2 страница. Однако следует учитывать и другую особенность мирового социо-культурного процесса — его целостное единство

Однако следует учитывать и другую особенность мирового социо-культурного процесса — его целостное единство. Оказывается, существуют подлинно всеобщие основания того целого, которое называется мировой культурой. Фундаментально общим, сущностно связывающим всю человеческую историю, делающим мировую культуру истинно целым генетически, исторически (диахронно) и системно-структурным (синхронно) является цивилизационная деятельность людей, которую можно назвать «материнским лоном истории». Именно субстанция труда и общение является тем, что выступает как главная связь, основной критерий единения в тотальность. В общем человеческая

деятельность определяет общность генезиса, функционирования и закономерного развития всей мировой культуры. Эти положения относятся к основополагающим тезисам отечественной философии, обоснованным теоретически и фактически.

Единство и взаимопроникновение, общение и обособление, взаимодействие и отталкивание, связи и противопоставления — все это характеризует противоречивое единство указанных особенностей мирового соЦиокультурного процесса, противоречивое единство разных форм культурного бытия, присущих человечеству уже с первых шагов его развития. Вся последующая история обнаруживала упрочение мировой общности культуры. По мере роста и развития материального производства, с переходом к классово дифференцированному обществу, умножались и расширялись контакты между группами людей. Сущ-ностное единство, заданное однородностью жизнедеятельности, материальным характером отношения к природе, дополнялось и обогащалось непосредственным общением. Английский археолог Г. Чайлд в книге «Прогресс и археология» привел ряд данных о прогрессирующем нарастании экономического и культурного обмена между народами. Так, в верхнем палеолите он осуществлялся в радиусе до 800 км, где-то за 2 тыс. лет до н.э. — уже в радиусе до 8 тыс. км, а к VIII в. н.э. охватил всю Азию, Африку и Европу. От поколения к поколению нарастала целостность мировой культуры, утверждалась гомогенность всеобщей истории, выявившаяся на поверхности и ставшая зримой с победой Капиталистических отношений.

Всемирность социокультурного процесса во всей полноте этого понятия достигается лишь в эпоху капитализма. Целостность здесь берет верх над дискретностью, временн(е единство культуры (диахроническое) во всем объеме дополняется пространственным (синхроническим) единением человеческой культуры в то целое, где уже системно обнаруживается взаимодействие его составляющих. И если на первоначальном этапе развития человечества всемирный характер истории и культуры никем не мог быть наблюдаем и осознан, хотя и существовал объективно^, то теперь мы уже наблюдаем на более высоком уровне

Квантовая механика категорически утверждает, что о ненаблюдаемом объекте, об объекте вне взаимодействия мы не можем сказать ровным счетом ничего. Чем далее идут исследования, тем яснее становится, что законы квантовой механики сданным образом относятся не только к элементарным частицам в атоме, Но и к людям в обществе. «В последнее десятилетие антропологи стали понимать, уго подобные явления обусловлены фактором, который можно было бы назвать «культурным эффектом Гейзенберга». Если представители западной цивилизации. будь то антропологи или конкистадоры, наблюдают за ходом событий в каком-то регионе, само их присутствие способно повлиять на поведение местных жителей». (Бранен Фергюсон Р. Племенные войны // В мире науки. 1992. № 3, С. 51).

функционирующую формирующуюся мировую культуру, она представляет собой сложное многообразное единство, симфоническую целостность разнообразных самобытных культур, где основную роль играет принцип ценности творческой личности.

И наконец, кратко обрисуем ступени эволюции мировой культуры — ступени восходящей эволюции. Первой ступенью (или эпохой) здесь является культура собирательства и охоты (первобытная культура) — чрезвычайно продолжительный этап в развитии человечества. Если мы выделились из животного царства около миллиона лет назад (эти границы могут быть раздвинуты в дальнейшем), то почти 99% прошедшего с тех пор времени относится к периоду собирательства и охоты. Биологическое и культурное наследие человечества во многом определяется его опытом собирателя, рыболова, охотника. Ведущими факторами первобытной культуры были пропитание, половая жизнь и самозащита. Именно эти три основные переменные эволюционной истории определяли структуру человеческого общества вплоть до зарождения сельского хозяйства.

