Лекція 7. Философское учение о материи и сознании

Гегель когда-то сказал, что единственный способ, которым возможна философия, это история философии. Он не прав. Он прав в том, что единственный. Но в том, что без истории, нет теории, нет логики, – это точно. А научно безупречной философии гносеологии познания в его корпусе есть один из принципов, важнейших законов. Он называется принцип совпадения исторического и логического. Именно изучение истории философии дает первую грунтовку понимания философии как таковой.

Все есть субстанция. А субстанция – это абсолютная самодостаточность. Это то, что просто есть. Все есть она. Все остальное ее продукты и свойства. Акциденции и модусы. Ничего большего само понятие «субстанция» не означает. Сложности начинаются тогда, когда что-то либо кого-то назначают в качестве субстанции. А вся история философии, кроме всего прочего в истоках своих, любого учения, школы, автора, системы, доктрины, философемы, что-то назначить субстанцией и попытаться это доказать. Кто-то даже и не пытается доказывать. Заверяет и заклинает.

Уже в античной философии в эмбриональной форме закладываются два философских вывода, если абстрагироваться от частностей. Одна из них в качестве субстанции назначает материальное, объективное начало, а вторая – идеально, духовное. Что дало основание сначала Энгельсу, а потом и Ленину сказать, что вопрос об отношении духа к материи – есть великий и основной как всей прежней, так и новейшей философии. Жизнеутверждающий вопрос философии – отношение материального и идеального, духа и материи, субъективной реальности и действительности и объективной. Ленин назовет это линия Платона (идеализм) и линия Демокрита (атомизм). Атомизм как эмбриональная, клеточная, форма материализма.

Доказать то, что материя есть субстанция удается материалистам. Материя - вещество. Чисто физическая интерпретация: то, что имеет массу покоя. Ведь неслучайно метод был на идеалистическом материале. Великий диалектик-идеалист Гегель. Энгельс говорит, угадал в логике движения понятий логику движения вещей. Надо было переворачивать с головы на ноги. Для Гегеля важно дело логики, для нас главное – логика дела.

Помаленьку, потихоньку обогащалось понятие материя, вещество новыми какими-то философскими гранями, базируясь на массиве добытых естествознанием частностей. Пространство и время – основные формы существования материи. Это уже практически новое время, когда отработана связка «форма-содержание» (Спиноза). Если принимать материю за содержание и исходить из научно безупречного положения, что не бывает формы бессодержательной равно как и содержания неоформленного, то именно параметры формы – это пространство и время. С точки зрения физической время необратимо. Если бы социальной необратимо было, мы сейчас с вами на пальмах сидели. Эти формы индуцируются массой частностей эмпирических.

Сознание – это опосредованная временем и пространством высшая абстрактная форма отражения. И уж предельно абстрактный способ мышления – это философское мышление. Когда даже роды, классы не справляются с опытом накапливаемых частностей. И тогда пробивает час философии. Смысл слова определенный в «своем ином себя» - беспредельный. Нет смысла говорить хороший, не зная, кто такой плохой. Тут начинает прокладываться уже диалектика.

Вообще говоря, получается, что наука - одна, сознание - едино. И только изучая его, постигая его и обучая этому потом в репродуктивном режиме, ты просто мысленно разводишь «единичное-общее-всеобщее». Когда ты все это изучаешь, ты приходишь к мысли, что всеобщее – это всеобщность единичного. Не из чего ему больше состоять. Беспредельность определенного, безначальность имеющего начало, бесконечность имеющего конец, неуничтожимость постоянно преходящего, умирающего, рождающегося и т.д. Диалектика объективная отражается в диалектике субъективной, и этим мы образовываем самого себя. Мысль, адекватная мыслимому. То есть истина.

Есть целая индустрия уводить от истины. Маркс сказал о философии Гегеля: в основе его системы ложь принципа. Это, когда ни вина и ни беда. Не могу. А индустрия мифотворчества базируется на инверсии, в основе ее – принцип лжи. Донаучная – ложь принципа, научная – принцип, антинаучная – принцип лжи.

