Философская герменевтика. Герменевтика (от Гермеса - толкователе воли богов) означает "разъясняю", "истолковываю".

Герменевтика (от Гермеса - толкователе воли богов) означает "разъясняю", "истолковываю".

Философская герменевтика провозглашается универсальной философией нашего времени, призванной дать ответ на вопрос, как возможно понимание окружающего нас мира и как в этом понимании воплощается истина бытия. Этот вопрос рассматривается как основной вопрос философии.

Признанный лидер философской герменевтики Ханс Георг Гадамер (р. 1900). Герменевтику он рассматривает как практику.

Проблема языка. Язык - центр бытия человека Мы окружены языком. Мир языка - мир, в котором мы живем. Язык - человеческая коммуникация, беседа, диалог. Смысл мира раскрывается не в монологе, а в диалоге. Диалог - сущность языка. Он самостоятелен, непредсказуем.

Особым видом диалога является философия. Философия - и вопрос и диалог, беседа, ничего не оставляющая без внимания, затрагивает проблему причинности в истории. История - дорога познания истины. Истина, нескрытость языка, речи, понимания, раскрывается лишь в процессе диалога.

Понятия язык, бытие, время, историчность выступают у Гадамера как синонимы. По мнению Гадамера, понимание задано традицией, в рамках которой можно жить и мыслить.

Пониманию предшествует предпонимание. Герменевтика не результат, а путь к знанию, сама практика получения истины.

Понимание и интерпретация - два основных понятия герменевтики.

Человек есть существо, бытие которого заключено в понимании. Интерпретация - проникновение вглубь смысловой структуры текста.

П. Рикер поставил задачу разработать своего рода обо6щающую концепцию (философскую) человека XX века. Он исследует все значительные - течения и направления XX века и стремится согласовать их в многоплановой и многогранной концепции феноменологической герменевтики.

Рикер переносит вопрос о герменевтике в онтологическую плоскость. Он разрабатывает ее как способ бытия. Он надеется преодолеть крайности объективизма и субъективизма, натурализма и антропологизма, сциентизма и антисциентизма, противоречия между которыми привели философию к глубокому кризису.

Одной из главных проблем феноменологической герменевтики является вопрос о человеке, как субъекте интерпретации и об истолковании как преимущественном способе включения индивида в культуру как основу его деятельности. Именно человек, как субъект культурно-исторического творчества реализует связь времен.

Идею о троичности настоящего, которую развивает Августин в "Исповеди", П. Рикер считает гениальной. Идея герменевтического круга (связи целого и части). Понимание текста - движение по кругу, от целого к части, от части к целому. Текст - это часть во всем творчестве автора. Идея круга предполагает, что надо иметь представление о том, что нужно сделать.

Рикер предлагает "спиралевидную" интерпретацию исторических текстов и предпочитает говорить не о герменевтическом круге, а о герменевтической дуге, берущей начало в жизни:

1) происходящей в изучаемом произведении,

2) в жизни его читателя;

3) возвращающейся в жизнь дважды в произведении.

Этапы герменевтического познания:

1) реконструкция действий и страданий людей, связанных с глубиной их жизни,

2) способность автора воспроизводить все это (средства представления),

3) восприятие произведения интерпретатором (актуализация, выявление духовных ценностей и идеалов).

Для герменевтики важно уяснить пересечение мира текста и мира интерпретатора.

Один из наиболее ярких и оригинальных мыслителей послевоенной Европы - Мишель Фуко; необходимо с помощью герменевтики изучать и усиливать разные формы индивидуального опыта, чтобы узнать, можно ли мыслить и делать иначе. [1][2]

ГЕРМЕНЕВТИКА– 1) теория и методология истолкования текстов («искусство понимания»); 2) течение в философии 20 в. Хотя история герменевтики может быть прослежена через Средневековье до античности, понятие герменевтики в его современном значении восходит к Новому времени. Приблизительно в середине 17 в. устанавливается различие между ходом истолкования и его методом: герменевтика как учение о «правилах» истолкования начинают отделять от экзегетики (как лишенной методологической рефлексии практики комментирования). Революционный шаг в становлении герменевтики как самостоятельной дисциплины сделан Шлейермахером, принципиально расширившим сферу подлежащих истолкованию текстов: для Шлейермахера – это «учение об искусстве понимания» письменных документов вообще. Задачу герменевтики составляет прояснение условий, делающих возможным уразумение смысла того или иного текста. Всякий письменный документ, по Шлейермахеру – это языковое обнаружение, имеющее двойную природу: с одной стороны, он – часть общей системы языка, с другой – продукт творчества некоторого индивида. Перед герменевтикой стоит поэтому двойная задача: исследование языкового обнаружения в качестве элемента определенной языковой системы и вместе с тем – как обнаружения стоящей за ним уникальной субъективности. Первую часть задачи выполняет «объективное» (или «грамматическое») истолкование, вторую – «техническое» (или «психологическое»). Грамматическое истолкование анализирует текст как часть определенной лексической системы, психологическое же – индивидуальный стиль, т.е. комбинации выражений, не заданные лексической системой.

