Империя Цинь (III в. до н.э.).

До IV в. до н.э. царство Цинь мало или почти не участвовало в борьбе между царствами, занятое войнами против горцев и кочевников. От вторжения центральных царств оно было хорошо защищено излучиной р. Хуанхэ и горами.

К этому времени в результате многовекового хищнического использования леса в бассейне р. Вэй были уже сведены, плодородные прежде земли потеряли продуктивность, оказались заболоченными. Введение их в оборот было для царства Цинь насущной хозяйственной задачей. Крайне трудоемкие работы по мелиорации, сооружению ирригационных каналов были под силу лишь мощному централизованному государству, располагающему большими людскими и прочими ресурсами. Осуществив ряд важных мероприятий, царство Цинь сумело создать ирригационную систему Вэйбэй (в бассейне р. Вэй) и значительно увеличить свою сельскохозяйственную продукцию. К концу IV в. по численности населения это государство уступало только царству Чу — своему главному сопернику в борьбе за гегемонию.

Основной этнос Чу, как и Цинь, был отличен от ханьцев. Однако правители Цинь охотно привлекали к себе население других, в первую очередь ханьских, царств, в качестве поселенцев-колонистов, военных советников, чиновников царской администрации.

При царе Сяо-гуне (361—338 гг. до н.э.) таким пришельцем — сановником Шан Яном были проведены важные реформы землепользования: узаконены взятие в залог и скупка земли и отменены ограничения размера земельных владений. Уже одно это приводило к подрыву сельской общины, но Шан Ян пошел дальше. С не разделенных после смерти патриарха хозяйств «больших семей» стали взимать двойной и тройной размер налога — по числу совместно живущих братьев. Был запрещен обычай кровной мести.

Развитие товарно-денежных отношений стимулировали унификация мер длины, веса, объема, монетная реформа.

Большой доход приносили государству пошлины с торговли. Могущество потомственных знатных родов было подорвано единообразным разделением государства на административные округа (сянъ), подразделявшиеся на более мелкие единицы, вплоть до групп из пяти и десяти семей, связанных круговой порукой: в случае провинности одного все члены группы становились государственными рабами. Шан Ян заменил налог со сбора урожая налогом с земельного участка семьи; таким образом, стихийные и социальные бедствия всецело ложились на плечи земледельца, а казна получала постоянный доход. Шан Ян поощрял крупное землевладение, видя в нем основу экономики страны. На льготных условиях он разрешал любому желающему обрабатывать пустоши, но такая обработка была возможна лишь при наличии свободных средств. Его законы о рабах, создававшие дополнительный резерв рабочей силы, также благоприятствовали зажиточным землевладельцам, в чьих хозяйствах преобладал труд рабов.

Будучи главнокомандующим царства Цинь, Шан Ян перевооружил и реорганизовал армию, во многом использовав опыт кочевников. Он отменил колесницы — основу военной мощи знати, ввел кавалерию, улучшил воинское снаряжение, ввел железное оружие. Была установлена строжайшая дисциплина, также основанная на круговой поруке групп воинов. Шан Ян ввел 20 степеней гражданских рангов знатности на основе имущественного ценза, но с обязательным учетом и военных заслуг; так, за уничтожение, а особенно за захват в плен врага воина повышали в ранге, а это давало право на получение рабов и земли. Такие нововведения придавали государству Цинь эпохи Шан Яна черты военно-бюрократической деспотии. Только военные — обладатели рангов считались полноправными свободными гражданами, порабощать их запрещалось законом. Позже, однако, ранги стали объектом купли-продажи.

Старая потомственная знать была лишена всех привилегий и отстранена от власти. Это вызвало возмущение аристократов, и после смерти Сяо-гуна Шан Ян был казнен. Однако его реформы остались в силе.

