ТЕМА 7. СЕРЕБРЯНЫЙ ВЕК – РЕНЕССАНС РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

Серебряный век – это своего рода отсвет «золотого века» русской культуры. Несмотря на феноменальные фигуры (Пушкин, Гоголь, Карамзин, Чаадаев), сами по себе эти творческие индивидуальности не составляли единой культурной эпохи и не порождали целостного культурного стиля. Согласно концепции современного культуролога, автора серии книг по истории русской культуры Игоря Вадимовича Кондакова, русская культура на протяжении всего XVIII и XIX вв. сохраняла потребность прийти к интегративному стилю. Для этого на рубеже XIX и XX вв. сложилась историческая ситуация, которая заключалась в нескольких ключевых позициях:

– кризисность ситуации (развитие декаданса в литературе и искусстве, конфликт естественно научного и гуманитарного знания);

– появление «культурной автономии» (музыка и изобразительное искусство, естествознание и философская метафизика и пр.).

Все эти факторы способствовали созданию различных форм нового синтеза.

Понятие творчества в широком смысле – представление о свободе творчества, творческой индивидуальности-личности, противостоящей в своих творческих устремлениях косной массе, нетворческой толпе, способность лишь репродуцировать (т.е. воспроизводить, копировать) готовые образцы – И.В. Кондаков выделяет как узловое понятие новой культурно-исторической эпохи, Выводя критерии творчества из всех сфер общественно-политической, научной, художественной областей, на первый план выдвигаются задачи творческого переосмысления и обновления прежних сложившихся традиций. Возникает почва для нового культурного синтеза.

Творческое понимание религии интерпретировалось как некое подобие искусства особого рода, что, по мнению И. В.Кондакова, «давало основания критикам – ортодоксам усматривать в подобных творческих исканиях религиозный декаданс, религиозный модернизм, а иногда и просто еретические учения (характерны здесь не только религиозно - философские эссе Д.Мережковского, А.Белого, Вяч. Иванова…но и изысканный, декадентски - утонченный богословский трактат о.Павла Флоренского ”Столп, или утверждение истины”)».

Творческое понимание искусства – это не только синтез поэзии и музыки, музыки и изобразительного искусства, теоретической эстетики и практического художества, не только «расширение области предметов искусства за счет нетрадиционных для искусства, непоэтичных объектов, но и перенос деятельности художника в области и сферы, пролегающие вне сферы искусства (площади, улицы, политическая агитация, техника…)».

Свою интерпретацию имело и приближение к искусству философии и научной деятельности, политики и право, нравственности и др.

Современный историк русской философии и культуры Борис Владимирович Емельянов посвятил Серебряному веку курс лекций – «Русская философия Серебряного века»[2], определяя рубеж XIX – XX веков как один из самых значительных этапов в истории русской духовной культуры, когда «поистине происходил великий перелом». Сказанное в полной мере относится и к философии Серебряного века. Это понятие все шире утверждается и в мировой историко-философской и культурологической литературе. Так, Б. В. Емельянов цитирует выступление французской исследовательницы Ютты Шерер, которая еще в 1978г. в докладе на парижском симпозиуме по неославянофильству отмечала, что «в плеяде русских мыслителей начала XX века, эпохи, которая характеризуется как «ренессанс» или «серебряный век» русской культуры, Владимиру Францевичу Эрну принадлежит видное место». Здесь существенна не только оценка Эрна, который действительно был одним из активных философов начала века, близким П. Флоренскому и А. Белому, сколько употребление терминов «серебряный век» и «ренессанс» как полных синонимов.

Определяя философию как ядро духовной культуры, Б.В. Емельянов подчёркивает уникальную роль философии, «поскольку она говорила не только языком специальных трактатов, но и языком всех искусств и наук», обогащая отечественную и мировую культуру, привнося новые идеи и формы, новые подходы и их решение. Различные элементы духовной культуры переплетались, синтезировались и расцветали. И одновременно стал проявляться глубокий разрыв между мыслью и действием, красотой и повседневностью, политикой и нравственностью. Борис Владимирович подчёркивает, что этот разрыв осознавался в полной мере лишь гениальными одиночками, такими как Ф.М. Достоевский и В.С. Соловьёв. Именно они во многом и подготовили новый этап в развитии русской философии своими непрестанными нравственными и религиозными поисками, именно они стояли у истоков философии Серебряного века. Культурный Ренессанс рубежа веков явился высшим синтезом не только различных сфер духовной культуры (философии, богословия, искусства), но и синтезом отечественной и мировой культуры.

«Философия в Серебряный век – подчеркивает Б.В. Емельянов – не была достоянием кабинетных затворников, она выступала как подлинное ядро культуры, ее живая, активная движущая сила. Но и сочинения самих философов были органично связаны с искусством во всех его сферах, прежде всего с литературой. Когда мы обращаемся к сочинениям литераторов этого времени, то убеждаемся, что они пронизаны философией, будь то проза, драма, стихи, критические статьи. Это было отмечено и Н. Бердяевым, который говорил, что “Вл. Соловьев был для Блока и Белого окном, из которого дул ветер грядущего”».

Русская философия Серебряного века – не отдаленная от нас архаичная страница далекого прошлого, которая уже перевернута, поглощена потоком времени. На деле, уверенно заявляет Б.В. Емельянов,«эта философия — живая мысль». Вступая в диалог с ее носителями, мы находим в сочинениях Н. Бердяева и С. Булгакова, С. Франка и П. Флоренского, Л. Шестова и братьев Трубецких ответы на многие современные вопросы.

