Средневековья

Эпоха политической раздробленности, открывающая историю Средневекового Китая, не прервала традицию культурного развития страны. Вслед за империей Хань, сметенной народным восстанием «желтых повязок», наступила эпоха Троецарствия (220 — 280): образовались три самостоятельных государства — Вэй, Шу и У. Это было время войн, эпидемий, голода, крестьянских волнений. Противоборство трех царств завершилось победой правопреемницы Вэй — империи Цзинь (280—316). И хотя формально страна в эти годы была объединена, однако распри и перевороты продолжались. Разложение имперского порядка сделало Китай легкой добычей кочевых племен, хлынувших в северные и западные районы государства. Под их натиском китайцы бежали на юг, за реку Янцзы. Так произошло разделение страны на северную и южную части, продолжавшееся с 316 по 589 гг. и вошедшее в историю под названием периода Северных и Южных династий. Это обособление стало одним из ключевых моментов истории и культуры Китая III—VI вв.

Политическая ситуация отразилась на духовном строе эпохи и породила такие новые явления, как религиозный даосизм и чань-буддизм. Даосизм был тесно связан с мистическими сектами. Возглавлявшие их священники, чаще всего из простолюдинов, притязали на обладание ниспосланных им лично с Неба откровений. Движение «небесных наставников», зародившееся в Северном Китае, с IV в. стало интенсивно проникать на юг страны вместе с беженцами. К концу столетия народный даосизм уже имел все признаки организованной религии. Оставаясь элитарным учением, он вместе с тем обеспечивал широким слоям общества доступ к самым разнообразным видам шаманских услуг в повседневном быту. Популярными в этой среде были идеи близкого конца света.

Датой прихода буддизма в Китай считается 65 г. н. э., когда близ города Лояна был возведен знаменитый монастырь Баймасы (Белой лошади). По преданию, именно на лошади белой масти в Китай из Индии были доставлены первые буддийские сочинения — сутры (букв. — нить, жанр произведений, состоящий из афоризмов). Падение династии Хань в 220 г. ослабило позиции той части знати, которая ратовала за традиционное конфуцианство, что благоприятно сказалось на распространении в Китае буддизма. Правящие династии, часто сменявшие друг друга, видели в буддизме свою опору. Так, в одном только V в. было основано 17 тысяч культовых мест. Признанными центрами буддизма стали города Лоян, Чаньань и Нанкин.

Буддизм в Китае быстро приспособился к национальным традициям. Буддизм утверждался здесь сначала в форме учения Нагарджуны, а затем в мистической разновидности учения Бодхидхармы (1-я пол. VШ в. н.э., кит. Дамо).

Со временем буддизм нашел некое уникальное соотношение с даосизмом, а позже и с конфуцианством, что позволило ему органически войти в плоть и кровь китайской культуры.

Таким образом, первоначально буддизм воспринимался в Китае как одна из форм даосизма. К VI в. буддизм стал в Китае господствующим идеологическим течением и приобрел статус государственной религии. Буддийские монастыри превращались в крупных земельных собственников. В комплексе с конфуцианством и даосизмом буддизм составил синкретическое единство «трех религий», в котором каждое учение как бы дополняло два других.

В течение довольно короткого периода времени, во второй половине VI в., сформировались основные школы собственно китайского буддизма, оказавшие влияние на буддийские традиции всего Дальнего Востока. Среди них наибольшее распространение получили школы чанъ-цзун, проповедовавшие взгляд на мир как совершенное целое и утверждавшие возможность спасения всех живых существ в этой жизни. По сей день большим влиянием пользуется оформившаяся в конце VI в. школа «Чистой Земли», обещающая спасение верой в будду Амитабху. Это учение, доступное пониманию широких масс и обещавшее человеку лучшую посмертную участь, не требовавшее знания сутр и исполнения сложных религиозных обрядов, призывало к «думанию о Будде», утверждало, что одно лишь произнесение с верой имени Амитабхи способно даровать человеку перерождение в блаженном царстве.

В середине VI в. индийским проповедником Бодхидхармой была основана школа чань, что значит созерцание, медитация. Именно ее приверженцы отказались от изучения сутр и всякого ритуала. В отличие от других школ чаньские учителя высоко ценили физический труд, особенно в коллективе. Медитацию они также трактовали по-новому — как спонтанное самораскрытие истинной природы человека в ходе его существования. Будучи наиболее китаизированной формой буддизма, школа чань оказала большое влияние на национальное искусство.

Литература в Китае издревле занимала уникальное по значимости место. Проявленная на государственных экзаменах литературная одаренность давала ученику право претендовать на высшие должности в империи. Ведущее место в китайской классической литературе занимала поэзия, ее же основу составляла лирика, сущность которой китайцы усматривали в выражении чувств.

