Общество и личность

Традиционно различаются три понятия: индивид, инди­видуальность, личность. Индивид — это единичный предста­витель той или иной социальной общности людей. В этом по­нятии в самой общей и абстрактной форме фиксируется сам факт "эмпирического бытия" данного отдельного человека. Под индивидуальностью принято понимать человеческое существо во всем богатстве его неповторимых черт, особенностей, спо­собностей и талантов. Индивидуальность выражает меру ду­ховно-личностного своеобразия человека, его культурную уни­кальность. Чем индивидуальнее человек, тем больший интерес он вызывает у окружающих его людей.

Понятие личности выражает многообразие и полноту со­циальных и культурно-исторических свойств и характеристик конкретного человека. Во все времена истории отдельный че­ловек всегда являл собой продукт социальных отношений. Спо­соб жизнедеятельности, в который вовлечен данный индивид, историческое время, в которое он живет, социальная группа, к которой он относится, тип и уровень культуры, которую он ос­воил,— все это определяет "мир человека", его мораль, стиль и образ жизни, вселенную его духа.

Личность есть продукт и проявление процесса социали­зации индивида. Человек не рождается личностью, в течение своей жизни он должен пройти долгий и сложный путь освое­ния "социальности" и культуры. К. Маркс писал, что «сущность "особой личности" составляет не ее борода, не ее кровь, не ее абстрактная физическая природа, а ее социальное качество...» (Маркс К., Энгельс. Ф. Соч. Т.1, с. 242). Социально значимые качества личности отличают одного представителя социума от другого. Важными характеристиками личности в обществе яв­ляются ее социальные роли и социальные маски. В жизни каж­дому приходится играть социальную роль и при этом не

----------------------------------- Философия истории -----------------------------------

одну — роль учителя или ученика, жениха или невесты, на­чальника или подчиненного, водителя или пассажира и т. д. К каждой роли сознательно или бессознательно подбирается та или иная социальная маска, стиль поведения, формируется соответствующий "имидж". В принципе к одной и той же роли могут подбираться несколько разных и даже альтернативных масок. Так, в период "президентской гонки" одни кандидаты в президенты надевают на себя личину миротворца, другие — "отца нации", третьи — "своего парня", одни рядятся под де­мократов, другие — под "несгибаемых борцов" за народное счастье. Чем больше денег выбрасывается на проведение изби­рательной кампании, тем красочнее политический маскарад, и тем труднее понять, кто есть кто и где куклы, а где кукловоды.

Фундамен- С чисто методологической точки зрения более ин-
тальные тересным, однако, является другое концептуаль-
измерения ное членение рассматриваемого феномена. Че-
бытия чело- ловек — существо многомерное. Можно выде-
века лить по крайней мере три фундаментальных из-

мерения его бытия: а) природно-биологическое, б) социальное, в) духовно-практическое. Первый и второй пла­ны — адаптационные (в одном случае человек приспосаблива­ется к физической среде, в другом — к социальной). Третий план бытия ориентирует человека на свободное и творческое самоосуществление по законам гармонии, добра и красоты. Ут­верждение, что сущность человека — это ансамбль всех обще­ственных отношений, остается справедливым и сегодня, но толь­ко в рамках социального интервала, который несводим к биологи­ческому и из которого нельзя вывести духовно-практический.

Исходя из этих соображений, следует уточнить само поня­тие "мир социального", где господствуют открытые Марксом социальные механизмы и объективные детерминации. Ясно, что так понимаемый социум отнюдь не исчерпывает всего богат­ства человеческой жизни, ибо он ограничен лишь определен-

--------------------------------------- Основной курс -----------------------------------------

ным пластом социально-исторической реальности. Поэтому, если мы хотим рассматривать человеческое бытие во всем мно­гообразии его измерений, нам потребуется другое понятие, другая научная абстракция. Такой абстракцией является категория социального Универсума (точнее, экосоциокультур-ного универсума), включающая в себя экологическое, социаль­ное и культурологическое измерение человеческой жизнедея­тельности.

