Общий взгляд

В сердце Европы, на востоке континента, издревле проживали славяне. К началу эпохи Средневековья они расположились на обширном пространстве между Черным и Балтийским морями, от Карпат и Судет, в глубине Восточной Европы и образовали мир, населенный восточными, южными и западными славянами.

Цементирующей силой славянства являлась прежде всего языковая общность. Обучение языку, следовательно, оказывалось одним из главных способов осознания этнического единства славянского средневекового мира.

Зарождение общеславянской традиции обучения относится к VII–IX вв., когда возник новый письменный язык – славянский (старославянский или староболгарский). Особую роль в его создании сыграли братья Кирилл и Мефодий. Этот язык, сделавшись единым для Руси, Болгарии, Сербии, Моравии ("един язык словенск", как он назван в древнерусских летописях), предназначался для "книжного учения".

Первая школа, где преподавание велось на славянском языке, была открыта Кириллом и Мефодием в столице Моравского княжества Велиграде в 863 г. Обучение было более простым и легким, чем то, которое велось в школах Западной Европы на латыни, поскольку в основе преподавания находился не мертвый, а живой, разговорный язык.

Ученики Кирилла и Мефодия расселились по всему славянскому миру. Славянские книжники создавали школы в Болгарии (Преславская книжная школа), Киевской Руси, где им покровительствовал князь Ярослав Мудрый (ок. 978–1054).

Образование и воспитание оказались важным способом самосохранения славянских народов в ходе многовековой борьбы за национальную независимость против турок, германцев, монголо-татар и др.

Огромную роль в развитии воспитания и образования в средневековом славянском мире сыграли христианство, раскол на православие и католицизм. Если восточные и южные славяне оказались в орбите влияния греко-византийской религиозной, культурно-образовательной традиции, то западные славяне испытали воздействие римско-католической, западноевропейской традиции образования. В определенные периоды такое влияние приобретало весьма большую силу. Например, в Польше XVI в. в практике аристократического и высшего образования фактически монопольное место заняла французская традиция.

Славянским миром внесен особый вклад в развитие средневековой европейской школы и педагогической мысли. Примером этого может служить Чехия. Ян Гус (1409-1415) - ректор Пражского университета (создан в 1348 г.) выдвинул и осуществил идею обучения на родном языке, предприняв "чехизацию" университетского образования. Взгляды чешского педагога Яна Амоса Каменского (1592-1670) оказались моделью для всей Европы.

Воспитание и обучение в Киевской Руси (X –ХIIIвв.)

Киевский период (Х-ХIII вв.) занял особое место в истории восточных славян. В эту эпоху произошло становление древнерусской народности и государственности, что внесло существенные изменения в воспитание и обучение.

Характер образования и воспитания оказался в прямой зависимости от византийского влияния, прежде всего, от православия, которое сделалось с 988 г. официальной религией Киевской Руси. Остановив выбор на восточном христианстве, Киевская Русь разделила с Византией враждебную настороженность к католицизму и западноевропейской педагогической традиции ("латинской учености").

Важным передаточным звеном восточного христианства, византийской образованности и общеславянской традиции воспитания стала для Киевской Руси Болгария. Когда в 70-х гг. X в. Болгария и ее столица Преслав были опустошены войсками Византии, многие болгарские книжники нашли приют в Киеве. Они приняли участие в подготовке первого поколения книжно-образованных людей на Руси, в приобщении русичей византийской, античной и библейской мудрости. Из Болгарии на Русь пришли и первые учебные книги: "Азбучная молитва", "О письменах" Черноризца Храбра, "Шестоднев" Иоанна Экзарха и др.

Педагогическая мысль, школа древней Руси, зародившись при взаимодействии славянской языческой традиции и восточного христианства, сохранили самобытность, чему способствовало то, что языком богослужения, литературы и обучения оказался славянский язык со славянским алфавитом (азбука-кириллица).

Смешение язычества и христианства наложило неизгладимый отпечаток на психологию и мироощущение русичей. Возник сплав мифологического сознания и культа бога-человека. Христианская идея единого Бога, отца и заступника соответствовала родоплеменному устройству восточных славян. Христианские нравственные заповеди ("трудись - и тебе воздастся", "возлюби ближнего своего" и пр.) оказались созвучны духовным и нравственным идеалам языческой Руси. Идея самопожертвования Христа ради человеческого рода легла на благодатную почву нравственных установлений восточных славян о жертвенности отдельной личности во имя семьи, общины и племени. Христианское мировоззрение постепенно проникало в языческое сознание, не только не разрушая его, но и взаимодействуя с ним.

Главным фактором зарождения и развития восточнославянской письменной культуры и образования в Киевской Руси стало, впрочем, не внешнее воздействие. Объективно они были предопределены появлением городов и государственных институтов.

Элементы византийской культуры перешли в культуру и образование Киевской Руси. Так, у византийцев были заимствованы жанр и стилистика "житий святых", поучений и проповедей, где черпались идеалы и программа воспитания. Из "житий святых" известны переводные патерики (Синайский, Египетский, Иерусалимский), а также многократно переписывавшийся Печерский патерик. "Жития..." прославляли аскетический идеал воспитания.

В качестве образца поучений можно указать "Изборник Святослава" (1076), материал которого взят из ряда религиозных источников ("Притчи Соломона", "Премудрости Иисуса – сына Сирахова" и др.). Во многих списках были распространены поучения византийца Иоанна Златоуста (344-407). Выдержки и пересказ этих поучений послужили основой для многих сборников, имевших педагогическую направленность: "Измарагды" (изумруды), "Златоусты", "Пчелы").

Педагогические идеи Златоуста были развиты Кириллом Туровским (ум. 1182). Его сочинения предназначались высокообразованным людям. Рассуждая о сущности воспитания, Туровский утверждал, что его успех основан на вере в Бога. Будучи сенсуалистом, Туровский говорил о том, что человек приобретает знания прежде всего с помощью органов чувств.

