ВЕДЬМЫ И ВЕДОВСКИЕ ПРОЦЕССЫ

Сырое, тёмное подземелье... Чуть брезжущий свет обрисовывает мрачные фигуры в чёрном, орудия пыток и скорчившуюся фигурку из­мученной полураздетой женщины. Её обвиняют в сговоре с Дьяволом, в участии в ночном сборище ведьм. Сначала бедняжка отрицает свою вину, пы­тается защититься, молит о пощаде. Но судьи не­преклонны. За дело берётся палач — проверенный мастер своего дела. После изощрённых пыток те­ряющая разум, измученная жертва готова подтвер­дить всё, что угодно. Да, она летала по воздуху на метле, вызвала недавний град, погубивший уро­жай, собственной кровью подписала договор с Са­таной... Один из мучителей торжественно оглашает приговор: сожжение на костре состоится завтра же, при большом стечении народа. Пусть люди видят — ещё одной проклятой ведьмой станет меньше...

Так проходили ведовские процессы — судебные разбирательства по обвинению в колдовстве, урод­ливое явление конца Средневековья — начала Но­вого времени.

Ведовство — «знание», мнимая способность че­ловека влиять сверхъестественными способами на окружающий мир: природные стихии, других лю­дей, животных, неодушевлённые предметы. Оно старо как мир. По поверью, обладают магическим знанием особые люди, вступившие в союз с самим Дьяволом и получившие от него необычайное мо­гущество. Молва, породнив ведьм с нечистой силой, наделила их умением проникать сквозь запертые двери и летать по воздуху, принося людям добро или зло. Ведьмами называли и женщин, знающих целебные свойства растений и лечащих больных травами.

На заре средневековья церковные власти при­знавали существование колдовства и считали его опасным, дьявольским занятием. Но судить, при­чём светским судом, требовалось лишь колдунов, причинивших реальный вред людям, коль скоро это можно было доказать.

Поистине раннее средневековье было для ведьм «райским времечком». Церковным властям пока не было дела до сомнительных козней деревенских знахарок. Светская власть была к ним столь же рав­нодушна, ограничиваясь предупреждением: народ­ные россказни о ведьмах — безумие. Так, в 643 г.

лангобардский король Ротар своим эдиктом (особо важным указом) прямо запретил христианам ве­рить в то, что женщины могут быть вампирами и высасывать кровь живых людей. А король фран­ков, будущий император Карл Великий, в 787 г. своим капитулярием (законом) установил смерт­ную казнь в наказание тем, кто на основании по­добной веры выискивает и убивает мнимых кол­дунов. Пока главной задачей правителей было рас­пространение христианства, старые поверья пред­почитали отбрасывать в сторону, чтобы отвадить людей от прежних богов.

Ведовских процессов раннего средневековья из­вестно немного. В основном они касались предста­вителей феодальной элиты и протекали на фоне борьбы за власть и богатство. К примеру, король Франкского государства Людовик Благочестивый (814—840 гг.) неожиданно увлёкся некоей краса­вицей Юдифью и женился на ней. Юдифь угово­рила Людовика разделить уже распределённые час­ти империи в ущерб его старшим сыновьям, родив­шимся от первого брака. В дело вмешалось духо­венство, заступившееся за «пострадавших». Оно объяснило увлечение Людовика колдовскими чара­ми Юдифи, которая якобы устроила во дворце при­тон для ворожей и ведьм. Людовику пришлось ус­тупить.

Когда в XIII в. христианство прочно укорени­лось, а старые боги и их служители превратились в приспешников Сатаны, богословы и схоласты дружно взялись за теоретическую разработку воп­росов демонологии. В их трудах Дьявол по силе и могуществу «догоняет» Бога. Он вездесущ, беско­нечно опасен, а воинство его несметно. Он подби­вает человека на продажу души, закабаляет его, заставив подписать договор.

Сатана сделался всесильным, и ничто не могло защитить от него, кроме веры и церкви. И если раньше церковь несла в себе прежде всего веру в Бога, то теперь она начала отбиваться от слуг Дья­вола. Инквизиция, с успехом боровшаяся с ерети­ками, увидела новые жертвы. Оказывается, чудеса можно было творить не только именем Бога, но и именами старых богов — слуг Сатаны. Чудесами занимались ведьмы, значит, они и покушались на веру в Слово Божие и могущество святой церкви.

Ведьмы встали в один ряд с еретиками. Костры, на которых сжигали «масте­риц порчи и сглаза», запылали то здесь, то там.

Папа римский Иннокентий VIII разразился в 1484 г. специальной буллой (посланием) «С вели­чайшим рвением». В ней первосвященник призвал искоренять ведовство и объявил неверие в дьяволь­скую вредность ведьм ересью. Папа также потребо­вал от властей Германии помощи рыскающим по этой стране в поисках ведьм инквизиторам — Ген­риху Инститорису и Якову Шпренгеру. Папское внимание воодушевило названных «ведьмоискателей». Через три года Инститорис и Шпренгер на­несли «служанкам Сатаны» решающий удар. Они опубликовали знаменитое сочинение «Молот про­тив ведьм» («Молот ведьм»), которое стало «на­стольной книгой» для организаторов судебных про­цессов о ведовстве.

