Трансформационный анализ.

Следующий шаг в развитии дистрибутивного анализа: трансформационный анализ Используется для демонстрации синтаксических и семантических сходств и различий между сложными языковыми объектами через сходства и различия в их трансформационных потенциалах (наборах допускаемых ими трансформаций). Пример. Приведены существительные, управляющие род. п.: банка варенья, ящик печенья, стопка книг, кувшин молока, куча камней, горсть песка, пакет крупы. 1. Трансформация … из-под …; 2. Трансформация переходный глагол + главное существительное в твор. п. + сущ. в род. п.

В отличие от анализа по НС, который в современных исследованиях синтаксиса используется ограниченно, трансформационный метод, разработанный американскими лингвистами, нашел широкое применение.

Понятие трансформации впервые стало использоваться в работах Зеллига Харриса. Непосредственным поводом для введения такого понятия были трудности синтаксического анализа некоторых изолированных от контекста предложений. Предположим, что необходимо провести синтаксический анализ предложения ‘Я в магазине’. Если это предложение рассматривать изолированно, то между первым и вторым НС устанавливается прямая связь, а отсутствие глагола не ощущается. Но если данное предложение включено в контекст: ‘Где Вы покупаете яблоки? – Я покупаю их на рынке, а Вы? – Я в магазине’, то для анализа этого предложения необходимо выйти за его пределы и представить его как преобразование другого предложения: ‘Я покупаю яблоки в магазине’.

При таком подходе среди всех предложений конкретного языка выделяется сравнительно небольшой класс ядерных предложений, а все остальные предложения рассматриваются как результат их преобразований, т.е. как их трансформации. Н-р, любая пассивная конструкция может рассматриваться как трансформация, т.е. результат преобразования активной конструкции.

В ходе трансформации конструкция не должна изменять свой общий смысл. Гарантией этому служит сохранение идентичности лексических морфем. Поскольку трансформационный метод позволяет представить в формализованном виде отношения синтаксической производности, то он применяется и для классификации тех видов конструкций, которые не может различать анализ по НС. Н-р, предложение ‘Стол накрыт официантом’восходит к ядерной конструкции ‘Официант накрыл стол’, в то время как предложению ‘Стол накрыт скатертью’соответствует исходная конструкция ‘Кто-то накрыл стол скатертью’. Тем самым для русского языка доказывается функциональная неоднозначность дополнения в творительном падеже.

Трансформационный метод получил развитие в трудах американского ученого Ноума Хомского. В частности, им описаны 24 типа трансформаций и разработана последовательность их применения. Основными трансформационными операциями являются:

1) субституция, т.е. замена одного элемента другим:

‘Этот студент уже ушел.’→‘Он уже ушел.’

2) пермутация, т.е. перестановка элементов:

‘Она купила яблоки.’→‘Купила она яблоки?’

3) адъюнкция, т.е. добавление элемента: ‘Он пришел.’→‘Он не пришел.’

4) эллипсис, т.е. исключение элемента: ‘Мы идём в театр.’→‘Мы в театр.’

Трансформационный метод и метод анализа по НС стали основой для создания порождающей (генеративной) грамматики, которая должна объяснять процесс порождения множества формально правильных структур в данном языке. Ноум Хомский был автором первой порождающей грамматики английского языка, вышедшей в свет в 1957 году. Грамматика языка понимается здесь не как набор языковых единиц, а как своеобразный механизм, порождающий только грамматически правильные структуры. Понятие грамматической правильности не совпадает с понятием осмысленности. Н-р, фраза ‘Моя твоя не понимает’ вполне осмысленна, но грамматически неправильна, а фраза ‘Высокое дно пляшет от теплого горя’, наоборот, бессмысленна, но грамматически правильна.

