И соседние атаманские республики 5 страница

Но уже через пять дней и Особый полк Зеленого разбежался по дороге на запад, у самой границы с ЗУНР. Другие полки атамана заявили о том, что они не будут выполнять приказы, и, забрав все ценное из военных складов в Святошино, подались в родную волость отмечать Рождество.

Вернувшись в Триполье, Зеленый направил ультиматум Директории, требуя немедленно провозгласить советскую власть в Украине и прекратить всякое сопротивление наступлению Красной армии. Он угрожал, что отклонение этого ультиматума приведет к выступлению Днепровской дивизии и всей «Трипольской республики» против Директории. Коновалец по телефону умолял Зеленого не начинать выступления, направил парламентеров с предложениями компромисса, но все было тщетно: Рубикон был перейден.

6 января 1919 года Днепровская дивизия самораспустилась (Зеленый отправил бойцов по домам, на отдых), и 10 января командующий Левобережным фронтом армии УНР полковник Болбочан докладывал в штаб Петлюры о военной катастрофе Запорожского корпуса и отходе войск на Полтаву. В свое оправдание он писал, что подкрепления, которые шлет в Киев Петлюра, «...я не имею времени разоружать, потому что это сброд, а не войско». После отвода корпуса Болбочана с Харьковщины и Полтавщины Киев прикрывали около 7 тысячи бойцов (в резерве в Киеве – 5 тысяч бойцов). Этого было явно недостаточно для противодействия частям Украинского советского фронта в 17 тысяч красноармейцев, к тому же к ним присоединились еще 3–4 тысячи крестьян – повстанцев и перебежчиков из армии УНР. Опасность для Директории представляла и возможность большевистского восстания в рабочих районах Киева. Петлюра еще в конце 1918 года требовал от Директории немедленно объявить войну Советской России, но это было сделано только 16 января 1918 года, после трех недель наступления красных на Киев.

Хороший организатор и самостоятельный атаман, Зеленый фактически стал главой независимой Приднепровской республики, включавшей несколько волостей Киевщины. Атаман изгнал администрацию Директории из района, утвердив в селах свои ревкомы и сельские советы.

В ответ на эти действия Петлюра издал приказ об аресте Зеленого «за измену». 15 января атаманы Зеленый и Данченко заявили об окончательном разрыве с Директорией. Зеленый наладил связь с соседним городом Переяславом, где уже началось восстание против Директории.

Уездный крестьянско‑казачий съезд поддержал выступление Зеленого, проголосовав за создание в Украине «трудовой власти». Тогда, на съезде, атаман заявил, что его устремления разошлись с политикой Директории и он вступает с ней в конфронтацию. Через несколько дней в Григорьевке на втором уездном съезде (80 делегатов) был избран уездный исполком и командующий войсками Трипольской республики атаман Зеленый.

Понимая шаткость своего положения, Зеленый вновь собирает тысячу бывших повстанцев – свою «гвардию» – для сопротивления Директории. Вчерашний союзник атамана большевик Христич со своим отрядом обосновался в городке Ржищев и долго сохранял нейтралитет по отношению к Зеленому, считая его при этом петлюровцем. Вскоре отряд Христича вошел в состав Красной армии.

Интересно, что тогда по Триполью разносились (очевидно, агентами большевиков) провокационные слухи о том, что Петлюра якобы приказал расстрелять Зеленого и возвратить власть помещиков в Украине и что он уже арестовал главу Директории, «борца за мужицкие права» Владимира Винниченко.

21 января гвардия Зеленого выступила в поход на Фастов. Генерал армии Директории Капустянский писал: «Атаман Зеленый во главе Днепровской повстанческой дивизии в разгар ожесточенных боев за Киев врезался клином в нашу армию между Киевом и Кременчугом и этим ускорил оставление нами Левобережья и Киева».

Но 24 января под Обуховом отряду войск Директории – Сечевым стрельцам Думина (1100 штыков и сабель, 8 легких пушек, 8 пулеметов) – удалось разгромить и распылить тысячу зеленых, не проявивших особого желания сражаться. Сечевые стрельцы направили в Триполье своих парламентеров на переговоры о разоружении села. Атаман Зеленый собрал в Триполье крестьянский сход, на котором принял предложение о капитуляции. 26 января Сечевые стрельцы захватили село и разоружили местных крестьян, собрав 600 винтовок. Впрочем, победа бойцов Директории над повстанцами была относительной – антибольшевистский фронт оголился, зеленовцы затаились и могли в любой момент вновь поднять восстание.

