Техносфера как артефицированная природа

Термин «техносфера» вошел в научный оборот во второй половине XX в. Им все активнее пользуются исследователи различных сторон современной социокультурной жизни. Однако до сих пор он не получил словарного определения. Его нет ни в «Большой советской энциклопедии» (М., 1969-1978), ни в «Философской энциклопедии» (М., 1960-1970), ни в «Философском энциклопедическом словаре» (М., 1989), ни даже в специализированном словаре «Научно-технический прогресс» (М.,1987). Расшифровка его в литературе далека от однозначности, зачастую вообще отсутствует.

Если все же попытаться проследить, что фактически подразумевается под техносферой, то обнаружится довольно тривиальная картина: по сути дела здесь обычно имеется в виду все множество технических приспособлений, заполняющих определенное физическое пространство, существующих и функционирующих в нем. Но такая позиция несколько тавтологична и теоретически неплодотворна, ибо реальное пространство отнюдь не тождественно ньютоновскому безграничному вместилищу, безразличному к находящимся в нем вещам и происходящим в нем явлениям. В действительности оно содержит в себе обилие разнообразных естественных явлений, а также прошедших какую-то предварительную обработку материалов (например, выплавленный металл), на которые и «обрушивается» техника и без которых ее существование лишено всякого смысла. При этом, вопреки поверхностному взгляду, объекты технического воздействия не пассивно воспринимают последнее и сами воздействуют на технику. Строго говоря, уже их особенности (в сочетании с функциональным назначением) во многом определяют конструктивные и технологические характеристики создаваемых технических устройств. Реальное же функционирование техники означает ее взаимодействие с артефицируемыми предметами. В большинстве случаев такое взаимодействие влечет за собой обоюдные разрушительные последствия (вызывая, в частности, деформации рабочих деталей машин, нежелательное повышение температуры при некоторых производственных процессах, поломки), хотя иногда возникают позитивные эффекты (в том числе - при использовании самозатачивающего инструментария).

Отсюда следует, что техносфера не исчерпывается совокупностью различных технических устройств и приспособлений, - это, прежде всего, поле взаимодействия функционирующей техники и преобразуемых ею природных феноменов, поле, на котором занимают свое место такие запрограммированные и неза-программированные результаты взаимодействия. К первым относятся новые блага технического и нетехнического порядков, включая орошаемые и обработанные земли, регулируемые реки, дороги, сооружения, лекарственные препараты, в известной степени выведенные путем селекции и генной инженерии, улучшенные или новые сорта растений, породы животных, а другом ряду находятся отходы производства, загрязнение и порча окружающей среды - вплоть до возникновения «озоновых дыр» и засорения трасс космических кораблей, гибельное давление на биоту (совокупность живых организмов, объединенных общностью территорий).

Наконец, важнейшую роль в составе техносферы - роль решающей движущей силы играют люди, их потребности, интересы, знания, умения, материальные и интеллектуальные усилия, направленные на производство и применение техники.

Поэтому обобщающее определение техносферы может звучать следующим образом. Техносфера есть синтез естественного и искусственного начал, преобразованная и непрестанно преобразуемая, артефицированная природа, антропогенная и противостоящая «дикой» природе «вторая природа», которая запечатлевает в себе в той или иной степени специфические черты техники, человека как субъекта технической деятельности, «следы» человеческих усилий. Вместе с тем техносфера образует неуклонно расширяющийся и укрепляющийся плацдарм дальнейшей артефикации, дальнейшего «отехничения» и, следовательно, дальнейшего «очеловечивания» природы. Его исходный рубеж находится на Земле, верхние же пределы отодвигаются все дальше в глубины космоса.

В философском контексте техносфера выступает в качестве технической реальности, сложившейся наряду с природно-естественной и социальной реальностью. Все виды реальности составляют звенья замкнутой цепи, находящиеся в сложных и противоречивых взаимоотношениях друг с другом. Генетически, уходя корнями в природу, человечество продолжает ее в биологическом плане, но противостоит ей как олицетворение развитого им самим социального начала и активности, направленной на преобразования окружающей среды. Средствами такого преобразования и являются разнообразные технические устройства, своей субстратов стороной и принципами функционирования совпадающие с природой. Вместе с тем они принадлежат социальному миру, несут на себе отпечаток усилий создавших их людей, являются искусственными органами и вещными выражениями их деятельностной сущности.

