Конфликт между человеческими влечениями, биологическими потребностями и социальными нормами, который носит биологи­ческий и биосоциальный характер (3.Фрейд). 4 страница

Организационные факторы

Значительная часть провоцирующих стресс факторов связана с выполнением наших профессиональных обязанностей. Авторы попу­лярного учебника по основам менеджмента выделяют организаци­онные факторы, способные вызвать стресс¹:

• перегрузка или слишком малая рабочая нагрузка;

• конфликт ролей (возникает, если работнику предъявляют противоречивые требования);

• неопределенность ролей (работник не уверен в том, что от него ожидают);

• неинтересная работа (обследование 2000 рабочих-мужчин 23-х профессий показало, что те, кто имеет более интересную рабо­ту, проявляют меньше беспокойства и менее подвержены фи­зическим недомоганиям, чем занимающиеся неинтересной для них работой);

• плохие физические условия (шум, холод и пр.);

• неправильное соотношение между полномочиями и ответствен­ностью;

• плохие каналы обмена информацией в организации и др.

Другую группу стрессогенных факторов можно было бы назвать организационно-личностны­ми, поскольку они выражают субъективно-тревожное отношение человека к своей про­фессиональной деятельности. Немецкие психологи В. Зигерт и Л. Ланг выделяют несколько типичных «страхов» работников²:

• страх не справиться с работой;

• страх допустить ошибку;

• страх быть обойденным другими;

• страх потерять работу;

• страх потерять собственное Я.

¹ См.: Мескон М., Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента. — М.: Дело, 1992. – С. 546 – 547.

² Зигерт В., Ланг Л. Руководить без конфликтов. — М.: Экономика, 1990. — С. 238 – 239.

Стрессогенами также являются неблагоприятный морально-пси­хологический климат в коллективе, неразрешенные конфликты, от­сутствие социальной поддержки и т.д.

К этому «букету»стрессоров организационно – производственного характера могут добавляться и проблемы личной жизни человека, дос­тавляющие немало оснований для неблагоприятных эмоций- Небла­гополучие в семье, проблемы со здоровьем, «кризис среднего возрас­тал и прочие подобные раздражители обычно остро переживаются человеком и наносят существенный урон его стрессоустойчивости.

Таким образом, причины стрессов особого секрета не составля­ют. Проблема же заключается в том, как профилактировать стресс, воздействуя на причины, его вызывающие. Основное правило здесь напрашивается само собой; нужно четко отличать стрессогенные события, на которые мы можем как-то повлиять, от тех, что явно не в нашей власти. Ясно, что на кризисную ситуацию в стране или в мире, на неотвратимо надвигающийся пенсионный возраст и пр. отдельный человек, если и может воздействовать, то очень незначи­тельно. Поэтому подобные события следует оставить в покое и со­средоточиться на тех стрессогенных факторах, которые могут быть нами изменены реально.

11.3. Профилактика стрессов

в производственных ситуациях

Значительную часть стрессов мы получаем в результате конф­ликтов, порожденных различными производственными ситуация­ми. При этом в любом случае оказывается затронутой «вертикаль» деловых отношений: руководитель — подчиненный. Ведь даже если конфликтуют между собой рядовые сотрудники, руководитель не может не вмешиваться в ход разрешения конфликта. Поэтому реко­мендации по профилактике стрессов, формулируемые управленчес­кой психологией, развернуты как бы на два «фронта»: руководите­лям, в чьи обязанности вменяется снижать уровень стресса у со­трудников, и подчиненным, которым предлагается беречься от стрессов самим и не служить стрессодателями для других.

Антистрессовое

руководство

Чтобы минимизировать уровень стрессов в коллективе, не снижая при этом производи­тельности, руководитель должен прислушать­ся к следующим рекомендациям.

• Почаще задумывайтесь над точностью оценки способностей и склонностей ваших работников. Соответствие этим качествамобъема и сложности поручаемых заданий – важное условие профилактики стрессов среди подчиненных.

• Не пренебрегайте «бюрократией», то есть четким определением функций, полномочий и пределов ответственности работников. Этим вы предотвратите массу мелких конфликтов и взаимных обид.

