Социология культурного конфликта

Различие между конкуренцией и конфликтом уже было отмечено. Это две формы взаимодействия, но конкуренция — борьба между индивидами или группами индивидов, которые не находятся обязательно в контакте или в коммуникации; а конфликт — состязание, в котором контакт является необходимым условием. Конкуренция, явная и бесконтрольная, как у растений, и как великая жизнь-борьба человека со всем человеческим родом и живой природой в целом, бессознательна. Конфликт же всегда осознан; он вызывает самые глубокие эмоции и самые сильные страсти, он мобилизует огромную концентрацию внимания и усилий. И конкуренция, и конфликт являются формами борьбы. Конкуренция при этом непрерывна и безлична, а конфликт — носит временный и личностный характер.

Конкуренция — это борьба за местоположение в экономическом порядке. Распределение населения в мировой экономике, организация промышленности в национальной экономике, занятость индивида в разделении труда — все это обусловлено, в конечном счете, конкуренцией. Статус индивида или группы индивидов в социальном порядке, с другой стороны, обусловлен соперничеством, войной или более утонченными формами конфликта. Выражение «двое — это компания, трое — это толпа» говорит о том, как просто нарушается социальное равновесие привнесением нового фактора в социальную ситуацию. Различие тончайших нюансов и меры внимания, уделяемого разным индивидам одного социального круга, есть ни что иное, как искусственное отражение соперничества и конфликтов, скрытых под гладкой и чинной благопристойного общества. В общем, можно сказать, что конкуренция обусловливает положение индивида в сообществе; конфликт закрепляет его место в обществе. Локализация, положение, экологическая взаимозависимость — это характеристики сообщества. Статус, подчинение и превосходство, контроль — это все отличительные признаки общества. Понятие конфликта так же, как и его факт, уходит корнями глубоко в человеческую природу. Марс всегда занимал высокое положение в иерархии богов. Когда бы и где бы ни принимала борьба форму конфликта между расами, или между государствами, или между отдельными людьми, она неизбежно захватывала и удерживала внимание зрителей. И эти зрители, не принимающие участия в драке, всегда принимали чью-либо сторону. Именно этот конфликт «непричастных» делает общественное мнение, а общественное мнение всегда играло важную роль в борьбе людей. Именно оно возвысило войну от простой игры физической силы до трагического морального борения, конфликта между добром и злом. В результате война все более приобретает характер тяжбы, судебной процедуры, метод которой обусловлен обычаем, а предмет раздора принимается как дело для судебного разбирательства.

В искусстве дуэли, которое, в отличие от решения спора в личном поединке, хотя и не носило никогда характера судебной процедуры, разработан строгий кодекс, морально обязывавший человека искать возмездия за обиду и заранее определявший методы и процедуру, посредством которых можно и должно получить сатисфакцию. Наказанием (за отступление от правил) была утрата статуса в особой группе, к которой индивид принадлежал. Именно присутствие публики, церемониальный характер судопроизводства и убеждение в том, что невидимые силы находятся на стороне правды и справедливости, придают испытанию «судом Божьим» и испытанию в сражении и то значение, какого ни дуэль, ни какая-либо иная форма личной мести никогда не имела. В этой связи интересно также, что политические и юридические формы ведения дела строятся по образцу конфликта. Выборы — это состязание, в котором сосчитывают поголовье вместо того, чтобы разбивать головы. А суд присяжных — это состязание, в котором стороны представлены защитниками, выступающими, если это сравнивать с прошлыми временами, как на юридической дуэли.

Итак, в общем, можно сказать, что конкуренция становится осознанной и личностной в конфликте. По ходу дела конкуренты превращаются в соперников и врагов. Тем не менее, в своих высших проявлениях конфликт делается безличным; он переходит в борьбу за установление и сохранение законов справедливости и морального порядка. В этом случае речь идет уже не только о благополучии отдельного человека, но сообщества в целом. Таким случаем является борьба политических партий и религиозных сект. Здесь исход определяется не силой и значением непосредственных соперников, но, в большей или меньшей мере, силой и значением общественного мнения сообщества и, в конце концов, мнением всего человечества. Расовые предрассудки, так мы называем чувства, сопровождающие (поддерживающие) расовые табу, не являются, по крайней мере, в Америке, чем-то необычным. Но еще никому не удалось сделать их вполне понятными. В расовом предрассудке, в отличие от классового или кастового предрассудка, явно проявляется инстинктивный фактор, коренящийся в страхе перед незнакомым и непонятным. Цвет кожи или какой-либо другой расовый признак, подчеркивающий физические различия, становится символом моральной несовместимости, которой, возможно, и не существует. Чужак одновременно и привлекает нас, и вызывает страх, а индивид другой расы всегда кажется нам чужаком в большей мере, нежели человек одной с нами расы. Этот наивный предрассудок, если он не подкрепляется другими факторами, легко видоизменить, о чем свидетельствуют близкие отношения негров и белых в рабстве. Более позитивный фактор расового антагонизма — конфликт культур: нежелание одной расы вступать в личную конкуренцию с расой другой или низшей культуры. Это нежелание оказывается, в долгосрочной перспективе, нежеланием народа или класса, занимающего более высокий статус, конкурировать на равных с народом низшего статуса. Расовые конфликты, как и войны, в сущности, являются борьбой расовых групп за статус. В этом смысле и с этой точки зрения борьба европейских наций и так называемых «порабощенных народов» за независимость и самоопределение — это фактически борьба за статус в семье народов. В условиях этой борьбы расовое и национальное сознание в таких его проявлениях, как, например, ирландский национализм, еврейский сионизм или расовое сознание негров, является естественной и очевидной реакцией на конфликтную ситуацию. Националистические движения в Европе, Индии, Египте, подобно войне, соперничеству и более личностным формам конфликта, есть в основном борьба за признание, т. е. за честь, славу и престиж.