Эволюционные и революционные институциональные изменения. Отбор институтов

Формирование эффективной институциональной структуры экономики является целью большинства хозяйственных реформ. Однако история дает много примеров, когда процессы институционального импорта и модернизации хозяйственных порядков не приводят к росту благосостояния общества, а создают неэффективные и устойчивые экономические институты. Возникает вопрос какие же причины и закономерности определяют успех институциональных реформ, импорт и отбор эффективных (неэффективных) хозяйственных институтов? Ответу на этот вопрос и посвящена данная лекция.

Как известно из предыдущих лекций все институциональные изменения можно классифицировать следующим образом:

1. Инкрементные институциональные изменения за счет закрепления неформальных правил, норм, институтов в относительно малых группах с семейно-родственными связями. Эффективно снижают трансакционные издержки для членов группы.

2. Эволюция институтов. Возникающие неформальные практики постепенно закрепляются как общепризнанные в формальных институтах.

3.Революционные институциональные изменения. Обычно проявляются при экзогенном заимствовании институтов, или их «импорте».

Институциональные реформы в постсоциалистических странах представляют собой в основном образы революционных институциональных изменений, где важную роль сыграл институциональных импорт.

Импорт институтов представляет собой сознательное или спонтанное заимствование социальных и экономических институтов, которое осуществляется в целях реформирования сложившегося хозяйственного порядка. Самой сложной стороной проблемы импорта институтов является их соответствие уже имеющимся, иными словами трансплантация институтов не должна приводить к их дисфункции и институциональным ловушкам[184]. Множество исторических примеров копирования институтов в ходе модернизации хозяйственного порядка говорят о том, что механическое заимствование институтов чаще приводит к отрицательным или нейтральным результатам[185]. Поэтому необходимо рассматривать институциональный импорт как частный случай институциональных изменений в контексте их основных закономерностей.

Как и в случае институциональных изменений, в рамках неоинституциональной экономической теории нет единой точки зрения на вопрос о том, являются ли качественные рыночные институты причиной экономического роста, или же сам экономический рост а также накопление человеческого и социального капитала детерминируют формирование эффективной институциональной структуры экономики[186]. Необходимо отметить, что в научной литературе существуют две противоположные точки зрения относительно причинной связи между институтами, человеческим капиталом и экономическим ростом. Согласно первой, именно качественные политические и экономические институты детерминируют экономический рост и долгосрочные тенденции роста благосостояния всех групп населения, что положительно отражается на показателях человеческого и социального капталов[187]. Согласно второй, именно накопленный человеческий и социальный капитал позволяет тому или иному социуму создавать те экономические и политические институты, которые способствуют долгосрочному экономическому росту[188]. Данные две точки зрения на причины формирования эффективных институтов имеют право на существование, так как они акцентируют внимание на различных аспектах внедрения и эволюционного формирования институциональной структуры. Важно учитывать именно эволюционный характер возникновения и развития институтов.

Созданные институты включаются в процесс отбора, который может происходить на институциональном рынке. При отборе вновь созданных институтов важно учитывать два фактора: зависимость от предшествующей траектории развития[189] (path dependence) и экзаптацию (exaptation) институтов[190].

Для анализа институциональных изменений важно выяснить как происходит отбор институтов и их закрепление в рамках хозяйственных практик и экономических порядков.

Сравнительно недавно в теории институциональных изменений стал рассматриваться специфический рынок институтов, конкуренция на котором приводит к отбору наиболее релевантных институтов[191]. Согласно С. Пейовичу, «рынок институтов - это процесс, который позволяет индивидам выбирать правила игры в их сообществе. Посредством своих добровольных взаимодействий индивиды оценивают уже существующие правила, определяют и проверяют пригодность новых. Важнейшей функцией этого конкурентного рынка выступает, следовательно, поощрение институциональных инноваций и форм адаптивного поведения»[192].