• Не раздражайтесь, если работник отказывается от полученного задания, лучше обсудите с ним основательность отказа.

• Как можно чаще демонстрируйте свое доверие и поддержку подчиненным. (По данным одного из американских исследований, сотрудники, испытывавшие значительный стресс, но чувствовавшие поддержку начальника, в два раза меньше болели в течение года, чем те, кто такой поддержки не замечал.)

• Используйте стиль руководства, соответствующий конкретной производственной ситуации и особенностям состава сотрудников.

• При неудачах сотрудников оценивайте в первую очередь обстоятельства, в которых действовал человек, а не его личные качества.

• Не исключайте из арсенала средств общения с подчиненными компромиссы, уступки, извинения.

• Запретите себе использовать сарказм, иронию, юмор, направлен­ные на подчиненного.

• Если возникла необходимость кого-то покритиковать, не упускайте из виду правил конструктивной и этичной критики.

• Периодически задумывайтесь о способах снятия уже накопленных подчиненными стрессов. Держите в поле зрения проблемы отдыха сотрудников, возможности их эмоциональной разрядки, развлече­ний и т.д.

Выполнение руководителями этих несложных в принципе рекомендаций может весьма существенно повлиять на уровень стрессов в коллективе.

Антистрессовое

подчинение

Одновременно в тех же целях шаг навстречу начальникам предлагается сделать и подчи­ненным. Людям, страдающимот стрессов на работе, обычно предлагают примерно такой перечень методов мини­мизации стрессов.

• Если вас не устраивают условия и содержание труда, заработная плата, возможности продвижения по службе и прочие организацион­ные факторы, постарайтесь тщательно проанализировать, насколько реальны возможности вашей организации по улучшению этих пара­метров (то есть для начала выясните, есть ли за что бороться).

• Обсудите ваши проблемы с коллегами, с руководством. Позаботьтесь при этом, чтобы не выглядеть обвинителем или жалующимся — вы просто хотите решить рабочую проблему, которая, возможно, ка­сается не только вас.

• Постарайтесь наладить эффективные деловые отношения с ва­шим руководителем, Оцените масштаб его проблем и помогите ему разобраться в ваших. Руководители, как правило, нуждаются в «обратной связи», но не всегда в состоянии ее наладить.

• Если вы чувствуете, что объем поручаемой вам работы явно пре­вышает ваши возможности, найдите в себе силы сказать «нет». По­заботьтесь при этом о взвешенном и тщательном обосновании сво­его отказа. Но не «захлопывайте двери»: объясните, что вы совсем не против новых заданий, ... если только вам позволят освободить­ся от части старых.

• Не стесняйтесь требовать от руководства и коллег полной ясности и определенности в сути поручаемых вам заданий.

• Если возникает производственный «конфликт ролей», то есть заве­домая противоречивость предъявляемых требований (вам, к при­меру, поручили составить важный отчет, но и не сняли обязаннос­ти отвечать на беспрестанные телефонные звонки клиентов), не доводите дело до печального финала, когда придется оправды­ваться в невыполнении того или другого задания. Ставьте на об­суждение проблему несовместимости порученных вам дел сразу, фокусируя внимание руководства на том, что в итоге пострадает дело, а не вы лично.

• При напряженной работе ищите возможность для кратковременно­го отключения и отдыха, Опыт свидетельствует, что двух 10 — 15-минутных периодов расслабления в день вполне достаточно, что­бы сохранить высокую степень работоспособности.

• Полезно также помнить о том, что неудачи в работе редко бывают фатальными. При анализе их причин лучше сравнивать себя не с канатоходцем, не имеющим права на ошибку, а. с футбольным фор­вардом, у которого из десятков попыток обыграть защитников удач­ными оказываются от силы одна-две, но и такого их числа порой бывает достаточно. Набираться опыта на собственных ошибках — ваше естественное право (хоть и не записанное в конституции).