Атаман Зеленый бежал в район Переяслава, где против Директории уже выступили повстанческие атаманы Богунский и Грудницкий. Именно в Переяславе Зеленого убедили в необходимости продолжить восстание против Директории и «предателя народа Петлюры» и снабдили двумя сотнями винтовок и пулеметом. Вскоре он объявился в Ржищеве, где вновь образованный ревком провозгласил Директорию вне закона.

В начале февраля 1919 года в Триполье был созван уездный крестьянско‑казачий съезд, который принял решение не признавать власти Директории. После съезда Зеленый снова поднял свою вольницу. Местные крестьяне пошли за атаманом, так как не хотели быть мобилизованными в армию Директории, не хотели воевать против Советов. Повстанцы Зеленого вновь захватили Обухов и Триполье.

6 февраля войска большевиков вытеснили части Директории из Киева. На следующий день Зеленый повел свое воинство против петлюровцев на станцию Васильков, находившуюся на пути отступления войск Директории. Захватив Васильков, атаман не стал вступать в бой с частями Директории, а стремился переманить бойцов армии УНР к себе в отряд. 8 февраля Зеленый прибыл в Киев, на встречу с командующим большевистской армии в Украине Владимиром Антоновым‑Овсеенко. О своей встрече с Зеленым Антонов‑Овсеенко писал: «Атаман стоял на том, чтобы его дивизии была гарантирована неприкосновенность. На это ему было твердо заявлено, что нельзя допускать существование других частей, кроме регулярных советских, и что части Зеленого должны быть отведены в тыл для переформирования. Зеленый не очень твердо ответил, что он должен переговорить со своими товарищами по командованию».

Атаман Зеленый предложил свои услуги большевикам и пытался договориться с командованием о вхождении «зеленовцев» в состав Красной армии на правах самостоятельной независимой единицы (бригады или дивизии) при сохранении за собой командной должности атамана и выборности всего командного состава. Фактически Зеленый предлагал военный союз с советской властью, но требовал от нее значительных политических уступок: создания широкого «левого фронта» всех социалистических партий Украины, «вольности» Трипольского района. Антонов‑Овсеенко ратовал за регулярность Приднепровской дивизии и общие правила местного управления для всех районов Советской Украины. Но все же какие‑то обещания командующим были даны, и Зеленый две недели значился «красным комдивом».

Но к концу февраля 1919‑го Антонов‑Овсеенко забыл о своих обещаниях и решил переформировать и основательно почистить ненадежную дивизию Зеленого, направить в ее полки комиссаров. Эти действия вызвали резкий протест атамана, который уже с начала марта перестал исполнять приказы командующего. После такого охлаждения отношений большевики стали забрасывать повстанцев Триполья ультиматумами с требованием немедленно влиться в состав регулярных частей. На эти требования Зеленый ответил, что его отряды в составе регулярных частей только «...принесут большевикам немало забот». И действительно, агенты большевиков доносили в центр: «Зеленый заявляет, что борется против московского засилия и имеет контакты с организациями полтавских полков».

В марте 1919 года, когда новая советская администрация, ЧК и продовольственные отряды устремились в села Киевщины устанавливать военный коммунизм, «красный» Зеленый закончился... Атаман категорически отказался ввести свою Днепровскую повстанческую дивизию в состав большевистских войск, а также пропустить новую власть («назначенцев»‑комиссаров) в Триполье. Вскоре конфликт дошел и до военной конфронтации. Зеленый стал накапливать силы для нового восстания, заблокировав путь судов по Днепру и железную дорогу Черкассы–Киев. К 20 марта войска Директории, прорвав фронт у Житомира, неожиданно для большевистских лидеров приблизились к Киеву. Этот прорыв дал толчок для начала массового крестьянского восстания против «коммунии» в селах Центральной Украины.

20–21 марта на юге Киевской губернии под руководством атамана Зеленого началось восстание против большевиков. За неделю до этого Зеленый посетил Переяслав, где тайно встретился с красным командиром «полтавских полков» – атаманом Антоном Богунским. Атаманы решили выбить большевиков из Киева и утвердить в Украине новую власть.

