Теория «морского могущества» Альфреда Т. Мэхена

Американский капитан (адмирал) Альфред Т. Мэхен (1840—1914) в 1890 г. опубликовал свою первую книгу «Влияние морской си­лы на историю. 1660—1783 гг.». Впоследствии вышли в свет ра­боты: «Влияние морской силы на Французскую Революцию и Империю» (1793—1812 гг.), «Заинтересованность Америки в морской силе в настоящем и будущем», «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику», «Морская сила и ее отношение к войне». Как видно из простого перечисления на­званий трудов адмирала, все они раскрывают одну тему: «Морская сила и ее влияние на историю». Можно сказать, что Мэхен в конце XIX — начале XX вв. создал программу деятель­ности идеологов и политиков талассократии, которая и была реализована во второй половине XX в.: победа в «холодной вой­не» с СССР, разрушение Советского Союза закрепили успех стратегии «морского могущества».

Еще в конце XIX в. в работе «Влияние морской силы на ис­торию» Мэхен утверждал, что

обладание морем или контроль над ним и пользование им являются теперь и всегда были великими факторами в истории мира^1К.

Мысль в общем-то насколько новая, настолько же и старая. О влиянии географических факторов уже сказано выше. О дей­ствиях разумных политиков в разрешении геополитических про­блем, в частности, о попытках выйти к морю, «ногою твердой стать при море» мы знаем из многочисленных исторических публикаций. Но хочется обратить внимание на один любопытный факт, дополнительно проливающий свет на рассматривае­мую проблему. Как достаточно известно, К. Маркс не питал любви к русским, славянам. Но в работе «Разоблачение дипло­матической истории XVIII века» он писал о положении России времен Петра I следующее:

Ни одна нация никогда не мирилась с тем, что ее морские берега и устья рек были оторваны от нее ... Россия не могла оставить устья Невы, этот естественный выход для продуктов ее Севера, в руках шведов, так же как устья Дона, Днепра, Буга и Керченский пролив — в руках занимавшихся грабежом кочевников-татар... По самому геогра­фическому положению прибалтийские провинции являются естест­венным дополнением для той нации, которая владеет страной, распо-

ложенной за ними... Одним словом, Петр захватил лишь то, что было абсолютно необходимо для естественного развития страны¹⁹.

Эти строки были написаны задолго до публикаций работ шериканского адмирала. Действительно, Иван Грозный, Петр великий уже предпринимали энергичные попытки обладать Балтийским и Черным морями. Но это окончательно было сделано русскими людьми во время царствования Екатерины Великой.

А. Мэхен, как и К. Маркс, хорошо знал историю, особенно историю противостояния суши и моря. Очень любопытна приводимая им цитата из «Истории Рима» М. Арнольда, который пишет:

Дважды история была свидетельницей борьбы высшего (орфография и стилистика сохранены полностью — Н.Н.) индивидуального гения против средств и учреждений великой нации, и в обоих случаях нация вышла победительницей. В течение 17 лет Аннибал боролся против Рима, в течение 16 лет Наполеон боролся против Англии; усилия пер­вого окончились в Зале, усилия второго — в Ватерлоо.

Далее американский адмирал заключает, что в обоих случаях победителем был тот, за кем оставалось обладание морем. Господство римлян на море вынудило Аннибала на тот длинный и опасный переход через Галлию, в котором он потерял более половины своих испытанных войск. В течение всей войны (2-я Пуническая война) римские легионы беспрепятственно пере­валялись водою между Испанией, которая была базой Аннибала, и Италией, тогда как исход решительного мегаурского сражения был предопределен разрозненностью сил Аздрубала и Аннибала (две карфагенские армии были разделены из-за про­тяженности территории Италии, и одна из них была разбита сое|диненными действиями римских генералов)²⁰. Действительно,

история морского могущества есть, в значительной мере.... повество­вание о состязаниях между нациями, о взаимных их соперничествах, о насилии, часто кончающемся войной.

Морская цивилизация у Мэхена выступает как торговая цивилизация. По этому поводу он замечает:

Нация, которая стремилась обеспечить за собою несоразмерную долю благ морской торговли, прилагала все старания для исключения из участия в них других наций.

Колонизация, захват морских коммуникаций и другие дейст­вия держав, стремящихся к монополизации торговли, — все это вело к войнам.

Поэтому история морской силы... есть в значительной мере и во­енная история²¹.

Автор отмечает, что путешествие и перевозка товаров водою всегда были легче и дешевле, чем сушею. Это главное преиму­щество моря. Но торговля по морю нуждается в покровительстве военным флотам, особенно во время войны. Отсюда он видит прямую связь в оживлении торговли и военного флота.

