Типология и ее необходимость

Типология или классификация государств и правовых систем по типам представляют собой объективно необходимые, закономерные методы познания государственно-исторического процесса развития государства и права. Они выступают как отражение исторически неизбежной смены одних типов государства и права другими. Типология является одним из важнейших приемов или средств познания исторического процесса развития государства и права.

Что такое исторический процесс, история? — спрашивал в связи с этим известный русский историк В. О. Ключевский, живший на рубеже XIX—XX вв., и отвечал: «На научном языке слово историяупотребляется в двояком смысле: 1) Как движение во времени, процесс, и 2) Как познание процесса». Человеческое общежитие, продолжал ученый, — «такой же факт мирового бытия, как и жизнь окружающей нас природы, и научное познание этого факта — такая же неустранимая потребность человеческого ума, как изучение жизни этой природы. Человеческое общежитие выражается в разнообразных людских союзах, которые могут быть названы историческими телами и которые возникают, растут и размножаются, переходя один в другой и, наконец, разрушаются, — словом, рождаются, живут и умирают подобно органическим телам природы. Возникновение, рост и смена этих союзов со всеми условиями и последствиями их жизни и есть то, что мы называем историческим процессом».

Развитие государства и права - важнейшая составная часть всего процесса развития человеческого общежития. Познание этого процесса, 15 том числе и через государственно-правовые системы, является в силу этого составной частью познания всего исторического процесса.

Исходными посылками типологии государств и правовых систем являются следующие положения. Во-первых, положение о том, что развитие человеческого общества, а вместе с ним государства и права это непрерывно протекающий, длительный и по своей природе естественно-исторический процесс.

Во-вторых, этот процесс неразрывно связан с постоянным развитием социальной природы, содержания и назначения государства и права, а также с коренными изменениями основных принципов их организации и функционирования. Например, если в качестве одного из важнейших принципов рабовладельческого типа государства и права выступал принцип частной собственности на основные средства производства и на людей рабов, то в качестве одного из основных принципов капиталистического типа государства и права выступает уже принцип формально-юридического равенства всех граждан перед законом. Одним из важнейших принципов феодального типа государства и права был принцип вассального подчинения, соответствия объема и характера политической власти размерам земли.

И в-третьих, что процесс перехода государства и права от одной ступени к другой, от одного типа государства и права к другому органически сочетает в себе элементы непрерывности, эволюции государственно-правовых явлений с элементами их дискретности, качественной скачкообразности и в этом смысле революционности. Эволюционность развития государства и права, выступающая в виде постоянного накопления в них количественных и качественных изменений, и революционностьразвития, представляющая собой быстрое, скачкообразное качественное изменение государственно-правовых явлений, проявляются вовне как две взаимосвязанные, органически сочетающиеся друг с другом, взаимно дополняющие друг друга стороны процесса их естественно-исторического развития.

Эволюционное развитие государства и права совершается в основном в рамках одного и того же типа данных явлений, в пределах одной и той же общественно-экономической формации. Революционное же развитие государства и права, приводящее к быстрому и вместе с тем качественно иному, коренному изменению их классовой сущности, социального содержания и назначения, совершается при переходе от одного предшествующего типа государства и права к другому, последующему типу, от одной общественно-экономической формации к другой.

Следует заметить, что ни в науке, ни в общественно-политической практике нет одинакового толкования понятий «эволюция» и «революция». Например, в западной юридической и социологической литературе революция традиционно ассоциируется лишь с «быстрыми, неожиданными изменениями в социальной структуре или же в наиболее важных ее частях». Подчеркивается при этом, что формы ее зависят от «масштабов и скорости происходящих изменений» и что революции «могут сопровождаться или не сопровождаться беспорядками и временной дезорганизацией» общественной жизни¹.