Собрав три тысячи повстанцев, Зеленый уничтожил в Кагарлыке и Триполье заезжих большевиков‑агитаторов и продовольственный отряд. 25 марта произошло восстание крестьян в Василькове и в Васильковском уезде, находившемся по соседству с подконтрольным Зеленому районом. В районе Белая Церковь–Васильков атаман Овсей Гончар‑Бурлака поднял 22 волости, собрав семь тысяч повстанцев в поддержку Зеленого.

С 20‑х чисел марта и до 20‑х чисел августа 1919 года, то есть до момента временного упразднения советской власти в Украине, большевики чувствовали себя властью только в крупных городах (в губернских и уездных центрах). Они были в силах контролировать прифронтовую полосу, районы вдоль железных дорог и узловые станции... а далее, в глубь Украины, царила атаманщина. Сотни сельских и уездных атаманов представляли власть на местах, исходя из своей воли и крестьянской целесообразности. Всех этих «разноцветных» атаманов объединяло неприятие военного коммунизма, национальной политики большевиков, враждебность «диктатуре города». По сути, с марта 1919‑го началась великая и практически неизвестная даже многим историкам необъявленная война села против города, закончившаяся полным разгромом села к 1933 году.

Крестьянин брался за винтовку, протестуя против городских «чужаков» – комиссаров‑«назначенцев» (в большинстве своем еврейского происхождения), против городских продовольственных отрядов, забиравших все продукты, против идущих из города устрашающих приказов, против карательных, чекистских и мобилизационных отрядов... Крестьяне защищали свой идеал – «садок вишневый коло хаты» без комиссара или помещика.

Советская власть тогда еще надеялась на чудо... только 25 марта 1919‑го решением Совета Народных Комиссаров УССР атаман Зеленый был объявлен «вне закона» как лидер, организовавший «стаю грабителей и насильников, которые терроризируют мирное население, проводя расстрелы и человеконенавистническую пропаганду против евреев».

Фигура атамана Зеленого была настолько популярна на юге Киевщины, что местные повстанцы стали называть себя зелеными, противопоставляя себя красным, белым, жовто‑блакитным. Социальная направленность идеологии зеленых была ближе всего к идеологии махновцев и состояла из смеси левоэсеровских, анархистских и патриотических лозунгов. Зеленый, выступая за «свободу и равенство», враждебно относился не только к помещикам и буржуазии, но и к местному кулачеству, пытаясь ограничить его экономическое и политическое влияние на селе.

Атаман предлагал вернуться к уравнительному распределению земли и реквизировать часть земли и имущества у местных богатых крестьян. Своему воинству он строго приказал – не обирать бедных крестьян. Такой классовой политикой Зеленый испортил отношения с богатыми крестьянами, создававшими в ответ свои отряды самообороны против «зеленых коммунистов». Коммунистический лидер Затонский[38] в книге «Водоворот» писал, что в отрядах Зеленого принимали участие «...преимущественно беднейшие элементы села» и у «зеленовцев» существовал внутренний фронт против кулацкого отряда из Кагарлыка.

В обращении атамана Зеленого «К крестьянам и рабочим Украины» подчеркивалось:

«1. Мы добиваемся того: Украина должна быть независимой экономически, а относительно федерации, то такая должна быть свободная.

2. Вся власть на местах принадлежит рабоче‑крестьянским советам, а в центре – власть Советов без всякой партийной диктатуры.

3. Власть на Украине должна быть у местных людей, украинцев (всех живущих на Украине).

4. Коммуны силой никто не должен заводить, когда на это нет согласия народа.

5. К социалистическим республикам всего мира мы относимся как к родным нам братьям, а особенно к Советской России...»

Отряды Зеленого отныне именовались 1‑й Киевской дивизией (около пяти тысяч штыков и сабель, шесть орудий). Тогда же на Васильковщине была образована и 2‑я Киевская повстанческая дивизия (атаман Марк Шляховой). Эти две дивизии были сведены в Первый повстанческий кош, который возглавил атаман Зеленый.

Захватив на Днепре 30 барж с солью и углем, Зеленый раздал это имущество местным беднейшим крестьянам. Атаман объехал с нотариусами соседние села и на сельских сходах передал землю крестьянам одновременно с документами на ее владение. После подобных раздач на митингах повсеместно происходила добровольная мобилизация крестьян в дивизию Зеленого.