Анализ по НС

метод представления словообразовательной структуры слова и синтаксической структуры слово­со­че­та­ния или предложения в виде иерархии вложенных друг в друга элементов. Его основные принципы были сформу­ли­ро­ва­ны Л. Блумфилдом в 20‑х гг. 20 в., хотя сходные идеи выска­зы­ва­лись ранее Ф. де Соссюром. Впоследствии Н. с. м. разрабатывали Р. Уэллс, З. З. Харрис, Ч. Ф. Хоккет и другие амери­кан­ские лингвисты. В европейской и отечественной традициях к Н. с. м. близок способ представления синтаксической структуры предложения с помощью деревьев зависимостей.

Н. с. м. основан на допущении, что всякая сложная единица языка или текста склады­ва­ет­ся из двух более простых и линейно не пересекающихся единиц — её непосредственно составляющих (НС). Последние, в свою очередь, могут дробиться на ещё более мелкие НС и т. д., вплоть до элементарных (неделимых). Границы между НС всегда проводятся так, чтобы получающиеся части были макси­маль­но независимы друг от друга, т. е. способны к само­сто­я­тель­но­му употреблению и вне данной конструк­ции. Например, правильное членение на НС слова «исподнизу» — (испод‑) (‑низу) с дальней­шим ((ис‑) (‑под‑)) ((‑низ‑) (‑у), а не (ис‑) (‑поднизу) или (исподниз‑) (‑у), поскольку части «поднизу» и «исподниз» как само­сто­я­тель­ные единицы языка не существуют. При членении на НС слово­со­че­та­ния или предло­же­ния применя­ет­ся ещё один принцип: одна из НС должна быть ядром членимой конструк­ции (представлять всю конструкцию в её внешних синтаксических связях), а другая — марги­наль­ным элемен­том. В именной группе «мой брат» ядром является существи­тель­ное, марги­наль­ным элемен­том —определение; в глагольной группе «написать статью» ядро — глагол, а маргинальный элемент — именная группа. В соот­вет­ствии с обоими указанными принци­па­ми предло­же­ние «Мой брат за день написал большую статью» членится на НС (с упрощениями) следующим образом (в скобки заклю­ча­ют­ся маргинальные элементы): ((Мой) брат) (за (день)) написал ((большую) статью). Содержа­тель­но это членение соответ­ству­ет разбиению основного состава предложения на группу подлежащего и группу сказуемого, с выделением в последней группы обстоятельства (за день) и остающейся части глагольной группы (написал большую статью) и т. д.

Некоторые предпосылки Н. с. м. являются чересчур жёсткими. Существуют слова и конструк­ции, которые естественно членятся не на две, а на три части: (вз‑) (‑морь‑) (‑е), (дом) (и) (сад). НС не обязательно вкладываются друг в друга, а могут и пересекаться, например: «такой интересный, что все заслушались», где НС «такой интересный» пересека­ет­ся с НС «такой, что все заслушались». С точки зрения Н. с. м. оказываются неразличимыми многие конструкции с явно различной синтакси­че­ской структурой, ср. субъектные конструкции типа «развитие событий» иобъектные конструкции типа «изучение событий».

Тем не менее разработанный в рамках Н. с. м. способ представления синтаксической струк­ту­ры предложения в виде иерархии НС, благо­да­ря своей относи­тель­но лёгкой формали­зу­е­мо­сти, оказался жизне­спо­соб­ным и был освоен и развит в формальных моделях языка (Н. Хомский, В. Ингве, И. Бар-Хиллел и в особенности А. В. Гладкий, который предложил комбинировать структуры состав­ля­ю­щих со структурами зависимостей). В 60‑х гг. этот способ стал применяться в системах автомати­че­ско­го перевода для синтаксического анализа и синтеза предложений (свёртывания и развёртывания по НС).

На базе С. л., с перемещением иссле­до­ва­тель­ских интересов от статического представ­ле­ния структуры языка к динамическому, развилась порождающая грамматика (см. Генеративная лингви­сти­ка); идеи структурного анализа языка во многом определили постановку и решение задач, связанных с машинным переводом (см. Автома­ти­че­ский перевод). Сочетание С. л. с типологией привело к возникно­ве­нию структурной типологии, иссле­ду­ю­щей общие законо­мер­но­сти строе­ния отдель­ных фрагмен­тов языковой системы и языка в целом. С. л. открыла дорогу для широкого проникновения в языкознание математи­че­ских методов иссле­до­ва­ния (Математическая лингвистика).