В то же время в отечественной литературе революция ассоциируется не только с быстрыми, но и прежде всего с качественными изменениями в развитии явлений природы, общества или процесса познания. Особое внимание акцентируется на том, что революция выступает «как перерыв постепенности, качественный скачок», и этим она отличается от эволюции и реформы².

Эволюция в противоположность революции неизменно рассматривался как процесс медленных, длительных по времени качественных изменений, происходящих в обществе, государстве, праве, окружающей среде. Это процесс изменений, «при котором каждая последующая стати развития органически связана с каждой предшествующей», при котором «рост или развитие сочетается с непрерывностью и глубокой преемственностью».

В государственно-правовой теории и политической практике далеко in' всегда проводится четкое различие между революционной и эволюционной формами различия государства и права. Более того, нередко одна форма (чаще всего реформистская, эволюционная) в политических и идеологических целях представляется в качестве другой революционной. Это случается, как правило, тогда, когда стремятся подчеркнуть особую важность, придать большую, чем это есть на самом деле, значимость тем или иным политическим, правовым, социально-экономическим и иным реформистским преобразованиям, которые проводятся п той или иной стране. Кроме того, нередко «революция», олицетворяющая собой смену типов государства, переход власти от одного правящего класса к другому, подменяется другим явлением и понятием под названием «переворот». Последний означает антиконституционный, чаще всего насильственный переход (захват) власти от одной части правящего класса к другой, от одной группы или фракции господствующей политической элиты к другой.

Переворот, независимо от его названия (военный, государственный, дворцовый и т. д.), не влечет за собой непосредственно смену типа или сипов государства. Он не затрагивает глубинные, сущностные пласты всего государственного организма. Переворот влечет за, собой лишь частичные, нередко поверхностные изменения в государственном механизме и его деятельности. Имеются в виду, например, изменения, касающиеся формы правления государств, политического или государственного режима, ряда направлений внутренней и внешней политики.

В юридической и отчасти политологической литературе издавна сложилось мнение, что независимо от особенности своего существования и функционирования государство, а вместе с ним и право проходят исторически обусловленный путь развития от рабовладельческого типа к социалистическому. Между данными типами государства и права соответственно находятся феодальный и капиталистический типы. Такова схема.

Утверждается также, что процесс развития государства совершается по восходящей линиии что по характеру своему это необратимый процесс. Государственно-правовая практика не в полной мере подтверждает данный тезис, а лишь в его первой части, где речь идет о развитии государства по восходящей линии. Однако только частично это делается во второй.

Прогрессивное развитие государства или его развитие по восходящей линии проявляется в том, что по мере перехода государства от одного типа к другому, от одной его сущностной характеристики к другой, укрепляются демократические принципы его организации и деятельности, расширяются его социальные основы, увеличивается круг прав и свобод, которыми наделяются подданные и граждане государства. О развитии государства по восходящей линии свидетельствуют также другие обстоятельства, а именно — совершенствование самого государственного механизма, расширение конституционно-правовых основ его деятельности, совершенствование механизма взаимосвязи и взаимодействия государства с обществом и различными социально-политическими институтами.

Что же касается необратимости процесса развития государства и права,последовательности смены их типов, то здесь нужно сказать следующее. Безусловно, правы те ученые, которые утверждают, что, как нельзя остановить естественно-историческое развитие общества, а вместе с ним государства и права, так нельзя предотвратить их переход от одной более низкой ступени к другой, более высокой, от одного типа к другому, поскольку это объективно обусловленный, детерминированный процесс. Нельзя повернуть вспять историю и перейти назад от любого из последующих этапов развития государства и права к их предшествующим этапам.

«Центр,— писали в связи с этим Маркс и Энгельс,— если даже они напали на след естественного закона своего развития, не может ни перескочить через естественные фазы развития, ни отменить последние декретами».

Данное теоретическое положение, касающееся необратимости процесса развития общества, государства и права, не подлежит никакому сомнению. Правильность его многократно была подтверждена самой жизнью, общественной и государственно-правовой практикой.

