Стратегия ускорения.

В апреле 1985 г. новое советское руководство провозгласило курс на ускорение социально-экономического развития страны. Главными его рычагами виделись научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения и активизация «человеческого фактора».
В сентябре 1985 i. Горбачев призвал шире использовать «скрытые резервы», к числу которых он отнес максимальную загрузку производственных мощностей путем организации их многосменного режима работы, укрепление трудовой дисциплины, использование предложений рационализаторов, повышение качества продукции, развитие соцсоревнования.

В мае 1985 г. началась антиалкогольная кампания, которая должна была обеспечить не только «всеобщую трезвость», но и повышение производительности труда рабочих и служащих на производстве .

Для контроля за качеством продукции была введена новая контролирующая инстанция — госприемка, потребовавшая роста управленческою аппарата и материальных затрат. Качество продукции от этого, однако, радикально не улучшилось.

Традиционная ставка не на экономические стимулы, а на энтузиазм работников успехов не принесла. В то же время усиление эксплуатации оборудования, не подкрепленное техническими нововведениями и новым уровнем подготовки специалистов, обернулось увеличением случаев аварийности. Взрыв на Чернобыльской АЭС в апреле 1986 г. привел к катастрофическим последствиям. В зоне радиоактивного заражения оказались миллионы жителей РСФСР, Украины, Белоруссии и других регионов.

Уже спустя год после провозглашения курса на ускорение стало ясно, что одними призывами, даже очень привлекательными, исправить положение в экономике невозможно. Руководство страны приступило к разработке программы экономическойреформы.

Экономическая реформа 1987 г.

К разработке реформы Горбачев привлек известных экономистов, давно выступавших за проведение преобразований в экономике, — Л. Абалкина, А. Аганбегяна, Т. Заславскую, П. Бунина и др. В короткий срок ими был предложен проект реформы, предусматривавший следующие изменения:

— расширение самостоятельности предприятий на принципах хозрасчета и самофинансирования;

— постепенное возрождение частного сектора экономики (первоначально путем развития кооперативного движения);

— отказ от монополии внешней торговли;

— более глубокая интеграция в мировой рынок;

— сокращение числа отраслевых министерств и ведомств, между которыми предполагалось установить «партнерские» отношения;

— признание равенства на селе пяти основных форм хозяйствования (наряду с колхозами и совхозами — агрокомбинатов, арендных кооперативов и фермерских хозяйств).

Этот проект с некоторыми коррективами был одобрен летом 1987 г. Тогда же был принят ключевой документ реформы — «Закон о государственном предприятии».
Несмотря на то что реальных сдвигов в экономике не произошло, одним из итогов реформы 1987 г. стало начало формирования в ней частного сектора (хотя этот процесс шел с большим трудом). Принятые в мае 1988 г. законы открыли возможность частной деятельности более чем в 30 видах производства товаров и услуг. К весне 1991 г. более 7 млн. человек были заняты в кооперативном секторе и еще 1 млн. — индивидуальной трудовой деятельностью. Это вело к фактической легализации «теневой экономики». Не последнее место в ней занимали представители номенклатуры, скопившие средства в доперестроечные времена на основе коррупции и казнокрадства. По самым скромным оценкам, ежегодно частный сектор «отмывал» до 90 млрд рублей в год (в ценах до 1 января 1992 г.).

Второй этап экономической реформы. По мере неудач в реформировании госсектора Горбачев все более ориентировался на переход к рынку. В то же время предлагавшиеся им меры не носили последовательного характера. Так, он провел через Верховный Совет СССР в июне 1990 г. постановление «О концепции перехода к регулируемой рыночной экономике», а затем и конкретные законы. Они предусматривали перевод промышленных предприятий на аренду, постепенную децентрализацию и разгосударствление собственности, создание акционерных обществ, развитие частного предпринимательства и др.

Однако реализация большинства названных мероприятий откладывалась до 1991 г., а перевод лишь 20% предприятий на аренду растягивался до 1995 г.
Горбачев опасался не только консерваторов, способных повернуть реформы вспять, но и социального взрыва, чем объясняется его постоянная задержка в реформировании кредитной и ценовой политики, централизованной системы снабжения. Все это вело к углублению экономического кризиса.

Реформирование сельского хозяйства также носило половинчатый характер. Горбачев объявил в мае 1988 г. о целесообразности арендного подряда на селе, предполагавшего заключение крестьянами или фермерами договора об аренде земли на 50 лет и полное распоряжение полученной продукцией. Однако все права по наделению землей, определению площади индивидуального участка и поголовья скота должны были принадлежать колхозам, которые, конечно, не были заинтересованы в появлении конкурента. К лету 1991 г. на арендных условиях обрабатывалось лишь 2% возделываемых земель и содержалось 3% поголовья скота. Да и сами колхозы в ходе реформ так и не получили реальной самостоятельности, оставаясь под постоянной, порой мелочной опекой районных властей.

Таким образом, ни одна из реформ, начатых в экономике за годы перестройки, так и не дала положительных результатов. С 1988 г. началось общее сокращение производства в сельском хозяйстве, с 1990 г. — в промышленности. Нехватка элементарных продуктов питания привела к тому, что даже в Москве было введено их нормированное распределение (чего не было с 1947 г.).

В условиях стремительного падения уровня жизни населения простые люди все меньше верили в способность властей добиться перемен к лучшему. Летом 1989 г. начались первые массовые забастовки рабочих, которые стали с тех пор повседневным явлением. Обострение национального сепаратизма также сказывалось на экономическом положении страны.