Жанр литературной поэзии III—VI вв. прошел несколько этапов развития. К концу II — первой трети III вв. относится творчество поэтов из семейства Дао и плеяды «Семь цзяньаньских мужей». До наших дней дошло около 300 стихотворений поэтов той поры. Для их творчества были характерны подражание народной песне, усиление элементов реалистичности и личностного начала, пафос объединительных идей, сочувствие к бедам народа.

Событием в истории китайской поэзии было рождение пятисловного стиха — фу, который пришел на смену четырехсловному, господствовавшему ранее. Пятый иероглиф приблизил поэтический язык к разговорной речи, народной песне, из которой он и развился. «Золотой век» фу начался с Кун Жуна (153—208) и Цао Чжи (192—232). Лучшие стихи самого смелого из поэтов Кун Жуна были написаны в тюрьме, куда его заточил за критику основателя династии Вэй. Через все творчество Цао Чжи прошел образ странствующего воина, мечтающего о героических делах.

Следующий шаг в развитии пятисловных стихов сделали семь друзей литераторов — «Семь мудрых из бамбуковой рощи». Они положили начало поэтическому профессионализму в Китае. До наших дней дошли стихи двух представителей этого поэтического содружества — Жуань Цзи (210—263) и Цзи Кана (223—262). Творчество Жуань Цзи отличали глубокий лиризм и трагизм мироощущения. Его дух сопротивления выражался в переживании непостоянства всего сущего, изменчивости всего, даже «солнце и луна появляются и исчезают». Разоблачение алчности власть имущих в «Стихах о скрытом негодовании» Цзи Кана, написанных им в тюрьме, стоило поэту жизни. Петицию с выражением симпатии к казненному подписали 3000 человек, что было невиданным прецедентом.

IV столетие проходит под знаком господства «Поэзии таинственных речений» — модных среди аристократов стихов на темы даоской философии. Контрастом ей явилось творчество великого национального поэта Китая Too Юань-мина (365—427), жившего на юге страны, автора дошедших до нас 160 стихотворений. Его стихи утверждают идеал простоты и духовной свободы:

Жену я зову, детей мы берем с собою,

И в добрый к нам день гулять далеко уходим.

Сам поэт совершил подвиг разрыва с обеспеченной жизнью, предназначенной ему по праву рождения. Государственную службу он начал в 29 лет, а в 41 год покинул ее, уйдя с должности начальника небольшого уезда. Выбрав правду простого существования, вместе с ней он получил в придачу и бедность. Одним из лучших в китайской поэзии считается его стихотворение из цикла «За вином»:

Очертанья горы

так прекрасны в закатный час,

Когда птицы над ней

чередою летят домой!

В этом всем для меня

заключен настоящий смысл,

Я хочу рассказать,

и уже я забыл слова.

На V в. приходится расцвет пейзажной лирики («Стихи о горах и водах»). Открыватели ее — поэты юга из семейства Се — Се Линьюнь (385 —433) и Се Тяо (464— 499). Се Линьюнь всматривается и вслушивается в природу, находясь в постоянном предчувствии минуты, когда очертания гор откроют ему смысл мироздания. Поэзия Се Тяо уже во многом предвосхищает «золотой век» танской лирики. Она становилась все более предметной и ясной, хотя и сохраняла еще налет рафинированности, обусловленный вкусами среды и времени. С конца V в. началось формирование придворного стиля, который господствовал в китайской поэзии в течение последующих двух столетий. Ему были присущи забота о благозвучности стиха, узкий набор заданных тем, словесный этикет.

Наряду с литературной поэзией в III—VI вв. развивался жанр народной песни. Произведения дошли до нас благодаря деятельности особого государственного учреждения — Музыкальной палаты, ведавшей сбором среди народа песенных текстов и мелодий. Основная часть песен относится к жанру любовной лирики, возникшей в среде горожан. Северная поэзия в отличие от южной разнообразнее по содержанию. В ней немало воинских песен, по стилю она более груба и непосредственна.

Китайская проза III—VI вв. продолжала оставаться многожанровой. Исторические и географические сочинения становились все более научными. Среди них выделялись сочинения Чэнь Шоу (233—297) «История Троецарствия», Фань Е (398—445) «История поздней Хань», Ли Дао-юаня (?— 527) «Комментарий к Книге Вод» и То Пу (276 — 324) «Комментарии к Книге гор и морей».

Ведущим прозаическим жанром эпохи была близкая к поэзии ритмическая философская проза, родившаяся вокруг бесед и споров на религиозные темы: «Письма о разрыве», трактаты «О долголетии», «Опровержение теории о естественной любви к учению».

Период смутного времени отмечен рождением в Китае из «рассказов об удивительном» художественной повествовательной прозы. Такие сочинения имели назидательный характер, утверждали с помощью собранных примеров веру в нечистую силу, даоских бессмертных, могущество учения Будды. Интерес к таким рассказам в обществе был огромен, их коллекционировали и распространяли в виде сборников, типа «Записей о духах» Тань Бао (III—IV вв.), «Жизнеописаний святых и бессмертных» Гэ Хуна (III—IV вв.).