Зеленовцы, да и сам атаман, называли себя независимыми большевиками. По сводкам советского наркома военных дел, они «...стоят за Советы, но добиваются для Украины власти украинцев, а не великороссов и жидов... Ведется, как мы уже отмечали, усиленная агитация против коммуны, евреев и советской власти». Раковский писал, что Зеленый ведет «человеконенавистническую пропаганду против евреев». И все же атаман не был «законченным» антисемитом, он сохранил жизнь всем трипольским евреям, хотя и приказывал нещадно убивать тех, кого называл «жидовскими комиссарами».

Позже В. Затонский признавал, что бойцы атамана Зеленого были «преимущественно беднейшие элементы села», а возглавляемое им восстание имело характер «взрыва крестьянских масс против коммунистов».

В Центральной Украине гражданская война обострила национальный вопрос. Евреи поддержали советскую власть и в новой местной администрации составляли 60–70 % (местная еврейская молодежь отличалась почти поголовной образованностью и симпатиями к большевикам). В глазах украинского крестьянина именно евреи были комиссарами, коммунистами, ревкомовцами, бойцами заградительных и карательных отрядов.

В Киевской губернии евреи – вторая по численности этническая группа, составлявшая 12 % населения (примерно 325 тысяч человек). Среди жителей местечек Киевщины их было 40–50 %, в Киеве проживало 30 % евреев, в то время как в селах Киевщины они составляли 2–3 %. Для сравнения, в Харьковской и Донецкой губерниях Украины евреи составляли по 3 % от всего населения.

Выступая «за Советы», Зеленый призывал обуздать всевластие ЧК, партийных «назначенцев», отменить продразверстку, прекратить создание колхозов, организовать самостоятельную украинскую армию на основе его дивизии, добиваться реальной независимости Советской Украины. Атаман провозглашал свой район независимой «Приднепровской республикой», в состав которой уже вошли восемь городов и сел. Именно Зеленый впервые выдвинул лозунг «Советы без коммунистов!», то есть без диктата партии. Этот лозунг аукнулся громом Кронштадтского восстания матросов в марте 1921 года.

Зеленый начал с недопущения продотрядов и ЧК на свою территорию (с расстрелов продотрядовцев и чекистов), с антибольшевистской и антиеврейской агитации. Новая власть рассматривалась атаманом как еврейская, и он призывал «бить жидовских комиссаров». «Долой иноземное засилье! Долой коммуну! Бей жидов и коммунистов!» – эти и подобные им лозунги были на устах повстанцев Украины в кровавом 1919‑м. В подконтрольном районе атаман накладывал особую контрибуцию на местных евреев. Так, 200 тысяч рублей и 300 пар сапог выдали Зеленому в виде контрибуции евреи Ржищева. Два миллиона рублей «налога» зеленовцы назначили богатым евреям Кагарлыка. В то же время в еврейских местечках Киевщины из местной молодежи формировались «Особые отряды по борьбе с бандитизмом», т. е. для борьбы с Зеленым.

Крестьяне Васильковского уезда поддержали атамана и привели в его «армию» до тысячи бойцов. Зеленому удалось установить свой контроль над частью сел вокруг Фастова, Ржищева, Обухова, Василькова.

28 марта карательный отряд красных ворвался в Васильков, учинив там кровавую расправу. 4 апреля Зеленый на пять дней отбил у красных Васильков и Богуслав и устроил там «показательные» казни около 70 большевиков‑ревкомовцев и продармейцев.

В начале апреля 1919 года повстанцы напали на Таращу, Белую Церковь, Фастов. Одновременно с Зеленым против «коммунии» выступили и другие атаманы, помельче: Струк – у Чернобыля, Соколовский – у Радомышля, Ангел – у Нежина, Гончар‑Бурлака и Орловский – у Таращи.

Под начало Зеленого перешел атаман 2‑й Киевской повстанческой дивизии (собранной из повстанцев Васильковщины) Кармелюк (настоящее имя – Марк Дорожный).

Атаман Михно (не путать с Нестором Махно) двигался с 500 повстанцами на Киев с востока, захватив Борисполь. В Гомеле против большевиков восстали солдаты 8‑й советской дивизии. 1–3 апреля Миргород оказался в руках повстанцев, которые арестовали местных коммунистов и чекистов. Это восстание подняли красноармейцы местного гарнизона под руководством командира Дубчака, объявившего себя главкомом'всех войск в Украине.

