Уровень. Развивающая функция.

Все указанные выше супервизорские действия могут способствовать личностному и профессиональному развитию терапевта. Но мы выделяем данную функцию в отдельный уровень, так как считаем, что супервизор на данном уровне может и должен (если таков запрос терапевта, и его возможности реально позволяют это делать) целенаправленно и интенсивно помогать развитию терапевта, то есть осуществлять проблематизацию терапевта, давать более жесткие обратные связи о терапевтическом процессе, изменять баланс фрустрации и поддержки терапевта в сторону большей поддержки режима развития и т. п.

Парадоксальная теория развития гласит: наиболее благоприятные условия для изменения создаются тогда, когда человек становится тем, чем он на самом деле является, а не тем, чем он хочет стать (Б). Когда мы говорим о большей поддержке режима развития, это не означает, что мы сильнее «толкаем» терапевта к изменению (и мы не противоречим представлениям данной теории изменений). Наоборот, в полном соответствии с данной концепцией мы более жестко сталкиваем терапевта с осознаванием того, кем он на самом деле является.

Для большей ясности приведем пример специально разработанного мной для данного вида супервизии приема «крайней поляризации супервизорской оценки».

У действительно сильных, с моей точки зрения, терапевтов на финальной сертификации я спрашиваю, не хотят ли они для дальнейшего своего профессионального развития «жесткой супервизорской оценки». И в случае положительного ответа терапевта супервизорская оценка дается по двум полярным измерениям.

Первое измерение начинается словами супервизора: «Я считаю, что данная работа была выполнена гениальным гештальт-терапевтом, потому что… (и далее в, может быть, несколько усиленном виде описываются реальные блестящие достижения терапевта в данной работе)».

Второе измерение начинается словами: «Данная работа, на мой взгляд, выполнена совсем никудышным гештальт-терапевтом (или, собственно, вообще не может быть отнесена к разряду гештальт-работы), потому что… (и далее жестко, то есть четко и без смягчения, описываются главный дефект работы и те негативные следствия, часто действительно виртуально катастрофические, к которым может привести данный дефект)».

По отзывам самих терапевтов (во время супервизии и через некоторое время после супервизии), такого рода прием дает достаточно сильный долгосрочный развивающий эффект (возможно, потому, что задает сильному терапевту определенную модель саморазвития – при достаточно сильном достижении, то есть при высоком уровне самоподдержки, задавать себе новый уровень целей – то есть позволять себе фрустрировать себя осознаванием новых, не доступных пока еще вершин профессионального мастерства).

* * *

Конечно, уровень потенциальной опасности указанных функциональных уровней супервизии субъективен, то есть различен для каждого терапевта и требует выяснения в каждом конкретном случае, тем не менее, наш супервизорский опыт дает определенные основания считать, что мы расположили функциональные уровни по степени сложности для терапевта (и, соответственно, для супервизора).

Это означает, что для проведения супервизорской работы на уровне с более высоким порядковым номером требуется больше доверия, безопасности и прочности супервизорско-терапев­тических отношений, а также базовой и оперативной поддержки супервизором терапевта, с тем, чтобы они могли продуктивно осуществлять супервизорскую работу.

Несколько практических советов и комментариев для супервизора.

1) Полезно сообщить терапевту об указанной модели супервизии. Это в значительной степени может избавить супервизора от расплывчатых запросов терапевта на супервизию типа «А мне все интересно, что вы скажете…» или «У меня, собственно, нет особых запросов к супервизору».

2) Не следует обольщаться, если терапевт «заказывает» высшие уровни супервизии или легко соглашается с предложением супервизора, – возможно, он просто не осознает угрозу его личностной или профессиональной самооценке, либо «хорохорится» – «нам море по колено!» Старайтесь проверять заранее или в ходе самой супервизии то, для какого уровня действительно готов терапевт. Например, часто терапевт запрашивает экспертную функцию супервизора, но на самом деле готов лишь к позитивным оценкам или, наоборот, не доверяет позитивным оценкам супервизора и подозревает, что он специально жалеет его и не говорит правды.

3) Мы не случайно поставили дидактический уровень на высшие уровни супервизионной сложности, так как реальное признание терапевтом того, что он чего-либо не знает, требует высокого профессионального уровня и личностного развития. Готовность терапевта воспринимать знания от супервизора, как правило, сопряжена с высоким авторитетом и реальным уважением к супервизору, отношением к нему как к Учителю. Поэтому, выходя на дидактический уровень, проверяйте каждый раз, находитесь ли вы как супервизор в таких отношениях с терапевтом (а не в конкурентных, например).

4) В случае непродуктивных конфронтаций с терапевтом переходите на более низкий уровень супервизии – желательно, на первый уровень: опирайтесь на феноменологию процесса. Используйте также экспертные позитивные оценки ресурсов терапевта – при этом, конечно, понятно, что способствовать восстановлению отношений с терапевтом и его способности продолжать супервизию будут лишь реальные позитивные обратные связи супервизора, а не искусственное захваливание терапевта.

Итак, наша функциональная модель супервизии помогает супервизору и терапевту осознавать то, какие потребности терапевта актуализированы в супервизорстве, и, соответственно, на что должен быть нацелен супервизор, за какой главной «фигурой» ему необходимо следить.