Важные сведения о воспитательных идеалах Киевской Руси содержит "Поучение Владимира Мономаха детям" (1096). "Поучение..." требует воспитания любви к Богу и страха божьего, строгого выполнения церковных обрядов. В этом памятнике Киевской Руси подтверждается патриархально-родовой характер воспитания (совет почитать старших, оценка отца как наивысшего авторитета для детей). Главным способом воспитания объявлялось подражание детей отцу. Князь Владимир Мономах (1053-1125) неоднократно повторяет советы не отлынивать от работы, творить добро, вести деятельную жизнь, учиться. Достойными подражания Мономах называл тех, кто "владел учением книжным". Он приводит в пример своего отца - князя Всеволода, изучившего пять языков. Сам Мономах, судя по "Поучению", был весьма начитан и образован для своего времени.

Суждения Владимира Мономаха, несмотря на то, что были оформлены в религиозные тексты, побуждали к практическому мышлению, деятельности. Такую же направленность имели и философско-педагогические идеи киевского митрополита Климента Смолятича (XII в.), который полагал, что объектом познания должно быть не только "Священное писание", но и природа – творение божественной мудрости.

Проблемы познания и обучения усиленно разрабатывались и другими древнерусскими мыслителями (Кирилл Туровский, Кирик Новгородский).

Главным очагом воспитания и обучения для всех сословий в Киевской Руси была семья. Дети знати и горожан могли получить элементарное образование в семье. Так, княгиня Ольга (ум. 969) сама воспитала сына Святослава. Церковь видела свою задачу в контроле за семейным воспитанием. В семьи бояр приглашались домашние учителя-священники. Семья обучала праведному житию посредством религиозного воспитания, преподавания правил общежития. В семье передавались и наследственные знания, навыки ремесел и промыслов.

Появление первых школ в Киевской Руси было вызвано потребностями духовенства, а также увеличением числа грамотных людей. В городах и селах стали появляться церкви. В церквях скапливались книги, которые нужно было уметь читать. Вот почему началось массовое обучение будущих священнослужителей .

Первым книжным центром обучения на Руси могла быть первая христианская церковь св. Ильи на Подоле в Киеве (X в.).

Первая школа учения книжного открылась при князе Владимире Святославиче (ум. 1015) в Киеве в 988 г. Это событие предваряло быстрый расцвет школьного дела, религиозной педагогической мысли в Киеве, Новгороде и центрах других древнерусских княжеств. Поначалу книжное учение вызывало отрицательное отношение в массе населения, предпочитавшего традиционное домашнее семейное воспитание. Как гласит летопись 988 г., матери, отдававшие чад в учение книжное, "аки по мертвеци плакахуся". Постепенно однако отношение к школьному обучению изменяется. Былины восхваляют героев, прошедших книжную науку ("вежество ученое"). Родители, заботившиеся об обучении детей, рассматривались как образцы для подражания: "А и будет Волхв семи годов, отдавала его матушка грамоте учиться, а грамота Волхву в наук пошла".

Дворцовая школа учения книжного, открытая Владимиром Святославичем, была учебным заведением повышенного типа. Ее ученики уже владели начальным образованием, т.е. умели писать и читать. Это позволяет предполагать существование к тому времени элементарного обучения.

Потомки Владимира продолжали заниматься устройством школ учения книжного. Летописи свидетельствуют, что князь Ярослав Мудрый (1019–1054) велел ставить по городам и весям новые церкви, а их священникам – "учите людей". Так, в Новгороде, как гласит летопись 1028 г., "учились книгам" до 300 детей. Княгиней Анной Всеволодовной в 1089 г. в Киеве было открыто женское училище, где около 300 "младых девиц" учились "писанию.., ремеслам, пению, швению и иным полезным ремеслам".

На протяжении периода с X-XIII вв. школы возникли не только в Киеве и Новгороде, но и других городах (Переяславль, Суздаль, Чернигов, Полоцк, Муром, Владимир-Волынский, Владимир на Клязьме, Турове, Галиче, Ростове и др.). Училища создавались на княжеских, церковных и монастырских подворьях. Обучали церковному чтению, письму, пению, занимались нравственным воспитанием ("учили чести"). На первых порах устройство школ брали на себя князья, затем это стала делать по преимуществу церковь.

Обучение велось в индивидуальной форме. Дети сидели вместе, но с каждым учеником учитель занимался отдельно. Как правило, ребенок начинал учиться с семи лет. Родители платили за обучение (давали "мзду").

Школы учения книжного носили элитарный характер; учениками обычно были дети представителей высших сословий. Учение книжное давало элементарное и повышенное образование. Наряду с чтением, письмом и счетом ученики получали некоторые сведения из математики, истории различных стран, а также сведения о природе (флоре и фауне).

Об уровне обучения свидетельствуют, например, законодательный памятник XI–XII вв. "Русская Правда" и сочинение Кирика Новгородца "Учение ведати человеку числа всех лет" (1136). Из этих документов можно узнать, чему и как учили на занятиях математикой. В "Русской правде" дан набор своеобразных арифметических задач. Например: "А от 200 овец и от двух приплода на 12 лет 90000 овец и 100 овец и 12 овец, а баранов 90000 и 100 и 12 баранов, а всего баранов и овец на 12 лет 180000 и 200 и 23". Кирик давал в своем труде календарно-математические знания и предлагал задачи прикладного характера, в частности, о високосных годах, временах года.

В состав арифметических действий, которые изучали школьники, входили нумерация, удвоение, раздвоение, сложение, вычитание, умножение и деление.

Система начального обучения в Древней Руси выглядела не как совокупность регулярных учебных заведений, а как определенные формы общественно-педагогической практики. Начальное обучение осуществляли мастера грамоты. Мастера грамоты занимались с детьми всех сословий. Они обучали чтению, письму и счету подобно тому, как мастера учили подмастерьев профессии. При этом использовались особые дощечки, на которых была вырезана азбука. Такие учебные пособия были доступны всем слоям общества. Сначала учили писать и произносить буквы, потом – читать молитвы по Псалтырю. В качестве писчего материала использовали бересту. На бересте "писалом" выцарапывали тексты. Первые берестяные грамоты относятся к X-XI вв.