• Обязательно разряжайте свои отрицательные эмоции, но в обще­ственно-приемлемых формах. Социально – одобряемое управление своими эмоциями заключается не в подавлении их, а в умении находить подходящие каналы для их отвода или выпуска. Нахо­дясь в сильном раздражении, не хлопайте дверью и не кричите на коллег, а найдите способы выплеснуть свой гнев на что-нибудь нейтральное: сломайте пару карандашей или начните рвать ста­рые бумаги, имеющиеся, как правило, в любой организации в не­малом количестве. Дождитесь, наконец, вечера или выходных и дайте себе любую физическую нагрузку — лучше такую, где надо по чему-нибудь бить (футбол, волейбол, теннис, на худой конец и выбивание ковров подойдет).

• Старайтесь не смешивать личные и служебные отношения и т.д.

Среди подобных рекомендаций по снижению уровня стрессов, формулируемых современной управленческо – психологической мыс­лью, встречаются и довольно неожиданные, идущие вразрез с обще­принятыми представлениями. Так, например, широко распростране­но убеждение, что достаточно надежной защитой от стрессов, полу­чаемых на работе, служит крепкая семья, «прочный тыл», в которой атакуемый служебными стрессами работник находит утешение и поддержку. Однако все не так просто. Американские исследователи Сьюзан У. Кобаса и Марк К. Пьюсетти, обследовавшие около двух сотен работников среднего управленческого звена и выше в одной из крупных компаний, зафиксировали странный феномен. Оказалось, что работники, которые воспринимали свои семьи как самую большую поддержку, имели самый высокий уровень заболеваний, связанных со стрессом. Этот факт подтверждался даже в отношении тех, кто располагал таким социальным активом, как большая зара­ботная плата или высокая должность¹. Суть данной ситуации была истолкована так, что семьи работников оказывают им несколько не ту поддержку, которая требуется для преодоления стрессов на рабо­те. В то время как производственная ситуация требует от них, ска­жем, дисциплины или мобилизации всех сил, семья может поддер­живать не самые уместные в такой момент качества — обиды на коллег и руководство, жалость к себе, перекладывание вины на других или на обстоятельства и т. д. Вывод, наверное, очевиден: не всякая поддержка семьи может служить надежным убежищем от стресса.

¹ См.: Мескон М. и др. Указ. соч. С. 550.

Перечисленные выше рекомендации по предупреждению стрес­сов в рабочих группах поневоле носят достаточно общий харак­тер. Конкретная же стрессовая ситуация всегда уникальна, по­скольку не в последнюю очередь определяется индивидуальностью подверженного стрессам человека (его темпераментом, характером, стилем поведения и пр.). Кроме того, наша восприимчивость к стрес­сам на работе в немалой степени зависит от общего жизненного фона, то есть от того, насколько успешно мы умеем выходить из стрессовых ситуаций, порождаемых общесоциальными, семейными, возрастными и прочими факторами.В сущности, профессиональ­ные стрессы — это всего лишь один из многих видов одолевающих нас стрессов. Он, конечно, имеет свою специфику. Но физиологи­ческая природа стрессов одна и та же. Поэтому человек, закаленный в преодолении разных жизненных барьеров и неприятностей, очевидно долженуспешнее других справляться и с профессиональны­ми стрессовыми ситуациями.

Таким образом, один из ключей к успеху в преодолении слу­жебных стрессов заключен в общей жизненной стратегии индивида, опирающейся на избранные базовые ценности и учитывающей осо­бенности его личности. Поскольку вопрос этот весьма серьезен, по­говорим о нем подробнее.

11.4. Индивидуальная стратегия и тактика стрессоустойчивого поведения

В начале нашего разговора о стрессах мы взяли на вооружение тезисы Г. Селье о том, что стресс — это «аромат и вкус жизни» и что «полная свобода от стресса означает смерть». Более чем семидесяти­летнее изучение феномена стресса убедило специалистов в истинно­сти этих посылок. Ныне общепризнано, что наша способность дос­тойно встречать угрозу стресса и отводить ее с минимальным ущер­бом для организма определяется в конечном счете нашим общим отношением к жизни, тем, что в романтической философии и лите­ратуре называлось нолей к жизни.

