Математический термин

ФРАКТАЛ – Бесконечно самоподобная геометрическая фигура, каждый фрагмент которой повторяется при уменьшении масштаба. В качестве классического примера фрактала обычно приводится цветная капуста, головка которой составлена из более мелких соцветий, подобных по форме всей головке. Фрактальная структура группы предполагает наличие во всей большой группе достаточно самостоятельных подгрупп, взаимодействующих между собой как нечто единое, и внутри себя также состоящих из аналогично самостоятельных подгрупп, и так далее. На практике, впрочем, не до бесконечности, а до достаточно скромной величины – обычно 2–4 уровня.

Но так или иначе, ГК более свойственна относительно небольшим группам.

Репутация – наиболее часто фальсифицируемый релизер горизонтальной консолидации. Для этой фальсификации используются самые разнообразные способы имитации полезности. Для иллюстрации принципа, представляется уместным привести в пример курицу, которая кудахчет, изображая снесение яйца, фактически его не снося. Здесь фальсифицируется репутация в глазах хозяев, могущих отправить плохую несушку в суп, но не в глазах других кур (отношения кур между собой практически не содержат элементов ГК). Тем не менее, ситуация вполне универсальна.

Но вот мошенник выявлен. Как на него можно воздействовать? В принципе, ничто не мешает наложить на мошенника любые кары; однако, горизонтальность структуры группы предполагает определённую их специфику. Наиболее «горизонтальным» наказанием является отказ в поддержке, бойкот, и тому подобные вещи. Заметьте, что здесь определённо предполагается численное превосходство «немошенников», над мошенниками, так как бойкот неизмеримо эффективнее в групповом исполнении. Другими словами, чтобы группа была выраженно горизонтальной, требуется определённая критическая масса участников, приверженных горизонтальным отношениям. И хотя среди бойкотирующих тоже могут быть свои мошенники, принцип критической массы сохраняет актуальность – при преобладании эгоистов «оформленная по всем правилам» ГК невозможна, хотя её отдельные проявления могут иметь место. И еще важный момент: отказ в коллективной поддержке (как метод «горизонтального» давления) может быть эффективен лишь в условиях, когда одиночное выживание (или хотя бы процветание) является проблематичным. Другими словами – ГК возможна и эффективна только тогда, когда отдельный взятый индивид не может обойтись без поддержки группы. В условиях, когда индивидуальное выживание и процветание не представляют проблем, ГК становится малореальной. Ну строго говоря, это справедливо в отношении любой консолидации (о чём мы говорили во вступительной части раздела социальных инстинктов), но ГК к этому условию особенно чувствительна.

Наказание же эгоистов в виде персонального физического или психического давления весьма способно «свалить» отношения в вертикальную форму, а в адрес высокоранговых индивидов (при наличии значительной вертикальной компоненты в группе) и просто нереально. Наказание в форме физического или психического давления в ГК‑структурах может поддерживать горизонтальность отношений только тогда, когда является коллективным – что, опять‑таки, требует уже названных ментальных предпосылок в виде способности к долгосрочным стратегиям. В данном случае – верности принятым когда‑то обязательствам коллективной поддержки. К примеру, если в процессе меновой торговли (для чистоты этого мысленного эксперимента предположим, что события разворачиваются в плейстоцене) участник А обсчитал участника Б, то Б может наказать А в одной из двух «манер»: вертикальной и горизонтальной. В вертикальной манере он может, к примеру, просто набить ему его хитрую морду. Что из этого может следовать? Основных вариантов три:

А признает верховенство Б, не будет его далее обсчитывать, и более того – будет далее предоставлять ему всяческие льготы – даже в убыток себе (умиротворять). В отношениях А к другим индивидам, в лучшем случае, ничего не изменится; в худшем, если умиротворение будет признано эффективным – оно ухудшится, т. к. А будет входить в круг приближённых к эффективному «мордобойцу». Отношения при этом станут более вертикальными.

А даст сдачи, и окажется при этом сильнее. Во всех прочих отношениях случай аналогичен предыдущему, только А и Б поменяются местами.

Победитель этого поединка (неважно, А или Б) вчистую ограбит побеждённого, или даже убьёт его. Что в этом случае произойдёт с горизонтальностью отношений? Очевидно, что они, точно так же, отнюдь не будут поддержаны.

