Дарий I принимает Мидийского посла.

рассказывает в Бехистунской надписи сам Дарий. После этого царь присту­пил к проведению реформ, которые полностью изменили облик державы и позволили ей просуществовать ещё около 200 лет.

Прежде всего Дарий низвёл Мидию до положения рядовой провинции; мя­тежная мидийская знать больше не поднимала головы. Опасной для царя была и его сильная зависимость от иранской знати. Дарий, вероятно, де­лал серьёзные уступки своим союзни­кам по заговору, которые представля­ли семь знатных иранских родов. Вся­чески ублажая этих людей, Дарий, од­нако, перевёл всех чиновников, управ­лявших страной от его имени, в город Сузы, расположенный в Эламе. Делить власть он ни с кем не собирался.

Дарий, подобно опытному шахма­тисту, задумал сложную комбинацию в политической игре. Главной задачей было оторвать знать от племён, лишить её военной поддержки, привлечь знат­ных иранцев на царскую службу. Ради этого Дарий начал раздавать знатным людям важные посты в провинциях, которые стали называться «сатрапия­ми». Наместник провинции назывался «сатрапом». Конечно, существовал риск, что могущественные правители

захотят вести себя независимо. На этот случай Дарий предусмотрел разделе­ние власти в сатрапиях между чинов­никами и военными командирами. В распоряжении сатрапов не было войск, а военные не имели никакой власти над местным населением. К тому же сатрапы и военачальники обязаны бы­ли доносить друг на друга царю. За­мысел Дария был очень прост: во-пер­вых, представители иранской знати от­рывались от своей племенной опоры и удалялись из столицы; во-вторых, они начинали служить державе и царю; в-третьих, они были не опасны без под­держки армии. Преемникам Дария на иранском престоле не удалось сохра­нить разделение военной и чиновни­чьей власти в сатрапиях.

Независимость царя от знати и на­рода-войска следовало подкреплять бо­гатой царской казной. Дарий навёл строгий порядок в сборе государствен­ных налогов, за что получил от совре­менников прозвище «торгаш». В боль­шинстве сатрапий налоги брали сереб­ром, и каждый год в кладовые Дария поступало свыше 200 тонн благородно­го металла. За время существования державы иранские цари накопили ог­ромные богатства, поражавшие вообра­жение современников. Часть их позд-

Служба в иранской армии была почётной, поэтому к ней привлекались в основном иранцы и мидяне — представители господствующих народов. Иранцы не упускали случая под­черкнуть свою воинскую доблесть — ведь умение владеть оружием и право носить его выделяли свободного иранца-воина среди других людей, давали более высокое поло­жение в обществе. Царь Дарий I повелел написать на своей гробнице: «Копьё иранского мужа проникло далеко, иран­ский муж участвовал в битвах далеко от Ирана, он не дрожит ни перед каким врагом».

В мирное время ирано-мидийское войско оставалось сравнительно малочисленным и разме­щалось гарнизонами по всей территории державы. Во время войн созывалось огромное ополчение,

составлявшееся из всех народов империи. Бое­способность этого большого войска была значительно ниже, чем сила ядра иранской армии, состоявшего из конных отрядов иран­ской знати и 10 000 «бессмертных» пехотинцев. Они назы­вались «бессмертными», потому что место павшего воина в строю тут же занимал другой воин из резерва; таким образом общее число сражающихся оставалось неизменным.

Иранские цари регулярно проводили военные смотры, оценивая состояние войск. Отличившиеся во время смотров военачальники щедро вознаграждались, провинившиеся строго наказывались.

*