В. Затонский вспоминал: «По существу, любой наш полк в то время мог поднять против нас восстание, и подчас не всегда было понятно, почему та или иная часть борется на нашей стороне, а не против нас». Ему вторил Раковский: «Украинская армия тогда не представляла еще стойкой боевой силы... Единственной реальной боевой единицей являлись красные курсанты, которым мы обязаны разгромом Григорьева и Зеленого». Д. Мануильский[39] добавлял к этой картине: «...каждую весну мы снаряжаем очередную группу на Украину, которая, прогастролировав там, к осени возвращается в Москву».

В конце марта 1919 года против большевиков поднялся район Холодного Яра, находящийся километрах в 50 на юг от Триполья. Атаман Холодного Яра Чучупака придерживался «петлюровской» направленности и не заключил союз с Зеленым, из‑за левизны Трипольского атамана.

Под самым Киевом, растянувшись на несколько десятков километров, образовался «Зеленовский фронт», который держали против повстанцев наспех собранные красные части: Интернациональный полк, матросский полк, несколько «особых» карательных батальонов. Уже 25 марта они вышли в первый поход против Зеленого, надеясь на быструю и легкую победу над плохо вооруженными крестьянами. Под Обуховом произошла первая битва «зеленой кампании», в ходе которой красные дрогнули и отступили в Киев. С 30 марта базовый район восстания Зеленого периодически обстреливали из пушек корабли красной Днепровской военной флотилии.

1–5 апреля атаман Зеленый снова напал на Обухов и Таращу, перекрыл железнодорожное и речное сообщение провинции с Киевом, разрушив мосты и железнодорожное полотно. Зеленый предъявил ультиматум киевскому Совнаркому, угрожая в случае неприятия ультиматума самочинно захватить город.

В Ржищеве местный исполком советов признал Зеленого своей властью. В Переяславе красноармейцы выступили против «жидов‑коммунистов» и власть сконцентрировалась у союзных Зеленому «красных атаманов» Грудницкого и комбрига Богунского. В этом ревкоме были представители от атаманов Соколовского, Струка, Ангела, Гончара, Григорьева и Богунского (на тот момент Григорьев и Богунский еще были командирами Красной армии), от повстанцев Полтавщины, красных гарнизонов Богуслава и Корсуня, от ревкома Канева...

* * *

В 1918 году атаманом стал полтавчанин Александр Грудницкий. Этот человек происходил из интеллигентской среды – он родился в 1892 году в семье учителей. Бывший недоучившийся студент Киевского коммерческого института учительствовал в Золотоноше. В бурном 1917‑м Грудницкий принял революцию «украинского образца», а когда гетман Скоропадский утвердился в Украине, вчерашний студент стал уездным адъютантом при коменданте Золотоношского уезда. Работая государственным чиновником, Грудницкий организовал антигетманское подполье – Золотоношский ревком. В момент восстания Директории в середине ноября 1918‑го он ликвидировал гетманскую администрацию в Золотоноше и в уезде. Став под знамена Директории УНР, вчерашний студент возглавил уездную власть. Тогда он входил в левое крыло УСДРП.

Но уже в январе 1919 года Грудницкий поддержал советскую власть и красные войска, которые устремились с востока на Киев. В компании с 20‑летним повстанческим атаманом Антоном Богунским (настоящая фамилия – Шарый), 4 января 1919 года Грудницкий созвал уездный съезд трудящихся, который приветствовал «рабоче‑крестьянское правительство Украины». Грудницкий был избран председателем уездного исполкома советов Золотоноши, командиром Революционной армии Полтавского и Киевского побережья Днепра.

В конце марта 1919 года атаман решает порвать с большевиками. 2 апреля на митинге бойцов бригады Богунского в Переяславе он призвал к сопротивлению власти.