При обсуждении проблемы личности неизбежно возника­ют вопросы: почему человеческая жизнь имеет непреходящую ценность? почему мы должны принять принцип священности человеческой жизни, принцип равенства и свободы личности? Почему в демократическом обществе фундаментальное значе­ние имеет защита прав человека? Эти вопросы подводят нас к следующей дилемме: статус личности завоевывается челове­ком или дается ему как дар?

Проблема В современной философии можно встретить не-ценности сколько позиций в решении этой проблемы. Пер-личности вую позицию можно было бы определить как субъективизм или эгоцентризм. Личность оце­нивает себя, свою жизнь "изнутри" своего "Я". В этом случае собственная жизнь предстает как исходная, абсолютная и един­ственно достоверная ценность. Все остальное, весь мир, соци­ум, другие люди — вторично, производив от моего "Я", т. е. имеет как бы более низкий статус. Очевидно, что данная кон­цепция отражает объективный факт существования такого типа людей, которые в своей моральной практике руководствуются установками подобного рода.

Вторая позиция — это функционализм (Майкл Тули, Джон Коб и др.). Последний полагает, что статус личности и цен­ность человеческой жизни завоевывается человеком благодаря его продуктивной деятельности. Человек прилагает усилия, чтобы приобрести известную сумму способностей и опреде-

---------------------------------- Философия истории -----------------------------------

ленные социально значимые качества. Какие же свойства лич­ности обеспечивают ему право на жизнь? Речь идет прежде всего о тех людях, которые имеют или могут иметь определен­ные интересы, некоторую внутреннюю нацеленность, могут строить планы на будущее, обладать жизненным опытом, про­фессиональным мастерством, нести в себе идею самореализа­ции и т. п. Здесь, впрочем, возникает вопрос: как в этом кон­тексте оценивать личность ребенка, может ли он иметь права, если у него еще не созрела идея самореализации?

Функционалистский подход к человеку, если иметь в виду не только теорию, но и социальную практику, обычно характе­рен для социальных систем с установками на узкий прагма­тизм, потребительство, вещизм, тоталитаризм. Таково запад­ное общество с его культом вещей и комфорта. В условиях со­временного технократического мира престиж, комфорт и на­слаждения, воспринятые с позиций индивидуализма и эгоцен­тризма, рождают тип одномерного человека, лишенного соб­ственной вселенной духа: ничто не предстает перед ним как самоценность, у него нет ничего, кроме вещей, и именно в силу этого одномерный человек живет в прошлом и его мгновения лишены присутствия вечного.

Многие философы полагали, что отчуждение человека от труда и от самого себя в современном ему обществе будет пре­одолено при переходе к коммунизму, когда общество сможет отказаться от функционально-утилитаристского подхода к цен­ности человеческой личности. Анализируя современную ему цивилизацию, Маркс констатировал, что последняя создала "систему всеобщей эксплуатации природных и человеческих свойств, систему всеобщей полезности; даже наука, точно так же как и все физические и духовные свойства человека, высту­пает лишь в качестве носителя этой системы всеобщей полезно­сти, и нет ничего такого, что вне этого круга общественного про-

--------------------------------------- Основной курс -----------------------------------------

изводства и обмена выступало бы как нечто само по себе более высокое, как правомерное само по себе" (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., с. 594).

Однако реальный социализм, вопреки прогнозам, не отка­зался в своей социальной практике от функционально-утили­таристского отношения к человеку, рассматривая его лишь как "человеческий материал", как "винтик" большого механизма.

Третья позиция связана с постулатом о самоценности каж­дой личности. На чем же основывается этот постулат? Имеет ли место в обществе соответствующая ему социальная практи­ка? Каковы реальные предпосылки данной позиции? Реально­стью для названной позиции служит мир культуры, культурная практика человечества. Сохранение каждой личности — в силу ее уникальности — служит условием полноценного культурного прогресса. Если для социума человек ценен постольку, посколь­ку он развил в себе общественно полезные качества, то для куль­туры человек обладает ценностью сам по себе, как нечто безус­ловно правомерное. Это и есть начало духовности, ибо после­днюю можно определить как такую смысложизненную ориен­тацию исторического субъекта (личности, социальной груп­пы, общества), в соответствии с которой любой конкретный человек в качестве носителя сущностных сил рассматривает­ся как самоцель и никогда как средство для достижения чьих-то извне навязанных целей. Духовность в качестве высшего гуманистического смысла и нерва культуры исторически выра­жает себя как универсальность человеческих потребностей и внутренняя целостность личности, как абсолютное выявление "творческих дарований человека, без каких-либо других пред­посылок, кроме предшествовавшего исторического развития, делающего самоцелью эту целостность развития всех челове­ческих сил как таковых, безотносительно к какому бы то ни было заранее установленному масштабу" (Там же, с. 594).