Количественный метод. Этот метод можно бы называть матема­тическим. Известно, что элементы языковой структуры имеют «количественную характеристику»; иначе говоря, одних элементов много, других мало, одни применяются редко, другие часто, одни строго выстраиваются в большие ряды, другие все время нарушают логику таких рядов и т.д.

Элементам и «участкам» языковой структуры количественные признаки столь же необходимы, как и признаки качественные. При­чем это, может быть, самое главное, чего не хотят видеть против­ники количественного метода, — количественные признаки элементов языка на одном уровне (например, признаки морфем) оказываются одной из причин, формирующих качественные признаки элементов языка на другом, более высоком уровне (в нашем примере — качест­венные признаки слов). Если некий условный язык будет распола­гать «набором» из. 10 корней и 5 суффиксов, его возможности созда­вать разные по качеству слова будут резко отличаться от соответст­вующих возможностей языка, имеющего 10 корней и 50 Суффиксов. Или если некий условный язык имеет в своем распоряжении 20 са­мостоятельных слов, объединенных в две части речи, его возможности создавать разные речевые цепи (менять качество речи) окажутся рез­ко отличающимися от соответствующих возможностей языка, в кото­ром 100 самостоятельных слов объединены в 5 частей речи.

Различные разряды и категории слов, их форм и сочетаний можно рассматривать как математические множества (совокупности) и при­менять для их научного осмысления понятия и формулы математи­ческой науки, называемой теорией множеств. Функционирование элементов языка характеризуется» прежде всего их повторяемостью и потому может рассматриваться как процесс, для изучения которого приложимы понятия и формулы математической статистики и теории вероятностей. Испытываются возможности применения в изучении языка новой математической дисциплины – теории информации (раз­дел кибернетики), которая опирается на понятия и идеи теории ве­роятностей. Можно говорить об осторожном использовании в иссле­довании языка и некоторых иных математических наук.

Таким образом, возникла новая главная задача языкознания — познание количественной стороны языка и речи, количественных закономерностей, связанных с функционированием и развитием язы­ковой структуры. Наметился и новый предмет исследования — сово­купность количественных свойств, характеризующих элементы и «участки» языковой структуры. Все яснее становятся главные тре­бования количественного метода.

Конечно, нельзя не видеть противоречий и трудностей, связанных с развитием количественного метода. Они обусловлены несколькими обстоятельствами: 1) нежеланием части языковедов увидеть и понять новый самостоятельный предмет лингвистического изучения и новую главную задачу науки о языке; 2) отсутствием у языковедов специ­альных, математических знаний, в результате чего приложение ма­тематических идей к вопросам языкознания оказывается иногда делом математиков, неясно представляющих себе действительно важ­ные и принципиальные задачи количественного изучения языка и часто предлагающих языковедам решение математических задач (на материале языка); 3) наличием в традиционных описаниях языка и речи ряда нестрогих понятий и определений, не позволяющих уверенно применять математические идеи и формулы (для того чтобы количественно охарактеризовать те или иные элементы языка, нужно уметь их строго и однозначно выделять). Таким образом, очевидна зависимость количественного метода от методов, условно говоря, качественного описания языка и речи.

Есть основания надеяться на то, что в будущем методы качествен­ного и количественного анализа языка будут взаимодействовать и языковые исследования .будут связаны с широкий использованием всестороннего качественно-количественного описания и анализа язы­ковых структур. Но и в нынешнем своем виде количественный метод несет много новых данных науке о языке, обогащающих и углубляю­щих его понимание и необходимых для решения многих прикладных задач: машинного реферирования и библиографирования, построе­ния информационно-поисковых систем, изменения Методики препо­давания языков на основе принципов программированного обучения и т. д.