Нельзя лишить формы, лишив содержания. Можно деформировать, переформировать. Не бывает формы без содержания как, впрочем, и наоборот – содержания без формы.

Пространство, время и движение. В мире нет ничего, кроме движущейся материи. И движущаяся материя не может существовать, кроме как в пространстве и времени.

Мир первобытного человека ограничен. Он детерминирован радиусом копья, - расстояния, до которого оно может долететь. Все, что за пределами – это не мир. Он для него просто не существует. Но мир постепенно раздвигает свои границы.

Сознание «свое иное себя» материя. Сознание – это высшая форма отражения объективного мира. Мыслит только человек. Задумывается над своими мыслями только человек.

Все связано со всем. В земном случае можем эту эволюцию отслеживать: доживая, простейшая живая клетка – раздражимость, более сложная – нерв, ощущение. Далее вкус, обоняние, осязание. Дальше – вижу, слышу, обоняю, вкушаю – восприятие. То, что вчера видел, слышал, обонял, вкушал – представляю. Появляется протосознание. Образ. Появляется вторая сигнальная система. Люди – носители высшей формы отражения - сознания. В этом, одно из бесконечных свойств, потому, что материя субстанциальна, всё превращается во всё и взаимодействует со всем, то потенциальных взаимодействий бесконечно много.

Философия – стихия всеобщности. Что такое свойство. Отражение – это свойство материи. Сознание – тоже свойство материи. Просто высшая форма по отношению к более низким. Свойство – познанное взаимодействие. Свойств бесконечно много, поскольку свойство ниспослано взаимодействием. Вне человека свойств нет, равно как и материи нет. Потому, что закон – это форма научного мышления. Рафинированная форма. Если мысль схватила устойчивое, повторяющееся, объективное, существенное, необходимое во взаимодействии.

Ибо в мире царит взаимодействие всего со всем, и познавать кроме него нечего. В каждом человеке мыслит все человечество. Более того, вся эволюция материи.

Гносеологический статус познанного свойства, познанного взаимодействия, есть факт. Другой уровень – закономерность. Раз случай, два – тенденция. Три – закон. Какая-то критическая масса для этого перехода своя. Однажды она дает качественный скачек и переходит в новое качество, в новую форму мышления. А – различаются, и Б – взаимодействуют. Открытая система. Ведь отражается субстанция – беспредельная система. Потенциально можно познать все. Но как ты все узнаешь, если оно не имеет пределов. Но в принципе можешь. В том смысле, что нет границ познания. «Свое-иное-себя» потенциала есть актуал.

Сознание – некое свойство, которое позволяет соотнести в известных пределах саму субстанцию и это свойство, одно из бесконечно многих. Потому что материя, способна посмотреть туда как в зеркало и увидеть себя адекватно. Нет другого способа познать материю, кроме как при помощи этого свойства.

Говоря о том, что первее – материя или сознание – нельзя так ставить вопрос. И Энгельс и Ленин особо оговаривали против онтологизации и абсолютизации этого противопоставления. Во-первых, ее нельзя онтологизировать, то есть переводить в плоскость: «что первее?». Материя просто есть, и сознание тоже просто есть. Ни одно из свойств материи не сотворено и не уничтожено. Следовательно, носители этих свойств – субстраты этого свойства – люди, были, есть и будут. Вот эти рамки, в которых существует это противопоставление: «что первично?». Только в четких границах – гносеологических, этот вопрос имеет основание считаться главным. Свойство отражения присуще всей материи и на различных уровнях ее качественной реализации оно точно так же специфицировано.

Поскольку не бывает формы мысли без содержания, равно как и содержания не оформленного, - то чем большая содержательность поддается в захват субъекта и должна быть освоена им – тем более сложная форма мысли.

Было время, когда эта теория так и называлась - ленинская теория отражения.