Однако данное положение нельзя абсолютизировать,ибо объективный, детерминированный характер развития общества, государства и права не равнозначен фатальному, заранее во всем предопределенному характеру. В процессе развития человеческого общества, а вместе с ним государства и права имеет место, как известно, не только необратимость, но и историческая случайность, которая может привести в отдельных конкретных случаях к обратному движению, к торможению прогрессивного развития государства и права, к регрессу. Ряд примеров тому дает, в частности, фашизм, установление и существование которого в любой стране неизбежно связано с торможением поступательного развития государства и права в данном государстве, к застою в государственно-правовой жизни, к относительному движению вспять.

Недопустимость абсолютизации процесса необратимости в развитии государства и права подтверждается также тем, что в последние годы в России, Польше и ряде других, называвших себя ранее социалистическими государств после разрушения «коммунизма» наблюдалось не поступательное развитие государственно-правового механизма от «социалистического» к «посткоммунистическому», как это должно было бы иытекать из тезиса о необратимости процесса, а совсем иное, скорее противоположное развитие.

Это подтверждается не только теоретическими установками и заявлениями пришедших к власти на волне «перестроечного» движения лидеров о необходимости пройти «обратный путь от социализма к капитализму», но и самой практикой государственно-правового и экономического строительства в этих странах. Она была и есть такова, что вместо устремления в будущее, к поиску новых, отвечающих духу времени государственно-правовых и экономических систем она опрометчиво обращается к невозвратно ушедшему прошлому, к переходу от мифического «развитого социализма» к давно сошедшему с исторической сцены дикому раннему капитализму.

Молодой капитализм, который мы строим, — рисовал картину «будущего-прошлого» строя России один из новых государственных функционеров, «никогда не будет прекрасным, упорядоченным и благостным строем. К нему надо идти постепенно. И новая буржуазия, она сначала будет такой, какая она есть. Как правило, в первую очередь спекулятивной. Потому что никакие крупномасштабные вложения в производство эта буржуазия не станет делать, пока мы не создадим минимальный уровень финансовой стабильности. При темпах роста цен, составляющих десятки процентов в месяц, самое разумное поведение — это, конечно, поведение спекулятивное».

Следует заметить, что подобные воззрения на «будущее-прошлое» экономического, социально-политического и государственно-правового строя России, равно как и других восточноевропейских стран, разделяются далеко не всеми учеными — теоретиками и практиками. Преобладает иной, более взвешенный подход. Он же доминирует и во взглядах на правовую систему и на реальную конституцию будущего строя.

Критически отмечая, что в процессе государственных и конституционных изменений в России и в странах Восточной Европы государственные деятели устремляют свои взоры не в «постсоциалистический, а в досоциалистический период», многие западные авторы выражают в связи с этим сомнения в том, что создаваемые таким образом государственные структуры и конституции «смогут успешно справляться с современными проблемами». Дело заключается в том, пишут они, что ни эти конституции и структуры, ни возглавляющие их лидеры, «многие из которых являются выходцами из старого управляющего класса», не способны вобрать в себя и реализовать на практике новые, отвечающие духу времени государственно-правовые идеи*.

Обращаясь к характеристике содержания и назначения типологии (классификации) государства и права, необходимо отметить, что это не умозрительная, оторванная от жизни и реальной действительности мыслительная операция. В процессе ее проведения ученые используют юридические и неюридические науки, и в первую очередь историю государства и права, политическую науку, социологию, конституционное право и др.

На основе изучения и обобщения данного материала устанавливаются и раскрываются объективные связи, существующие между государством и правом, с одной стороны, а также экономической и социальной структурой общества с другой. Выявляются движущие силы процесса естественно-исторического развития государства и права, решающей из которых выступают материальные, производственные отношения (экономический базис). Раскрываются закономерности развития и смены исторических типов государства и права. Тщательному анализу подвергается широко распространенное положение о том, что «античное общество, феодальное общество, буржуазное общество представляют собой такие совокупности производственных отношений, из которых каждая вместе с тем знаменует собой особую ступень в историческом развитии человечества».

