налоги платили крестьяне, жившие на дворянских землях. В городах «соха» включала в свой состав от 40 до 160 тяглых дворов. Население черных сотен было связано круговой порукой, так как тягло накладывалось на всю сотню. Время от времени проводились переписи населения и земель, материалы которых и использовались для обложения. Косвенные налоги состояли из таможенных и кабацких сборов, которые, как правило, сдавались на откуп, а также налогов на соль и т.д.

Важным средством упорядочения финансов явилась денежная реформа, проведенная в начале XVI в. В государстве была введена единая денежная система, право чеканить монету предоставлялось лишь великому князю, деньги удельных князей из обращения были изъяты[36].

В связи с общим подъемом экономики страны, развитием рынка, товарно-денежных отношений (хотя этот подъем протекал противоречиво, прерывался рядом страшных разорений) увеличиваются и доходы государства, основная часть которых шла на содержание огромной по тому времени армии и государственного аппарата.