Государство Цинь превратилось в сильнейшую военную державу и перешло в наступление на соседние страны. Одной из первых была захвачена область Шу-Ба в Сычуани с её плодородными землями и рудными богатствами, давно служившая предметом раздоров между

Цинь и Чу. Проведя здесь крупные оросительные работы, Цинь обеспечило себе добавочный важный источник Сельскохозяйственной продукции, что в немалой степени облегчило дальнейшую экспансию. В конце IV в. циньцы захватили верхнее течение р. Хань (юг Шэньси) и запад Хэнани, вплотную подойдя к царствам Чу, Вэй и Хань. Напрасно центральные царства заключали против циньских царей союзы — они постепенно теряли свои территории. В конце концов при помощи подкупа и интриг циньцам удалось развалить противостоявшую им коалицию и в 278 г. до н.э. захватить столицу Чу. Но и после потери древней столицы это царство оставалось сильнейшим соперником Цинь. Затем последовала кровопролитная война Цииь с Чжао, приведшая к многотысячным жертвам.

Однако, хотя Цинь значительно расширило свои владения за счет других царств, уничтожить их не удалось. В 241 г. до н.э. царства Вэй, Хань, Чжао и Чу заключили против Цинь новый военный союз, но их объединенные войска потерпели поражение. Циньцам противостояли также царства Янь и Ци. В 238 г. до н.э. на циньский престол вступил энергичный царь Ин Чжэн, и ему удалось поодиночке разбить своих противников. В результате 17-летних войн в 221 г. до н.э. было завоевано последнее самостоятельное царство — Ци на Шаньдунском полуострове. Победитель Ин Чжэн отверг титул чжоуских ванов «Сын Неба» (тяньцзы); он впервые принял совсем новый, но также обожествлявший его титул хуанди, который традиционно переводят как «император»; в историю он вошел как Цинь Ши-хуанди — «Первый император Цинь».

Объективно выполняя задачу объединения областей первого подразделения (в данном случае скотоводческих областей севера, а также районов месторождений меди, железа, олова и областей юга — поставщиков леса) с областями второго подразделения, Цинь Ши-хуанди не ограничился захватом шести крупнейших царств древнего Китая, но продолжил завоевания на север и на юг. На юге ему удалось подчинить так называемые «царства Юэ», расположенные в лесных районах вплоть до Южно-Китайского моря, включая и нынешний Северный Вьетнам, на севере — оттеснить за р. Хуанхэ кочевых сюнну (гуннов). Для того чтобы обезопасить всю северную границу империи, Цинь Ши-хуанди приказал построить гигантское фортификационное сооружение — Великую китайскую стену, соединив и значительно расширив пограничные крепостные оборонительные укрепления царств Цинь, Чжао и Янь.

Великая китайская стена протяжением почти в 4 тыс. км была сооружена из утрамбованной земли и каменных глыб, возносясь над горными кручами, пересекая безводные степи и пустыни. В определенных местах в стене были устроены тщательно охраняемые ворота, превратившиеся в места торговли с кочевниками.

Сооружение стены продолжалось десяток лет и стоило империи неимоверных тягот и людских потерь.

Цинь Ши хуапди распространил на всю империю порядки, подобные установленным Шан Яном. Страна, не считаясь с традиционным делением на царства, была разделена на 40 областей, а области — на округа (сяни). Населению запрещалось именовать себя вэйцами, яньцами, циньцами, чусцами и т.п., было введено обязательное для всех (знатных и простолюдинов) единое обозначение гражданского подданства—«черноголовые». Запрещение самоназваний по прежним царствам наряду с уничтожением Ципь Ши-хуанди крепостных стен внутри страны способствовало политическому укреплению империи.

Учреждение единого для всего населения наименования («черноголовые») и отмена всех прежних потомственных аристократических титулов, по сути дела, уравнивали перед законом всех граждан империи. Цинь Ши-хуанди не сделал исключения даже для своих сыновей и братьев, «низведя их до простолюдинов».

Были введены единое писаное законодательство, единая система чиновничества, а также инспекторский надзор, державший под контролем деятельность всего административного аппарата сверху донизу и подчиненный лично императору. Цинь Ши-хуанди ограничил культовые и другие функции общинных старейшин — саньлао(Саньлао буквально означает «трое старейшин» и свидетельствует о пережитках общинного триединого совета.), хотя, видимо, не ставил целью уничтожить общинное самоуправление. Будучи заинтересован в использовании общины как фискальной единицы, Цинь Ши-хуанди уважительно упоминал саньлао на своих тронных стелах и закрепил за ними обязанность раскладки налогов внутри общины.