Следующая ступень в развитии мировой культуры — аграрная культура, время существования которой охватывает пещерного человека и Гёте, собирание семян дикой пшеницы и изобретение парового двигателя. Аграрная культура составляет эпоху продолжительностью 10 тыс. лет, характеризуется низкими темпами развития, ее основой было земледелие и скотоводство. Сельское хозяйство зародилось примерно за 8 тыс. лет до нашей эры, а настоящее промышленное производство началось где-то около 1750 г. нашей эры. Таким образом, золотой век европейского абсолютизма, одним из символов которого является знаменитый Версальский двор, является частью аграрной культуры. Для большей ясности эту эпоху можно разделить на четыре этапа: Период небольших государств (8000 — 3500 гг. до н.э.). Период древних империй (3500 — 600 гг. до н.э.). Период античных государств (600 г. до н.э. — 500 г. н.э.) Период европейской гегемонии (500 — 1750 гг. н.э.). Формирование государств — одна из наиболее наглядных и устойчивых особенностей истории поведения человека, и наряду с появлением письменности ее часто называют начальной вехой становления цивилизации.

На протяжении эпохи аграрной культуры характер государственного устройства менялся в зависимости от условий, которые складывались в рамках указанных выше этапов. Ведь государство — это, с одной стороны, проявление и результат социального поведения человека в условиях аграрной культуры, а с другой — следствие борьбы за право распоряжаться излишками. В целом же освоение нового образа жизни, предполагавшего наличие государства, могущественных владык, хра-

мов, плуга, колеса, металлов, денег и письменности, сопровождалось изменением в поведении человека и нарастанием темпов культурной эволюции.

В конечном счете ускорение эволюции культуры привело к появлению научно-технической культуры, которая зародилась в индустриальную эпоху (ее начало датируется 1750 г.) и начала свое победное шествие в мире, начиная с конца XIX в. и по сей день. Здесь следует подчеркнуть важность рассмотрения человеческого поведения в его целостности. Научно-техническое развитие в рамках культурной эволюции нельзя понять, изучая лишь достижения науки и техники, культурная эволюция есть всегда вопрос изменения поведения человека. Поэтому подлинная эволюционная значимость даже самой теоретической науки и самой совершенной техники может быть доказана их влиянием на изменения в человеческом поведении и может быть понята, только отправляясь от поведения, связанного с обеспечением пищей, размножением, безопасностью и информацией. Вполне вероятно, что в итоге предстоящих тысячелетий ускоряющейся культурной эволюции человек сможет стать покорителем космического пространства, создателем полностью автоматизированного производства и т.д.

ЛИТЕРАТУРА

Гердер И.Г.Иаеи к философии истории человечества. М„ 1977. Давидович В.Е., Жданов 10.А. Сущность культуры. Ростов н/Д„ 1979. Кууси П. Этот человеческий мир. М„ 1988. Мид М. Культура и мир детства. М., 1988. Структура культуры и человек в современном обществе / Э.А. Орлова, А.И. Арнольдов.

М., 1987. Цивилизации. Выпуск 2. М„ 1993.

Лекция 2

ШКОЛЫ,

НАПРАВЛЕНИЯ И ТЕОРИИ В КУЛЬТУРОЛОГИИ

Методологические основы культурологии. Многообразие подходов и направлений в культурологии. Культурологические теории Н. Данилевского и К. Леонтьева. Кончепчии локальных культур О. Шпеиглера и А. Тойнби. Историософская теория К. Ясперса. Кониепции культуры как игры И. Хей-зинги и С. Лема. Теория суперсистем П. Сорокина. Культурно-исторические кониепиии евразийцев. Этногенетическая теория Л. Гумилева.

Актуализация проблемы сохранения духовности и культурных ценностей в конце XX столетия обусловила поворот целого ряда научных дисциплин к исследованию сущности и функционирования феномена культуры. Процесс научного осмысления такого феномена, как культура, требует использования определенных методологических основ. Иными словами, исследование культуры необходимо проводить в рамках той или иной философской мысли. Именно различие методологических основ обуславливает наличие трех подходов в исследовании и осмыслении феномена культуры, а именно: системный, деятельност-ный и ценностный (аксиологический) подходы.