Социальные

составляющие

стрессов

Стресс — это в любом случае психофизиологическая реакция личности, а не просто организ­ма, как считали раньше. В развитии стресса существенную роль играет социальная состав­ляющая человеческого поведения.

В структуре стрессовой реакции обычно выделяют три основ­ных элемента:

1) оценку стрессогенного события;

2) физиологические и биохимические сдвиги в организме;

3) изменение поведения человека.

Ясно, что первый элемент этой триады изначально социален. Оценка стрессогенного события всегда субъективна. На нее влияют и глубина наших знаний «природы вещей», и личный опыт (поло­жительный или отрицательный), и общие социокультурные уста­новки, и даже наше эмоциональное состояние в момент события. Ложные страхи, ошибочное истолкование каких-либо явлений как угрожающих нашему благополучию вызывают совершенно реаль­ные физиологические и биохимические изменения в организме.

Еще более тесная связь с социальными факторами просматрива­ется в третьем элементе стрессовой реакции — поведении. Даже подстегиваемыйфизиологическими сдвигами, человек не может иг­норировать общепринятые социальные нормы, установки, запреты. Принципиальную роль играют здесь и личные убеждения индивида, его мировоззрение, привычки, умение управлять своими эмоциями.

Таким образом, стрессовая реакция — это по большей части социальный феномен. И, значит, противостоять стрессам можно, ока­зывая влияние в первую очередь на социальные составляющие стрес­совых реакций, которые по идее должны быть более управляемы, нежели наша физиология. Или уж по крайней мере, от воздействия на них должно быть меньше вреда, чем от вмешательства в работу нашего организма с помощью разного рода транквилизаторов, антидепрессантов и прочих медикаментозных средств.

На что же конкретно должны быть направлены наши усилия по повышению стрессоустойчивости? Интересный ответ на этот вопрос дает концепция «поисковой активности», разработанная российски­ми учеными B. C. Ротенбергом и В. В. Аршавским¹. Для того чтобы уяснить ее суть, попробуем разобраться с одним почтенным сте­реотипом нашего мышления — безусловной вредоносностью от­рицательных эмоций.

Всегда ли вредны

отрицательные

эмоции?

Связь стрессового состояния человека с це­лым рядом соматических (телесных) заболе­ваний ныне представляется общепризнанным фактом. Не менее очевидно для всех и то, что свою долю ответственности за телесное здоровье-нездоровье несут наши эмоции, как положительные, так и отрицательные. Издревле известно, что раны победителей заживают быстрее, чем раны по­бежденных. А длительная печаль, тревога, подавленность обычно предшествуют развитию самых разнообразных соматических рас­стройств. Именно на такие источники столь распространенных не­дугов, как инфаркт миокарда, гипертония, язвенные и аллергичес­кие болезни, указывает современная психосоматическая медицина.

¹См.: Ротенберг B. C. Аршаеский В. В. Поисковая активность и адаптация. — М.: Наука, 1984.

Но если отрицательные эмоции столь вредоносны, то почему же их так много, гораздо больше, чем положительных (сей факт был отмечен немецкими психологами еще в XIX в.)? Объяснительная схема здесь совпадает с главным способом истолкования природы стресса. Отрицательные эмоции — это своеобразные разведчики ра­зума, первый эшелон обороны нашего организма. Их задача — мгновенно оценивать угрожающую ситуацию и побуждать нас к действию, задолго до того, как разум ее обстоятельно проанализи­рует. Именно поэтому столь стремительны наши реакции на боль, холод, опасность и т. д. Наш организм чутко реагирует на отрица­тельную эмоциональную оценку какого-либо события практически мгновенным повышением артериального давления, мышечного то­нуса, содержания сахара в крови и т.д. (Просто мечта любого вое­начальника — автоматическая мобилизация всех сил на отражение внешней угрозы.) Но мобилизация не может быть постоянной. За ней должно следовать действие — нападение, бегство, активное со­противление и т.п. Но таких возможностей современная цивилиза­ция человеку, как правило, не предоставляет, заставляя его находить­ся в постоянном напряжении. Вот и возникает дисгармония в орга­низме, ведущая в конечном счете к сбоям в работе его жизненно важных систем.