Структурная лингвистика сложилась в 20—30‑х гг. 20 в. как особое направление, отличное от господствовавшего в конце 19 в. младо­грам­ма­ти­че­ско­го направления, с его исклю­чи­тель­ным вниманием к истории языковых элементов, и отличное от традиционного описания грамматики, с её нестрогим понятийным аппаратом и «предвзятостью» в описании языков любых структур посредством понятий грамматики латыни и основных европейских языков. С. л. рождалась из поисков более после­до­ва­тель­ной системы основных понятий языкознания и из стремления разработать столь же строгие методы синхронного описания (см. Синхрония) современных языков, каким был сравнительно-исторический метод для сравнительно-истори­че­ско­го языко­зна­ния. Первая попытка строгого описания языка была предпри­ня­та ещё древнеиндийским учёным Панини (см. Индийская языко­вед­че­ская тради­ция), в средние века это нашло выражение в построении всеобщей рациональной грамматики (см. Универсаль­ные грамматики) и в философско-лингвистических опытах Р. Декарта и Г. В. Лейбница. На возникно­ве­ние С. л. значительное влияние оказали труды И. А. Бодуэна де Куртенэ, Ф. Ф. Фортунатова, О. Есперсена, Э. Сепира, Л. Блумфилда и особенно Ф. де Соссюра (см. Женевская школа), деятельность Московского лингвистического кружка (созданного 1915), в котором формиро­ва­лись взгляды одного из создателей и ведущих теоретиков С. л. — Р. О. Якобсона. Заметную роль в формиро­ва­нии С. л. сыграла русская формальная школа в литературоведении, в частности ОПОЯЗ (работы Е. Д. Поливанова, Л. П. Якубинского, Ю. Н. Тынянова, Б. М. Эйхенбаума, С. И. Бернштейна), а также труды В. Я. Проппа, Б. В. Томашевского, О. М. Брика. В 20—40‑х гг. сложились школы С. л., сыгравшие суще­ствен­ную роль в разработке её концепций и методов: пражская (см.Пражская лингви­сти­че­ская школа), копенгагенская (см. Глоссематика), американская (см. Дескрип­тив­ная лингвистика), лондон­ская школа; в СССР в русле идей С. л. развивались концепции ленинградской фоно­ло­ги­че­ской школы и московской фоно­ло­ги­че­ской школы, предста­ви­те­ли которых (особен­но послед­ней) разраба­ты­ва­ли не только проблемы фонологии, но и грамматики и общей теории языка. Эти школы, однако, не исчерпывают всего разнообразия концепций, разработанных в рамках С. л.

Метод оппозиций.

Оппозитивный анализ. Сущность метода – в выделении минимального набора признаков у определенной совокупности языковых единиц и категорий языка, с помощью которых одни единицы и категории различаются между собой (дифференциальные признаки), а другие, напротив, объединяются в различные группировки (интегральные признаки). Метод был разработан в начале XX. В. Н.С. Трубецким применительно к исследованию фонем. Благодаря своей эффективности и универсальности был распространен на другие уровни языка – лексику и грамматику.

Примеры: анализ семемы по оппозициям. Минимальный компонентный анализ:p Цель – разграничить значения небольшой группы семантически близких слов или выявить отношения между семемами в многозначном слове. Проводится до тех пор, пока каждое слово не будетn представлено своим неповторимым набором сем. Проводится, как правило, с группами в 3-4 слова, не более.n Осуществляется на основе языковой интуиции, безn обращения к толковым словарям (хотя последнее, конечно, не исключается).

Процедура: (1) Записать анализируемые слова в столбик. (2) Выделить и записать интегральную сему. (3) Сопоставить значения 1-го и 2-го слова, определить дифференциальные семы и приплюсовать к интегральным. Проверить наличие этих дифференциальных сем или антонимичных им в третьем значении и в последующих значениях; Выявленные дифференциальные семы приплюсовать к интегральным. Если значение по этим признакам не характеризуется,n поставить знак 0. Если в 1-м и 2-м словах дифференциальные семы выделитьn затруднительно, перейти к следующему этапу.