Согласно отечественной научной традиции XX в., изучение культуры происходило в рамках философской мысли, стремящейся выработать целостный, системный подход к анализу культуры как социального явления. В итоге перед нами философское обоснование культуры, когда ее сущность рассматривается как универсальное свойство общества. В границах такой методологии возникло искусственное деление целостного культурного процесса на материальный и духовный уровни. Следует отметить, что исследователи стали все меньше внимания уделять материальной культуре, сосредоточивая усилия на изучении духовной стороны культуры.

Такого рода методологическая основа исследования культуры ограничила понимание сущности феномена культуры, ибо в тени остались проблемы, связанные с творческим процессом и многомерностью культуры (ведь ориентация была на результативный характер явлений культуры). Вместе с тем такой подход раскрывает социальную сущность культуры, поэтому он стал теоретической основой для дальнейших методологических поисков в ходе исследования культуры. Культура стала пониматься как нечто, что скрывается за диалектикой «материального» и «духовного», это, в свою очередь, стимулировало поиск единого истока и сути культуры.

Таким истоком стал деятельностный подход, на основе которого были созданы разнообразные модели культуры как целостной системы. В рамках этого подхода, характерного для отечественной культурологии, наибольшее распространение получили две ориентации. Для представителей первой (Н. Каган, Н. Злобин и др.) культура является процессом творческой деятельности, в ходе которого происходит и духовное обогащение общества, и самосозидание человека как субъекта культурно-исторического процесса. Здесь внимание акцентируется на том, что культура дает возможность человеку родиться второй раз (первое рождение — это биологический акт!).

Адепты второй ориентации (Э. Маркарян, В. Давидович, Ю. Жданов) усматривают в культуре специфический способ деятельности, который способствует сохранению и воспроизведению цивилизации в условиях изменчивости окружающего мира (в предыдущей лекции рассматривается подробно именно эта ориентация). Разные ориентации, существующие в рамках деятельностного подхода, дополняют друг друга и имеют общую методологическую основу — культура выводится из человеческой деятельности. Деятельностный подход к сущности культуры выступает определенной основой для исследования и локальных культур, и исторических типов культуры, а также соотношения культуры и цивилизации.

Изучение же таких сложных проблем, как культура и ценности, культура и духовная жизнь, требует иных методологических основ. Здесь уместен ценностный (аксиологический) подход — культура является функцией человеческого рода, она включает в себя те способы, при помощи которых человек утверждает свое существование в мире. Цель культурной деятельности — сохранение вида «гомо сапиенс», определяя тем самым и главную ценность — человека. Таким образом, именно человек, человеческий род выступают абсолютной культурной ценностью. Аксиологический подход к проблемам культуры обусловлен как противоположностью культуры природе, так и тем, что не все социальные явления входят в мир культуры (достаточно напомнить тенденцию к разрушению системы культурных ценностей или элемента этой системы, поэтому и говорят об «антикультуре»).

В культурологии наблюдается многообразие подходов, направлений и школ, которые из-за ограниченности объема книги придется просто перечислить. Одним из первых подходов в изучении культуры является антропологический, формирование его началось теориями ранних эволюционистов (Г. Спенсер, Э. Тайлор и Д. Морган). Последним присуща абсолютизация принципа непрерывности исторического процесса. Затем сформировался культурантропологический подход, разработанный в трудах Б. Малиновского, К. Леви-Строса, Э. Фромма, А. Кребера, Ф. Клакхона и др. В рамках этого подхода сложился ряд школ: функционализм, структурализм и пр. Так, обобщив собственные исследования племен Новой Гвинеи и Океании, Б. Малиновский вместе с Радклифф-Брауном сформулировал три основных постулата функционализма: каждая культура — это целостность (как следствие функционального единства общества); каждое общество или тип цивилизации, каждый обычай или обряд, поклонение или верование выполняют определенную жизненно важную функцию для культуры; для сохранения культурой ее целостности каждый ее элемент является незаменимым.