Рассказы о мирских событиях и людях, в том числе и исторические анекдоты, как особый жанр прозаической литературы также появились в IV— VI вв. Подобные повествования были всегда лаконичны и содержали запись лишь одного события. Наиболее популярными стали «Рассказы о событиях в мире» Лю И-цина (403—444), распределенные по рубрикам: дела, язык, правления, поступки. Деление не было случайным. Автор создал как бы художественную иллюстрацию к трактату III в. Лю Шао «Описание людей», дававшему оценки черт человеческого характера.

Несмотря на явный литературоцентризм культурного развития Раннего Средневековья, многовековые традиции искусства не только не были прерваны, но, наоборот, обогатились новым содержанием. На стыке торговых путей началось бурное строительство грандиозных скальных буддийских монастырей с многочисленными пещерами, украшенными статуями, рельефами, фресками. Среди прочих выделяются монастыри близ Дуньхуана — Юньган, Лунмэнь и Цяньфодун. В святых местах сложился обычай строить пагоды (кит. бао-та — башня сокровищ) — многоярусные мемориальные башни-реликварии.

В изобразительном искусстве центральное место заняли образы небожителей и юных заступников за человечество, отмеченные удлиненными пропорциями и изяществом исполнения. В скульптуре пещерных монастырей преобладали тяжеловесные и статичные, сросшиеся с массой скалы колоссальные статуи Будды, сидящего в строго фронтальной позе с поднятой в жесте поучения рукой.

На юге страны, где древние традиции не были прерваны иноземным нашествием, получил развитие не связанный с буддийской тематикой тип иллюстрированной повести на горизонтальных свитках. Они выполнялись тушью и минеральными красками, по средствам же выразительности, разнообразию линейного штриха явно сближались с искусством каллиграфии. От V в. дошел до нас самый древний сохранившийся целиком трактат о живописи, духовном назначении искусства и эстетических норм «Шесть правил живописи». Его автор Се Хэ (ок. 500) оказал основополагающее влияние на теорию изобразительного искусства Китая. Первые два закона Се Хэ содержали философские принципы живописи — постулат одухотворенного ритма и пластической динамики, остальные четыре намечали частные аспекты техники — сходство, цвет, композицию, копирование.

Период политической раздробленности не приостановил развитие науки и техники в Китае. Великим достижением китайской математики стали результаты вычислений, сделанные в V в. отцом и сыном Цзу Чунчжи и Цзу Гэньчжи. С помощью не известных нам методов они получили точное число до десятого знака после запятой. Это достижение было зафиксировано в летописи, сами же труды бесследно исчезли.

Китайцы открыли способ измерения физических тел на расстоянии, пришли к выводу, что «земля имеет форму, а небо лишено тела». Впервые в истории календаря в Китае использовали прецессию1, знали около полутора тысяч звезд. Разработали диагностику заболеваний: исходя из учения о темном и светлом началах, объяснили связь между физиологией, патологией и заболеванием, открыли методы биологического контроля за растениями.

В V в. был разработан процесс сплавления металлов, при котором чугун и ковкая сталь плавились до получения новой стали1.

В III в. впервые в мировой практике китайцы научились отливать металлические стремена совершенной формы. На запад их принесли с собой воины племени жуань-жуань, которое стало известно под именем аваров. Появился навигационный «кибернетический прибор», работающий по принципу обратной связи. Его называли «повозкой, указывающей на юг». Это устройство не имело ничего общего с магнитным компасом и представляло собой именно повозку, увенчанную нефритовой фигуркой мудреца. Куда бы ни поворачивалась повозка, даже если она ездила по кругу, вытянутая рука мудреца всегда показывала на юг.

Одним из наиболее удивительных предметов, созданных китайскими мастерами, были «волшебные зеркала». Они существовали уже в V в. Выпуклая отражающая сторона зеркала отливалась из светлой бронзы и полировалась до блеска. Оборотная сторона покрывалась литыми бронзовыми рисунками и иероглифами. Под яркими лучами солнца через отражающую поверхность можно было смотреть насквозь и видеть узоры обратной стороны, словно бронза становилась прозрачной. Тайну разгадали только в XX в., когда изучению доступна стала микроструктура металлических поверхностей.

В VI в. появились в Китае первые спички. Считается, что своим появлением они обязаны осаде императорского дворца в 577 г. в северном царстве Ци. Когда у осажденных вышел весь трут, кто-то придумал окунать маленькие сосновые палочки в серу и, высушив, держать их наготове. Сначала это чудесное изобретение называли «рабом, приносящим огонь», а позже, когда спички начали продавать, появилось новое название — «зажигательные палочки».