По примеру Шан Яна Цинь Ши-хуанди ввел карательную систему, предусматривавшую как массовый вид наказания порабощение государством всех членов семьи преступника в трех поколениях, а также семей, связанных между собой круговой порукой, так что в рабство обращались целые группы сел. Особо тяжелые преступления карались казнью также не только самого виновного, но и всех его родственников в трех поколениях.

Во введенной табели о рангах критерием знатности стали богатство и личные заслуги перед императором. Более ста тысяч аристократических семей прежних царств переселили в новую столицу империи Сяньян под наблюдение соглядатаев. Многие из тех, кто открыто выражал недовольство новым порядком, были преданы казни, а их родственники обращены в рабство. Были разрушены все укрепления внутри Китая, изъято оружие у частных лиц: будучи, как правило, бронзовым, оно было перелито на колокола.

Железное оружие, очевидно, было привилегией царских воинов; введенная в Цинь монополия на железо гарантировала сохранение его в руках государства.

Развернулись работы для создания новых и реставрации старых ирригационных сооружений: жизненно важное значение орошения для основных сельскохозяйственных районов империи стало несомненным.

Было предпринято также широкое дорожное строительство (путем принудительных повинностей и использования рабского труда); сооружались трехколейные дороги и транспортные каналы.

Подверглись унификации меры веса, длины, емкости, стандартизировались даже оси телег, чтобы они соответствовали установленной ширине дорог. Денежной реформой повсюду была введена единообразная медная монета. Кроме нее в уплату разрешалось принимать лишь золотые слитки, хождение ценностей нестандартной стоимости запрещалось. Унифицирована и несколько упрощена была письменность, введена единообразная система канцелярского письма. Циньская форма иероглифики легла в основу современной китайской письменности.

По всей империи сооружались храмы и дворцы Цинь Ши-хуанди. Колоссальный размах приняло строительство и благоустройство столицы империи. Главный столичный дворец с заповедным парком слыл настоящим чудом света; на его постройке трудилось, по преданию, 700 тыс. рабов.

В империи господствовала военно-бюрократическая знать, преимущественно из числа новых богачей — крупных предпринимателей и торговцев.

Была легализована покупка должностей и рангов знатности. Естественно, что подавляемая аристократия была недовольна новыми порядками. Идеологами аристократической оппозиции стали конфуцианцы.

Выступая за патриархальное господство знати, покоящееся на обычном неписаном праве, они были рьяными противниками писаного закона — главного постулата политической доктрины Цинь Ши-хуанди. Положив писаный закон в основу управления, император стремился утвердить в стране его авторитет, воплощением которого выступал он сам.

Преданный императору сановник Ли Сы обвинил в государственной измене всех, кто «рассуждал о древности, чтобы порочить современность». Воспользовавшись примером Шан Яна, Цинь Ши-хуанди приказал «изъять Песни и Предания, изречения всех учителей», т.е. повелел под страхом казни сжечь все частные бамбуковые книги, кроме трактатов по агрономии, математике и другим практическим знаниям (включая гадание). Был издан указ, запрещающий критику правительства. Сотни противников режима, в их числе много конфуцианцев, были зарыты живыми в землю, другие обращены в рабство и направлены на стройку Великой стены. Позднее при малейшем возмущении поголовно вырезалось все окрестное население. Стремясь подавить идеологическое сопротивление, Цинь Ши-хуанди запретил частное обучение, введя только государственные школы.