При воздействии в горизонтальной манере, Б сагитирует остальных членов группы бойкотировать торговый бизнес А, а возможно и не только бизнес, а и отказывать в поддержке со стороны группы в более широком смысле. При всей гуманности, этот путь труднее и «тоньше» – можно потерпеть неудачу в агитации, или столкнуться со «штрейкбрейхерами» позже. Однако, при успехе такого воздействия, горизонтальность отношений в группе будет поддержана и усилена – ведь единственным способом избежать такого рода санкций будет честный (по крайней мере – по отношению к «своим») бизнес. К сожалению, этот путь малореален, если А является монополистом, услуги или товар которого незаменимы; не зря в современной экономике такое большое значение придаётся демонополизации – наличие конкуренции позволяет наказывать мошенников, не прибегая к персональным поединкам – выказыванию персональных претензий, пусть даже с помощью специальных общественных органов. Такой поединок вполне может выиграть и мошенник, если его вертикальный ранговый потенциал (бойцовские качества) будет выше, чем у предъявителя претензий. Даже в суде. Уход же к конкуренту можно сделать вовсе не обладая бойцовскими качествами; однако, поскольку число Данбара не резиновое, этот путь тоже становится ненадёжным, если разнообразие такого рода субъектов становится слишком велико. Тем не менее – такой способ наказания мошенников остаётся более важным для поддержки ГК, чем конфликт – ибо это суть вертикальный способ выяснения отношений.

Иногда высокая активность модуля наказания мошенников выражается в том, что в англоязычной литературе называется «costly punishment» (дорогостоящее наказание) – готовность идти на личные жертвы ради только лишь наказания мошенников. Это, пожалуй, одно из самых ярких проявлений долгосрочности горизонтального поведения – ведь наказующий несёт немедленные и существенные убытки, ничего не приобретая взамен, даже реципрокальной репутации. «Возврат долга» осуществляется через нормализацию горизонтальной атмосферы в группе, а не персонифицированно так или иначе: это и долго, и крайне неконкретно; вплоть до того, что наказующему не достаётся вообще ничего и никак. В качестве примера такого вот экстремального «дорогостоящего наказания» можно упомянуть средневековых самураев, иногда публично совершавших сэпуку (ритуальное самоубийство) у стен императорского дворца, чтобы разоблачить несправедливость мошенника, которого нельзя было наказать законным способом – например, если это высокопоставленный вельможа. Считалось, что совершая сэпуку, самурай доказывал тем свою предельную честность и чистоту помыслов – то есть, высокую репутацию в рамках ГК, и стало быть – достоверность информации о мошенничестве обвиняемого.

Модуль одаривания

Выражается в стремлении к снабжению других участников группы ресурсами, информацией и услугами. Находит своё выражение во всевозможных подарках, прочих любезностях и помощи. Хрестоматийный пример – взаимный грумминг (выбирание кожных паразитов) у приматов.

Будучи инстинктивными, эти действия нередко оказываются довольно‑таки бестолковы – отправители услуг и ресурсов как правило склонны дарить не то, что нужно получателю, а то, что проще, выгоднее, понятнее, или интереснее дарителю (вспомним, хотя бы «Демьянову уху»); причём, как правило это делается совершенно искренне, и даже чистосердечно – хотя и случаи явной и осознанности фальсификации ценности подарка или услуги отнюдь не редки. И степень этой бестолковости зависит от эффективности работы модуля рефлексии, о котором – чуть далее; успешность же рефлексирования прямо связана с ментальными способностями группы; высокая сообразительность позволяет не только более точно прогнозировать ситуации, но и успешнее рефлексировать на предмет фактических потребностей получателей подарков и услуг.

Дружба – это как раз одно из проявлений работы этого модуля; пожалуй, наиболее яркое и воспеваемое воплощение горизонтальных отношений.

Модуль одаривания тесно связан с модулем выявления мошенников, ибо «вычислить» вероятность ответной любезности, без опоры на репутацию участников невозможно. Не тестировать же их на «детекторе лжи»! Другими словами – готовность к оказанию какой‑то услуги или дара является пропорциональной высоте репутации визави, потому‑то репутация так важна, и так часто фальсифицируется. Все мы гораздо охотнее даём что‑либо в долг человеку не просто знакомому, а человеку, которого помним как пунктуального возвращателя долгов, и который сам готов нам одолжить что‑либо при необходимости. Но крайне неохотно – явному пропойце, который, скорее всего, одолженное не вернёт. А если и даём, то лишь потому, что он выражает свою «просьбу» с явно вертикальными интонациями, говорящими о его высокой готовности пойти на конфликт и с людьми, и с законом. Но это уже другая тема…

Модуль совести

Этот модуль фактически является модулем контроля, направленным «внутрь», и побуждает заботиться о должной высоте своего репутационного имиджа в группе. Его работа выражается в форме самокритики, «совестливости», чувства долга, стремлению к «собственной нужности» для группы, и т. п. Другими словами – действий, направленных на опережающее повышение (по крайней мере – не понижение) своей репутации в группе. Модуль репутации, по сути дела, является развитием эволюционной фобии – превентивного страха каких‑то санкций за причинение ущерба группе или недостаточный вклад в её процветание. Или, если образно, то модуль совести – это модуль «я плохой, и это плохо».

