Слайд 9. Верна ли позиция Джеймса относительно психики и сознания?

Считалось, что сознание и психика нужны человеку для того, чтобы отражать действительность и регулировать деятельность. Мол, если психика не регулирует деятельность, она не нужна, а если не отражает действительность – невозможна. С этой позицией и спустя почти сто лет после появления работ Джеймса соглашаются почти все психологи.

Однако именно эта позиция ошибочна. Выяснилось: всё, что обычно относится к отражению действительности и регуляции деятельности – например, способность опознавать сигналы, запоминать, производить сложные действия, синхронизировать процессы во времени, совершать вычислительные операции и многие другие совершенно необходимые способности для любого живого существа, – вполне может быть описано без допущения о каких-то особых механизмах человеческой психики.

Как отражение, так и регуляция обеспечиваются физиологическими механизмами и являются по существу физиологическими процессами. Неудивительно, что почти любой (по крайней мере, на сегодня понятный ученым) аспект процесса отражения и регуляции деятельности пытаются – и зачастую небезуспешно! – зарегистрировать на заведомо непсихическом уровне активности отдельных нейронов мозга или смоделировать на не имеющем сознания компьютере.

Но если отражение и регуляция могут протекать совершенно автоматически, зачем нужны психика и сознание? Какие приспособительные задачи они решают? Функционалисты не нашли ответ на эти вопросы. Они лишь утверждали, что психика животных и сознание человека предназначены решать очень сложные задачи, которые иначе организм никак решить не сможет. Но они не смогли выявить эти задачи, понять, что конкретно при их решении делает сознание. Такую позицию очень трудно использовать на практике, хотя именно практическая полезность – основное требование функционалистов.

Прагматическая польза функционализма оказалась весьма сомнительной. Джеймс в 1905 г., подводя итог своим психологическим изысканиям, в статье под характерным названием «Существует ли сознание?», отвечает на поставленный им же самим вопрос: нет.