В современной западной культурологии широкое распространение получил социологический подход, или социология культуры. Ее представители: П. Сорокин, М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, К). Ха-бермас — внесли значительный вклад в разработку проблем культурно-исторического процесса. Цель социологии культуры — применение системного подхода при анализе культуры путем ее сопоставления с другими социальными явлениями. Понятие культуры в границах этого направления охватывает не всю жизнь общества, а лишь одну из ее сторон.

Структуралистский подход в культурологии развивают К. Леви-Строс и М. Фуко. Главной проблемой культурологии Леви-Строс считал изучение процесса перехода от природы к культуре и использовал методы структурной лингвистики и теории информатики. Не менее интересен игровой подход к культуре, который излагается в трудах И. Хейзинги и С. Лема (об этом речь будет идти ниже). Получает распространение и семиотический подход, когда культура рассматривается как символическая система. Здесь известны труды Э. Кассирера, 3. Лангер, Ч. Морриса, Ю. Лотмана и др.; в них внимание акцентируется на семиотическом характере искусства во всех его разновидностях (в частности, музыки, абстрактной живописи), неинструментального знания и широкого круга развлекательной деятельности.

И наконец, существует биосферный подход к исследованию культуры, разделяемый такими учеными, как К. Лоренц, Б. Скиннер и др., и имеющий эвристический потенциал. Если рассматривать нашу планету как всеохватывающую систему, то правомерна попытка понять куль-

туру с биосферной точки зрения. Это и делает К. Лоренц, постулирующий в своей книге «По ту сторону зеркала» следующее: 1) субъектом эволюции являются целостные системы, 2) более сложные системы обладают свойствами, не сводимыми к свойствам простых систем, из которых они состоят. На этом основании им делается Попытка проследить историю эволюции систем, начиная с простых клеток и кончая сложными культурами. Иными словами, культуры (и цивилизации) являются частью биосферы, которая сама есть частица Вселенной. В рамках указанных выше подходов, которые часто переплетаются, существует разнообразие школ различного типа. Например, одни исследователи придерживаются рационализма (Н. Леви-Строс, М. Фуко, Ю. Лотман и др.), другие являются приверженцами иррационализма (К. Ясперс, К. Юнг и пр.). Иррационалистические представления о сущности культуры сформировались в «философии жизни» Ницше, Бергсона, трудах экзистенциалистов Ясперса, Сартра, Камю и др.

Интересно, что рассмотренные выше подходы и направления в культурологии используются теоретиками национально-освободительного движения и стран так называемого «третьего мира» в борьбе с концепциями европейских культурологов. Так, иррационализм, куль-тур-антропологический подход применяется в таких концепциях культурно-исторического процесса, как негритюд, индеанизм, «черное самосознание», панарабизм, патюркизм и т.д. Тот же негритюд представляет собою форму борьбы ценностно-эмоциональной культуры негров-берберов против рационально-холодной культуры Запада.

В концепции негритюда негритянская культура наделяется чертами, которые объединяют ее с природой и космическими циклами (концепция негритюда создана Л. Сенгором). Данная культура характеризуется целостностью мироощущения, развитой интуицией, а в социальном плане — утверждением справедливости и взаимопомощью. В противовес негритянской культуре, считает Л. Сенгор, культура европейцев является символом «холодного научного мышления» и всеохваты-вающего анализа. Стремясь познать и преобразовать природу, эта культура в действительности уничтожает ее. В свою очередь, развитие техники и широкое применение механических устройств приводят к нивелированию личности и, как реакция на это, к расширению жестокого индивидуализма и насилия в виде классовой борьбы и колониализма. Глубинный антигуманизм западной культуры, склонность белых к насилию и захвату чужого Л. Сенгор выводит из ее парадигмы. Отсюда недалеко до мессианизма негроафриканцев, чтобы спасти мировую цивилизацию от насилия белых.

