Как комплексной науки

Культурология стала одной из существеннейших и бурно развивающихся гуманитарных наук, что, несомненно, имеет свои причины. Попытаемся охарактеризовать некоторые из них.

1.Современная цивилизация стремительно преображает окружающую среду, социальные институты, бытовой уклад. В этой связи культура привлекает к себе внимание как неиссякаемый источник общественных нововведений. Отсюда стремление выявить потенциал культуры, ее внутренние резервы. Рассматривая культуру как средство самореализации человека, можно выявить новые неистощимые импульсы, способные оказывать воздействие на исторический процесс, на самого человека.

2. Потребность в изучении феномена культуры обусловлена отчасти прогрессирующим экологическим кризисом. На современном этапе своего развития культура наносит все больший вред окружающей среде. Невольно возникают вопросы: не враждебна ли культура природе? есть ли возможность гармонизировать их отношения?

3. Актуален и вопрос о соотношении понятий культура и общество, культура и история. В прошлом социальный цикл был гораздо короче культурного. Человек, появившись на свет, заставал определенную структуру культурных ценностей. Она не менялась в течение столетий. В XX веке ситуация резко изменилась. Теперь на протяжении одной человеческой жизни проходят несколько культурных циклов, что ставит человека в крайне трудное положение. Все меняется так быстро, что человек не успевает осмыслить и оценить по достоинству те или иные нововведения и оказывается в состоянии потерянности и неуверенности. В связи с этим особую значимость приобретает выявление наиболее существенных особенностей культурной практики прошлых эпох во избежание моментов примитивизации современной культуры.

Всё вышеперечисленное далеко не исчерпывает причин, объясняющих бурное развитие культурологии в наши дни.

Культурология— это комплексная наука, изучающая все аспекты функционирования культуры, от причин ее возникновения до различных форм исторического самовыражения.

Основными составными компонентами культурологии являются философия культуры и история культуры, области гуманитарных знаний, существовавшие издавна. Слившись воедино, они и составляют основу культурологии как комплексной науки. Философия культуры– это раздел культурологии, изучающий концепции происхождения и функционирования культуры. История культуры– раздел, изучающий специфические черты культур различных исторических этапов. В культурологических исследованиях исторические факты подвергаются философскому анализу и обобщению. В зависимости от того аспекта, на котором сосредотачивается основное внимание, создаются различные культурологические теории и школы.

Новыми разделами культурологии, основные параметры которых формируются до сих пор, являются морфология культуры и теория культуры. Под морфологией культуры понимается раздел культурологии, изучающий строение и развитие культуры. О некоторых аспектах морфологии и теории культуры речь шла в главе 1.

Хотя культура стала предметом познания с момента возникновения философии, в качестве самостоятельного явления ее начинают пристально изучать лишь в XVIII–XIX вв. Первоначально это осуществлялось в рамках философии истории и этики и было связано с философскими концепциями Дж. Вико (1668 — 1744), И.Г.Гердера (1744-1803), И. Канта (1724 – 1804). Уделяя должное внимание вопросам культуры, эти мыслители еще не делали её непосредственно объектом исследования. Она выступала лишь сопутствующим звеном в осмыслении существования истории и нравственности.

Великий немецкий поэт Фридрих Шиллер (1759—1805) пытался снять обозначенное в трудах предшественников противоречие между “природным”, “чувственным”, с одной стороны, и “моральным” — с другой. По Шиллеру, культура состоит в гармонии и примирении физической и нравственной природы человека: “Культура должна отдавать справедливость обоим — не только одному разумному побуждению человека в противовес чувственному, но и последнему в противовес первому”. У младших современников Шиллера — Фридриха Вильгельма Шеллинга, братьев Августа и Фридриха Шлегелей — на первый план выдвигается эстетическое начало культуры. Главным ее содержанием провозглашается художественная деятельность людей как средство преодоления в них животного, естественного начала. Эстетические взгляды Шеллинга наиболее полно изложены в его книге “Философия искусства” (1802-1803), где отчетливо прослеживается стремление показать приоритет художественного творчества перед всеми другими видами творческой деятельности человека, поставить искусство и над нравственностью, и над наукой. “Искусство — это как бы завершение мирового духа, — писал он, — ибо в нем находят объединение в форме конечного субъективное и объективное, дух и природа, внутреннее и внешнее, сознательное и бессознательное, необходимость и свобода. Как таковое, искусство есть самосозерцание абсолюта”. Несколько упрощенно культура сводилась Шеллингом и другими романтиками к искусству, прежде всего к поэзии. Человеку разумному и нравственному они в известной степени противопоставляли мощь человека-художника, человека-творца.