----------------------------------- Философия истории -----------------------------------

Субъективизм рассматривает мое "Я" как абсолютное ме­рило всех ценностей. Оборотной стороной такого подхода ока­зывается функционализм, утилитарное отношение отдельно взятого субъекта ко всем остальным людям. Все же с истори­ческой точки зрения функционализм выступает как более вы­сокая ступень развития, ибо здесь индивид оценивает других людей, руководствуясь не своими субъективными впечатлени­ями, эгоистическими желаниями момента, прихотями и слу­чайными соображениями, а по некоторым более или менее объективным меркам. Культурно-исторический подход к оцен­ке человека представляет собой еще более высокую ступень.

Четвертая позиция вытекает из философских установок персонализма. Исходный тезис: ценность жизни не завоевыва­ется человеком, она — дар. Люди созданы по образу и подо­бию Божьему. Ценность личности не может быть отчуждена, ибо это дар Бога. Наше достоинство проистекает не изнутри нас, а из того, что Бог помнит о нас, что мы не забыты и не оставлены им. Поэтому ценность и достоинство личности не могут быть утеряны, ведь они имеют не субъективную, а объек­тивную основу. Их онтология охватывает как бы весь Космос, всю сотворенную реальность.

Основной курс

Й. Хейзинга. Философская мысль от рассмотрения времени в его физическом плане начинает переходить к его анализу как форме осуществления, протекания жизни.

Принято считать, что человеческое сознание, включая общественное сознание той или иной эпохи, носит исторический характер. В самом деле, спору нет, что на наши представления, чув­ства, переживания, образ жизни, мировоззрение оказывают большое влияние господствующие формы культуры, социальная и политическая структура и др. Однако важно иметь в виду, что сознание лю­дей всегда многослойно: что-то в нем определяется "духом вре­мени", господствующей в данный момент идеологией, классо­вой позицией, жизненными интересами, принятыми нормами морали и т. п., но что-то оказывается более устойчивым, как говорят, инвариантным к ходу времени, к смене эпох и полити­ческих систем; например, черты национального характера, ко­торый слабо меняется на протяжении сотен лет. Есть и такие" закоулки" нашей души, такие пласты сознания, которые неиз­менны в течение тысяч лет. Речь идет о человеческом пережи­вании фундаментальных измерений нашего бытия — жизни и смерти, свободы и порабощения, любви и ненависти, короче, той сферы, которую мы ранее определили как экзистенциаль­ное измерение жизни. Это — сфера "вечных" вопросов и жиз­ненных проблем, раздумий и душевных катастроф, сфера от­чуждения человека, его одиночества в мире. В силу того, что экзистенциальный пласт бытия является непреходящей состав­ляющей жизни любого индивида, та часть сознания, которая отражает этот пласт, менее всего поддается исторической ре­лятивизации.

Сходство жизненных ситуаций "лицом к смерти", несмот­ря на разделяющие людей тысячелетия, порождает сходство раз­мышлений и переживаний, аналогичность смысложизненной

Философия истории

рефлексии. Вспомним, к примеру, известный литературный па­мятник Древнего Египта "Беседа разочарованного со своей ду­шой", находящийся в одном из берлинских музеев. Литератур­ное произведение представляет собой диалог человека, разо­чаровавшегося в жизни и стремящегося покончить жизнь са­моубийством, и его души, которая возражает против этого и разными способами доказывает необходимость жить. Выска­зываемые участниками диалога точки зрения противополож­ны и исключают друг друга. Создается впечатление, что диалог этот написан не в период Среднего царства XXI— XVIII вв. до нашей эры, а в наше время, в канун третьего тыся­челетия: так близки и понятны нам мотивы и переживания тос­кующей личности. И уж совсем близкими и понятными кажут­ся нам размышления о жизни Сократа, Платона, Сенеки, Авгу­стина Аврелия...

