В) Субъективное право как юридически защищенный интерес

Часто встречающееся в традиционной юриспруденции определение субъективного права как юридически защищенного интереса относится к тому субъективному праву одного индивида, которое на самом деле есть лишь отражение правовой обязанности другого. В этом определении особенно отчетливо проявляется характерный для традиционной юриспруденции дуализм, противопоставляющий право в субъективном смысле праву в объективном смысле. Этот дуализм заключает в себе неразрешимое противоречие. Если право в объективном смысле есть норма или система норм, нормативный порядок, а право в субъективном смысле есть нечто совершенно от него отличное, а именно интерес, то объективное и субъективное Право не могут быть подчиненными понятиями по отношению к одному родовому понятию. И это противоречие нельзя устранить, признав, что между объективным и субъективным правом существует связь, определив субъективное право как защищаемый объективным правом интерес. Однако если рассматривать право как норму или систему норм, то субъективное право не может быть неким (защищенным посредством права) интересом, но лишь защитой этого интереса, существующей в самом объективном праве. Эта защита состоит в том, что правопорядок связывает с нарушением этого интереса санкцию, иначе говоря, устанавливает правовую обязанность не нарушать этот интерес. Например, правовая обязанность должника – вернуть кредитору полученную от него ссуду. Право кредитора –согласно теории интересов – есть его защищенный посредством правовой обязанности должника интерес в возврате ссуды. Но его право – как отраженное право – есть не что иное, как эта правовая обязанность должника.

С точки зрения теории интересов, признание отраженного права кажется невозможным в случае, если действие, которое один индивид обязан совершить по отношению к другому, заключается в причинении зла этому другому. Именно это происходит, если такое действие имеет характер предусмотренной правопорядком санкции, а назначение и исполнение санкции в конкретных случаях сделалось содержанием должностной обязанности правоприменительных органов. Как правило, никто не имеет интереса, состоящего в претерпевании зла. Ясно, что если такого рода обязанностью и защищается некий интерес, то он не может быть интересом того индивида, против которого направлена санкция. Так, в приведенном выше примере не может быть речи об интересе и, следовательно, праве должника; правовой обязанностью должника вернуть кредитору ссуду защищается интерес и, следовательно, право кредитора. В случае уголовной санкции обязанностью правоприменительных органов наказать преступника не может защищаться интерес и, следовательно, право самого этого преступника. И если все же как это иногда случается такого рода право признают, т.е. говорят, что преступник имеет право быть наказанным, имеет притязание на предусмотренное правопорядком наказание, на исполнение обязанности наказать его, то это утверждение основывается на следующем: интерес сообщества, состоящий в том, чтобы реакцией на правонарушение была санкция, истолковывается как интерес самого правонарушителя, – как его "правильно понятый" интерес. И все же этот интерес сообщества или, точнее, защиту этого интереса посредством должностной обязанности правоприменительных органов обычно не называют субъективным (отраженным) правом; здесь следует вспомнить, что традиционная терминология не для каждой правовой обязанности указывает на соответствующее отраженное право.