В соответствии с различными ступенями развития экономики и общества, с учетом закономерностей их поэтапного развития и функционирования определяются соответственно ступени развития или типы государства и права, а также закономерности их существования и функционирования. Существуют тесная связь и взаимозависимость между типами и закономерностями развития экономики и общества, с одной стороны, и государства и права — с другой. Однако жесткой, прямолинейной связи и взаимосвязи между ними нет. Закономерности развития и смены одних типов государства и права другими, в общем и целом соответствуя закономерностям развития и смены различных типов экономического базиса и общества, вместе с тем имеют свои специфические особенности, свою относительную самостоятельность.

Типология государства и права производится на строго определенной основе, согласно выработанным самой жизнью социально-политической практикой объективным критериям. Среди них следует назвать социально-классовую сущность, содержание и направленность государственной власти, характер и уровень развития производительных сил и соответствующих им производственных отношений, основные принципы организации и функционирования государства и права и др.

Наиболее общим критерием типологии государств и правовых систем, широко использовавшимся в рамках теории государства и права и других наук, до недавнего времени считалась общественно-экономическая формация. Она представляет собой исторический тип общества, основывающийся на определенном способе производства и выступающий как важнейшая ступень поступательного развития человечества.

Каждая общественно-экономическая формация характеризуется определенным типом производственных отношений. Каждая из них имеет, наряду с общими, свойственными всем формациям и связывающими их в единый процесс мировой истории, свои особые, неповторимые законы возникновения и развития. Над экономическим базисом каждой общественно-экономической формации возвышается соответствующая надстройка в виде совокупности идей, теорий, взглядов, представлений, различных организаций и учреждений, а также системы возникающих между ними отношений. Каждой социально-классовой формации соответствует определенный исторический тип государства и права. Смена одной общественно-экономической формации другой знаменует собой смену системы производственных отношений — экономического базиса, возникающей на его основе надстройки, а вместе с тем соответствующего типа государства и права.

Руководствуясь данным критерием, его не следует, однако, абсолютизировать и считать единственно правильным, неким «всеобщим» критерием типизации государств и правовых систем, ибо, во-первых, кроме него, как известно, существуют и другие, хотя и менее общие критерии типизации государства и права, комплексное использование которых помогает провести более четкую, строго обоснованную классификацию рассматриваемых явлений. А во-вторых, критерий, в соответствии с которым тип государства и права определяется только принадлежностью последних к той или иной общественно-экономической формации, нуждается в серьезных уточнениях, ибо в мире всегда существовало и существует множество других, так называемых переходных государств и правовых систем, которые «не вмещаются» в рамки той или иной формации.

Из сказанного следует сделать вывод о том, что общий по своему характеру критерий — общественно-экономическая формация должен использоваться не только сам по себе, но и дополняться другими, менее общими, а точнее — частными критериями. Последние соотносятся с такими важнейшими сторонами и аспектами государства и права, как их сущность, содержание, политический режим и назначение.

Кроме того, данный критерий может использоваться наряду с другими аналогичными ему по объему, общими критериями, поиск которых ведется в настоящее время в отечественной и зарубежной литературе. В качестве одного из таких критериев предлагается использовать так называемый цивилизационный критерий.

Суть цивилизационного критерия заключается в том, что за основу классификации государств и правовых систем берутся не вышеназванные критерии и, в частности, принадлежность государств и правовых систем к той или иной общественно-экономической формации, а их причастность к той или иной цивилизации.При этом в основе понятия цивилизации лежат не материальные, социальные или иные им подобные элементы, а исключительно духовные, культурные факторы.