О том, чему и как учили мастера грамоты, косвенно свидетельствуют берестяные грамоты новгородского мальчика Онфима (XIII в.). Онфим выучился 26-буквенному алфавиту, который был достаточен для записи речи, ведения торговых и деловых записей, но недостаточен для "учения книжного", основанного на 43-буквенном алфавите. На грамотах-упражнениях Онфима изображены фигурки воинов с разным количеством пальцев на руках. Очевидно, это – своеобразное пособие по арифметике.

При обучении элементарной математике прибегали к образным примерам, пальцевому счету. Считали устно и на абаке.

Книжная мудрость осваивалась по "изборникам" (хрестоматиям) энциклопедического характера. Таков, например, "Изборник Святослава" (1073). Это был курс семи свободных искусств, где давались материал для запоминания и ответы, вводившие в круг христианских идей и представлений. Краткий и сравнительно легкодоступный курс помогал овладеть элементами знаний в духе византийской образованности.

Обучали не только правилам чтения (определенный темп, трехкратное повторение и пр.), но и искусству делать книги. Ученик изготовлял собственный изборник, т. е. выполнял работы переписчика, иллюстратора и переплетчика.

На протяжении X-XI вв. письменность проникла во все слои населения Руси. Киевская Русь не уступала по уровню образованности Центральной и Западной Европе. Косвенно об этом свидетельствует архаический эпос, где созданы образы грамотных богатырей. Они не только умели читать и писать, но и владели иностранным языком, играли в шахматы (Добрыня Никитич, Волхв). Фонд хранившихся в княжеских дворцах, боярских домах и монастырях рукописей предположительно составлял около 140 тыс. книг. Так, Ярослав Мудрый организовал библиотеку при киевском Софийском соборе. Он "собрал летописцев множество", которые "написали... много книг, по которым верующие люди учатся", - гласит летописная запись. Дошедшие до нас около 500 рукописей XI-XIII вв. - лишь малая толика богатства, которым располагали древнерусские книжники. Свидетельством этого богатства является замечательный памятник древнерусской культуры - "Слово о полку Игореве" (конец XII в.). Он поражает не только литературными достоинствами, но и пронзительной силой любви к отечеству. Это дает возможность говорить о высоких идеалах воспитания в Древней Руси.

Грамотность в раннесредневековой Руси была распространена повсеместно. Об этом свидетельствуют найденные в различных городах и датируемые XI в. приблизительно 700 берестяных грамот.

В результате нашествия монголо-татар (1237-1241) уровень образования на Руси резко снизился. В упадок пришло учение книжное. Огню и мечу подверглись многие-монастыри – очаги просвещения. В 1240 г. был сожжен Киев – центр культуры Древней Руси. Во множестве гибли культурные ценности, горели книги, были убиты или угнаны в полон умельцы, мастера грамоты и книжники.

Воспитание и обучение в Московском и Русском государстве (XIV-XVII вв.)

В истории обучения и воспитания в Русском государстве средневековой эпохи прослеживаются два этапа: XIV-XVI вв. и XVII столетие. Между этими этапами существует тесная взаимосвязь.

Первый этап непосредственно связан с многовековой борьбой русского народа за свою государственность и национальную независимость. Нападение монголо-татар было началом иноземного ига, длившегося четверть тысячелетия. На протяжении этого времени страна неоднократно подвергалась опустошительным набегам, многие из которых по силе не уступали нашествию Батыя. Иноземный гнет, непрерывные оборонительные войны, которые пришлось вести (в XIII–первой половине XV вв. Русь выдержала более 16 крупных сражений), отрицательно сказались на судьбах просвещения. Страдали города - очаги образованности. Истощалась казна. Резко упала книжная культура. Надолго прекратилась деятельность регулярных учебных заведений. Русь оказалась в культурной изоляции, что не могло не осложнять развитие культуры и образования. Пагубную роль играла и феодальная раздробленность, с которой было покончено лишь к началу XVI в.

Главными средоточиями культуры, книжности и образованности стали монастыри. Они находились в лучших условиях, так как церковь была освобождена от повинностей и выплаты дани в Орду.

Центр просвещения в монгольский период переместился в Новгородскую и Псковскую земли, которые наименее пострадали он иноземного нашествия. Именно здесь в XIV-XV вв. были предприняты первые попытки возрождения школ учения книжного. Это сделали еретики – стригольники. Однако их попытки были пресечены официальной церковью.

Многовековое монголо-татарское иго наложило определенный отпечаток на мироощущение и воспитание на Руси.

В них прибавились жесткость, взгляд на человека как ничтожную песчинку. Такой идеологии воспитания противостояли сохранявшие следы вольности Новгород и Псков, где идеалами для человека были индивидуальность, инициативность, открытость, способность к разнообразным видам деятельности. В течение XIV–XVI вв. Москва стремилась покончить с подобной идеологией.

Педагогическая мысль средневековой Руси XIV-XVI вв. была направлена прежде всего на проблемы воспитания. Сведения об идеалах, программе, формах воспитания содержатся в ряде письменных памятников: "Пчела" (XIV-XV вв.), "Домострой" (XV-XVI вв.), "Послание Геннадия" (1550) и др.

Так, в "Пчеле" в виде афоризмов собраны морально-этические правила жизни: "Копающий яму под ближним своим -упадет в нее"; "Рана от верного друга достойнее, чем поцелуй врага"; "Всем угождать зло"; "Уча учи поступкам, а не словам"; "Учение имеет корень горький, а плод сладкий" и пр.