Диалектика Природа времени проявляется в том, что оно, прошлого, протекая через интервал настоящего, уходит, настоящего превращаясь в новое качество — в прошлое, и будущего в Таким образом, как в исторической практике историчес- людей, так и в жизни культуры всегда возникает ком времени вопрос об отношении настоящего и прошлого. Прежде всего в фокус внимания попадает при­рода настоящего. Французский философ А. Бергсон был убеж­ден, что живое, переживаемое человеком время не является для него чем-то внешним, внеположенным и безразличным к по­току жизни, напротив, оно составляет ее внутренний мотив, выступает как ее глубинное содержание. Отсюда полнота че­ловеческого присутствия в мире — в происходящем, свершаю­щемся.

Очевидно, что историческое время нельзя оценивать по меркам и критериям простой физической длительности. В че­ловеческой жизни настоящее почти никогда не является некой "мгновенной точкой" (в отличие от настоящего в физическом

--------------------------------------- Основной курс--------------------------------------------

смысле). Это, как правило, определенный временной проме­жуток, характеризующийся той или иной целостностью: дли­тельностью переживания, временем свершения каких-либо со­бытий, сроками осуществления какой-то задачи. Совершенно ошибочно сравнивать протекание времени существования ка­кого-либо атома или молекулы с тем, как протекает жизнь та­кой сложнейшей системы, как человек. Человеческое время дифференцируется на отрезки в зависимости от контекста его употребления и освоения.

Как известно, время в механике подчиняется постулату строгого, единообразного и жесткого деления на равные от­резки; причем эти последние могут быть как угодно малы. (Воз­можно, что механистическая абстракция бесконечной делимо­сти физического времени имеет границу своей применимости в глубинах микромира.) Однако уже астрономическое время имеет другой способ деления на отрезки. Что касается истори­ческого времени, то для своего отображения оно нуждается в особых единицах измерения, согласующихся с его собствен­ным ритмом. Культурно-историческое время как специфиче­ская реально сть возникает тогда, когда люди начинают на прак­тике, в своих предметных действиях, в своих коллективных пе­реживаниях членить непрерывный и диффузный поток собы­тий на социально значимые интервалы. Последние приобрета­ют характер завершенных целостностей благодаря повторяю­щимся ритуалам, церемониям, периодически проводимым спортивным играм, сезонной вегетации, ритмам совместной жизни.

Подобно тому, как "историческое настоящее" никогда не является точкой, а выступает как некий атом времени, и про­шлое возникает для человека лишь на определенном отдале­нии. Промежуток, отделяющий настоящее от прошлого, закан­чивается особой точкой. Это та самая точка, в которой начи­нается воспоминание и появляется историческая память. Сам

----------------------------------- Философия истории -----------------------------------

факт наличия у того или иного индивида, сообщества, этноса исторической памяти свидетельствует о том, что произошло "смещение времен", что люди потоком жизни перенесены в иной интервал. Находясь в этом новом атоме времени, человек смотрит на уже протекший временной промежуток и ту жизнь, которая в нем проходила, как внешний наблюдатель. Поэтому память — это всегда отношение к феномену жизни с другой, уже "посторонней" позиции. В памяти человек заново пере­живает некогда совершившиеся события, но уже на уровне реф­лексии, когда утрачена непосредственность переживания; это последнее приобретает новое качество: оно становится эсте­тическим, нравственным, экзистенциально-эпическим и т. п.

Архаичный человек, пытаясь понять себя, обра­щался к мифологическим сюжетам, повествую­щим о стародавних временах, о мифической эпо­хе. Последней приписывалось особое, "сакраль­ное" время — время, когда "все начиналось" и все свершилось. Свет этого свершения прихо­дит к каждому новому поколению, вовлекая его из повседнев­ности в подлинную реальность. Настоящее, налично данное получало объяснение и истинный смысл лишь через свою со­отнесенность с событиями мифического времени. Миф, от­сылая индивида к основополагающему прецеденту, задавал ми­ровоззренческую парадигму, диктовал образцы поведения и санкционировал формы взаимоотношений между членами рода. Люди смотрели на себя и оценивали друг друга глазами сак­рального мира. Это был взгляд "извне", но не из настоящего на прошлое, а из прошлого на настоящее. Таково своеобразие вре­менной структуры мифологического сознания.

