Ошибки при употреблении категории одушевленности-неодушевленности имен существительных

Усвоение категории одушевлённости − неодушевлённости в целом не вызывает затруднений, так как основано на различии живого и неживого. Есть случаи, когда грамматика вступает в противоречие со смыслом. Например, синонимичные существительные «труп» и «мертвец» по категории одушевлённости—неодушевлённости оказываются разными. Различие между ними обнаруживается только в форме винительного падежа (вижу труп — вижу мертвеца, ср. вижу дом — вижу кота), поэтому отступления от нормы могут быть выявлены тогда, когда существительные употреблены именно в этой форме. Ошибки в употреблении таких существительных бывают двух типов: употребление неодушевлённых существительных в качестве одушевлённых и наоборот.

В первом случае ошибка проявляется в том, что форма винительного падежа совпадает с формой родительного, а не винительного: «Все смотрели на него как на призрака» («призрак» — существительное неодушевлённое, поэтому должна быть использована форма «смотрели как на призрак»). Может подвергаться изменению форма винительного падежа в сочетаниях типа «играть в солдатиков» (правильно − «играть в солдатики»), «играть в казаков-разбойников» (правильно − «играть в казаки-разбойники»). Употребление одушевлённых существительных в качестве неодушевлённых чаще всего встречается в словосочетаниях «два, три, четыре + существительное»: «Когда он нес важные бумаги, ему в провожатые давали два чекиста», «Они запрягали в сани два медведя и сажали туда гостей».