Важным этапом становления герменевтики была «философия жизни» Дильтея, в рамках которой герменевтике приписывается особая методологическая функция. Дильтею принадлежит заслуга систематического развития тезиса, согласно которому, «понимание» есть не частный аспект теории познания, но фундамент гуманитарного знания («наук о духе») вообще. Это положение Дильтея, однако, было подготовлено интенсивными дискуссиями в исторической (И.Г.Дройзен) и филологической (А.Бёк) науке второй половины 19 в. Дройзен, в частности, обратил внимание на методологический изъян, препятствующий историографии стать наукой. Методом исторического познания, по Дройзену, должно стать «понимание». Предмет последнего составляют не объективные факты, а то, что уже было в свое время интерпретировано; работа историка – это «понимающее схватывание» уже когда-то понятого. Сходным образом трактует задачи гуманитарного познания А.Бёк. Документы, с которыми имеет дело филолог, уже заключают в себе знание, являются результатом прошлого процесса познания. Отсюда особая продуктивность филологии, представляющей собой, согласно формуле А.Бёка, «познание познанного».

Дильтеевская идея герменевтики была частью его грандиозного методологического проекта, цель которого состояла в обосновании значимости историко-гуманитарного познания и несводимости процедур последнего к процедурам естественнонаучного познания. «Понимание» есть, по Дильтею, единственно адекватное средство передачи целостности, именуемой Жизнью. «Понимание» (вначале весьма сходное с «переживанием») трактуется при этом как та процедура, благодаря которой «жизнь» вообще может быть прояснена и осмыслена. «Жизнь» здесь – наименование духовно-исторического мира, важнейшей характеристикой которого является его изоморфность нам как познающим. Живое может быть познано живым. Продукты творчества той или иной индивидуальности суть не что иное, как объективации жизни, и в известном смысле можно сказать, что мы понимаем в другом то, что понимаем в себе самих. Многократно пересматривая свою концепцию понимания, Дильтей то сосредоточивается на его интуитивном и в этом смысле иррациональном характере, то подчеркивает связь интуитивного постижения с понятийным мышлением. Под влиянием критики со стороны баденского неокантианства (Риккерт),а затем и под влиянием феноменологии Гуссерля, Дильтей стремится освободить свою концепцию от явного психологизма. Он заостряет внимание на нетождественности понимания «вчувствованию», вводит, наряду с понятием «переживание», понятия «выражение» и «значение», а также обращается к понятию «объективного духа» Гегеля. Понимание как воспроизводящее переживание имеет дело не только с индивидуальными психическими актами, но со сферой не сводимых к отдельным субъектам идеальных значений. Методологические размышления Дильтея легли в основу ряда концепций «герменевтической логики» (Г.Шпет в России, X.Липпс и Г.Миш в Германии), согласно которым сфера логического не схватывается одним только дискурсивным мышлением, но охватывает и недискурсивные формы выражения смысла. Предметом логики становятся, наряду с понятиями и суждениями, метафоры и символы (См. также ДИСКУРС).

Превращение герменевтики в философию связано с именем Хайдеггера,который стал рассматривать «понимание» не в гносеологическом, а в онтологическом плане, т.е. не как способ познания, а как способ существования. В экзистенциальной аналитике, развиваемой им в работе Бытие и время (1927), «понимание» выступает как одна из основных характеристик человеческого бытия (Dasein). Последнее есть то место в бытии, в котором возможна постановка вопроса о смысле последнего.

Человеческое бытие, т.о., изначально находится в ситуации понимания. Задача герменевтики состоит в истолковании этой ситуации. Эти положения легли в основу концепции философской герменевтики Гадамера,представляющей собой, по меткому выражению Поля Рикёра,результат «прививки» экзистенциальной феноменологии к традиции герменевтики как теории и практики истолкования текстов.

Для Гадамера, как и для Хайдеггера, понимание есть форма первичной данности мира человеку. Оно не просто лежит в основе нашего отношения к тем или иным текстам, но в основе нашего отношения к миру. Процесс понимания текста неотделим от процесса самопонимания читающего. Но это ни в коей мере не означает, что в процессе интерпретации интерпретатор волен подвергать текст насилию, сообразуясь исключительно со своими собственными запросами. В ходе истолкования речь идет о понимании того предметного содержания (Sache), которое несет в себе текст и которое не зависит ни от наших интенций, ни от интенций автора.

Хайдеггеровскими размышлениями о языке, развитыми им в работах 1930–1950-х, инспирирована и выдвигаемая Гадамером философия языка. Именно благодаря языку традиция существует как живой континуум. В медиуме языка становится возможным то, что Гадамер называет «действенно-историческим сознанием»: понимаемое нами произведение, сколь бы исторически далеким от нас оно ни было, вступает с нами в диалог и тем самым оказывается частью «события традиции» (равным образом частью этого события является и наша интерпретация).

Превращению герменевтики в философию противостоит привычный подход, согласно которому герменевтика была и остается теорией и методологией истолкования текстов. Такую методологию, опираясь на основополагающие тезисы Шлейермахера и Дильтея, разработал Э.Бетти, последователи которого энергично полемизируют с Гадамером, усматривая в его концепции апологию субъективизма.

С иных, чем Гадамер, позиций, раскрывает философское измерение герменевтики Рикёр. Стремясь преодолеть языковую центрированность подхода Гадамера, Рикёр привлекает внимание к иным объективациям человека, нежели запечатленные в (языковой) традиции продукты творчества. К числу таких объективаций принадлежат прежде всего символы. Основная черта символа – избыточность смысла. Символы суть структуры значения, в которых один смысловой план указывает на другой, скрытый план. Поскольку анализ символов с целью расшифровки заключенного в них скрытого смысла предпринят, с одной стороны, психоанализом, с другой – структурализмом, философская герменевтика выступает как «арбитр в споре интерпретаций».

Bладимир Малахов

[1] Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. М., 1993. С. 15

[2] Интернет Кандэкз по ффии