Теперь рассмотрим основные концепции культуры, пользующиеся Значительной известностью. Прежде всего обратим внимание на книгу Н.Я. Данилевского (1822—1885) «Россия и Европа», в которой обосно-

вывается концепция многолинеиного и замкнутого развития культур. Им на богатом эмпирическом материале выдвинута теория культурно-исторических типов, оказавшей большое влияние на современную западную философию культуры. Эта теория представляет собою теорию множественности и разнокачественности человеческих культур (или цивилизаций), что противоречит европоцентристской и линейной концепции мировой культуры. Наш ученый характеризуется на Западе как основатель популярного ныне там подхода пространственно-временной локализации явлений культуры. ' Н.Я. Данилевский разделил все самобытные цивилизации на три класса: положительные, отрицательные деятели и служащие чужим целям цивилизации. К первому относятся: египетская, китайская, ассирийская, индийская, иранская, еврейская, греческая, римская, аравийская, германо-романская (европейская) и бурятская. К ним еще следует добавить не успевшие завершить своего развития мексиканскую и перуанскую цивилизации. Эти культурно-исторические типы представляют собой положительных деятелей в истории человечества, они содействовали прогрессу человеческого духа. Второй класс образуют отрицательные культурно-исторические типы (гунны, монголы, турки) которые помогают «испустить дух борющимся со смертью цивилизациям». К третьему классу относятся те начинающие развиваться цивилизации (финны и др.), коим не суждено сыграть ни созидательной, ни разрушительной роли в истории человечества, ибо они вошли в состав других цивилизаций «в качестве этнографического материала».

Согласно теории Н.Я. Данилевского, человечество отнюдь не является чем-то единым, «живым целым», оно скорее представляет собою живую стихию, отлитую в формы, аналогичные организмам. Самые крупные из этих форм и есть «культурно-исторические типы», имеющие свои линии развития. Между ними имеются общие черты и связи, выражающие общечеловеческое, которое существует только в народности. Оригинальность основной идеи Н.Я. Данилевского состоит в том, что отвергается единая нить в развитии человечества, отвергается мысль об истории как прогрессе некоего общего, или «мирового», разума, некоей общей цивилизации, которую отождествляют с европейской. Такой цивилизации просто-напросто нет, существует множество развивающихся отдельных цивилизаций, каждая из которых вносит свой вклад в общую сокровищницу человечества. И хотя эти цивилизации сменяются и исчезают, человечество живет, постоянно пользуясь этим общим сокровищем и становясь все более богатым. Вот в какой области и какой прогресс в общем ходе истории признавался нашим соотечественником.

Одним из сторонников позиции Н.Я. Данилевского был известный писатель, дипломат и историк К. Леонтьев (1831—1891). Он вошел в

культурологию как автор сборника «Восток, Россия и славянство». К. Леонтьев в общем разделял концепцию замкнутого развития культур Данилевского, но, в отличие от него, принадлежность к тому или иному культурно-историческому типу связывал не столько с национальной, сколько с религиозной конфессией. В этом К. Леонтьев предвосхитил концепцию локальных культур А. Тойнби. Так, создание русско-славянского типа культуры он, прежде всего, связывал с усилением православия и возвращением к державному византизму.

Считая, что политическая демократия враждебна сущности культуры, К. Леонтьев был ярым противником революционного движения. Одновременно он критиковал царизм, но «справа». В конце жизни выступал за объединение самодержавия с социалистическим движением; объединение усилий царизма и католической церкви в борьбе с либерально-демократическими силами Европы.

Теория Н.Я. Данилевского оказала сильное влияние на творчество немецкого мыслителя О. Шпенглера, предвосхитив многие положения его знаменитой книги «Закат Европы». В ней вынесен суровый приговор современной западной цивилизации за ее голый техницизм и отсутствие животворящих органических начал. О. Шпенглер различает возможную (как идею) и действительную (в виде тела идеи) культуру, доступную восприятию человека: поступки и настроения, религия и государство, искусство и науки, народи и города, экономические и общественные формы, языки, право, обычаи, характеры, черты лица и одежды. История, подобно жизни в ее становлении, является осуществлением возможной культуры: «Культуры суть организмы. История культуры — их биография... История культуры есть осуществление ее возможностей».

