В 1796 г. крестьянам вновь разрешили присягать новому императору.

В 1797 г. был издан указ о не продаже дворовых и крепостных крестьян без земли «с молотка», хотя все дело свелось в итоге лишь к изменению формы публикации о про­даже в газете. Наконец, в 1798 г. запрещена была продажа без земли малороссийских крестьян.

Он уста­новил законом 1797 г. высшую норму Крестьянского труда в пользу помещиков (три дня барщины в неделю) и таким образом положил первое ограничение помещичьей власти. Такое направление мер Павла в защиту низшего класса и в ущерб интересам высших классов указывает на начало переворота в правительственной деятель­ности, который наступил яснее в эпоху императора Александра I и позднее повел к падению крепостного права и исключительных сословных привилегий. Но в тоже время при нем в Новороссии был воспрещен существовавший там свободный переход крестьян, а в центральных местах масса казенных населенных земель была пожалована в частное владение, и тем самым крестьяне государственные обращались в частновладель­ческих, т.е. в крепостных.

Император не допускал возможности существования в государстве привилеги­рованных лиц, а тем более целых групп, и высказал это в очень резких фразах, «В России велик только тот, с кем я говорю, и только пока я с ним говорю» — так выразился однажды Павел в беседе о русских аристократах. Ясно, что не только закрепле­ния, но и соблюдения сословных прав, созданных Екатериной, от Павла ожидать было трудно. И действительно, Павел унич­тожил некоторые привилегии высших классов (при нем дворяне и горожане снова подпали телесным наказаниям за уголовные преступления); Павел ограничил во многом действие Жалован­ных грамот 1785 г., стеснил местное самоуправление. Он отменил выборные дол­жности в нижнем земском суде . Отныне дворянские собрания стали проходить под контролем губернатора или генерал-прокурора, а губернские собрания вовсе перестали собираться.

Менее важны были мероприятия императора Павла в сфере управления и относительно сословий. Недовольный приемами екатерининской администрации и беспорядком в делах, Павел перенес свое недовольство от злоупотреблений на администра­тивную систему, при которой эти злоупотребления существова­ли. Он, можно сказать, пытался даже изменить эту систему: восстановил упраздненные при Екатерине коллегии, изменил административное деление России (уменьшив число губерний до 41), возвратил прежние формы управления окраинам государства, тем областям, которые отошли к России от Швеции и Польши, отменил многое в том мест-ном самоуправлении, на котором был« построена при Екатерине местная администрация. Для Павла характерно стремление подчеркнуть божественное происхождение царской власти. Он хотел регламентировать все, даже быт всех слоев населения, ликвидировать последние элементы коллегиальности в управлении центральными учреждениями, сосредоточить всю власть и управление в своих руках.. Сенат при нем уже потерял всякое значение. Именно Павел I был автором проекта замены коллегиального управления системой министерств, так как уловил ход раз­вития будущей системы государственного управления, уга­дал его основную тенденцию.

Павел I провел общую и необ­ходимую ревизию служилого офицерства армии. Однажды он приказал абсолютно всем немедленно явиться на службу. В итоге смотров все малолетние офицеры были со службы исключены, все формально числившиеся на службе также от­ставлены от нее. Прекращена была практика бесконечных отпусков. В войсковых частях был введен строгий режим.Однако в широких кругах дворянства эти меры вызвали раздражение. Ярый поклонник прусской военной доктрины Фридриха II, он уже через три недели после своего воцарения издал новые пехотный и конный уставы. Букваль­но на другой день после смерти Екатерины II дворец напол­нился одетыми в прусскую форму гатчинцами. Главным за­нятием гвардии стали бесконечные парады и развод карау­лов. Мелочный император придирался к ничтожнейшим пустякам, так как знал шагистику прусского образца до тон­костей.

Все это вызывало в гвардии ропот недовольства. Павел I словно забыл о том, что придворная гвардия — цвет дворян­ства России — была основным рычагом в механизме дворцо­вых переворотов. Правда, за долгие десятилетия правления Екатерины II этот механизм мог слегка и «заржаветь», но ведь детали его все были в сохранности. У кормила правле­ния продолжали оставаться лишь ставленники господствую­щего класса—дворянства. Следовательно, объективные предпосылки дворцовых переворотов продол-жали сохранять­ся. Дело было лишь за субъективными предпосылками.

Главное же заключалось в том, что военные преобразо­вания Павла I были типично реакционной затеей, так как предавали забвению передовые принципы стратегии и такти­ки русского военного искусства.