Философия этого периода вышла за рамки традиционных проблем академической философии, она — неотъемлемая часть русской культуры, она тесно связана с искусством и религией, моралью и политическими идеями.

Триада – искусство - философия - общественность – образовывали новый культурный синтез; при этом искусство рассматривалось предельно широко (как индивидуальное творчество); философия, как способ жизни, существования творческого разума, духа; общественность – предельно широко: и религиозная общественность, и культурная, и политическая элита. Эти три ключевые позиции культурной эпохи сближались и взаимопроникали именно на почве творчества.

Доминирующим понятием концепции И. В. Кондакова выступает синтез, который был невозможен в классическую эпоху, а на рубеже веков оказался «и естественным, и желанным, и реальным основанием единого интегративного стиля русской культуры».

«В России в начале века был настоящий культурный ренессанс. Только жившие в это время знают, какой творческий подъем был у нас пережит, какое веяние духа охватило русские души...» – писал великий русский философ XX века Николай Александрович Бердяев (1874 – 1948 гг.), впервые предложивший и обосновавший понятие «русского духовно-культурного ренессанса», дал характеристику его основным тенденциям в работе «Русская идея. О России и русской философской культуре»:

«В петровской императорской России не было целостного стиля культуры, образовалась многоплановость, разноэтажность, и русские жили как бы в разных веках. В начале века велась трудная, часто мучительная, борьба людей ренессанса против суженности сознания традиционной интеллигенции – борьба во имя свободы творчества и во имя духа. <… > В нашем ренессансе элемент эстетический, раньше задавленный, оказался сильнее элемента этического, который оказался очень ослабленным. Но это означало ослабление воли, пассивность. И это особенно неблагоприятно должно было отозваться на попытках религиозного возрождения. Много дарований было дано русским людям начало века. То была эпоха исключительно талантливая, блестящая. Было много надежд, которые не сбылись».

Книга «Смысл творчества: Опыт оправдания человека» наиболее программно применима к бердяевскому тексту и раскрывает его заветную идею о творческом задании и признании человека. Творчеством должны быть проникнуты все сферы деятельного самоуправления человека, но особенно художественная деятельность. Каждый раздел книги озаглавлен понятием «творчество» в интервальном соотношении с другими категориями: творчество и искупление; творчество и гносеология, творчество и свобода; творчество и аскетизм; творчество и красота; творчество и общественность; творчество и мистика.

Бердяев утверждает, что не было еще в мире религиозной эпохи творчества. Миру известны лишь религиозные эпохи ветхозаветного закона и новозаветного искупления. Мир жил религиозным послушанием или преступным непослушанием. А творить с послушанием нельзя. Религиозную эпоху творчества русский философ называет третьим откровением, откровением антропологическим, а цель человека он определяет как творческое восхождение, а не спасение. Истоки творчества – в античности, именно там родина человеческого творчества, родина красоты и познания.

Бердяев впервые поставил вопрос о религиозном смысле творчества, вопрос, к которому приводит кризис всей культуры. Религиозная проблема творчества – это создание иного бытия. «Творчество – не допускается и не оправдывается религией, творчество – само религия». Творческий опыт Бердяев сравнивает с молитвой, называет его самобытным и указывает на христианство, которое оправдывало творчество, но в эпоху «серебряного века» необходимо «оправдывать себя творчеством, а не оправдывать свое творчество». Жизнь интерпретировалась как своеобразное «искусство жить», «жизнетворчество». Центральной фигурой культуры «серебряного века» оказывалась фигура художника, как бы творившего новый мир своим искусством. Побочные партии принадлежали ученому и мыслителю, поэтому различным сферам общественной жизни стали свойственны черты художественного творчества: спонтанность, артистизм, импровизационность и т.п.

Кроме творчества, центральными понятиями философских взглядов Бердяева являются – личность, свобода, существование, красота, добро как божественное откровение. Свое место в современной ему философии он определил сам в автобиографическом эссе «Самопознание»:

«Я нахожусь в совершенном разрыве со своей эпохой. Я воспеваю свободу, когда моя эпоха ее ненавидит, я не люблю государство и имею религиозно–анархическую тенденцию, когда эпоха обоготворяет государство, я крайний персоналист, когда эпоха коллективистична и отрицает достоинство и ценность личности... я люблю философскую мысль, когда эпоха к ней равнодушна, я ценю аристократическую культуру, когда эпоха ее низвергает… И я чувствую себя обращенным к векам грядущим».

Для Бердяева были очевидны две вещи, характерные для России: дуализм и расколотость. Поэтому он указывал на утрату правдивости и простоту классики, на культурную утонченность и настроения упадочности. Позже Зинаида Гиппиус напишет: «Что-то в России ломалось, что-то оставалось позади, что-то народившись или воскреснув, стремилось вперед… Куда? Это никому не было известно, но уже тогда, на рубеже веков, в воздухе чувствовалась трагедия».

«Лицом к лицу лица не увидать / Большое видится на расстояньи». Эти слова известного поэта Б.В. Емельянов использует для более точной передачи нашего восприятия духовной культуры Серебряного века, в том числе и философии русского религиозного Возрождения.

Сложность этого восприятия, – согласно концепции Б.В.Емельянова, – вызвана не только действием общего закона исторической перспективы — «лица не увидать», но и искусственными преградами — насильственной высылкой цвета философской мысли за пределы России, жесткой политизацией всех оценок. Одной из важнейших составляющих современного процесса демократизации всех сфер жизни, освобождения духовного мира человека от идеологических шор, запретов, стереотипов является восстановление истинной картины истории духовной жизни России первой трети ХХ столетия, заполнение пробелов в историческом сознании наших современников.