Важным свидетельством быта и воспитания в средневековой Руси служит "Домострой". Автором одной из редакций "Домостроя" был священник московского Благовещенского собора Сильвестр (ум. ок. 1566). По содержанию и композиции "Домострой" перекликался с рядом аналогичных документов: "Советы отца сыну" чеха Смиля Фляшки (XIV в), "Рассуждение об управлении семьей" итальянца Пандольфини (XV в.), "Парижский хозяин" безымянного французского автора (XV в.) и др. Некоторые разделы "Домостроя" прямо посвящены воспитанию: "Наказание от отца к сыну", "Како чтити детям отцов своих...", "Како детей своих воспитати...", "Како дети учити..." и др. "Домострой" требует воспитывать в "страхе божьем", повиноваться наставникам и старшим, любить детей и заботиться о них. В одной из глав, например, перечислены запреты, которые должны соблюдать дети и взрослые: "не красть, не распутничать, не лгать, не клеветать, не обижать чужого, не бражничать, не насмехаться, не помнить зла" и т. д. "Домострой" требует воспитания и иных добродетелей: мужества, настойчивости, трудолюбия, бережливости и др. Основными способами воспитания признавались суровая дисциплина, систематические наказания, в том числе физические ("воспитати во всяком наказании").

Ведя упорную борьбу с иноземцами, русский народ придавал особое значение традиции патриотического воспитания. Эпизоды такой борьбы, запечатленные в фольклоре и литературных памятниках ("Задонщина", "Сказание о Мамаевом побоище"), воспитывали у молодежи горячую любовь к родине.

Многие русские просветители-патриоты XIV-XVII вв. были далеки от националистического фанатизма. Они провозглашали высокую идею изначального равенства всех людей: "все есьмя дети Адамовы" (И.С. Пересветов); "равно всем даны солнце, луна, звезды" (И. Федоров и П. Мстиславец).

Заметный вклад в развитие образования и педагогической мысли внесли Иван Федеоров, Федор Ртищев, Василий Бурцов, Симеон Полоцкий, Епифаний Славинецкий, Сильвестр Медведев, Карион Истомин и др. Они не замыкались в узко национальных рамках. Их живо интересовал школьно-педагогический опыт Византии и Западной Европы. Например, посольство во главе с Дмитрием Ралевым, побывав в 1499 г. в Италии, ознакомилось со школой Витторино да Фельтре. Русские педагоги знали и использовали идеи Яна Амоса Коменского. Так, Карион Истомин подготовил в 1693 г. для царевича Петра Алексеевича учебное пособие, где сознательно реализовал установки Я.А. Коменского о "материнской школе" (текст и изображение в пособии сливались в единый образ).

Воспитание русского человека происходило прежде всего в семье и при общении с наставниками (приходские священники, книжники-монахи). Литературные памятники рисуют идеальный образ такого наставника. Именно такими, например, изображены Сергий Радонежский и Стефан Пермский в сочинениях древнерусского писателя Епифания Премудрого (первая половина XV в.). Основатель и игумен Троице-Сергиева монастыря Сергий Радонежский (ок. 1321-1391) предстает прежде всего как "учителям учитель... неложный учитель, добрый пастырь, праведный учитель, неподкупный наставник".

Вплоть до конца XVI в. действовала система, при которой регулярная школа попадала в положение необязательной, и обучение происходило по преимуществу в семье, будучи сословным по целям и содержанию. Грамотность рассматривалась как некий элемент профессиональной подготовки наряду, например, с различными рукоделиями и промыслами. Начальные знания, позволявшие включаться в общественную жизнь, приобретали также у приходских священников и мастеров грамоты (мирские люди различных профессий, владевшие грамотой: книжные писцы, иконописцы, государственные и площадные подьячие и пр.).

Общий уровень образованности в Московском государстве XV-XVI вв. оставался весьма низким. Как следует, например, из письма архимандрита Геннадия (1500), в Новгородской епархии - одном из главных центров просвещения на Руси - почти половина священнослужителей была совершенно неграмотна. А ведь духовное сословие являлось наиболее образованной частью общества! Факт повсеместной неграмотности подтвердил спустя полвека Стоглавый собор (1551).

Система специального повышенного образования до XVII столетия практически отсутствовала. На государственной службе находилось ограниченное число людей, от которых требовались особые знания (медики, переводчики, архитекторы). Таких людей обычно приглашали из-за границы. Нередко это были получившие образование за рубежом выходцы из Новгорода и Пскова, например, Дмитрий Герасимов, который перевел на русский язык учебник по латыни.

Собирание земель вокруг Москвы и становление Московского государства повлияли на принципы, направления, результаты воспитания и образования. В XV в. возникла теория "третьего Рима", согласно которой Москва объявлялась наследницей Западной и Восточной Римских империй. Однако намерения продолжить традиции античной и византийской образованности не было. Пренебрежительно отзываясь об "эллинской образованности", старец Елизарова монастыря, который один из первых провозгласил идею третьего Рима, заявлял: "Аз - сельский человек... еллинских борзостей не текох... аще бы мощно моя грешная душа очистити от греха".

Еще более отрицательное отношение высказывалось к западноевропейской образованности, которую рассматривали как угрозу православию. Идеологически обосновывалась культурная самоизоляция Московского государства. Утверждалось, что должно изжить культурно-образовательную греко-византийскую традицию и одновременно оградиться от западной культуры и образованности, погрязших в ереси. Единственным хранителем подлинной веры, культуры и образованности объявлялись Москва и русская православная церковь. Этим можно объяснить отрицательные ответы Москвы на предложения европейских правительств об оказании помощи в обучении языкам и различным схоластическим наукам (например, был отвергнут проект такого рода, привезенный Ивану Грозному папским послом Поссевино). Предложения отклоняли из-за опасения, что католицизм путем "педагогической экспансии" втянет Московское государство в орбиту своего влияния.

Между тем в XVI в. Московское государство включается в политическую и экономическую жизнь Европы. В этих условиях росла нужда в европейски образованных людях, обладавших, в частности, знанием латинского языка. Ведь латынь являлась языком дипломатических отношений и торговых сделок. Но традиции греко-латинской учености на Руси были представлены весьма слабо. Вплоть до второй половины XVI в. образование, которое приобретали русские люди, не предусматривало изучение латыни и греческого языка. Немногие знатоки этих языков - толмачи (переводчики) при царском дворе приобрели познания, побывав за рубежом. "Латинская ученость" продолжала вызывать резко отрицательное отношение. По свидетельству жившего в 1600–1612гг. в Москве француза Маржерета, "народ ненавидел науки (иноземные), особенно латинский".