В шпенглеровской концепции культуры несоизмеримы друг с другом, ибо у каждой из них имеется свой прасимвол (душа), своя специфическая математика, свое искусство и т.д. Мировая история в целом представляет собой как бы пестрый луг, на котором растут совершенно различные прекрасные цветы, не похожие друг на друга. Вместе с тем следует отметить, что, подобно организмам, культуры имеют свои фазы развития, а именно: весну, лето, осень и зиму (цивилизация). В отношении к духовной жизни это означает, соответственно, пробуждение окутанной снами души и создание ею мощных произведений, близкое к зрелости сознание, высшая точка строго умственного творчества и угасание душевной творческой силы. Отсюда следует и гибель западной цивилизации, подчеркивается ее обреченность. Однако не очень-то известно, что в конце своей жизни О. Шпенглер пересмотрел свои взгляды относительно исчезновения западной цивилизации и пришел к выводу, что Запад возродится в будущем; буквально этот вывод звучит так: «Восход Европы».

Влияние О. Шпенглера на культурологию вышло далеко за пределы немецкой традиции, причем наиболее выдающимся исследователем, подпавшим под это влияние, был известный ученый А. Тойнби (1889—1975). В своем знаменитом 12-томном сочинении «Исследование истории» он излагает концепцию локальных культур. В методологии А. Тойнби был эмпириком, тогда как Н. Данилевский и О. Шпен-глер скорее исходили из обобщающих установок. Однако подобно всем сторонникам многолинейного развития культур, он расчленяет историю человечества на локальные цивилизации, каждая из которых является «монадою» в лейбницевском понимании этого слова. Представление о единстве человеческой цивилизации является, по его мнению, недоразумением европейской традиции, порожденной христианством.

В 12-м томе «Исследований истории» А. Тойнби перечисляет 13 развитых цивилизаций: западную, православную, исламскую, индийскую, античную, сирийскую, китайскую, цивилизацию Инда, Эгейскую, египетскую, шумеро-аккадскую, андскую, центральноамерикан-скую. До нашего времени сохранилось лишь 5 действующих цивилизаций: западная, исламская, китайская, индийская и православная. Каждая цивилизация проходит в своем развитии четыре стадии: возникновение, рост, надлом и распад, после чего она гибнет, а ее место занимает другая цивилизация, т.е. перед нами концепция исторического круговорота цивилизаций.

В основу цивилизации А. Тойнби положил религиозную принадлежность, а не этнические или языковые особенности. Само же развитие цивилизации обусловливается импульсами «Вызов» и «Ответ». Именно мифологема «Вызов — Ответ» играет ключевую роль в его «картине человеческих отношений». Данная концепция имеет два слоя истории — «сакральный» и «мирской». В «сакральном» слое каждый «Вызов» есть стимул к осуществлению людьми абсолютно свободного выбора между Добром и Злом, который предоставил им бог. В «мирском» слое «Вызов» — проблема, с коей сталкивается цивилизация на пути исторического развития: ухудшение природных условий (похолодание, наступление пустыни, джунглей и пр.) и изменение человеческой среды. «Ответ» на «Вызов» играет движущую силу в развитии цивилизации.

В историософии О. Шпенглера просматривается культурный релятивизм, в ней наблюдаются предпосылки нигилизма и катастрофизма. Попытку преодолеть релятивизм в культуре предпринимает немецкий мыслитель К. Ясперс (1883—1969) в своем труде «Смысл и назначение истории». В нем центральными понятиями являются «единство истории» и «единство человечества», раскрываемые концепцией «эпохи поворота» или «осевого времени». В ясперсовском понимании «осевое время» обозначает особый период мировой истории Китая, Индии и

Запада между 800 и 200 гг. до н.э. «В это время, — пишет К. Ясперс, — происходит много необычайного. В Китае жили тогда Конфуций и Лао-цэы, возникли все направления китайской философии, мыслили Мо-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы и бесчисленное множество других. В' Индии возникли Упанишады, жил Будда; в философии — в Индии, как и в Китае, — были рассмотрены все возможности философского постижения действительности, вплоть до скептицизма, до материализма, софистики и нигилизма; в Иране Заратустра учил о мире, где идет борьба добра со злом, в Палестине выступали пророки — Илия, Исаия, Иере-мия и Второисаия, в Греции — это время Гомера, философов Пармени-да, Гераклита, Платона, трагиков, Фукидида и Архимеда. Все то, что связано с этими именами, возникло почти одновременно в течение немногих столетий в Китае, Индии и на Западе независимо друг от Друга».

