Рождение Лиги

Первая Лига возникла в 1576 г. как защитная реакция католиков на уступки гугенотам, допущенные в те времена. Генрих III одобрил это движение, которое на следующий год получило название «Союз принцев, сеньоров, дворянства, духовенства и третьего сословия». Но в 1584 г. ситуация резко изменилась, общественное мнение больше не стеснялось высказываться против короля и наследника-еретика. Вторая Лига была более грозным противником, чем первая.

Она зародилась в Париже. Как и другие города, Париж участвовал в движении 1576 г., нашедшем своих приверженцев в основном среди крупной буржуазии. В конце 1584 г. в столице возник «Великий страх», вселяя смятение в души населения. Когда д'Эпернон уехал в Гасконь, прошел слух, что он повез Генриху Наваррскому 200000 экю для оснащения армии. Опасались Варфоломеевской ночи для католиков. Священники выступили единым фронтом против беарнского дьявола с резкими речами, возбуждающими толпу. Историки зачастую изображали Лигу слишком карикатурно, акцентируя черты, {239} которыми ее наделяли ее современники — Л'Этуаль, де Ту, Питу, Леруа и др., вышедшие из судейского сословия и склонные высмеивать всякие проявления демагогии и популизма. Впрочем, свидетельства этих людей позволяют нам лучше понять устремления отчаявшихся парижан.

Для них католическая религия была наивысшей ценностью и единственной законной опорой монархии лилий. Организаторы второй Лиги были добродетельными и серьезными людьми с основательным классическим и религиозным образованием и принадлежали к зажиточной буржуазии. В первую очередь ее инициатор, Шарль Отман, сеньор де Рошблон, сборщик налогов на службе у епископа Парижского. Испуганный поднимающейся бурей и бессилием перед ней короля, он поделился своими страхами с двумя священниками, Жаном Прево и Жаном Буше. Они будут занимать ведущее положение вплоть до агонии Лиги. Первый был викарием епископа и деканом богословского факультета, большим эрудитом, человеком мягким и благочестивым. Второй был величайшим проповедником того времени, доктором теологии, ректором Университета, блестящим полемистом. Ему не было и тридцати лет, когда он стал духовным отцом движения. С ними Лига приобрела свой истинный характер: теология и слово. Университет и церковь. Это был мир левого берега Сены, где под сенью приходских колоколен жили монахи, студенты и высшее судейское дворянство. Сверх того, Буше принадлежал к одной из самых знаменитых парижских семей, он был родственником де Ту, Бюде и Бриссонов. К этим трем заговорщикам присоединился четвертый, Матье де Лонгуа. Вчетвером {240} они основали настоящее тайное общество, политическую организацию, предназначенную сформировать общественное мнение, и состоящую только из «порядочных людей» — адвокатов, прокуроров и теологов, тщательно отобранных отцами-основателями. Небольшой совет из 9-10 человек тайно собирался в доме то у одного, то у другого. Ла Рошблон сохранил руководящее положение и распоряжался финансами, но вскоре выделились еще два активиста, Марто де Ла Шапель и Жан Леклерк. Заговорщиков связывала клятва. Позже движение распространилось на все слои населения. В начале 1585 г. у него была своя казна, свои отряды вооруженных ремесленников и рабочих. Связной агент Амелин создавал параллельные движения в соседних городах — Шартре, Орлеане, Блуа, Туре и поддерживал контакты между местными комитетами и центральным.

Основное ядро движения составляли буржуа, чиновники и все, кто хотел занять видное положение; это были люди, одинаково гордящиеся своими знаниями, традициями, городскими свободами, которые они защищали от власти. Дворяне и принцы туда не имели доступа, так как дворяне пользовались среди них дурной репутацией. Тем не менее эти люди, так стремившиеся к коллегиальному руководству и не желающие видеть нового Этьена Марселя, восприняли популярность герцога Гиза как силу, которую нельзя игнорировать. К тому же, бывшие в курсе всего лотарингцы вскоре дали о себе знать. С Меченым был установлен контакт с целью организации совместного сопротивления. Был назначен связной — Франсуа де Рошролль, сеньор де Менвиль. Тогда и обозначились первые изменения. Гиз способствовал вхождению в штаб {241} движения плеяды высокопоставленных лиц, членов, независимых судов, которые существенно изменили его состав. Сам он взял на себя руководство военными действиями и переговорами с Испанией и Савойей.

Гизы не нуждались в парижанах, чтобы вести собственную политику. В духе местных лиг 1576 года они объединили своих кузенов и представителей католического дворянства в «Лигу и союз общих сил и средств». Оба движения слились 31 декабря 1584 года в замке Жуенвилль. Гиз и Майенн договорились с Менвилем, который представлял также кардинала Бурбонского, и с двумя испанцами, послом де Таксисом и шпионом Филиппа II Хуаном Морео. Соглашение, подписанное 15 января 1585 г., было свидетельством о рождении «Святой оборонительной и наступательной Лиги». Одобренное Филиппом II, оно документально подтвердило господство Испании в сфере французской политики и признало наследником трона кардинала Бурбонского. Если он унаследует Генриху III, хотя он и был старше последнего на тридцать лет, то должен будет ратифицировать Шато-Камбрезийский договор и вменить в обязанность соблюдение единой религии. Французы отдадут Камбре испанцам, помогут им завоевать Нидерланды, признают главенство испанского штандарта на всех морях и расторгнут союз с турками. Субсидия в 600000 экю, регулярно выплачиваемая Филиппом II во время военных действий, будет снова выплачиваться при восшествии на трон Карла X (кардинала Бурбонского). Оставалось только устранить Генриха III.

Король искал способы для противостояния этому движению. Он принял английского посла, который {242} хотел склонить его к вторжению в Нидерланды, ожидалось прибытие депутатов Генеральных Штатов тех же Нидерландов, намеревавшихся предложить ему секулярную власть над страной. Несмотря на яростные протесты испанского посла, Генрих III сначала объявил о своем решении благосклонно принять их, но в последний момент, 19 марта, дрогнул и отказался от их предложения. Горизонт внезапно заволокло тучами. 4000 наемников и 6000 швейцарцев готовились войти во Францию по призыву перешедшей в наступление Лиги. Герцог Омальский занял Дуллан, Гиз — Туль и Верден, пересек Шампань и обосновался в Шалоне. В руках лигистов оказались Мезьер, Дижон, Орлеан, Лион. Попытка на Юге потерпела неудачу: герцог Неверский в апреле захватил Марсель, но город освободился своими силами с криками «Да здравствует король!». Редкий возглас по тем временам.