Понятие цивилизации в наиболее развернутом виде было сформулировано английским историком А. Тойнби. Цивилизация определялась им как относительно устойчивое состояние общества, которое отмечалось общностью религиозных, культурных, психологических и иных признаков. В отличие от примитивных обществ характерными особенностями состоявшихся цивилизаций являются также продолжительность их существования, охват обширных территорий и распространение на огромное число людей.

Сравнивая цивилизационный подход к типологии государств и правовых систем с формационным, следует обратить внимание по крайней мере на два таких существенных изъяна первого, которые ставят под сомнение саму возможность, а главное, эффективность его использования. Это, во-первых, весьма существенная неопределенность и аморфность понятия «цивилизация», используемого в качестве критерия классификации государств и правовых систем. А во-вторых, изначальная направленность «цивилизации» на характеристику высокоразвитых обществ и их объединений, а не на типологию государств и правовых систем.

При рассмотрении проблем типизации государств и правовых систем необходимо обратить внимание также на социальныйсмысл и назначениеданного процесса. В общетеоретическом и политико-практическом плане значение процесса типологии заключается в следующем.

Во-первых, в том, что вырабатываемые при этом идеи о типах государства и права дают ключ для правильного понимания процесса естественно-исторического развития рассматриваемых явлений и последовательного перехода их от одной качественной ступени к другой, от одного типа к другому. Смена исторических типов государства и права является одним из узловых, наиболее важных исторических моментов, без учета которых невозможно правильно понять ни их сущности, ни социально-политического содержания и назначения, ни изменения их форм, функций, места и роли в структуре политической системы общества.

Во-вторых, в том, что типология вооружает исследователя пониманием внутренней логики и закономерностей процесса исторического развития государства и права, выступает как основа научного предвидения будущности государства и права России, равно как и многих других стран.

В-третьих, в том, что процесс типизации государства и правовых систем позволяет органически сочетать исследование общих закономерностей развития государственно-правовых явлений, свойственных всем без исключения типам государств и права, с их особенностями, присущими лишь отдельным типам государства и права, изучение всего процесса естественно-исторического развития государства и права с процессом развития его отдельных составных частей, конкретных исторических ступеней.

В-четвертых, в том, что в процессе типизации государств и правовых систем создаются все необходимые предпосылки и возможности для широкого обобщения, систематизации и анализа всего фактического и научного материала, который касается практически всех сторон процесса возникновения и развития общества, государства и права, их последовательного перехода от одной ступени к другой.

И наконец, в-пятых, в том, что процесс типологии государства и права создает объективную основу для научного проникновения в глубинные слои процесса естественно-исторического развития государства и права, позволяет проводить четкое различие между научными и псевдонаучными государственно-правовыми теориями, дает возможность осуще отмять государственно-правовое строительство в разных странах на строго научной, подтвержденной жизнью основе.

Определившись с критериями типологии (классификации) государства и правовых систем, следует ответить на вопрос, что же главное в каждом (рабовладельческом, феодальном, капиталистическом и социалистическом) типе государства и правовой системы? Что их отличает друг от друга и что их выделяет среди других государств и правовых систем?

Обратимся к рассмотрению первых из названных типов государств и правовых систем — рабовладельческих, феодальных и капиталистических. Это исторически вполне определившиеся, четко отличающиеся друг от друга, проявившиеся в реальной жизни типы.

Что же касается социалистического типа государства и права, то уникальность его заключается в том, что, будучи глубоко и обстоятельно разработанным теоретически, он никогда и нигде не был осуществлен практически. Предпринимавшиеся в нашей стране, а также в ряде других стран попытки построения социалистического общества, государства и права оказались неудачными. Соответственно провозглашавшиеся принципы не только формального, но и реального равноправия всех граждан, свободы их от эксплуатации и угнетения, всесторонней гарантии их прав и обеспеченности, подлинного демократизма, конституционности п законности остались нереализованными. Впрочем, таковыми они остаются и по сей день. Тот социализм, который провозглашался в СССР в других странах, оказался на деле псевдосоциализмом.