В начале апреля в районе Триполье–Канев был организован Центральный революционный комитет повстанцев Украины. Иногда этот ревком называли Совнаркомом, потому как он претендовал на всеукраинскую власть (председатель Ревкома‑Совнаркома – Грудницкий, нарком по военным делам – атаман Зеленый, главком – Богунский). После такого шага Грудницкому пришлось перейти на нелегальное положение. Через две недели в Каневе он провозгласил себя председателем нового украинского независимого правительства – Совнаркома и главой украинского Центрального ревкома. В мае этого же года в Переяславе состоялось совещание повстанческих вожаков, украинской местной интеллигенции, представителей Петлюры. На нем Грудницкий выступил с планом похода партизанско‑повстанческих отрядов на Киев. Однако вскоре он поссорился с Богунским, по причине политических шатаний последнего. Богунский поначалу примкнул к ревкому, но потом «остыл», и большевики уговорили его не поднимать мятеж. Восстания Зеленого, Григорьева и прочие «весенние» восстания закончились крахом, и летом 1919 года Грудницкий вступил в Украинскую коммунистическую партию (боротьбистов), а уже в сентябре возглавил боротьбистское повстанческое соединение на Полтавщине.

В ноябре в 1919 году Грудницкий вел переговоры с Махно о создании объединенной и независимой от Москвы Украинской Красной армии. Он стал редактором махновской газеты «Шлях до волі». В декабре того же года после объявления большевиками Махно «вне закона» Грудницкий исчез с исторической арены Екатеринослава, чтобы в феврале 1920‑го всплыть в советском Харькове. Он «разоружился» вместе с боротьбистами и перешел на службу в ЧК, в отдел «по борьбе с петлюровским повстанчеством». До сих пор неизвестно, чьим агентом был Грудницкий – чекистов или петлюровцев. Известно только, что он связывался с петлюровским подпольем и стал уполномоченным в военных делах Всеукраинского центрального повстанческого комитета – главным атаманом повстанцев. Но вскоре он передал командование Юрию Мордалевичу. А в 1921‑м Грудницкий тайно появился на Полтавщине как атаман Куница – координатор петлюровского повстанчества на Левобережье Украины. Запутанная история Александра Грудницкого закончилась в августе 1921 года в Полтаве, где он был арестован и расстрелян.

Немало темных страниц и в судьбе соратника Александра Грудницкого, атамана Антона Богунского, потомка старинного казацкого рода с Полтавщины. Антон Шарый был самым молодым атаманом времен гражданской войны, родился он в начале 1899 года в селе Погорелом Золотоношского уезда Полтавской губернии. Он рано остался круглым сиротой, но, будучи очень способным к наукам, экстерном сдал экзамены за курс гимназии. Юный Антон поддержал революционные изменения в Украине и в феврале 1918 года работал управляющим делами Всеукраинского исполкома в Киеве. Весной того же года он вернулся в Золотоношу и возглавил восстание против немецких оккупантов и гетманцев. Одно время Шарый был даже назначен начальником штаба Звенигородско‑Таращанской повстанческой армии. Став атаманом отряда звенигородских повстанцев, он с 600 бойцами прорвался из окружения, пройдя с боями всю Левобережную Украину до «нейтральной зоны» на границе с РСФСР. В России Шарый сформировал повстанческую часть, взял себе псевдоним в честь Ивана Богуна – знаменитого запорожского полковника времен Хмельнитчины.

В январе 1919 года полк Богунского в составе Красной армии вел наступление против петлюровцев и захватил Полтавщину. В феврале он уже назывался Приднепровской бригадой имени Богунского. Бригада остановилась на отдых в районе Золотоноши и там впервые столкнулась с диктатурой большевиков, с террором ЧК и грабежами продовольственных отрядов. Богунский, до марта 1919‑го считавший себя чуть ли не большевиком, подписал воззвание «К крестьянам и рабочим Украины» от имени подпольного Всеукраинского революционного комитета.

В воззвании были строки, ставшие программой для многих атаманов тех лет: «Эти господа назвали себя «коммунистами» и начали грабить бедное население Украины и вывозить все со спекулятивными целями в Россию. Таким образом, мы оказались под пятой разных присланных к нам комиссаров, которые ведут себя у нас еще хуже, чем царские приставы... Мы добиваемся следующего: Украина должна быть национально, культурно и экономически независимой. Что же касается федерации, то она должна быть добровольною, то есть без всякого принуждения и гнета со стороны других наций... Вся власть на местах принадлежит рабоче‑крестьянским советам, а в центре – Совету советов без всякой партийной диктатуры... Власть на Украине должна состоять из местных людей, то есть украинцев (всех живущих на Украине), нам не нужны оккупанты и спекулянты на коммунизме... Советская Россия нам должна помогать, но по нашему согласию и без вмешательства в наши собственные дела... Коммуны силою никто не должен насаждать... Никто не имеет права издеваться над верой народа...»