Налоги в империи стремительно росли, повинности приняли чудовищные размеры: по некоторым данным, они увеличились в 20— 30 раз. Обнищание земледельцев было неслыханным. Новая знать беззастенчиво обогащалась. Грандиозные мероприятия Цинь Ши-хуанди, направленные на коренное переустройство общественной и политической жизни страны, привели к ускорению подспудно протекавших социально-экономических процессов, обусловленных развитием частнособственнических и рабовладельческих отношений. В более поздних источниках резкая имущественная дифференциация в общине, вызванная реформами династии Цинь, расценивалась как катастрофическое нарушение хозяйственного равновесия. Однако сам Цинь Ши-хуанди неоднократно заявлял (об этом сви детельствуют хвалебные надписи на каменных стелах того времени) о своем покровительстве земледелию. Он полагал, что стимулировал процветание сельского хозяйства, узаконив куплю-продажу земли.

В первые годы его правления не взимался поземельный налог с новины — земель, вводимых в севооборот. В указе о подушной подати подчеркивалось, что она взимается с каждого налогоплательщика вне зависимости от наличия и количества земли. Эта подать разоряла неимущие семьи в общине, «бедняки,— как говорится в одном источнике,— старались избежать уплаты налога и убегали». Их поля оказывались присоединенными к угодьям общинной верхушки— «богачей из народа» (хаоцзе, хаомин). Таким образом, на одном полюсе оказывались зажиточные земельные собственники, а на другом — лишившиеся полей и домов бедные семьи общинников, стоявшие на грани потери гражданской свободы.

Облагая «черноголовый» народ подушной податью вне зависимости от владения землей, Цинь Ши-хуанди, видимо пытался противопоставить прежним общинно-государственным нормам гражданской правоспособности (когда гражданином считался обладающий наделом общинник) принципиально иные. Недаром в надписях на стелах он подчеркивал, что установил четкую грань между высшими и низшими, почитаемыми и ничтожными, свободными и рабами.

Но грань между свободным, и рабом при Цинь Ши-хуанди оказалась легкопреодолимой путем порабощения свободных — с помощью его же установлений. Резкое увеличение числа рабов в империи — факт неоспоримый. Оно происходило и за счет расширения источников государственного рабства: в рабов обращали военнопленных и осужденных. Данное обстоятельство наряду с фактом массового обнищания земледельческого населения при Цинь относится древними авторами к числу причин быстрого падения этой династии. Люди, разоренные налогами и повинностями и порабощенные государством, были тем горючим материалом, который создавал постоянную угрозу правящей династии. Народные выступления периодически вспыхивали еще при Цинь Ши-хуанди, но подавлялись жестокими репрессиями.

Однако и более зажиточное население проявляло недовольство. В 216 г. до н.э. Цинь Ши-хуанди повелел всем гражданам империи самим доложить о наличии у них пахотных земель и ввел поземельный налог, который вскоре достиг 2/3 дохода земледельцев. Эта мера не могла не настроить против императора как малоимущие, так и зажиточные семьи, не вызвать их сопротивление действиям циньских чиновников (которое отмечалось и раньше). Особенно активны были в этом отношении представители аристократии побежденных царств.

Вот почему введение Цинь Ши-хуанди новых принципов государственного управления, ликвидация им институтов потомственной титулованной знати и наследственных земельных пожалований — краеугольных камней государственного устройства всей предшествующей истории Китая — выставляются подавляющим большинством древних авторов чуть ли не основной причиной крушения империи Цинь.