Объективная потребность в освоении мировой и европейской культуры и образования, однако, возрастала. Задача усложнялась из-за почти полного отсутствия отечественных учебников (применялась латинская грамматика Эммануэля Альвари). Но уже к концу XVI в. появились учебные пособия по славянской и греческой грамматике, которые давали возможность делать сравнения этих двух языков.

Во второй половине XVI в. Московское правительство попыталось организовать посылку своих людей за границу для изучения латинского и греческого языков. Однако такая практика не привилась.

Русские цари Иван Грозный (1530-1584) и Борис Годунов (ок. 1552-1605) вынашивали планы открытия латинских школ. Последний намеревался учредить заведение на манер западноевропейского университета. Но эти планы натолкнулись на противодействие православного духовенства, которое опасалось, что подобные школы окажутся рассадниками католицизма. Кроме того, отсутствовали регулярные учебные заведения, которые могли бы стать предварительными ступенями обучения в высших школах.

Тем не менее во второй половине XVI в. наметился известный прогресс в овладении западной образованностью, главным образом, среди духовного сословия. Возможность обучаться греческому и латинскому языкам была предоставлена боярским детям. Первая школа с западноевропейской программой, где обучали и латыни, открылась в Москве в конце XVI в. при лютеранской церкви немецкой слободы. Вполне вероятно, что в этой школе были и русские ученики. Отдельные представители духовенства и знати приобщались к европейскому образованию. Так, владел, например, латынью писатель-публицист князь A.M. Курбский (1528-1583).

Во второй половине XVI в. обозначился положительный поворот в организации обучения. Стоглавый собор (1551) постановил "учинити училища" в домах священников, дьяконов и дьячков. В Москве и других исконно русских городах, а также во вновь завоеванных землях (Казань, Астрахань) при монастырях открывались школы грамоты.

В школах учились только мальчики. Они сначала усваивали азбуку, заучивали слоги; затем читали по букварю отдельные слова и фразы; после этого приступали к чтению Часослова и Псалтыря. Обычно учились по рукописным книгам. Например, использовался богато иллюстрированный Псалтырь Федора Климова (XV в.). В нем было множество рисунков, отражавших реальную жизнь. По манере исполнения рисунки напоминали детский лубок.

Во второй половине XVI в. появляются печатные учебники – азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания стал выдающийся просветитель Иван Федоров (1510–1583). По "Азбукам" Федорова могли заниматься дети и взрослые. В качестве дидактического материала в них использовались Священное писание, грамматика Иоанна Дамаскина и азбуки мастеров грамоты.

К концу XVI в. образование делается достоянием не только знати и духовенства, но и зажиточных городских слоев. Однако основная масса населения по-прежнему была невежественной. "...Не найдется и трети, которая знала бы Отче наш и Верую в Бога единого... (Народ) не знает ни школ, ни университетов. Одни священники наставляют юношество чтению и письму, чем немногие, впрочем, занимаются", – писал Маржерет.

Смута, семибоярщина и междуцарствие в начале XVII в. замедлили переустройство образования. Народ оставался благочестивым, но невежественным. Пришло однако время, когда надлежало поступиться благочестием ради образованности. В XVII в. в педагогической мысли и школьном деле происходит своеобразное размежевание, вызванное усилившимся сближением с Западом и различным отношением к западной культуре и образованности. В обществе пробуждается нетерпимость к массовому невежеству низов и слабой образованности верхов.

Среди тех, кто обличал подобные недостатки, -- подьячий посольского приказа Григорий Котошихин, бежавший в 1664 г. за рубеж. Он писал, что "царь жалует многих в бояре не по разуму их, но по великой породе, и многие из них грамоте не ученые и не студерованные".

В русском обществе созревало понимание того, что собственными педагогическими силами нельзя радикально улучшить состояние просвещения. Москва стала вызывать учителей из Киева, ученых греческих иноков. Как пишет русский историк Пекарский, "это было весьма кстати для просвещения в России... В ту пору невежество доходило до такой степени, что ни одной книги не могли напечатать, не наделав тьму ошибок".

Повсеместное отношения к невежеству становилось все более отрицательным. В нем видели источник социальной смуты, крамолы, экономического неблагополучия. Разделяя такой взгляд, побывавший в Москве Паисий Лигарид писал в 1660 г.: "Искал я корня сего духовного недуга, поразившего ныне Христоименитое царство русское... и, наконец, придумал и нашел, что все зло произошло от двух причин: от того, что нет народных училищ и библиотек". Живший в 1659-1677 гг. в России выходец из Хорватии патер Юрий Крижанич в своем труде "Политические думы" также рассматривал невежество как главную причину экономического отставания Руси. Предлагая преобразовательную программу русской жизни, Крижанич среди важнейших средств называл просвещение, науку, книги, а также государственное техническое образование.

Во второй половине XVII в. определились четыре основные подхода к воспитанию и обучению: 1) "латинофильский" (Симеон Полоцкий - 1629-1680, Сильвестр Медведев - 1641-1691), 2) византийско-русский (Епифаний Славинецкий - 1600-1675, Федор Ртищев - 1625-1673, Карион Истомин - 1650-1717), 3) славяно-греко-латинский (Иоанникий - 1639-1717 и Софроний - 1652-1730 Лихуды), 4) старообрядческо-начетнический (протопоп Аввакум - 1621-1682). По сути, эти подходы были порождены двумя взглядами на будущее России, сторонники которых в дальнейшем (XIX в.) получили названия западников и славянофилов.

