Русско-японская война 1904–1905 гг. и начало общероссийского политического движения

Мусульмане России в целом, и татары в частности, выполнили свой гражданский долг в ходе русско-японской войны 1904–1905 гг. «Тарджемен» регулярно сообщал о вкладе воинов-мусульман в ход военных действий. По указанию муфтия ОМДС М. Султанова был организован сбор пожертвований. Духовенство проводило молебствования о победе российского оружия. Значительные пожертвования в Красный Крест были ассигнованы татарами, особенно в городах. В Казани деньги были собраны как буржуазией, так и рядовыми прихожанами мечетей города[58]. Поражения России в русско-японской войне, последовавшие затем уступки обществу и активизация политического движения стали тем каналом, которым воспользовались мусульманские общественные деятели. С осени 1904 г. И. Гаспринский утверждал, что мусульмане России должны максимально воспользоваться либерализацией российского общества. В сфере просвещения это обозначало переход образовательных учреждений в руки нации, отмену ограничений на предметы преподавания и учебную литературу, свободу слова, признание «тюрки» языком государственной и земской школы, обеспечение государственных и земских ассигнований на национальные школы [59]. Это обозначало признание российских мусульман государством как нации, обладающей собственной образовательной системой, литературным языком и литературой на нем, в том числе и учебной.

Ключевой фигурой общественного движения мусульман России стал Г. Ибрагим. В начале сентября 1904 г. в Петербурге Рашид казый встречается с министром внутренних дел П. Д. Святополк-Мирским, деятелями «Союза Освобождения» и земским деятелем М.А. Стаховичем. В начале октября Г. Ибрагим начинает свои поездки по России с целью подготовки съезда мусульман. Его деятельность концентрируется среди татар Волго-Уральского региона (Иж-Буби, Оренбург, Троицк, Уфа), и вначале намечается чисто татарский съезд во время ярмарки в Мензелинске. В конце 1904 г. на имя премьер-министра С.Ю. Витте поступает первое прошение мусульман о даровании им политических и гражданских прав, чьим непосредственным инициатором был Петропавловский ахун Яушев. В январе 1905 г. Г. Ибрагим обсуждает с Ю. Акчурой вопрос об объединении мусульман Казани и Крыма. Ю. Акчура отправляет письма И. Гаспринскому и лидеру азербайджанских либералов А.-М. Топчибашеву. Представители волжских татар, татар Крыма и азербайджанцев прибывают с петициями в Петербург, но в разное время. Эти факты ясно показывают отсутствие организационного единства, которое складывается только к лету 1905 года[60].

Ю. Акчура в статье «О русской революции», датированной 14 сентября 1905 г., использует два термина для обозначения слова революция: «инкыйлаб» и «ихтилал». «Инкыйлаб» – это состояние постоянного изменения, в котором пребывают классы общества. «Ихтилал» – восстание, это резкое и открытое нарушение социального равновесия. Революцию в России Ю. Акчура определяет с помощью термина «ихтилал». Корни такого восстания он видит в истории России, где всевластие принадлежало царю, а затем перешло в руки бюрократии. В основе российских противоречий Ю. Акчура видит межнациональный конфликт и противостояние крестьянства и рабочего класса имущим классам. Развитие России противоречило взглядам Ю. Акчуры о естественном развитии общества путем растянутых на длительное время реформ по английскому образцу[61].

Особенность турецкого общества заключалась в том, что в конце XIX – начале XX вв. наряду с движением европейски образованной бюрократии, офицерского корпуса и интеллигенции фактически не существовало самостоятельного общественного движения крестьянства и рабочего класса, то есть социалистического движения. В результате, в отличие от России, было возможным отделение политической революции от социальной. Лидер кадетов П.Н. Милюков во время поездки по Балканам в 1908 г. также пришел к данному выводу[62].

Татары Казани первыми перешли к устройству массовых собраний по общероссийскому образцу. 29 января 1905 г. состоялось собрание, где присутствовало более 2000 человек. Оно приняло петицию на имя председателя Кабинета Министров, включавшую требование об избрании муфтия и всех казыев из числа духовных лиц самими мусульманами. Все функции миллета, включая контроль над духовными школами, «должны быть изъяты из других учреждений и подчинены МВД через посредство Духовного собрания». Другие требования основывались на «уравнении общегражданских и имущественных прав татар с православным населением», включая открытие общеобразовательных и профессиональных школ с преподаванием на татарском языке. Особо отмечались законосовещательные функции миллета, включавшие приглашение мусульман в Кабинет Министров по указанию ОМДС при составлении законов о религиозном и общественном быте татар, их гражданских правах[63]. В целом этот документ выражал интересы всех групп татарской элиты. Налицо соответствие этой программы реформаторским идеям И. Гаспринского. Заметное изменение требований татарской элиты произойдет только после созыва I Госдумы.

1–15 апреля 1905 г. в Уфе при Оренбургском Магометанском Духовном Собрании (ОМДС) под председательством муфтия М. Султанова прошло заседание «Улама жэмгыяте» («Общества улемов»). Основным докладчиком был казый Р. Фахретдин. Он предложил создать пост Шейх уль-Ислама, как единого лидера российских мусульман, избираемого ими самими, в ранге имперского министра. Единый религиозный орган российской уммы – Собрание (Управление) во главе с Шейх уль-Исламом располагается в столице и состоит из улемов. Р. Фахретдин также предложил передать казахов в округ ОМДС. Ю. Акчура отметил необходимость контроля ОМДС за деятельностью мечетей, мектебов и медресе[64].

8 апреля 1905 г. на собрании мусульман Казани «было постановлено для объединения и учреждения Всероссийского мусульманского союза созвать всеобщий всероссийский съезд мусульман» на Нижегородской ярмарке, то есть перейти к этапу общероссийского политического движения[65].

Движение в Уфимской губернии носило преимущественно характер борьбы за сохранение устоев. Там были предприняты попытки поднять активность народна заявлениями о новой угрозе крещения[66]. В начале 1905 г. в Уфимской губернии разворачивается движение за созыв губернского мусульманского съезда. В итоге, 22–25 июня 1905 г. в Уфе прошло «совещание доверенных башкирских волостей Уфимской губернии для обсуждения вопросов, касающихся мусульманской религии». Его решения во многом повторили программу Р. Фахретдина.