Стало быть, отрицательные эмоции, эволюционно сформиро­ванные как «разведчики», достижениями нынешней цивилизации превращаются в преступных провокаторов, подстрекающих наш орга­низм к саморазрушительным реакциям. Значит, их нужно реши­тельно устранять, пусть даже за счет эмоционального обеднения. Заболевшим политикам запрещают читать газеты, схвативших ин­фаркт руководителей оберегают от информации об их коллективах, ну а всех прочих граждан стараются просто не нервировать плохими новостями. Главное — не волноваться! Этот девиз настолько прочно вошел в наше сознание, что мы даже не замечаем коварной подме­ны: понимание необходимости снятия отрицательного эмоциональ­ного возбуждения превращается в убежденность, что для здоровья полезно устранять любое эмоциональное возбуждение!

Но так ли уж безоговорочно вредны отрицательные эмоции? И так ли уж безусловно полезны — положительные? Как выяснилось, ответы на эти вопросы не получаются однозначными. Странным, с обычных позиций, выглядит, например, тот факт, что во время войн или других экстремальных ситуаций, когда требуется длительное эмоциональное напряжение и количество отрицательных эмоций резко возрастает, психосоматических и даже обыкновенных про­студных заболеваний становится значительно меньше. Казалось бы, все должно быть наоборот — ведь силы людей на пределе, условия питания и быта резко ухудшаются, стрессогенные факторы нараста­ют как снежный ком — но обычные болезни отступают! А вот в послевоенный период, когда люди возвращаются к нормальной, не требующей чрезмерного эмоционального напряжения жизни, эти болезни возвращаются вновь. Не все просто и с положительными эмоциями. Медиками и пси­хологами давно отмечен своеобразный феномен состояния че­ловека, получивший название «болезни достижения», или «депрес­сии достижения». Суть его в том, что человек, поставивший перед собой какую-либо крупную цель и потративший неимоверное ко­личество усилий на ее достижение, добившись успеха, часто испы­тывает не счастье и заслуженное блаженство, как можно было бы ожидать, а напротив — некое разочарование, опустошенность, по­терю осмысленности жизни. Оказывается, что период, наступаю­щий сразу после достижения пика успеха, весьма опасен для здоро­вья. Устойчивость организма не только к психосоматическим, но даже и к инфекционным заболеваниям резко снижается.

Не спасает положения, между прочим, и отсутствие эмоций. От монотонной, ничем не нарушаемой рутины, казалось бы ни­чем не задевающей нас, можно получить не меньший стресс. Раз­дражать начнет сама неизменность ситуации, ее однообразие.

Таким образом, далеко не всегда отрицательные эмоции безо­говорочно вредят здоровью. А спокойное и безмятежное существо­вание отнюдь не гарантирует физическое благополучие. То есть сам знак эмоций — положительный или отрицательный — не является решающим фактором, предопределяющим негативные последствия стресса. Здесь должно быть еще одно, дополнительное звено развития стрессовой ситуации, отвечающее за тот или иной ее исход. По мнению B. C. Ротенберга и В. В. Аршавского, таким звеном являет­ся тип поведения живого существа, выделяемый по присутствию или отсутствию в нем «поисковой активности».

Концепция «поисковой

активности»