XVI—XVII вв. — разгар охоты на ведьм. Их су­дят светские, епископские и инквизиционные суды. Для начала судебного разбиратель­ства не требуется доказа­тельств, достаточно голослов­ного обвинения в ведовстве, например жалобы соседей на вред, якобы причинённый колдовскими приёмами неко­его лица. Болезнь или смерть ребёнка, пропажа молока у ко­ровы, неурожай, исчезновение в хозяйстве какой-либо вещи, даже недобрый взгляд из-за соседнего забора или красота — всё это и многое другое могло вызвать роковой навет. Судьи заранее располагали многочисленными воп­росами к «ведьме». Сбить с толку перепуганную до смерти женщину, выудить у неё признание в не­вероятных преступлениях большого труда не со­ставляло. Наиболее тяжким преступлением было участие в шабаше — ночном сборище нечистой си­лы, куда ведьмы прилетали по воздуху, чтобы до­ложить Сатане о своих зловредительствах.

Судьи не сомневались в том, что «колдунья» ле­тала на шабаш с сообщницами и все они заключили договор с Дьяволом. Признание в этом нужно было вырвать у обвиняемой любыми способами. Если до XVI в. применение пытки запрещалось, то теперь она стала важнейшим средством «обработки» под­судимых на ведовских процессах.

Судьям была незнакома жалость к женщине, в которой церковь традиционно видела «сосуд зла». Уже на первых допросах палач запугивал «ведьму», показывая ей орудия пыток. Часто уже это застав­ляло несчастных оговаривать себя. В противном случае им связывали руки за спиной и подвеши­вали, а к ногам привязывали груз, который пос­тепенно увеличивали. Ведьму можно было изобли­чить и иначе. Специально приглашённый врач иг­лой искал на теле подсудимой места, нечувстви­тельные к боли — следы прикосновения когтистой

лапы чёрта. Женщину могли испытать водой — связав, бросить в реку. Ведьма не могла утонуть, т. к. считалось, что вода колдуний не берёт. Посто­янными спутниками ведьм становятся летучие мы­ши, чёрные кошки и другие «сатанинские твари». Упорство мужественной женщины судьи объ­ясняли безграничным могуществом Дьявола. В об­мен на признание обещали прекращение терзаний и жизнь. Но такие обещания выполнялись редко. Изобличённую ведьму сжигали, но прежде у неё выпытывали имена сообщниц, так что отсутствие работы судьям и палачам не грозило. Число расправ с ведьмами росло, как снежный ком, доносы сы­пались один за другим. По образному выражению замечательного французского историка Февра, из развеянного пепла сожжённой колдуньи, как из се­мян, вырастали десятки новых ведьм. На протя­жении двух столетий костры горели не переставая. Едкий дым от них стелился в Германии, Франции, Швейцарии, Испании... В небольшом немецком го­родке Оснабрюке за три меся­ца 1585 г. была сожжена 121 ведьма, в 20 деревнях в ок­рестностях Трира с 1587 по 1593 г. сгорело 306 человек.

Вместе с переселенцами из Европы ведовская истерия пе­рекинулась и в Новый Свет, где ведовство считалось пре­ступлением более тяжким, чем поджог или убийство. Все­мирную известность приобрёл захолустный американский городок Сейлем, расположен­ный на берегу Массачусетского залива. С января по октябрь 1692 г. здесь тянулся чудо­вищный процесс над ведьмами. Главными вдохно­вительницами этого невероятного действа стали две девочки: 9-летняя Бетти Пэррис и 11-летняя Абигайл Уильямс. Сейлемский пастор Сэмюэл Пэррис воспитывал дочь и племянницу очень строго. Лишь чтение книг о ведовстве, которых было немало в доме, вносило разнообразие в унылую жизнь девоч­ек. Болезнь, которую современная медицина име­нует «подростковой истерией», подкралась внезап­но. Девочки стали биться в судорогах, плача и сме­ясь. Врач помочь не смог, и кто-то из окружающих вспомнил о кознях нечистой силы. Жуткое пред­положение старших Бетти и Абигайл встретили с восторгом. Бурная фантазия питалась прочитан­ным в демонологических трактатах. Болезнь пре­вращалась в игру для девочек и трагедию для го­рожан. Девочки заявили, что их мучает Дьявол, а во время своих припадков начали называть и дру­гих его сообщников. Среди них замелькали имена уважаемых и состоятельных жителей Сейлема, чем-то несимпатичных «мученицам» или не уго­дивших их отцу. Изобличённых таким образом ожидал суд...