Этот модуль побуждает отдавать больше, чем получать, не злоупотреблять помощью со стороны других, и тем самым сдвигать свой репутационный баланс в положительную сторону. Обратим внимание на его противопоставленность модулю самоутверждения, работающему «с точностью до наоборот»; собственно, он противопоставлен и близкому к самоутверждению модулю самооценки (любви к себе), описанном нами при описании инстинкта самосохранения. Личность с высокой самооценкой мало стесняется просить о помощи и поддержке, хотя и, возможно, оформляет эту просьбу в соответствии с требованиями законов и обычаев ГК. Личность же с низкой самооценкой старается не прибегать к поддержке других людей даже тогда, когда ей это действительно нужно, и тогда, когда она её, по объективной оценке, честно заработала. Но заниженная субъективная оценка «нашёптывает» ей, что этого мало, и напрягать других людей своими проблемами ей не следует.

Сама по себе самокритичность и совестливость не являются неотъемлемо присущими именно ГК; низкоранговым членам ВК тоже присущ аналогичный страх наказаний – но уже за недостаточно эффективное умиротворение вышестоящего, что где‑то как‑то сходно с недостаточности вклада в общее дело. Это сходство заставляет предполагать, что данный модуль является развитием модуля умиротворения, и произошёл именно от него.

Данное здесь определение совести весьма не совпадает с бытовым определением совести, противопоставляемым служению «по страху». На самом деле, противопоставлять их не следует. Вся разница между ними – в степени сознательности или подсознательности этого страха; при этом совесть, будучи глубоко подсознательной, субъективно далеко не всегда ассоциируется со страхом, хотя, в основе, является именно им. Человеку «неловко» – «что скажут люди?». А чем чревато то, что они скажут что‑то не похвальное? В конце концов – отказом в поддержке. А это, в известных условиях, действительно страшно.

Совесть – один из модулей инстинкта ГК; т. е. в своей основе она обусловлена генетически. И как и всякая генетически обусловленная особенность, она инерционна и стохастична. Стало быть, она может, с какой‑то вероятностью проявить себя даже в условиях, этому, казалось бы, никак не способствующих. Например, у царей, и прочих лиц, занимающих верхи жёстко вертикальных иерархических пирамид. Да, добрые и самокритичные цари бывают. Иногда. Но частоты таких случаев достаточно лишь для поддержания легенд о них, но никак не достаточно для того, чтобы можно было бы обойтись без горизонтальных воздействий на сих последних. При отсутствии должной подпитки кончается всё. Даже совесть.

Модуль рефлексии

Рефлексия – буквально «отражение» – способность как бы «влезть в шкуру» другого, способность как бы посмотреть на себя его глазами, ну или как бы увидеть своё отражение в другом человеке. Это, пожалуй, наиболее интеллектуальный модуль ГК, да и, видимо, всей системы инстинктов. Это один из, в общем‑то не очень многочисленных модулей, признаки активности которого выявлены на нейрофизиологическом уровне. Речь идёт об активности так называемых «зеркальных нейронов». Разумеется, этой небольшой группы нейронов (их порядка нескольких десятков) совершенно недостаточно для реализации столь сложной работы, как построение модели самого себя в сознании другого человека; зеркальные нейроны – это всего лишь точка, сигнализирующая об активности этого модуля; основная же рефлексивная деятельность происходит в других местах.

В работе модуля рефлексии прослеживаются явные параллели с модулем умиротворения, рассмотренного нами в ВК; и вполне очевидно, что он является высокоинтеллектуальным развитием умиротворения. Но если умиротворитель, «не рассуждая» полагает, что доминанту нужны стандартные знаки подчинённости и лояльности (даже если данному конкретному доминанту они противны и омерзительны), то рефлексирующий старается понять, что именно думает его визави, и что именно ему нужно. И хотя высокие способности к рефлексии могут быть использованы для эффективного мошенничества (ведь это способ как бы «читать мысли»; «прочтя же мысли» человека, его можно очень эффективно обмануть), в обычных условиях ГК рефлексия служит очень эффективным механизмом координации усилий и ухода от потенциально конфликтных ситуаций: но не за счёт умиротворения, а за счёт снижения накала объективных противоречий. Рефлексия, как и всякий инстинктивный механизм, допускает сбои и неточности, но даже полиграф иногда ошибается! Чудес‑то не бывает…