В трудах Г.В.Ф.Гегеля основные виды культуры (религия, искусство, философия, право) представлены этапами развития мирового разума. Гегель создает универсальную схему развития мирового разума, в соответствии с которой любая культура воплощает определенный этап его самовыражения. Мировой разум проявляется и в людях. Первоначально в виде языка, речи. Духовное развитие индивида воспроизводит стадии самопознания мирового разума, начиная с “детского лепета” и заканчивая “абсолютным знанием”, т.е. знанием тех форм и законов, которые управляют изнутри всем процессом духовного развития человечества. С точки зрения Гегеля, развитие мировой культуры обнаруживает такую целостность и логику, которые не могут быть объяснены суммой усилий отдельных индивидов. Сущность культуры, по Гегелю, проявляется не в преодолении биологических начал в человеке и не в творческой фантазии выдающихся личностей, а в духовном приобщении индивида к мировому разуму. “В развитии всеобщности мышления состоит абсолютная ценность культуры”, — писал Гегель.

В работах “Феноменология духа”, “Философия истории”, “Эстетика”, “Философия права” Гегель проанализировал весь путь развития мировой культуры. Такого до него не делал ни один мыслитель. Тем не менее в трудах Гегеля культура еще не выступает в качестве основного предмета исследования. Гегель анализирует прежде всего историю самораскрытия мирового разума.

Работы, адекватные современному представлению о культурологии, появляются лишь во 2-й пол. XIX века. Одной из них можно по праву считать книгу англичанинаЭдварда Бернетта Тайлора (1832—1917) “Первобытная культура” (1871).Утверждая, что “наука о культуре есть наука о реформах”, он рассматривал культуру как процесс непрерывного поступательного развития. Тайлор дает одно из первых определений культуры обобщающего характера, которое считается и по сей день каноническим: “Культура или цивилизация в широком, этнографическом смысле слагается в своем целом из знания, верований, искусства, нравственности, законов, обычаев и некоторых других способностей и привычек, усвоенных человеком как членом общества”.

Тайлор смотрел на культуру как на непрерывную цепь превращений продуктов человеческой мысли и труда из менее совершенных в более совершенные. У него все предметы и идеи развиваются “одни из других”. Такой подход принято называть эволюционистским.

В 1869 и 1872 гг. появляются две работы, которые неизменно включаются сейчас в число наиболее существенных для курса культурологии. Это “Россия и Европа” русского исследователя Николая Данилевского и “Рождение трагедии из духа музыки” немецкого философа Фридриха Ницше. Здесь уже налицо все признаки настоящего культурологического исследования: материал по истории культуры философски интерпретируется и сопровождается выкладками общетеоретического порядка. А главное – культура и ее формы являются основным объектом рассмотрения. О взглядах Данилевского и Ницше на культуру речь пойдет в следующей главе. Нужно лишь отметить, что факт появления культурологических исследований еще не означал появления самой науки. Ни Данилевский, ни Ницше культурологами себя не называли, да и вряд ли подозревали о том, что становятся праотцами новой науки. Данилевский воспринимал себя скорее историком, хотя по образованию был биологом, а Ницше вполне естественно выступал как философ.

Георг Зиммель (1858–1918) обращает особое внимание на конфликтные моменты в культуре рубежа XIX-XX вв., пытаясь дать им глубоко объективное объяснение. В начале ХХ века, с точки зрения философа, происходит резкое отклонение линии развития культуры от прежних путей. В работе “Конфликт современной культуры” (1918) Зиммель объясняет характерное для данного исторического отрезка желание разрушить все старые формы культуры тем, что в последние десятилетия человечество живет вне какой-либо объединяющей идеи, как это было вплоть до середины XIX века. Новых идей возникает много, но они столь фрагментарны и неполно выражены, что не могут встретить адекватного отклика в самой жизни, не могут сплотить общество вокруг идеи культуры. “Жизнь в своей непосредственности стремится воплотить себя в конкретных формах и явлениях, но вследствие их несовершенства обнаруживает борьбу против всякой формы”, – пишет Зиммель, обосновывая свое видение причины кризисных явлений в культуре. Возможно, философу удалось открыть один из существеннейших показателей культурного кризиса как такового, а именно отсутствие глобальной общественно важной идеи, способной сплотить все культуротворческие процессы.