Античность знает иной тип историзма, иной способ вос­приятия и переживания прошлого в его связи с настоящим. В эту эпоху мифологическое время стало восприниматься как почитаемая коллективная греза, лишенная собственно исто-

--------------------------------------- Основной курс ----------------------------------------

рического статуса, но все еще сохранявшая за собой нравствен­ный и эстетический смысл. Как писал А. Ф. Лосев, историчес­кое время трактовалось в античности согласно модели вечно подвижного, но непреклонного в своей закономерности и по­стоянно возвращающегося к самому себе чувственно осязае­мого космоса. Подлинной и несомненной ценностью обладает только настоящее, которое длится как данность, как "вечное возвращение", волнующий круговорот жизни, подобный по­вторяющемуся приходу весны, лета, осени и зимы. Направлен­ность хода истории перед лицом времени как бы замыкается в кругу категорий "здесь" и "теперь". Осознание подлинности настоящего пролило новый свет на прошлое как на историче­скую категорию. Мифологический подход к понятию сакраль­ного времени уступает место идее историчности. Иными сло­вами, чувство подлинности настоящего порождает потребность искать подлинное, а не мифическое, в прошлом.

Средневековье открывает еще одно измерение историче­ского времени — будущее. Новая реальность времени возника­ет как ответ на историческую ситуацию, сложившуюся к нача­лу нашей эры. Чувство всеобщего социального распада и неза­щищенности, страха перед господствующим социальным злом вызвало к жизни тип потерянной, отчужденной, морально са­мозамкнувшейся личности. Утрата ценности и смысла жизни в настоящем сместила акцент на будущее. Последнее выступа­ет не только как компенсация неукорененности индивида в на­стоящем, но и как точка отсчета для оценки и понимания на­стоящего.

В эпоху Возрождения в новоевропейской культуре проис­ходит очередной сдвиг в восприятии времени. Перед нами тип историзма, в котором пересматривается смысл отдельных мо­дусов времени и механизм их взаимного сцепления. Уже сама идея возрождения свидетельствовала о том, что возникла глу­бокая внутренняя потребность обратиться к реальному прошло-

Философия истории

му человечества, к таким его великим достижениям, как древ­негреческая и древнеримская цивилизация. Формируется но­вое историческое сознание с его неподдельным интересом к классическому наследию, с его неукротимой потребностью к культуротворческой ассимиляции духовных ценностей антич­ного мира. Людям этой эпохи настоящее часто виделось в зеркале прошлого, но не мифического, а подлинно исторического.

Новый всплеск интереса к истории мы наблюдаем в евро­пейском самосознании на рубеже XVIII и XIX вв. Наступив­ший XIX век — это время расцвета исторической науки. "Ис­торический подход" становится чуть ли не доминирующим во многих научных дисциплинах — в сравнительном языкозна­нии, биологии, в этнографии, социальных теориях и др. Мыс­лить исторически, рассматривать каждое явление в его эволю­ции, развитии, исследовать, как оно возникло, какие этапы про­шло и чем стало на сегодня, было признаком "хорошего тона". Меняется взгляд на настоящее и будущее. Настоящее воспри­нимается как итог, "высшая точка" всех прошедших эпох. Бу­дущее — закономерное и имманентное продолжение настоя­щего. История движется по восходящей спирали Прогресса. Поэтому время будущего — всегда новая и более высокая сту­пень развития, оно как бы более высокого качества. Истори­ческое время не имеет абсолютной значимости "здесь" и "те­перь", его ценность в том, что каждый данный этап истории есть звено на пути прогресса, поэтому истинную ценность на­стоящее приобретает лишь в горизонте будущего.