(4) Сопоставить 1-е и 3-е слово, выделить дифференциальные семы и приплюсовать. Проверить наличие этих сем или антонимичных им во всех остальных значениях и далее - согласно пункту (3). (5) Продолжать последовательное попарное сопоставление анализируемых слов до тех пор, пока каждое не будет представлено отличающимся от других слов набором сем. Примечания: Названия сем не должны совпадать ни с одним изn анализируемых слов. Функционально-стилистические семы записывать в последнюю очередь.

Многие учёные, не принад­ле­жа к определённой школе, внесли важный вклад в развитие теории С. л.: А. Мартине (разра­бот­ка теории языка в аспекте «систе­ма — функция», создание функциональной лингвистики, применение системно-структурного анализа в диахронической фонологии), Э. Бенвенист (проблемы языкового знака, грамматической структуры языка), Л. Теньер (разработка структурного синтаксиса), А. В. де Гроот (проблемаграмматических единиц, структурная грамматика), Е. Курилович (теория знака, теория грамматической структу­ры, создание структурной диахро­ни­че­ской морфологии) и другие. В СССР различные аспекты С. л. развивали А. А. Реформатский (знаковая теория языка, методы С. л., фонология), И. И. Ревзин (общая теория моделирования, фонология, грамматика), А. А. Холодович (общая и грамматическая теория), Ю. К. Лекомцев (фонология, грамматика, теория метаязыка), Т. П. Ломтев (общая теория, фонология); обсуждение теоретических вопросов С. л. и практи­че­ское приме­не­ние структурных методов содержатся в трудах Ю. Д. Апресяна, Н. Д. Арутюновой, Т. В. Булыгиной (Шмелёвой), В. Г. Гака, А. А. Зализняка, В. А. Звегинцева, Вяч. В. Иванова, Г. А. Климова, Ю. С. Мартемьянова, И. А. Мельчука, Т. М. Николаевой, В. М. Солнцева, Ю. С. Степанова, В. Ю. Розенцвейга, В. Н. Топорова, Б. А. Успенского и других.

Пример 1 (разграничение значений близких слов):

остричь снять волосы полностью 0 нейтр.

подстричь снять волосы частично со всех сторон нейтр.

выстричь снять волосы частично с отд. участка нейтр.

делать изготовлять 0 нейтр.

сооружать изготовлять большое книжн.

мастерить изготовлять маленькое разг

Пример 2 (анализ отношений между семемами в многозначном слове с целью выявления интегральных сем, лежащих в основе переноса):

В развитии Структурной лингвистики имеется несколько этапов. Первый этап (примерно до 50‑х гг.) характе­ри­зо­вал­ся повышен­ным, а в неко­то­рых случаях исклю­чи­тель­ным вниманием к структуре плана выражения как более доступной строгому описанию, что приводило к забвению содержа­тель­ной стороны, преуве­ли­че­нию роли отношений между элементами системы и игно­ри­ро­ва­нию самих элементов как языковых сущностей. С. л. критиковалась также за слишком статичное и «правиль­ное» пред­став­ле­ние системы языка, игнорирование социальных и психологических факторов функционирования и вариативности языка.

С 50‑х гг. начинается второй этап развития С. л., для которого характерен поворот к изуче­нию плана содержания и к динамическим моделям языка (в частности, развивается транс­фор­ма­ци­он­ный анализ в грамматике; см. Трансформационный метод). Методы и приёмы анализа, разра­бо­тан­ные перво­на­чаль­но в фонологии, переносятся в грамматику и семантику (см.Компонентного анализа метод). Принци­пы и методы С. л. начинают применяться в сравни­тель­но-историческом языкознании (в работах Якобсона, Мартине, Куриловича, У. Ф. Лемана, Э. А. Макаева, Т. В. Гамкрелидзе, Иванова, В. К. Журавлёва, В. В. Мартынова, В. А. Дыбо, В. Мажюлиса и других). Вместе с тем расширение фронта исследований и одно­вре­мен­ное применение наряду со структурными методами также иных приёмов и методов исследования привело к тому, что С. л., углубив наши представ­ле­ния об устройстве языка, разработав аппарат строгого описания его системы, «растворилась» в новых направлениях, вызванных к жизни новыми теоретическими поисками.