Э. Мунье// Практикум по философии: в 2-х ч. Ч.1. –Мн., 2004 С. 324-325.

1) На какую мощную традицию опирается философия экзистенциа­лизма? В чем заключается ее главная идея

Не существует философии, которая не была бы эк­зистенциалистской. Наука приводит в порядок внеш­нее бытие. Индустрия занята утилитарным. Возникает вопрос — что делала бы философия, если бы не эксплуатировала существование и су­ществующее.

Однако более охотно с именем экзистенциализма напрямую связы­вают течение современного мышления. Это мышление наиболее общим образом можно было бы охарактеризовать как реакцию философии че­ловека против крайностей философии идей и философии вещей. Для нее (философии человека) главной проблемой является не существова­ние как таковое, а существование человека. В этом смысле экзистенциализм опирается на мощную традицию. История мышления отмечена вехами экзистенциальных откровений, которые в то же время были для мышления поворотом к самому себе, возвращением к своей первоначальной миссии. Это призыв Сократа, противостоящий космологическим грезам ионийских физиков своим призывом: «Познай самого себя». Это обращение стоиков, призываю­щих к господству над собой и противостоянию судьбе. Это греки, увле­кающиеся легковесными играми софистики и диалектики. Это и святой Бернар [Клервосский], направляющийся в крестовый поход от имени христианства для обращения и спасения против математизации веры Абеляром. Это и Паскаль, с самого начала поднявшийся на борьбу про­тив картезианской авантюры, которая была нацелена на развитие науки и подчинение ей всего человека, его жизнь и смерть. Но с Паскаля соб­ственно и начинается современный экзистенциализм. Он пресекает все пути, он касается всех тем.

2) Назовите основные ветви экзистенциализма:

Ствол экзис­тенциализма расщепляется на две ветви. Одна произрастает от старого христианского ствола. Возвышение над природой значения образа Бога [в человеке], искупленного через воплощенного Христа. Провозглашен примат спасения над активностями знания и пользы; имеется ли онто­логический климат наилучшим образом удовлетворяющей экзистенци­алистским требованиям? Экзистенциализм снискал наибольшие лавры в феноменологичес­кой школе. Его ветвь, питающаяся христианским соком, не была порож­дена уверенностью и безмятежностью христианского учения в его докт-риальном оформлении. Наоборот, эта уверенность и безмятежность про­тиворечили его мышлению. Наилучшим образом переход от ортодок­сии вероучения к независимости осуществил Макс Шеллер. Русская ветвь проходит через Соловьева, Шестова и Бердяева. В начале второго течения находится другая изолированная величи­на — Ницше. Симметрично Иоанну Крестителю он хотел возвысить ко­нец евангельской эры, провозгласив смерть Бога для людей, которые не осмеливаются брать на себя его роль. Этот призыв прозвучал в обстанов­ке безраздельного оптимизма, царившего в конце века. Ницше какудар молнии осветил непристойность в пустом небе счастья, разрушающее осень Запада и открывающееся грозами равно действия, которые балан­сировали между нашими крышами и нашими садами. Ницше, так же как и Кьеркегор, ждал, что его голос будет услышан, когда отчаяние про­никнет в сердце отделенных от божественного присутствия и разочаро­вавшихся в созерцании миров. Из этого течения в силу обстоятельств сформировался новый стои­цизм, в котором человек вдохновлялся на борьбу в своем фундамен­тальном одиночестве. Эта философия сталкивает нас непосред­ственно с ничто, не давая этому достаточно обоснования в глубинном опыте. Эта линия атеистического экзистенциализма, которая идет от Хайдеггера и Сартра и которую ошибочно принимают за весь экзис­тенциализм. Простой взгляд убеждает нас, что первая экзистенциальная тради­ция не уступает второй ни в полноте, ни во влиянии, но связь между этими традициями так незаметна, что забывают их общий источник.