Когда XIX век уже клонился к закату, Ф. Ницше поднял бунт против безудержного и сциентистски ориентированного историзма. Прежде всего немецкий философ бросает вызов идее неодолимости мирового исторического процесса. Поистине парализует, говорит он, вера в то, что ты последыш времен, но разрушительной представляется эта вера, когда она путем дер­зкого поворота мыслей начинает обоготворять этого последы-

Основной курс

ша как истинную цель и смысл всего предшествующего разви­тия, а в ученом убожестве его видит завершение всемирной истории. Такой способ мышления приучил говорить о "миро­вом процессе" и оправдывать свою эпоху как необходимый ре­зультат всемирного процесса; эта точка зрения поставила ис­торию на место других духовных сил, искусства и религии, как единую верховную силу.

Ницше видит два противоядия против "исторической бо­лезни": неисторическое и надисторическое. Первое обознача­ет искусство и способность забывать и замыкаться внутри из­вестного ограниченного горизонта (т. е. в пределах замкнутых в пространстве и времени событийных рядов), второе обозна­чает силы, которые отвлекают наше внимание от текучести че­ловеческой жизни, от процесса становления, сосредотачивая его на том, что сообщает существованию характер вечного и неизменного. Наука рассматривает эти силы как нечто враж­дебное, ибо она считает только такое исследование вещей ис­тинным, которое видит всюду свершившееся, историческое и нигде не видит существующего, вечного.

Возврат к "неисторическому" означает признание самоцен­ности абсолютного присутствия любого живого индивида внутри интервала настоящего, целостность самого феномена жизни. Другими словами, здесь в игру вступает тонкая диалек­тика исторической памяти и забвения как условие полноцен­ности человеческого существования, что касается "надисториче-ского", то это можно истолковать как обращение человека к инва­риантам трансцендентного, сообщающего нам весть о высших смыслах.

Смысл и С мировоззренческой точки зрения исключи-

значение тельно важным является вопрос о значении про-

историческо- шлого для настоящего. В своей книге "Смысл и го времени назначение истории" Карл Ясперс утверждает,

---------------------------------- Философия истории ---------------------------------

что господство в нашем культурном бытии "настоящего мо­мента", т. е. привычка жить без исторических воспоминаний, сводит жизнь и духовную деятельность к "техническому уме­нию" и сиюминутным удовольствиям. На самом деле полнота "теперь" открывается только вместе с прошлым и будущим, с воспоминанием и идеей. Воспоминание как условие и воспол­нение прошлого служит не стремлению уничтожить или уни­зить настоящее как якобы неполноценное, но тому, чтобы, взи­рая на вершину, не утратить то, что на пути к высотам доступ­ной мне действительности я могу искать в настоящем.

Человеческую жизнь можно рассматривать в разных ас­пектах — биологическом, социальном, культурном. И все же самым загадочным, пожалуй, остается временное измерение нашего бытия, связанное с исторической текучестью жизни. Люди отличаются от мира животных прежде всего наличием разума, способностью к осознаваемому существованию. Ин­теллект — величайший дар, которым наделен индивид. Но именно благодаря интеллекту человек оказывается способным осваивать время, превращая его из физического или биологичес­кого в человеческое.

Производство человеческого в человеке как сущность ис­торической жизнедеятельности людей возможно лишь в про­цессе культурно-исторического освоения времени, в процессе развертывания способностей и родовых качеств индивида в потоке истории. Так формируются различные модусы челове­ческого времени — социальный, исторический и др. Ни одно существо, кроме человека, не открыто к протеканию времени, не вступает с ним в особые отношения, ибо все остальные жестко детерминированы непрерывным физическим и биоло­гическим процессом. Их жизнь во времени генетически и при­родно задана. Человек благодаря разуму и дару свободы спо­собен манипулировать с временем, "сжимать" его или, напро­тив, растворяться в нем, вживаясь в прошлые эпохи. В резуль­тате человек приобретает возможность за одну свою биологи-

--------------------------------------- Основной курс ---------------------------------------- ■

ческую жизнь пережить множество жизней и даже множество эпох. Время для человека становится многомерным. Он может одновременно существовать в прошлом, будущем и настоящем, читая книги, изучая иные эпохи, проводя археологические ис­следования и активно действуя.