Еще в 60—70-х годах в многочисленных экс­периментах с животными было легко показа­но, что искусственно вызванное негативное эмоциональное состояние ухудшает течение различных болезней, а положительное эмоциональное состояние, напротив, их приостанав­ливает. Это хорошо вписывалось в традиционное представление о вреде отрицательных и пользе положительных эмоций. Однако чуть позднее, более углубленное исследование стимуляции негативных эмоций поставило столь однозначный вывод под сомнение. Оказа­лось, что патологические процессы в организме животного могут замедляться, даже если оно испытывает резко отрицательные эмо­ции. Но происходит это только в том случае, если животное демон­стрирует так называемую «активно-оборонительную» реакцию. Если, допустим, подопытная крыса реагировала на раздражение электрическим током агрессивно: кусала и царапала клетку, набрасывалась на экспериментатора, пыталась удрать, то болезнетворные измене­ния в ее организме замедлялись! Если же она просто забивалась в угол клетки и не предпринимала никаких попыток вырваться, то все патологические процессы заметно ускорялись и порой даже при­водили животное к гибели. Такое поведение получило название пас­сивно-оборонительного. И, вероятно, именно оно-то и является глав­ным фактором, приводящим в итоге к психосоматическим расстрой­ствам после стрессовых реакций.

Что же обеспечивает защитное влияние активно-оборонительно­го поведения на здоровье? B. C. Ротенберг и В. В. Аршавский счита­ют, что таким защитным средством является поисковая активность, направленная на изменение неблагоприятной или на сохранение бла­гоприятной ситуации вопреки действию угрожающих последней факторов или обстоятельств. Поисковой такая активность названа потому, что определенность конечных результатов практически все­гда отсутствует. Субъект никогда не может быть уверен, что он найдет путь к успеху.

Поисковая активность,— утверждают авторы этой концепции,— тот общий неспецифический фактор, который определяет устойчивость орга­низма к стрессу и вредным воздействиям при самых различных формах поведения. Пассивно-оборонительную реакцию во всех ее проявлени­ях мы предлагаем рассматривать как отказ от поиска в неприемлемой для субъекта ситуации. Именно сам отказ от поиска, а не неприемлемая ситуация как таковая и вызываемые ею отрицательные эмоции, делает организм более уязвимым ко всевозможным вредностям¹.

Вспомним три фазы стрессового реагирования, выделенные Г. Селье. Фаза сопротивления переходит в фазу истощения (стресс сменя­ется дистрессом) именно тогда, когда поиск выхода уступает место отказу от поиска. Теперь становится понятным, почему в экстре­мальных условиях (войн, блокад) психосоматические недуги отступа­ют. Повседневная борьба за жизнь, победу над врагом — это, несом­ненно, проявление поисковой активности. При этом организм так мощно мобилизует все свои ресурсы, что обычным «мирным» болез­ням его не взять. Когда же люди, пережившие войну, возвращаются к жизненной ситуации, не требующей крайнего напряжения, поис­ковая активность неизбежно уменьшается, организм «демобилизует­ся», и обычные психосоматические болезни возвращаются.

¹ Ротенберг B. C., Аршавский В. В. Указ. соч. С. 23.

Тот же механизм перепада поисковой активности, видимо, ле­жит и в основе «болезни достижения». Пока человек изо всех сил стремится к вожделенной цели, он предельно отмобилизован и за­щищен от дистресса. Но как только цель достигнута и появился соблазн беззаботно насладиться плодами победы, уровень поиско­вой активности резко падает и соответственно возрастает опасность разных недугов.

Итак, поисковая активность обладает явным стимулирующим воздействием на организм и повышает его стрессоустойчивость. Де­фицит же такой активности создает предрасположенность к дистрессу и всем его негативным последствиям. Потребность в поиско­вой активности (то есть в самом процессе постоянного изменения, получения новой информации, неизведанных ощущений и т.д.) при­суща человеку (и не только, кстати, человеку) от природы. Она имеет биологические корни и явно выраженный эволюционный приспособительный смысл. Конечно же, любой популяции в плане раз­вития выгодно именно поисковое поведение составляющих ее осо­бей. Формы поведения также ведь подпадают под действие есте­ственного отбора. И наверняка именно он «сцепил» в процессе эволюции активно-оборонительное поведение и стрессоустойчивость. Дав такой мощный стимул саморазвитию индивида, природа тем самым позаботилась и о прогрессе популяции в целом.

Нам же остается лишь «соответствовать природе», то есть не заглушать в себе потребность к поиску, а напротив — всячески ее культивировать, поддерживать, поощрять. Таким образом.

