От свободы — к несвободе

О первом сословии — духовенстве сказано уже немало. Сейчас пойдет речь о крестьянстве и его отношениях с «высшими» сословиями.

Когда варвары расселялись по Римской империи и делили между собой землю, каждый из свободных германцев был и землепашцем и воином одновременно. К X—XI вв. свободных крестьян осталось не так уж и много. В основном на земле трудятся зависимые люди. Понятно, что среди них много потомков римских рабов и колонов. Но ведь и германцы оказались в том же самом положении. Как же могло это случиться?

Как вошло в обычай в раннем средневековье, крестьяне, остававшиеся на земле, снабжали продовольствием и всем необходимым тех сородичей, что избрали своим делом войну. Так стали возникать подати и иные повинности крестьян в пользу «сильных» соплеменников.

В неспокойные времена крестьянину одному трудно защитить свое хозяйство, семью и жизнь. Для этого необходимо заручиться покровительством какого-нибудь могущественного соседа, например крупного сеньора или монастыря. Но в обмен на защиту крестьянину приходилось отказаться от собственности на землю и от свободы в пользу своего покровителя — признать себя зависимым.

Чем сильнее был сеньор, тем безопаснее чувствовал себя на его земле крестьянин. Чем больше земли с крестьянами было у сеньора, тем богаче и могущественнее он считался.

Управляющий надзирает за работой крестьянина. Гравюра XV в.

Зависимыми становились и те, у кого не было собственной земли, а она была дана «из милости» каким-нибудь крупным землевладельцем, например дружинником, которому за службу король подарил большое поместье. Зависимыми становились за долги, из-за каких-нибудь провинностей, вступив в брак с кем-либо из зависимых, просто под нажимом могущественного соседа...

К XI в. владельцами лучших земель считались церковь и светские сеньоры. Крестьяне же за пользование землей и покровительство сеньоров должны были нести повинности, размер которых регулировал старый обычай.

Повинности в пользу сеньора могли состоять в работе на господском поле (от нескольких дней в году до нескольких дней в неделю), в продуктовом или денежном оброке, в обязанности молоть муку только на мельнице сеньора за назначенную им плату (а также давить виноград на его прессе и т. п.), выполнять «общественные работы» (например, чинить мосты или поставлять подводы в случае надобности), а также подчиняться судебным приговорам сеньора.

При этом уровень несвободы разных групп крестьянства очень различался. С одних крестьян их господин требовал только курицу на Рождество да десяток яиц на Пасху, зато другим приходилось работать на него чуть ли не половину всего времени. Крестьян, чья жизнь была особенно тяжела, называли во Франции сервами, а в Англии — виллaнами.

Но даже сервов и вилланов нельзя назвать крепостными. Крепостничество распространяется в Восточной Европе только на рубеже XV—XVI вв. Положение крепостного в России в XVIII—XIX вв. несравненно тяжелее положения западноевропейского зависимого крестьянина (будь то даже английский виллан или французский серв).

В XI в. сеньор не мог казнить серва, продать или обменять его без земли и отдельно от семьи. Более того, сеньор нес вполне определенные обязанности по отношению к крестьянину и действительно защищал его от разных бед, потому что понимал: он сам будет богаче, если его крестьяне не окажутся нищими. Сеньор не мог даже согнать серва с его земли, если серв выполнял все положенные повинности. Отношения крестьянина и сеньора регулировались не произволом сеньора, а древним устоявшимся обычаем. В некоторых странах при его нарушении крестьянин мог обратиться в суд, и не так уж были редки случаи, когда он дело выигрывал.

До поры до времени бремя зависимости было для крестьян вполне терпимым. Во-первых, потому, что с крестьянина, который мало производит, много взять нельзя. Во-вторых, тогда не умели сохранять надолго пищевые продукты, да и торговля продовольствием почти отсутствовала. Значит, сеньор мог требовать лишь столько, сколько нужно для прокормления его самого, членов семьи, а также челяди. Лишь по мере оживления торговли поборы начинают понемногу расти там, где сопротивление крестьян не было достаточно сильным и упорным.

Когда решает сила

Как сеньорам нужны были крестьяне, так и крестьянам нужны были сеньоры. И все же интересы у крестьян и их господ во многом были различны. Крестьянин желал, чтобы сеньор «обходился» ему как можно дешевле, а сеньор стремился получить от крестьянина наибольшую пользу для себя.

Неудивительно, что средневековые документы полны как горьких сетований сеньоров на леность, тупость и грубость крестьян, так и жалоб крестьян на жадность и жестокость их хозяев.

Жалобами дело не ограничивалось. Если сеньор в своих требованиях переходил нормы обычая, крестьяне начинали сопротивляться. Они бежали от него, вредили его хозяйству, в крайнем случае могли и убить. Если жить становилось тяжело многим крестьянам сразу, стоило ожидать крестьянского мятежа, восстания. Тогда все решало соотношение сил сторон. Порой сеньорам приходилось идти на серьезные уступки. Крестьянские выступления играли роль регулятора в отношениях крестьян и их хозяев. В результате размер поборов устанавливался такой, что и крестьяне могли его вытерпеть, и сеньоры могли довольствоваться полученным.

Вопросы

1. Чем полезны сеньор крестьянину и крестьянин сеньору?

2. Слово «серв» происходит от латинского «сервуc» — раб. Что общего между римским «сервусом» и средневековым сервом и что их отличает? Попробуйте объяснить, как произошло изменение смысла этого слова.

3. Почему для развития античного и средневекового хозяйства важно, как общество относится к физическому труду?

4. Мог ли средневековый крестьянин быть «полусвободным», «не вполне свободным», «почти совсем несвободным»?

5. Чем отличалась структура средневекового общества от порядков у древних германцев и древних римлян?

6. История средневековой Европы богата случаями крестьянского неповиновения, крупными восстаниями или же мелкими мятежами. Означает ли это, что на протяжении веков гнет сеньоров постоянно усиливался?