Богунский, Зеленый и Грудницкий, начальник штаба бригады Ведула, комполка Лопаткин решились на ультиматум власти. Более того, Богунский тайно принял пост главнокомандующего войсками – главного атамана в мятежном правительстве Первого Всеукраинского ревкома. Он допускал «националистические выпады», не подчинялся распоряжениям местных и центральных органов власти. Бойцы его бригады проводили антибольшевистскую пропаганду, срывали с красноармейцев звезды, называя их «жидовскими», избивали и даже убивали отдельных коммунистов.

В середине апреля 1919 года Богунский покаялся в своих ошибках, но отказался выступать против войск атамана Зеленого. Командование, боясь открытого перехода частей Богунского на сторону Зеленого или Григорьева, временно закрывало глаза на независимость бригады и на положение дел в Золотоноше, в которой красноармейцы этой бригады учинили еврейский погром. В июне–июле 1919‑го бригада Богунского искупала «вину перед революцией» на фронте против белогвардейцев. Только в начале июля в секретной инструкции Троцкого командованию 14‑й армии зазвучал приговор: «Необходима чистка командного состава в украинских частях, где еще много петлюровских, партизанских, атаманских элементов, таких как Богунский, Лопаткин и другие».

21 июля 1919 года в Полтаву прибыл председатель Реввоенсовета Троцкий. Он вызвал в свой поезд Богунского, где атамана арестовали и вскоре расстреляли «за семафором», без суда и следствия. Узнав об аресте своего атамана, восстали части бригады Богунского, с фронта ушел 1‑й Золотоношский полк (600 штыков, 2 пушки, 5 пулеметов) под командованием Лопаткина. Этот полк двинулся на Полтаву, громя тюрьмы и чекистские застенки... Получив известие о смерти комбрига, полк Лопаткина захватил Переяслав, а потом повернул на Канев, с целью соединиться с Зеленым. Но у днепровской переправы он попал в засаду красных и был уничтожен. Чтобы не оказаться в руках чекистов, комполка Лопаткин застрелился.

* * *

Но вернемся к апрельским событиям 1919 года вокруг восстания атамана Зеленого.

К Киеву прорывались войска Петлюры, оказавшиеся в 45 километрах от столицы. В городе было объявлено военное положение, началась паника и очередная эвакуация советских учреждений. Грудницкий тогда телеграфировал Петлюре: «Выскажитесь за Советскую власть, и я пойду с вами», но Петлюра не принимал в расчет трипольских заговорщиков.

Трипольский ревком обратился к атаману Григорьеву с призывом поддержать восстание Зеленого. Вскоре от него пришел лаконичный ответ: «Работайте. Я возьму Одессу, а потом пойду с вами!» Амбициозность Григорьева толкала его на самостоятельные действия, игнорировавшие интересы его единомышленников. На повторное предложение ревкома повстанцев Григорьев ответил: «У меня 23 тысячи штыков, 52 пушки, 12 бронепоездов, миллион патронов. За мной Херсон, Николаев, Одесса. Скажите, что вы имеете, что стоит за вами? Ничего. А раз ничего, то я разрешаю вам прийти ко мне и получить от меня ту работу, которую я вам дам...»

Но Зеленый уже возомнил себя главным атаманом Украины – командующим армией независимой Советской Украины. Собрав до 5 тысяч повстанцев (из них до 1,5 тысячи конницы) при четырех орудиях и 30 пулеметах, он. решил готовить штурм Киева, осадив столицу с юга и юго‑запада. Этот замысел атамана был трудновыполним, ведь у большевиков в Киеве насчитывалось до восьми тысяч солдат, милиционеров, чекистов, более 70 пулеметов, 8 орудий, несколько бронепоездов и до десятка боевых кораблей.

7–8 апреля 1919 года восстали ближайшие к Киеву села Новые и Старые Петривцы, местечко Вышгород. Сообщение красной разведки о положении дел вокруг Киева гласило: «Бандиты усиливают свои конные части, направляют разведки для выбора удобных позиций, разведки проникают в город». Николай Скрыпник[40] вспоминал: «Восстание Зеленого почти совершенно отрезало Киев от подвоза продовольствия, разрушило военные коммуникации».