Когда нация посылает военные и коммерческие флоты далеко от своих берегов, то для нее является скоро необходимость в пунктах, на которые суда ее могли бы опираться в операциях мирной торговли, в деле пополнения продовольственных и других припасов и как на убе­жища от опасностей".

Ключ к пониманию политики приморских наций, по мне­нию Мэхена, следует искать в трех данных:

• в производстве продуктов, с необходимостью их обмена;

• в судоходстве для совершения этого обмена;

• в колониях, которые расширяют и облегчают операции судоходства, покровительствуя ему также умножением безопасных для судов станций.

Главные условия, влияющие на морскую силу наций, — счи­тает Мэхен, — следующие: географическое положение; физиче­ское строение (conformation), включая сюда естественную про­изводительность и климат; размеры территории; численность народонаселения; характер народа; характер правительства, включая в эту рубрику и национальные учреждения.

В условии «географическое положение» Мэхен в качестве главного называет морские береговые линии, отсутствие сухо­путных границ, необходимость континентального расширения страны, особенно путем войн, которые истощают богатства страны. Географическое положение страны может или требовать сосредоточения морских сил, или вынуждать рассеяние их.

Этот тезис он развивает далее:

географическое положение страны может не только благоприятство­вать сосредоточению ее сил, но дать и другое стратегическое пре­имущество — центральную позицию и хорошую базу для враждебных операций против ее вероятных врагов²³.

Он справедливо полагает, что физическое строение, берего­вая линия страны — это одна из ее границ; и чем легче доступ через границу к другим странам, в рассматриваемом случае через море, тем сильнее стремление народа к сношениям с ними. В стране, обладающей береговой линией, хотя и большого протяжения, но совершенно без гавани, не могли бы развиться ни морское судоходство, ни морская торговля, ни флот.

С военной непосредственностью он особо подчеркивает то обстоятельство, что, если море разделяет страну на две или более части, то обладание им делается не только желательным, но существенно необходимым.

Анализируя местоположение Соединенных Штатов Америки, Мэхен отмечает:

Контур их территории представляет мало таких пунктов, которые были бы слабы по своему изолированному положению, и все важные части границ штатов легко доступны из внутренних областей — деше­во водою, быстро по железным дорогам. Слабейшая граница, Тихий океан, далеко отодвинула от самого опасного из возможных врагов²⁴.

Рассматривая условия «размеры территории», он особо подчеркивает, что для развития морской силы имеет значение не число квадратных миль, занимаемых страною, а длина ее береговой линии и характер ее гаваней.

С этим условием он тесно связывает численность народона­селения. Особенно важную роль играет та ее часть, которая знакома с морем и может быть с успехом эксплуатируема для службы на судах и для работы по организации материальной части флота. Отсюда большое значение Мэхен придает формированию резервов, способных выполнить работу на флоте.

Большой интерес представляет анализ Мэхеном националь­ного характера населения страны. По этому поводу он пишет следующее:

Если морская сила действительно опирается на мировую и об­ширную торговлю, то стремление к коммерческой деятельности долж­но быть отличительною чертою наций, которые в то или другое время были велики на море²⁵.

И утверждает, что у португальцев и испанцев жажда приобретений выросла до жестокой алчности. В погоне за богатством они имели много великих качеств: были смелы, предприимчивы, умеренны, терпеливы в страданиях, пылки и одарены развитым национальным чувством. Национальный характер в свою очередь влияет на развитие морской силы способностью нации основывать цветущие колонии. Колонист отождествляет свои ин­тересы с интересами нового местожительства, и сразу же забо­тится о развитии ресурсов своей новой страны.

Характер правительства, по мнению ученого, — это влияние интеллигентной воли в жизни человека. Развитие морской силы зависит от мудрости, энергии и настойчивости правительства, которое должно учитывать естественные наклонности своего народа, содействовать его росту во всех отношениях... Прави­тельство тем более надежно, чем более широкое участие прини­мает в нем воля народа... Деспотическая власть... может прийти к цели быстрее, с меньшими уклонениями от начертанного пла­на, чем это возможно для правительства свободного народа. Мудрое правительство, опирающееся на морскую силу, может легко завоевать одну или несколько стран, заключает адмирал.

Словно предвидя будущее США,, он пишет

глаза нашей страны были в течение четверти столетия отвращены от моря..., но можно смело сказать, что для благосостояния Жей страны существенно важно, чтобы условия торговли оставались, насколько возможно, нетронутыми внешнею войною. Для того чтобы достигнуть этого, надо заставить неприятеля держаться не только вне наших пор­тов, но и далеко от наших берегов²⁶.

Программу действий, подготовленную Мэхеном, американцы выполнили, превратившись к концу второго тысячелетия в са­мую мощную морскую державу, сделав мир монополярным.