В погоне за «пушным золотом», за новыми землями

Не удалось Кучуму воспользоваться гибелью Ермака и утвердить свою власть над Сибирскими землями. Вспыхнули среди татарских правителей раздоры. А из далекой Москвы уже поспешали в богатые пушные вотчины новые люди. Шли ратники – казаки да стрельцы с воеводами. Первый из них – воевода Кольцов‑Мосальский разбил в 1591 году Кучумово войско. Но неугомонный хан переместился в Верхне‑Иртышские земли и там продолжал военные действия. Следующий воевода, Доможиров, через четыре года изгнал Кучума из Сибири. Но два года спустя его бунчук снова появился на Таре‑реке, притоке Иртыша.

В 1598 году воевода Воейков наголову разбил его отряды, захватил в плен и отправил в Москву семейство Кучума. Однако и на этот раз престарелый хан спасся, уплыв вниз по Оби.

Но не оправиться уже было Кучуму после последнего поражения. Некоторое время он еще скитался по Верхнему Иртышу, угоняя скот у кочевников. Спасаясь от их мести, бежал на юг в Ногайскую орду. Ногаи же давно и добровольно приняли русское подданство. И потому убили они беспокойного хана.

Так закончил свою жизнь последний сибирский хан Кучум. Так о том повествуют предания. А боевой шлем Кучумов, сделанный иранскими мастерами и великолепно украшенный, по сей день хранится в Москве, в Оружейной палате.

Самым старым сибирским городом, существующим до наших дней, является Тюмень. Ее заложил воевода Василий Сукин в 1586 году. В этих местах татары жили оседло. Они занимались скотоводством и возделывали землю. Твердая власть Москвы была им на руку.

Год спустя «письменный голова» Даниила Чулков поставил в устье реки Тобола город Тобольск, который долгое время оставался главным городом Западной Сибири. Посмотрите на карту. На ней мы отметили сибирские города, основанные в конце XVI и начале XVII века.

Много разных народов кочевало по этим местам. Бассейн Северной Сосьвы, при впадении которой в Обь был построен Березовский острог, заселяли манси. Выше и ниже по Оби жили ханты. А за Полярным кругом в устье Оби начинались земли «кочующей самояди», как называли русские промышленники ненцев.

В стране ненцев лежала Мангазея – сердце всего пушного промысла этих мест. В Мангазею стремились и русские промышленники и сборщики ясака. При упоминании о Мангазее в далекой Москве загорались глаза у иноземных гостей. Путь в землю «мягкой рухляди» хорошо был известен и поморам и купцам с Северной Двины и Печоры. Знали туда дорогу и коми‑зыряне, переваливавшие Каменный Пояс и добиравшиеся до низовьев Енисея на нартах. «Приходили к ним в Мангазею и в Енисею вымичи и пустозерцы и многих государевых городов торговые люди и дань с них имали воровством на себя, а сказывали на государя… и обиды и насильства и продажи от них были им великие» – написано в наказе воеводе князю Мирону Шаховскому, который поставил в центре Мангазеи на реке Таз Мангазейский острог.

Так, строя на берегах рек оборонительные остроги с гарнизонами, продвигались русские все дальше и дальше на восток. Просачивались об этом кое‑какие сведения и в Западную Европу. Так, в начале XVII столетия голландский купец Исаак Масса, проживший несколько лет в Москве, рассказал, что ему стало известно о двух экспедициях, посланных сибирским воеводой на восток. Дотошный купец не только описывает подробности одного из походов, но и приводит карту Сибири, составленную по описаниям первопроходцев.

От Енисея по Нижней Тунгуске, по Вилюю пробирались отряды казаков на Лену. Здесь, у вершины дуги гигантской излучины великой сибирской реки, енисейский сотник Петр Бекетов поставил Якутский острог. Район постройки оказался настолько удачным, что поставленный казаками город скоро стал важной опорной базой для многих русских экспедиций, которые отправлялись не только на север и на восток, но и на юг – к неведомой реке Шилкар (Амуру) и к Теплому морю (Тихому океану).