Обычно считается, что неэффективность одних и эффективность других механизмов координации выявляется в результате институциональной метаконкуренции. В экономической литературе под метаконкуренцией понимается конкуренция институтов: «Если какая-либо форма экономической организации существует, значит, она эффективна, потому что в процессе конкурентной борьбы выживают сильнейшие, т.е. наиболее эффективные институты»[193]. Только в отличие от обычных рынков, где формируются рыночные цены, которые детерминируют оптимальные пропорции производства, на институциональном рынке происходит отбор институтов в зависимости от их способности охватывать наибольшее количество взаимодействий рыночных агентов при сравнительно низком уровне трансакционных издержек. Но это верно только для «конкурентного» институционального рынка. «Неконкурентный» институциональный рынок может приводить к ухудшающему отбору институтов и консервации данной ситуации в виде устойчивого но неэффективного равновесия (или неравновесия).

Рынок производит отбор и формирует сигналы, используемые индивидами при координации своей хозяйственной деятельности, в соответствии первоначальными условиями распределения информации о параметрах обмена, а также критериями ее интерпретации, которые зависят от познавательных возможностей акторов. Следовательно, при анализе «эффективности» рынка необходимо учитывать все отмеченные факторы.

Отбор институтов может зависеть от типа взаимодействий экономических субъектов, которые детерминируют образование института. Эти типы взаимодействий зависят от исторического контекста культурных и иных институциональных особенностей развития того или иного хозяйственного порядка. Следовательно, отбор институтов осуществляется по критерию соответствия текущих взаимодействий с прошлыми, что зависит от качества социального капитала. Это определяет формирование и отбор институтов и технологий, которые, будучи сравнительно неэффективными (согласно концепции эффективности рыночного процесса), закрепляются, соответствуя предыдущим взаимодействиям, сформировавшим настоящие институциональные структуры. Это означает, что тип взаимодействий экономических субъектов закрепляется в «исторической памяти» (функционировании) института и определяет его эволюцию.

Объяснение как социального так и технологического отбора может способствовать включение в анализ феномена экзаптации[194]. Понятие экзаптации предложено антропологами С. Дж. Гоулдом и Е.С. Врба в качестве дополнения к понятию адаптация[195]. Под экзаптацией обычно понимается использование уже существующей структуры для новых функций – как, например, треугольники, образующиеся между арками церковного свода, оказывается возможным использовать для изображения фигур апостолов и святых[196]. Классический пример успешной экзаптации это способность человека к письму, очевидно, что строение ладони и пальцев развивались совершенно не в соответствии с необходимостью держать карандаш или ручку, эта способность своего рода побочный эффект решения совершенно другой задачи. Экзаптация не является прямым следствием естественного отбора, а представляет собой нейтральную поведенческую вариацию, которая со временем могла оказаться полезной и способной повысить приспособленность практикующих ее индивидов.

Отбор альтернатив может быть рассмотрен на двух уровнях анализа: целенаправленным на микроуровне, что согласуется с подходом к отбору у Нельсона и Уинтера[197], а также спонтанным, соответствующим макроуровню, т.е. всего общества или его подсистем, например экономики или культуры. Целенаправленный отбор технологий, рутин, институциональных соглашений, который осуществляется менеджером приводит к более успешному или менее успешному результату функционирования фирмы или иной экономической организации. Это вполне укладывается в неоклассические рамки поведения фирмы. И здесь конечным критерием эффективности выбора, осуществленного менеджером, будет служить возможность максимизации прибыли. Такой отбор в научной литературе получил название менеджерского отбора[198].

В случае отбора на макроуровне мы сталкиваемся с процессами иного рода, которые имеют спонтанную природу (в смысле аналогичном спонтанной природе рынка в понимании австрийской школы). Эти процессы, что немало важно, являются исторически обусловленными и зависимыми от траектории развития. Отбор эффективных институциональных альтернатив осуществляется в соответствии не столько с их экономической эффективностью, как устойчивостью[199]. Источниками устойчивости могут служить возрастающая отдача от масштаба, сетевые эффекты и институциональная инерция.