Возникает вопрос: что общего между этими тремя географически разделенными культурными мирами? Во-первых, связывает их прежде всего возникшее новое, которое сводится к тому, что человек осознает в целом бытие, самого себя и свои границы. Другим полюсом этого осознания является постановка человеком целей и проблем, его стремление к свободе, постижение абсолютности и «ясности трансцендентальности мира». Происходит рождение осознания свободы экзистенции: появляется резкое различие между экзистенцией и трансценденцией, и прорастает и развивается индивидуальное сознание. Во-вторых, эти упомянутые культурные миры связывает впервые возникшее в истории самосознание, рефлексия о самом мышлении. В-третьих, настало время универсального разума и религии. В эту эпоху появились универсальные, фундаментальные и до сих пор используемые категории мышления и основания мировых религий. В-четвертых, наступила пора рефлексии, скептицизма, критики традиции и ее изменений. В-пятых, эпоха «осевого времени» венчает конец мифологического периода, проникнутого покоем и очевидностью основных принципов. Рациональная мысль рассматривает миф, рационализирует его, выясняет его причины, творит новые мифы, метафорически преобразуя старые. Возникает бунт в сфере морали против политеизма, стремление к монотеистической религии, происходит демифологизация. Человек ощущает свою неудовлетворенность, что делает его открытым новым неограниченным возможностям опыта, однако поставленные им проблемы остаются неразрешенными окончательно. Этой неразрешимости К. Ясперс придает универсальный, транскультурный характер. В-шестых, в эпоху «осевого времени» появляются философы как выдающиеся индивиды, для которых, несмотря на различные способы выражения, общедуховная автономия и способность рассматривать вещи на расстоянии, — бунт против людей, бога и трансцендентного мира.

Перед нами новый тип человека, способного к тончайшим абстракциям, стремящегося к свободе и счастью на земле и пытающегося достигнуть их путем взлета к идее, атараксии, медитации, саморефлексии, нирваны, Дао или Бога. У человека формируется чувство одиночества, способность отворачиваться от мира, общества. Под влиянием великих людей (аутентичного человека) народные массы изменяются, и в итоге человечество совершает скачок. На основе концепции «осевого времени» К. Ясперс показывает, что синхронно возникшие в эту эпоху цен-.ности являются фундаментальным элементом единства истории как науки и человечества, что они образуют «идеальную» ось, вокруг которой с тех пор «кружится» реальная история человечества.

Значительное место в культуре занимает ее игровой момент, что зафиксировано в поле европейской культуры. Платон говорил об игровом космосе, И. Кант — о теории эстетического «состояния игры», Шиллер подчеркивал, что человек только тогда «является человеком, когда играет», И. Хейзинга выдвинул положение, что культура — продукт «играющего человека». В своей книге «Человек играющий» он отождествляет игру и культуру на ранних стадиях истории, игровая природа ярко проявляется во многих сферах культуры в ходе их генезиса, прежде всего в поэзии, обрядах, мифах и пр. Да и сейчас в них игровой момент является значительной конституирующей величиной (на'более поздних стадиях развития культуры игра «вплетена» в нее).

В более развитых культурах еще долго сохраняются архаичные положения, в силу которых поэтическая форма отнюдь не воспринимается только как удовлетворение эстетической потребности, а выражает все, что имеет значение или жизненную ценность в бытии коллектива. Игровое поведение человека чаще всего реализуется в различного рода оргиях, мистериях, праздниках, карнавалах, фестивалях, зрелищах и т.д. В концепции И. Хейзинги схвачены вполне реальные моменты функционирования культуры. Ведь игра или только элементы игры имеют существенное значение в формировании человека как социального существа, в снижении социально-психологической напряженности в обществе, в гуманизации самого человека путем «выплескивания» дремлющих в нем разрушительных сил и тенденций. Вот почему в самых различных цивилизациях придавалось большое значение разнообразным явлениям игровой сферы культуры.