Осваивая социальный и исторический опыт предшеству­ющих поколений, люди тем самым раздвигают рамки своего бытия. Человек как физическое тело не может нарушить зако­ны природы: причинная цепочка событий нигде и никогда не прерывается. Но в биологическом отношении ситуация уже другая: здесь наблюдаются обратимые процессы (заживление ран, регенерация тканей, костей, органов и др.). Еще больше необычного у исторического времени. Здесь возможности че­ловека поистине неисчерпаемы, ибо в своем историческом твор­честве люди научились ускорять, сокращать и даже менять на­правление времени. Историческое время, поскольку оно в оп­ределенном отношении зависит от нашего разума, нашей воли и свободы действовать, может менять свой темп, течь вспять и т. п. Современные монахи, живущие в монастыре или ашра­ме, разве это не уход в исторически более раннюю эпоху? И разве существование сегодня некоторых отдаленных от ци­вилизации австралийских и африканских племен не говорит о том, что для них время остановилось?

Если в прошлом веке историческое ассоциировалось с те­кучестью, изменчивостью, процессуальностью бытия (на что так бурно реагировал Ницше), то в XX столетии онтология вре­мени пересматривается. Прошлое — это не только то, что про­шло и исчезло навсегда. Прошлое осталось, оно живет в нас, оно продолжается в памятниках культуры, оно заявляет о себе самыми разными способами. Человечество гораздо глубже свя­зано с истекшим историческим временем, чем это представля­ется на первый взгляд. Современная цивилизация, как заметил философ С. Б. Крымский, переживает интенсивный процесс

---------------------------------- Философия истории ----------------------------------

"актуализации прошлого". История — это не только то, что меняется, трансформируется и исчезает, но и то, что остается в веках, т. е. "универсалии" и "инварианты" культурного и соци­ального бытия (пирамиды и храмы, учебные заведения и ака­демии, религиозные учения и философские доктрины, произ­ведения искусства и технологии). Кроме того, в истории мно­гое так или иначе повторяется — в политических формах и экономических укладах, в духовных поисках и умонастрое­ниях, в геополитических конфронтациях и этнических конф­ликтах.

Человек манипулирует временем не только благодаря вживанию в атмосферу минувших эпох: своей активностью, своими историческими инициативами он может оказать влия­ние на ход истории, положив начало тем или иным процессам, движениям, социальным институтам, которые затем будут су­ществовать в течение веков, а может быть, и тысячелетий. На­пример, учебное заведение, основанное Платоном, просуще­ствовало с 387 г. до н. э. по 529 г. (Академия Платона была закрыта императором Юстинианом спустя 916 лет со дня ос­нования). Чешский король Карл Великий основал Карлов-Уни­верситет в Праге, который существует до сих пор. Братья Ки­рилл и Мефодий разработали еще до крещения Руси славян­скую письменность, в основе своей сохранившуюся до наших дней.

В ближайшем будущем человечество достигнет важного исторического рубежа: количество людей, одновременно жи­вущих на Земле, сравняется с количеством людей, живших за всю человеческую историю. (Тогда об умершем уже нельзя будет говорить: "Присоединился к большинству".) Эта ситуа­ция по-новому ставит вопрос о культурном смысле историче­ского. Жизнь одного поколения будет равна по насыщенности всей мировой истории. Это может изменить наше отношение к прошлому. До сих пор история как сгусток опыта поколений была так или иначе критерием существующих систем ценнос-

--------------------------------------- Основной' курс ----------------------------------------

тей. Во многих случаях мы доверяем тому, что "проверено ис­торией". Теперь ситуация меняется: совокупный опыт совре­менного человечества оказывается больше опыта всей пред­шествующей жизни людей. Не возникнет ли в связи с этим на­строение "отказа от истории"?