Указанные деятели сыграли заметную роль в развитии педагогической мысли и школьного дела. Так, С. Полоцкий оставил несколько учебных книг: "Псалтырь рифмотворная", "Вертоград многоцветный", "Букварь языка славенска" и др. Мир видится Полоцкому книгой, написанной Богом. Задача наставника – научить читать эту книгу. Вступив в извечный спор о природе ребенка, Полоцкий характеризует ее как "скрижаль ненаписанную", изображение на которой во многом зависит от учителя. Полноценное обучение, по Полоцкому, следует осуществлять на латинском, греческом и родном языках.

Аввакум осуждал приоритет изучения мирских наук, призывал отказаться от греко-латинского образования. Достоинствами русской педагогической традиции Аввакум считал обращение к духовности, внимание к воспитанию "мужества, мудрости, правды и целомудрия".

Взгляды Аввакума отражали брожение русских умов. Известны материалы следственного дела 1650 г., проходившая по которому московская молодежь сетовала, что в греческой грамоте "еретичество есть", и признавалась, что родственники и товарищи говорили: "Перестань учиться по-латыни, дурно это".

Епифаний Славинецкий стремился уйти от крайностей "латинофилов" и православно-старообрядческого направления. В своих сочинениях "Рассуждение об учении греческому языку" и особенно "Гражданство обычаев детских" (последнее создано с опорой на идеи представителя европейского Возрождения Эразма Роттердамского) Славинецкий настаивал на сочетании умственного и нравственного воспитания с опытом учения книжного.

Со второй половины XVII в. западное влияние в школьном деле становится все глубже. Появляются учебные заведения повышенного образования. В их программах отразилось изменение отношения к греко-латинской образованности. Во-первых, усилилось воздействие такой образованности. Во-вторых, эволюция повышенного образования происходила при столкновении греческой (византийской) и латинской (западноевропейской) педагогических традиций. Оживленно обсуждался вопрос о преимуществах греко-латинского образования в сравнении со старорусским начетническим обучением путем чтения Псалтыря.

Во второй половине XVII в. распространяется изучение греческого и латинского языков. Носителями греко-латинской образованности оставались толмачи при царском дворе, например, Степан Щирецкий, Богдан Лыков, Онисим Михайлов. По свидетельству побывавшего в это время в России путешественника Адама Олеария, "русское юношество начинают обучать греческому и латинскому языкам". Вот и другое мнение – француза де ла Невилля (посетил Москву в 1689): "четырех московитян я знал таких, которые могут говорить по-латыни, учившись сему у польских наставников".

Немало людей высшего московского класса стремились дать своим детям домашнее образование с учетом западной традиции. Пример в этом подал царь Алексей Михайлович (1629-1676). Он не удовлетворился элементарным обучением, которое прошли его старшие сыновья Алексей и Федор у московского приказного учителя, и велел учить их латинскому и польскому языкам, а также призвал в качестве гувернера воспитанника Киевско-Могилянской коллегии С. Полоцкого.

Знание греческого языка встречалось главным образом среди духовных лиц, латинский язык распространялся прежде всего в светских верхах русского общества.

Так, бегло говорил по-латыни боярин А.Л. Ордин-Нащокин (1605-1680). Благодаря природному уму и образованности (Нащокин знал не только латынь, но и польский, немецкий языки, математику), он прошел путь от провинциального дворянина до главы посольского приказа при царе Алексее Михайловиче.

Отличался умом и образованностью князь В.В. Голицын (1643-1714). Он также владел польским и латынью. У Голицына имелась довольно большая библиотека. Одними из постоянных идей Голицына были планы посылки боярских детей в польские школы, приглашения в семьи бояр польских гувернеров. Голицын, как и другие просвещенные люди, видели в польской культуре своеобразный мост к культуре Западной Европы.

Западное влияние проникало и через украинскую и белорусскую образованность. Это было тем более важно, что к концу XVII в. Украина заметно опережала Россию в школьном деле.

Важную роль в распространении греко-латинской образованности сыграли частные учебные заведения в Москве. Такой, например, была немецкая школа, открытая в конце XVI в. Обучение в школе было бесплатным. Брали учеников из разных сословий. Преподавали светские знания, латинский язык. В 1678 г. в школе появились посланные царем Федором Алексеевичем (1661–1682) для изучения аптекарского дела русские ученики.

Одна из первых греко-латинских школ была, по-видимому, открыта Арсением Греком в 1649 г. при Чудовом монастыре в Москве. Школа просуществовала не более пяти лет. Ее руководителя сослали по подозрению в неправоверии на Соловки.

В 1649 г. окольничий, воспитатель царя Алексея Ф.М. Ртищев (1626-1673) основал на свой счет училище при Андреевском монастыре. Руководителем училища стал Епифаний Славинецкий. Кроме него, Ртищев вызвал с Украины до 30 ученых монахов, которые должны были переводить на русский язык иностранные книги и обучать желающих греческой, латинской и славянской грамматикам, риторике, философии и другим словесным наукам. Сам Ртищев стал слушателем школы. По его просьбе Е. Славинецкий составил греко-славянский словарь для нужд училища. К приезжим монахам присоединились некоторые московские ученые монахи и священники.

В 60-х гг. XVII в. Симеон Полоцкий основал школу Спасского монастыря. После его смерти в 1686 г. школой руководил Сильвестр Медведев. В школе обучались, например, присланные правительством для овладения латынью и греческим молодые приказные.

Указанные школы просуществовали очень короткое время. В них изучали славянскую грамматику, предметы тривиума: латинский и греческий языки, риторику, философию.

Первая государственная школа повышенного образования -Типографское училище - была основана в 1681 г. в Москве по инициативе царя Федора Алексеевича. В 1684 г. в школе насчитывался 191 ученик, из которых 28 занимались греческим языком. В 1685 г. эти цифры выросли соответственно до 233 и 67. Греческий язык изучали в старшем классе: осваивали умения читать и понимать тексты, усердно прорабатывали грамматику. В дальнейшем Типографское училище слилось со Славяно-греко-латинской академией.

