НАРУШЕНИЯ СНА ПРИ ШИЗОФРЕНИИ

Как известно, И. П. Павлов рассматривал ряд симпто­мов шизофрении как следствие гипнотических фаз, переходных между сном и бодрствованием, но существует ли связь меха­низмов сна с самим шизофреническим процессом и если суще­ствует, то как она проявляется в онтогенетическом становлении биоритма сна — бодрствования у детей, страдающих шизо­френией?

По мнению некоторых исследователей (Вейн А. М., 1974; Williams К. et al., 1974), связь сна с шизофренией сомнительна, так как для сна при шизофрении наиболее закономерно отсут­ствие какой-либо закономерности, и структура сна в острой фазе и фазе ремиссии может быть самая разнообразная. С другой стороны, накапливается ряд данных о существовании связи рас-с t ройств сна с шизофреническим процессом. Шизофрении не ■I олько свойственна исключительно большая частота нарушений сна, но и обнаруживается связь между типами нарушений сна и формами болезни (Федянин Г. П., 1968). При кататонической форме двигательная активность во сне очень мала, но в ответ на стимул появляется резкое возбуждение; пик психомоторного возбуждения приходится на ночной период при гебефреничес-кой форме. Описаны далеко не редкие случаи, когда шизофре­ния дебютировала расстройствами засыпания и сна (SnyderF., 1969), что особенно свойственно параноидной форме (Koresko"R. et al., 1963). В обзоре литературы по особенностям сна при шизо­френии (Williams К. et al., 1974) приводятся данные, что для этого заболевания характерны длительное засыпание, частое пробуж­дение, тревожный поверхностный короткий сон и отсутствие присущего здоровым четкого биоритма сна и бодрствования, по­явление особых сновидений с картиной дезинтеграции тулови­ща {аутотопагнозия²). Электрофизиологические исследования пос­ледних лет показали, что в основе аутотопагнозии лежит дис­функция глубоких структур мозга, участвующих в регуляции уровня бодрствования и сна (Демин Н. Н. и др., 1978). Имеются данные об особенностях нарушений механизмов сна при ши­зофрении. Так, при экспериментальном лишении сна у больных шизофренией отсутствует компенсация стадии IV сна, чего не бывает ни в норме, ни у исследованных больных с другими психическими заболеваниями. Если больной галлюцинирует, то

² Аутотопагнозия — нарушение представлений о собственном теле в це­лом или о соотношении его частей (примеч. peg.)

восстановления быстрого сна не происходит. Вне периода гал­люцинации представленность быстрого сна увеличивается, а во время их появления — уменьшается, т. е. существует обратная корреляция между галлюцинациями и быстрым сном (Fischer, 1969, цит. по: Вейн А. М., 1974). Fischer была высказана гипотеза о нарушении парадоксального сна как основы патогенеза ши­зофренического процесса. Однако, по сути дела, эта гипотеза касается лишь механизмов развития галлюциноза при шизоф­рении. По гипотезе Фишера, дефицит быстрого сна в ночное время проявляется компенсацией его днем в виде галлюцинаций. Замещение сновидений галлюцинациями подтверждается тем, что в содержании ночных сновидений у больных тем меньше кар­тин, чем больше галлюцинаций днем. Эта гипотеза получила косвенное подтверждение в том, что у больных днем во время психотических эпизодов с галлюцинациями появляются так на­зываемые ПГО-комплексы (понтогеникулярно-окципитальные спайки), характерные только для парадоксального сна в очень раннем возрасте (Williams К. et al., 1974). В последнее время об­наружены еще более глубокие нарушения цикла сон — бодр­ствование у больных шизофренией. Структура стадий оказыва­ется нечеткой, появляется много смешанных и промежуточных картин ЭЭГ (например, парадоксальный сон без быстрых дви­жений глаз) либо сочетание медленного сна с БДГ. Эти наруше­ния напоминают онтогенетически ранние формы сна, в частно­сти стадию «активного сна» у новорожденных.

Нарушение цикла сон — бодрствование, выраженное при шизофрении у взрослых, еще более значительно в детском возрасте.