основой стрессоустойчиеой жизненной стратегии является поисковая актив­ность. проявляемая, конечно, в социально приемлемых формах. Только так можно достойно противостоять жизненным стрессам.

Вспомним старинную притчу о двух лягушках, попавших в кас­трюлю со сметаной. Одна из них, поняв тщетность всех усилий, предпочла не мучаться и, сложив лапки, мирно пошла ко дну. Вто­рая же, отчаянно барахтаясь, сбила в конце концов сметану в масло и, оттолкнувшись от твердой поверхности, выбралась-таки на сво­боду. «Мораль сей басни такова»: не сдавайтесь ни перед какими трудностями, сколь бы непреодолимыми они ни казались. Забудьте о том, что бывают безвыходные ситуации. Ищите выход из любого положения, даже если его не существует в принципе. Поиск выхода из безнадежной ситуации в любом случае будет полезен. Хотя бы тем, что сделает ожидание печальной развязки не столь тяжким.

Но совсем безвыходные ситуации встречаются в нашей жизни не так уж часто. С большинством из них мы все-таки в состоянии справиться. Пусть не так, как нам хотелось бы, но в целом приемлемо. А поисковая активность здесь тем и хороша, что в большин­стве случаев приносит полезные результаты независимо от того, до­стигнута ли конечная цель наших усилий. Само устремление к цели (точнее — поиск средств ее достижения) оказывается благотворным.

Фикционный

финализм

В начале XX в. австрийский психолог Альфред Адлер (1870-1937) даже сформулировал парадоксальную концепцию, названную фикционным финализмом. Суть ее в том, что наши основные жизненные цели, как правило, представляют собой простые фикции, не выдер­живающие прямого сопоставления с действительностью. Скажем, многие люди уверены, что напряженная работа и немного удачи в принципе могут обеспечить им практически все, что они хотят — успех, богатство, славу и т.д. В большинстве случаев такие ожида­ния не оправдываются, но это не страшно, поскольку напряженная работа в любом случае приносит свои плоды: человек становится «крепким профессионалом», приобретает хотя бы средний матери­альный достаток и уважение небольшого круга знакомых лиц. Пусть это не совсем то, что ожидалось, но и это совсем не плохо.

Конечно, можно и не соглашаться с А. Адлером в признании большинства наших целей фиктивными, но то, что поиск средств осуществления главной цели частенько приводит к реализации це­лей, которые изначально даже не ставились,— несомненный факт. Особенно выразительно он выглядит в истории научного творчества:

поиск средневековыми алхимиками философского камня немало спо­собствовал прояснению свойств химических элементов, погоня за уни­версальной формулой для спектральной функции абсолютно черного тела привела к открытию квантов и т.д.

Другими словами, поиск полезен практически всегда, а отрица­тельный его результат — это тоже результат.

Итак, поисковая активность в любых ситуациях должна стать стержнем нашей стрессоустойчивой жизненной стратегии. Это есть главный способ адаптации к современному быстро меняющемуся миру и одновременно главное средство совершенствования самих себя (а попутно — и нашего социального окружения). Но разумеет­ся, мы должны ясно отдавать себе отчет в том, что вовсе не всякая активность — благо. Крайние формы протестного поведения, бро­дяжничество, преступность, наконец,— это ведь тоже формы соци­альной поисковой активности, правда, неприемлемо ориентирован­ной. Так что, пользоваться принципом поисковой активности сле­дует осторожно, помещая его в некие рамки общего отношения к жизненным ценностям.

Это отношение в немалой степени зависит от сформировавше­гося у нас мировоззрения, убеждений, представлений о том, как следовало бы прожить дарованную нам жизнь. Данные представ­ления, между прочим, также могут быть источником постоянного стресса. Если жизнь складывается не так, как нам хотелось бы (а это случается сплошь и рядом), если нам не удается соответство­вать общепринятому образцу успешного и благополучного челове­ка, поневоле начинает накапливаться некое раздражение, растут претензии к внешнему миру и самому себе. В такой ситуации по­лезно внимательно проанализировать, насколько рациональны наши исходные убеждения в том, как должен быть устроен окружающий социальный мир.