При определении содержания повышенного образования развернулась острая полемика между сторонниками греческого (византийского) и латинского (западноевропейского) вариантов. Представитель "грекофильского" направления Славинецкий полагал, что ориентация на греческую культуру и образованность послужит укреплению православия, и выступал против изучения латыни как транслятора еретических взглядов. Идеологи "латинофильского направления" С. Полоцкий и С. Медведев видели в латыни источник светской культуры и образованности Запада.

Своеобразным компромиссом между этими двумя подходами оказалась деятельность греческих монахов, питомцев Падуанского университета (Италия) братьев Иоанникия и Софрония Лихудов, которые прибыли в Москву в 1685 г. В том же году братья открыли школу в Богоявленском монастыре. Здесь они преподавали греческий, латинский и итальянский языки. В числе первых школяров были несколько учеников из Типографского училища.

В 1687 г. школа Лихудов была переведена в новое специально отстроенное здание. К этому времени в ней насчитывалось около 80 учеников. Так было основано учебное заведение нового типа – Славяно-греко-латинская академия. Идея создания академии высказывалась еще в 1680 и 1682 г. Смерть царя Федора Алексеевича и волнения стрельцов отодвинули на несколько лет учреждение такого заведения.

Преподавание в Славяно-греко-латинской академии (первоначальное название Эллино-греческая академия) сначала велось на славянском, греческом и отчасти латинском языках. Программа напоминала программу латинской городской школы. "Привилегиями" (уставом) Академии предусматривалось преподавание гражданских и духовных наук: грамматики, риторики, логики и физики, диалектики, философии, богословия, юриспруденции, латыни и греческого языка, других светских наук. Как и на Западе, многие науки преподавались в духе аристотелизма. Вместе с тем шли поиски иных толкований материального мира. Так, в споре между сторонниками математической атомистики ("зенонисты") и приверженцами теории бесконечной делимости ("аристотелисты") наметился некий третий подход, который приближался к идее существования физического атома.

В Академии было восемь основных классов и один подготовительный. Учение отдельных школяров растягивалось на 15-20 лет. Исключали из Академии крайне редко.

Лихуды ввели преподавание латинского языка, схоластический метод, преподавание риторики, логики и физики по Аристотелю. Ими были составлены учебные пособия на греческом и латинском языках по грамматике, пиитике, риторике, логике, психологии, физике. Ученики старших классов переводили с греческого на славянский труды братьев Лихудов.

Деятельность братьев в Академии длилась семь лет. Они подготовили учеников, продолживших их дело: Ф.Ф. Поликарпова, Н. Головина, П. Рогова. В результате интриг противников латино-греческого образования Лихуды в 1694 г. были отправлены в отставку, а в 1698 г. заточены в Новоспасский монастырь.

Тогда же в Академии прекратилось вплоть до 1700 г. преподавание латыни. Программу стали строить на принципах, имевших в виду отказ от старорусского начетничества и одновременно от латинской учености и утверждавших ориентацию на византийско-русскую традицию в образовании.

Академия сыграла важную положительную роль в развитии просвещения. Как пишет русский историк С. Смирнов, благодаря Академии "русские примирились с мыслью о пользе науки".

Академия однако не стала подлинным научным центром высшего образования. Соединение славянской, эллинской и латинской традиций образования состоялось в виде давно умершей в научном отношении схоластики. Академия сделалась инструментом искоренения инакомыслия. Ей была предоставлена монополия на обучение. Семьи, заводившие без разрешения Академии домашних учителей языков, подвергались конфискации имущества. По словам русского историка С.М. Соловьева, Академия оказалась "страшным инквизиционным трибуналом". Образовательные задачи Академии были сведены до минимума. Не случайно уже в конце XVII в. ее роль как центра просвещения падает; многие учителя не справлялись со своим делом и предпочитали занятие "справщиков" в типографии.

В целом на рубеже XVII–XVIII вв. в русском обществе обозначилась программа создания общеобразовательных церковных школ и технических государственных училищ по иноземным образцам и при помощи иноземных учителей. В прошлое уходила традиция самообразования в стенах монастырей и обучения у частных учителей. Намечался путь к созданию системы регулярных учебных заведений. Вместе с тем подавляющая часть населения пребывала в невежестве.

Школа, просвещение и педагогическая мысль на Украине и в Белоруссии (XIV-XVII вв.)

До середины XVII в. Правобережная и Западная Украина, Белоруссия входили в состав Польско-литовского государства. Развитие просвещения и культуры украинского и белорусского народов происходило в неблагоприятных условиях чужеземного господства. Вместе с тем, сохранив свои традиции, украинское и белорусское просвещение и культура эффективно воспринимали достижения западноевропейского просвещения, посредником которого выступала Польша.

Важным условием развития школы, просвещения, педагогической мысли украинского и белорусского Средневековья являлось сосуществование римско-католической церкви, протестантизма, православия и униатства. Эволюция этих конфессий существенно повлияла на духовную жизнь и педагогическую мысль. Так, в конце XIV – первой половине XV вв. под южнославянским влиянием в украинской культуре и просвещении распространяется исихиазм – религиозная доктрина, представители которого обратились к внутреннему миру человека.

Возникшие в эпоху Киевской Руси традиционные формы обучения сохранялись вплоть до конца XV в. Речь идет об элементарном учении при церквях и монастырях и повышенном обучении (прообразе учения книжного), включавшем, помимо чтения, церковного пения и порядка богослужения, также элементы богословия. Преобладающую роль в развитии грамотности играло домашнее образование, обучение у грамотных людей.

В конце XV–XVI вв. школы и просвещение на Украине и в Белоруссии приобретают новые черты. Предоставленное многим городам право на самоуправление послужило стимулом расширения и изменения школьного дела. К тому же росла потребность не только в элементарно грамотных, но и профессионально обученных людях.

С конца XVI в. развитие просвещения на Украине и в Белоруссии происходило под знаком серьезных политических и идеологических перемен: усиления католической реакции, роста патриотического движения среди украинского и белорусского населения, противоборства римско-католической церкви и реформации, униатской церкви и православной церкви.

Эти особенности украинского и белорусского позднего Средневековья получили выражение в развитии нескольких типов учебных заведений: католических школ, городских (латинских) школ, униатских школ, протестантских школ, братских школ.