Г. Е. Сухарева (1974) указывает, что нарушения ночного сна наряду с повышенной сонливостью днем относятся к самым ран­ним симптомам шизофрении у детей.

Совместно с В. Е. Каганом мы предприняли попытку анали­за качественных особенностей сна и бодрствования у детей, боль­ных шизофренией, в сравнении с клинически сходными непро­цессуальными состояниями (детский аутизм). Оказалось, что в преморбиде у детей, больных шизофренией, почти всегда выяв­ляются нарушения сна и бодрствования, которые прогрессиру­ют вместе с развитием симптоматики. В раннем возрасте отме­чается инверсия сна — дети длительное время бодрствуют но­чью и спят днем. Нарушения бодрствования у детей проявляются -в уменьшении активного внимания, в уходе от внешнего мира в мир неосуществленных желаний,' где «невозможное превраща­ется в возможное и реальное».

Электроэнцефалографическим выражением сниженного и «гомогенного» бодрствования является доминирование на ЭЭГ больных низкоамплитудного ареактивного ритма с малой пред-ставленностью альфа-активности отсутствием дифференциров-ки по зонам мозга и незначительной диффузной реакцией на функциональные пробы, что отличается от картины ЭЭГ при внешне сходных с шизофренией состояниях органического аутиз­ма, при которых выявляются грубые патологические органи­ческие знаки в виде «атонических» или «пароксизмальных явлений».

Сравнение электрополиграфической картины сна детей с шизофренией и органическим аутизмом выявляет не только раз­личную дезорганизацию стадий сна при шизофрении, но, что более важно, и разнонаправленную диссоциацию развития систем сна — бодрствования при шизофрении и органическом аутизме.

Если при органическом детском аутизме отмечена задержка созревания медленного сна и неустойчивость хорошо выражен­ного ПС, которые с возрастом нормализуются, то при шизофре­нии ПС грубо извращен и отмечается переход на более прими­тивные уровни биоритма сна— бодрствования, что проявляется значительным удлинением недифференцированных промежуточ­ных стадий.

Если при неврозах характер сновидений символичен и от­ражает оттенки конфликтной ситуации и способы борьбы или примирения, а сами сновидения эмоциональны и разнообраз­ны, то при шизофрении в них раньше, чем в состоянии бодр­ствования, проявляется и оформляется патопсихологическая кар­тина будущей манифестации. В сновидениях больных шизофре­нией, как видно из следующих примеров, нет борьбы.

Мальчик 6 лет. Много рассуждает о совах. Слышит, как сова уха­ет. Себя называет другим именем и фамилией, говорит, что у него ость брат с той же фамилией, что он вместе с братом застрелил из рогатки залетевшую к ним сову. Сновидение: «На шкафу их вижу, эти глаза (совы), я их подстрелил, упали эти глаза на пол, и я их выбросил в вед­ро...», «Ко мне во сне прилетела сова. Я ее спугнул. Кошки тоже едят мышей. Вот я и думаю, почему мы не любим кошек, сов, змей?— Они мышей едят».

Мальчик 8 лет. Днем — бредового типа фобии: тети на улице мо­гут уколоть ядовитой иглой, ребята Moi-ут рассыпать ранец и т. д., а так­же эпизоды ментизма: наплывы мыслей о трупах— ходящих, стоящих и др. В сновидениях— ведьмы, пытки, знакомая учительница пытает детей.

Девочка 11 лет. Бред воздействия — полагает, что ее мысли чита­ют соседи и одноклассники при помощи специального аппарата. Ей снит­ся, что над ней смеются ребята. Видит фигуры у каких-то аппаратов. «Вот, если вы увидите привидение— вы можете узнать, чье оно? Вот и я не могу сказать подробно об этих людях и аппаратах»).

Таким образом, на основании данных литературы и собствен­ных наблюдений мы считаем возможным предполагать интим­ную связь нарушений сна с шизофреническим процессом вслед­ствие извращения созревания биоритма сон — бодрствование и особую значимость этой связи для детской психиатрии. Совре­менные знания о механизмах сна и бодрствования позволяют на новом уровне вернуться к блестящим догадкам психиатров прошлых лет о связи сна и психозов.