Для ответа на этот вопрос важно, однако, иметь в виду реальную диалектику проблемы. Дело в том, что современно­му индивидууму потребуется смотреться "в зеркало истории", чтобы иметь хоть какие-то уже апробированные ориентиры в жизни. В этом смысле значение прошлого не ослабевает. К тому же не следует забывать феномен "актуализации прошлого". Люди лишь с годами, столетиями начинают осознавать под­линные масштабы тех или иных событий, памятников культу­ры, историче-ских деятелей, писателей, ученых и т. п. В 60-е годы прошлого столетия в России многие воспринимали Пуш­кина в духе Писарева. Лишь в 80-е годы наблюдается перелом в общественном сознании. Но, возможно, мы и сегодня еще по-настоящему не осмыслили все значение пушкинского гения.

Только с годами прошлое раскрывает свои истинные про­порции и свой сокровенный смысл. И именно эти все новые и новые прочтения былого позволяют ему наиболее полно рас­крыться и реализоваться. Актуализация истории в том, что мы не можем выстроить себя, не обращаясь к минувшему, не пере­интерпретируя и не переосмысливая его.

Свободное, многогранное и позитивное освоение време­ни — удивительный дар человека. Сущность этого дара — воз­можность по своему желанию вместить в свою жизнь истори­ческий опыт тысячелетий, сотни других жизней и тем самым расширить свой биологический интервал бытия до любых же­лаемых пределов в рамках исторического времени.

Надо жить так, чтобы прошлое и будущее не довлели над настоящим, напротив, и то, и другое должны служить текущей жизни, расширяя ее горизонты и обогащая ее новыми краска­ми. Неверно пренебрегать настоящим ради прошлого, но и

Философия истории

нельзя игнорировать прошлое или будущее в угоду текущему моменту, равно как и зачеркивать настоящее ради будущего. Только гармония, только разумное единство всех трех модусов исторического времени позволяет выжить и полноценно суще­ствовать любому народу, этносу, государству. Здесь нужно чув­ство меры. Замечено: чтобы скрипач мог играть на своем инструменте, он должен как следует натянуть струны; но если их натянуть чересчур сильно — они лопнут, а если слишком слабо — то не будет никакого звука. Мелодия человеческой жизни, сама ее возможность зависит, с одной стороны, от на­шей способности к усилию, к напряжению, от нашей воли к "настройке", с другой стороны, от объективных порядков бы­тия, от возможностей окружающего мира. Мудрость заключа­ется в том, чтобы умело натянуть струны...

Порой кажется, что вся человеческая история — всего лишь один миг по сравнению с временем существования Все­ленной. А как часто мы сетуем на краткость человеческой жиз­ни! Но вот поразительный (и малоизвестный) факт: если вы­строить таблицу, на одной вертикали которой сравниваются все объекты Вселенной по длине, на второй — по массе, на тре­тьей — по продолжительности существования, то получится такая картина:

Основной курс

Как видно из таблицы, человек по массе и размерам рас­полагается в нижней половине шкалы, но по продолжитель­ности жизни — в верхней четверти, т. е. с точки зрения все­ленских масштабов человек мал, но время жизни его доста­точно велико по глобальным меркам длительностей существо­вания самой Вселенной. Этот удивительный вывод современ­ной физики и космологии побуждает нас в корне пересмотреть наше отношение к фактору времени. С космической точки зре­ния наша жизнь — не "мгновение", а "целая вечность": время тревог, грез и творческих свершений.

Связь между переживанием индивидуального времени и Часов истории так выразила молодая поэтесса:

Гонит меня тревога Через

озябший

город, Через

витрины стекол, Через

глаза прохожих Гонит меня тревога. Тревога

смотрит буквами Срывается

строчкой газет: Вы, которые будете жить

на Земле Через двести лет,— Вы еще будете. Вам появляться.

1. Как понимают сущность социума представители различных социо­логических направлений? 2. В чем состоит основная идея материа-* диетического понимания истории? 3. Основные модели социальной эволюции: это ... (продолжить). 4. Почему " экологическая филосо­фия" выступает как основа новых взглядов на человека, общество и природу? 5. Определите понятия — "индивид", "личность", "инди­видуальность". 6. Что такое "историческое время"? 7. Возможность управлять временем — фантастика, метофора, реальность? 8. Как можно оценить продолжительность человеческой жизни с точки зре­ния космических масштабов?

■

■

Глава 10. Философское учение о ценностях (аксиология)