При католических костелах и монастырях действовали латинские школы элементарного и повышенного типа (в последних обучение шло по программе семи свободных искусств). Зачастую католические учебные заведения превращались в городские школы под совместным управлением магистрата и церкви (во Львове, Перемышле, Ярославе и других городах). Эти учебные заведения посещали поляки и украинцы. (Обучение в городских школах отнюдь не означало "окатоличивания".)

Среди католических учебных заведений начиная со второй половины XVI в. особое место заняли школы ордена иезуитов (коллегии). Особую известность, например, получила Львовская коллегия. Для привлечения украинской и белорусской молодежи в программу коллегий вводили старославянский язык и элементы православного богослужения. В коллегиях обучалось юношество из шляхетских слоев.

В середине XVI в. на Украине и в Белоруссии действовало до 150 учебных заведений, созданных общинами протестантов. Подобные учебные заведения были разного уровня – от элементарного до высшего. В числе последних – кальвинистская школа в Дубецке. Веротерпимость протестантских школ привлекала сюда юношей разных вероисповеданий.

Братские школы возникли в конце XVI – первой половине XVII вв. Они превратились в наиболее распространенный тип учебного заведения для православного украинского и белорусского населения. Деятельность братских школ была частью борьбы с "латинством", с проникновением его на Восток. В этой борьбе перенимались формы западноевропейского влияния при сохранении собственных мировоззрения и педагогической традиции. Следовательно, по существу, появление братских школ оказалось компромиссом между восточнославянской и западноевропейской латинской образованностью.

Начало подобных учреждений было положено устройством Острожской школы (конец 70-х гг. XVI в.), в деятельности которой приняли участие Иван Федоров, Герасим Смотрицкий, Демьян Наливайко, греки. Кирилл Лукарис и Никифор, польский математик и философ Ян Лятос и др. В школе изучали семь свободных искусств и элементы современной философии, программа совмещала обучение "славяно-греко-латинским наукам".

Острожская школа служила примером для училищ, создаваемых братствами. Братства были организациями, которые объединялись вокруг какой-нибудь церкви. Как правило, братства находились в городах. Наиболее известными братскими школами были Львовская (1585), Луцкая (1620), Киевская (1615), Виленско-Троицкая (1584), Могилевская (1590), Минская Шпитальная (1592) и др.

Киевская братская школа оказалась предтечей созданной в 1632 г. Киевско-Могилянской коллегии (с 1701 г. Академия). Это высшее учебное заведение возглавили митрополит Петр Могила (1596/97–1647) и представители братства. Название и форма устройства скопированы с образцов католических школ. Программа семи свободных искусств была взята из краковской академии. Кроме того, изучалось православное богословие. Языками школы стали латинский и отчасти польский. Использовались некоторые польские учебники; воспитательная и учебная работа была организована по образцу иезуитских коллегий. Философия преподавалась в виде логики, физики или естественной философии и метафизики (теология). С конца XVII в. преподаватели начинают составлять собственные руководства.

С середины XVII в. ученики Киевско-Могилянской коллегии выступают в Москве как учителя. Так, в 1649 г. из Киевской Лавры были выписаны ученые монахи "для обучения русских свободным наукам" в школе при Андреевском монастыре. Воспитанники коллегии (Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий, Арсений Сатановский, Феофан Прокопович) сыграли важную роль в становлении славяно-греко-латинского образования и организации школьного дела в России.

По типу обучения братские школы соответствовали европейским городским школам. В зависимости от образовательного уровня в братских школах в различных объемах преподавались чтение, письмо, грамматика (церковнославянская, древнерусская, латинская, греческая, польская), поэтика, риторика, арифметика, геометрия, астрономия, музыка, философия, богословие.

После того как в 1569 г. руководство православной церкви Речи Посполитой заключило соглашение об унии с католической церковью, в Белоруссии и на Украине стали возникать униатские учебные заведения, отпочковавшиеся от католических или греко-славянских православных школ. Со второй половины XVII в. учреждением и руководством униатских школ занимались базилиане – униатский монашеский орден (создан в 1617 г.). Школы готовили почти исключительно служителей церкви. Униатские школы предназначались в основном для бедного населения.

Вопросы и задания

1.В чем вы видите общеславянскую традицию воспитания и образования в средневековую эпоху? В чем проявлялась взаимосвязь между культурой и образованием славянского мира и культурой и образованием остальной Европы?

2. Расскажите о роли византийской образованности и православной церкви в эволюции воспитания и обучения в Киевской Руси. В чем состояла самобытность воспитания и обучения в Киевской Руси?

3. Что вы знаете о литературных памятниках Киевской Руси как источниках сведений о педагогической мысли этой эпохи?

4. В чем состояли отличия и преемственность между учением книжным и обучением у мастеров грамоты?

5. Проанализируйте известные вам литературные источники, содержащие сведения о воспитании в Русском государстве в XIV-XVII вв.

6. Охарактеризуйте школьное обучение и его результаты в Русском государстве в XIV–XVI вв.

7. Назовите учебные заведения, возникшие в России в XVII в. Проанализируйте их деятельность.

8. Какие основные типы учебных заведений существовали на Украине и в Белоруссии в эпоху Средневековья? Поясните особенности их возникновения, расскажите об их программах.

Литература

Антология педагогической мысли Древней Руси и Русского государства XIV-XVII вв. - М., 1985. - Ч. II-III.

История педагогики. - М., 1995. - Ч. 1. - Гл. 7.

Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVIII в. - М., 1989. - Разд. I-II, разд. III, гл. 1–4.

Хрестоматия по истории школы и педагогики в России. – М., 1986. – Разд. I. - С. 15-40.

Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. Первая часть: Сочинения. - М., 1989.

Экономцев И. Н. Предыстория создания Московской Академии и ее первоначальный период, связанный с деятельностью братьев Лихудов // Экономцев И. Н. Православие, Византия, Россия: Сборник статей. -М., 1992. -С. 46-112.