Миниатюра в византийском рукописном Евангелии. X в. Государственный Исторический музей, Москва.

«Итальянское Возрождение») основа византийского искусства оставалась средневековой, поэтому всплески возврата к античности носят мест­ные названия (их принято писать в кавычках). Таким всплеском в X— XI вв. стал так называемый «македон­ский ренессанс».

Вряд ли в искусстве был сведущ македонский крестьянин Василий. За необыкновенную физическую силу и умение укрощать лошадей его приблизил к себе, а потом и сделал своим соправителем импера­тор Михаил III. Михаилу это не при­несло счастья. Заговорщики зареза­ли его в собственной спальне, чтобы освободить трон для Василия. Ново­му императору удалось не только ук­репиться на троне, но и основать Македонскую династию, правившую Византией в течение почти двухсот лет (867-1056 гг.).

Ещё недавно кончилось иконо­борчество, прервавшее развитие ху­дожественной традиции. В центре империи более ста лет создавались только светские или орнаменталь­ные произведения. Сюжетная жи­вопись при иконоборцах существо­вала, но развивалась буквально в подполье — в пещерных монасты­рях Каппадокии. Она и выглядит уродливым, хотя по-своему вырази­тельным растением, выросшим без воздуха и света. Неуклюжие больше­головые коренастые фигуры, креп­ко стоящие на коротких ногах, представляли совсем другое искусство, чем то, к которому привыкли сто­личные аристократы.

После восстановления иконопочитания именно такая живопись могла бы заполнить образовавшую­ся нишу и долгие годы проходить путь к совершенству. В действи­тельности одна из первых мозаик, воссозданная в Софии Константино­польской, — Богоматерь с Младен­цем Христом и двумя ангелами — ис­полнена непозабытой прелести античного искусства. Патриарх Фотий писал о ней: «Так живо написа­ны красками уста Её; они сжаты и умолкли, как от неизрекаемой тайны, однако пет в них и неподвижного молчания. Видимо, искусство живо­писца вдохновлено было свыше: так верно подражает оно природе». Над­пись над мозаикой гласила: «Изобра­жения, которые обманщики здесь низвергли, благочестивые правители восстановили». Вероятно, это восста­новление былого великолепия было понято и как возврат к былому сти­лю. В послеиконоборческий период неиссякаемый источник античности оживил начавшее увядать древо ви­зантийской живописи.

В то время в Константинополе изготовляли копии с рукописей ан­тичной поры. Одна из них, иллюст­рирующая библейскую историю полководца Иисуса Навина, даже имеет форму свитка, а не книги-ко­декса, хотя свитки вышли из упо-