Техника и технология. Первостепенное значение в данном случае имеет то обстоятельство, что инструментальность техники есть производное не только от ее конструктивных, вообще структурных особенностей, а и от технологии.

Определение технологии и фиксация ее места в образе техники наталкиваются на ряд трудностей, обусловленных многозначностью соответствующего термина (превышающей многозначность термина «техника»), усугубляемой спецификой его употребления в разных языках. Под технологией различные исследователи в русле традиций используемого языка понимают иногда технику, часто способ функционирования техники, нередко технические отрасли науки, что порой снижает уровень аутентичности (соответствия оригиналу) переводной литературы. Так, монография американского экономиста Д. Сахала, озаглавленная автором «Модели технологических нововведений», в русском издании получила название «Технический прогресс: концепции, модели, оценки» (М., 1985). К тому же в тексте этого издания говорится то о технике, то о технологии без уточнения смысла называемых терминов. Другой американский автор К. Митчем, исходя из того, что, по его мнению, понятие «технология» шире понятия «техника», назвал свою книгу «Что такое философия технологии?» Редактор же русского перевода, придерживаясь противоположной точки зрения, предпочел иной вариант: «Что такое философия техники?» (М., 1997). В таких ситуациях, конечно, ориентирующую роль призван играть контекст, но здесь его возможности меньше, чем в случае с термином «техника».

Тем не менее, прослеживая ведущую тенденцию употребления термина «технология» в русскоязычной литературе, можно с уверенностью утверждать, что в современных условиях за ним все чаще закрепляется одно вполне определенное значение - он означает функциональную структуру техники, способы выполнения ею своей функции, ее операционно-процедурный аспект, говоря конкретнее, - весь спектр действий, выполняемых в определенной последовательности в процессе функционирования техники. При этом одна и та же техническая задача обычно может решаться с помощью различных технологий, разнообразными способами, что хорошо иллюстрирует, например, сварка металлов. Она возможна в двух разновидностях. Одна из них - плавление, включающее в себя дуговую, плазменную, газовую, лучевую, электрошлаковую сварку, другая - давление, модификациями которого являются горновая, холодная, ультразвуковая, осуществляемая путем трения или взрыва сварки. Кроме того, применяется комбинированная сварка.

Между структурно-конструктивными особенностями техники и связанной с ней технологией складываются сложные взаимосвязи. В генетическом плане структура определяется императивами технологии, существующей лишь идеально, в сознании людей, диктуясь, в конечном итоге, человеческими потребностями. В ходе же функционирования наличествующей техники именно ее структурные черты обуславливают реальные технологические процессы. Если условно уподобить отдельные технические устройства живым организмам, окажется, что соотношение техника - технология аналогично соотношению анатомия - физиология. По сути дела, технология и есть подлинная жизнь техники, более того, техника является таковой лишь постольку, поскольку она технологична.

Именно поэтому изделия, подобные металлической ограде, лестнице, совершенному муляжу паровоза, даже подлинному орудию, помещенному в экспозицию археологического музея, фактически не являются предметами техники, ибо выполняют нетехнологические функции. Напротив, предмет, созданный с нетехнологической целью, например, предмет искусства - бронзовая статуэтка - может быть использован для забивания гвоздей или раскалывания орехов, приобретая техническое качество, технологичность. Все решает включенность или невключенность в систему технологической деятельности.

К сказанному выше уместно добавить, что хотя нет техники без технологии, возможна технология без техники. Происходит сообщение понятия технологии, и термин «технология» приобретает расширительное значение. Он подчас употребляется в смысле структуры деятельности, в основном свободной от применения техники (технология социальной работы, управления, власти, образования). Такое словоупотребление правомерно, и все же центральное и наиболее значительное место в области технологии остается за технологией как стороной техники и технической деятельности людей.