Точка зрения Зиммеля крайне интересна еще и потому, что высказана именно в тот период, когда культурология окончательно превращается в самостоятельную науку. Ощущение кризиса, характерное для оценки состояния культуры самыми разными мыслителями, в определенной степени предопределило завершение формирования науки о культуре. Это произошло под воздействием определенных событий в европейской культуре. Они свидетельствовали о глубоком переломе в истории, равном которому не было в предшествующие столетия. Первая мировая война и революции в России, Германии, Венгрии, новый тип организации жизни людей, обусловленный индустриальной революцией, рост власти человека над природой и гибельные последствия этого роста для природы, рождение обезличенного “человека массы” — все это обязывало иначе взглянуть на характер и роль европейской культуры. Многие ученые, так же как и Зиммель, считали ее положение крайне плачевным и уже не рассматривали европейскую культуру как некий культурный эталон, говорили о кризисе и распаде ее основ.

Вот что писал в конце 1915 г. русский философ Л.М.Лопатин о событиях того времени: “Современный мир переживает огромную историческую катастрофу, — настолько ужасную, настолько кровавую, настолько чреватую самыми неожиданными перспективами, что перед ней немеет мысль и кружится голова... В свирепствующей теперь небывалой исторической буре не только реками льется кровь, не только крушатся государства... не только гибнут и восстают народы, — происходит и нечто другое... Крушатся старые идеалы, блекнут прежние надежды и настойчивые ожидания... А главное — непоправимо и глубоко колеблется самая наша вера в современную культуру: из-за ее устоев вдруг выглянуло на нас такое страшное звериное лицо, что мы невольно отвернулись от него с отвращением и недоумением. И поднимается неотступный вопрос: да что же такое, в самом деле, эта культура? Какая ее моральная, даже просто жизненная ценность?”

Последующие события в Европе и в мире показали, что Л.М. Лопатин ничуть не преувеличивал значение кризисных явлений в культуре. Стало очевидно, что человек и сама культура могут развиваться совсем не так, как представлялось когда-то гуманистам Возрождения и деятелям Просвещения, что идеал саморазвивающейся творческой личности в XX веке являлся очередной утопией. Складывалась парадоксальная ситуация: историческое и техническое развитие продолжалось, а культурное развитие замедлялось, обращалось как бы вспять, возрождая в человеке древние инстинкты разрушения и агрессии. Эту ситуацию невозможно было объяснить на основе традиционных представлений о культуре, согласно которым она является процессом организации и упорядочивания самой истории.

Следовательно, культурология как мировоззренческая наука окончательно укрепила свои позиции в результате осознания кризисного состояния культуры начала ХХ века, так же как бум, переживаемый культурологией сейчас, объясняется кризисом состояния культуры его конца.

Ощущение дискомфорта и неуверенности было настолько сильно, что опубликованный в 1918 году первый том сочинения Освальда Шпенглера “Закат Европы” встретили с небывалым интересом. Книгу читали и обсуждали не только специалисты: философы, историки, социологи, антропологи и т.д., но и все образованные люди. Она стала неотъемлемой частью многих университетских программ. И это несмотря на существенную критику многих высказанных Шпенглером положений. Правомерен вопрос о причинах такого интереса к этому произведению. Ведь Шпенглер буквально повторил некоторые моменты из написанного на полвека раньше произведенияН.Данилевского “Россия и Европа”, которое было замечено лишь узким кругом профессионалов.

Несомненно, что дело было в культурно-исторической обстановке. Само название “Закат Европы” звучало как нельзя более актуально. Большинство современников Шпенглера действительно ощущали, что живут в мире крушения старых привычных культурных норм, и неизбежно ставили перед собой вопрос, означает ли это конец европейской цивилизации вообще или же является началом следующего витка в ее развитии. Читая Шпенглера, люди пытались найти ответ на вопрос о судьбе культуры.

Многие ученые, занимающиеся разными аспектами гуманитарных знаний, сочли для себя делом чести принять участие в создании общей теории культуры, отражающей многоаспектность и сложность этого понятия. Термин “культурология” появился не сразу. Он был внедрен примерно в 40-е гг. по инициативе американского исследователя культуры и антрополога Лесли Элвина Уайта. В работах “Наука о культуре” (1949), “Эволюция культуры” (1959), “Понятие культуры” (1973) и др. Уайт утверждал, что культурология представляет собой качественно более высокую ступень постижения человека, чем другие общественные науки, и предсказывал ей большое будущее. Получилось так, что к тому времени, когда Уайт ввел в обиход название, сама наука уже активно функционировала.

Вместе с тем нельзя не принимать во внимание тот факт, что культурология и по сей день остается самой противоречивой и парадоксальной наукой. Создать науку о культуре, равную по логичности, внутреннему единству, фундаментальности другим гуманитарным наукам, оказалось делом крайне не простым: слишком многогранен сам объект исследования. В этом причина многообразия философских подходов к объяснению как сути культуры, так и законов ее функционирования. В этом же кроется и специфическая привлекательность культурологии.