Представители аристократии неоднократно предпринимали покушения на Цинь Ши-хуанди и тайно готовили вооруженное сопротивление царствующей династии, опираясь на традиционную свою связь с местными общинами. Видя в лице аристократических родов прежних царств, лишенных им всех их привилегий, смертельную для себя угрозу, Цинь Ши-хуанди был к ним непримирим. Трудно сказать, какими средствами кроме террора рассчитывал он сломить сопротивление аристократии. Непримиримость и прямолинейность политического курса Цинь Ши-хуанди почти беспримерны; они были и залогом его феноменальных успехов (ибо за время своего короткого правления он сумел заложить основу имперской государственности и социально-экономической системы «страны Хань» на четыре века вперед), и возможной причиной быстрого крушения его династии. Цинь Ши-хуанди, видимо, недооценивал мощь низверженных им аристократических родов и не предвидел столь резкого и быстрого ухудшения положения трудового населения империи, на плечи которого ложились налоги и повинности. А между тем эти поборы становятся поистине нестерпимыми, особенно после предпринятых императором колоссальных затрат на сооружение сотен дворцов, храмов и собственного огромного подземного мавзолея. Источники сообщают, что после неоднократных покушений на его жизнь Цинь Ши-хуанди, страдая манией преследования, построил 37 сообщающихся дворцов, с тем чтобы никто не знал, где именно проводит император данную ночь. И все-таки Цинь Ши-хуанди умер, не дождавшись окончания строительства мавзолея: скоропостижно, от переутомления, в возрасте 48 лет(В 1974 г. китайскими археологами был найден склеп, являвшийся частью гробницы Цинь Ши-хуанди, содержавший глиняные фигуры воинов (конных и пеших) с полным вооружением. Эта шеститысячная «армия» должна была «охранять» гробницу императора.). Это произошло в 210 г. до н. э., всего через десять лет после его восшествия на императорский престол, когда многие из его мероприятий ещё не успели утвердиться.

Положение после смерти императора осложнялось тем, что не была ещё преодолена та хозяйственная неустроенность, которая явилась результатом многолетних войн Цинь Ши-хуанди за создание единой империи. Несмотря на решительные меры, неустойчивым продолжало оставаться внутриполитическое положение в стране, давали себя знать следы былой политической раздробленности. Неблагополучной была и обстановка при дворе. Придворные интриги при малолетнем наследнике престола сразу поставили государство Цинь Ши-хуанди перед реальной угрозой политического переворота. Вопреки собственным мерам, направленным на создание в стране «гражданского равенства», император окружил себя гвардией из циньцев; они же составляли его ближайшее окружение, в частности инспекторат, надзирающий над гражданскими и военными властями. Это способствовало разжиганию этнической розни. После смерти Цинь Ши-хуанди антициньские мятежи и восстания вспыхнули сразу и почти повсеместно.

В 209 г. до н.э. на востоке страны (в Аньхое) началось мощное восстание, возглавляемое двумя разорившимися земледельцами. Одним из них был порабощенный бедняк Чэн Шэн. Группу вели на север для отбывания повинностей — партия запаздывала, а это по циньским законам каралось смертью. Депортируемые убили начальника партии и подняли восстание. Хотя первые вожди повстанцев скоро погибли, но в ближайшие два года волнениями оказалась охваченной вся империя, и в 207 г. повстанцы заняли Сяньян. Теперь восставшие объединяли не только порабощенные массы, бедняков из общинных крестьян — к ним добавились представители господствующего класса, в основном из знатных родов прежних царств, желавшие «вовремя» свергнуть ненавистную династию Цинь, чтобы остановить ширившееся народное возмущение. Началась гражданская война.

Наиболее популярным вождем оказался Лю Ван, бывший староста небольшой деревни, вышедший из среды рядовых общинников. Всюду, где проходили его отряды, отменялись циньские законы, освобождались государственные рабы — и в то же время Лю Бан выражал подчеркнутое уважение к представителям традиционной аристократии.

Он запрещал своим солдатам грабить местное население, чем обеспечил себе доброжелательство и поддержку широких народных масс. В конце 207 г. до н.э. циньский император (сын Цинь Ши-хуанди) сдался ему в плен. После этого главным соперником Лю Вана стал аристократ Сян Юй из знатного рода потомственных полководцев царства Чу. Война Сян Юя и Лю Бана была одной из самых кровопролитных в истории древнего Китая. Тактика обоих была различна: Лю Бан делал ставку на поддержку народа, Сян Юй понимал свою задачу как чисто военную операцию. Используя противоречия среди военачальников Сян Юя, Лю Бан сумел привлечь их на свою сторону, одержал победу над противником и в 202 г. объявил себя императором нового государства и династии — Хань. «С тех пор как живет наш народ, Небо никогда столь стремительно не давало полномочий (на власть)» — так столетие спустя оценивали летописцы поразившее их воображение вступление на престол безродного деревенского мужика Лю Бана.