Развитие – основной закон мировой экономики.

Экономическое и социальное развитие (социально-экономическое развитие) представляет собой многоплановый процесс, охватыва­ющий экономический рост, отраслевые сдвиги в экономике, повы­шение уровня и качества жизни. Данный процесс не всегда идет по восходящей линии, он может включать и длительные периоды спа­да. Так, в России 1990-х гг. трансформация административно-командной экономики в рыночную сопровождалась резким сокра­щением ВВП, деградацией отраслевой структуры, а уровень и каче­ство жизни снизились у большинства населения.

Хотя перечисленные элементы социально-экономического развития связаны друг с другом положительной зависимостью, од­нако она проявляется прежде всего в долгосрочном периоде, а в краткосрочном периоде возможно их разнонаправленное движе­ние (по крайней мере некоторых составных частей этих элемен­тов). Так, в нашем десятилетии в России, несмотря на начавшийся еще в 1999 г. экономический рост, продолжается частичное ухуд­шение отраслевой структуры экономики (доля промышленности и строительства хотя и сокращается, но за счет сложных отраслей ма­шиностроения, а доля сферы услуг растет за счет прежде всего тор­говли), уровень жизни растет преимущественно у верхушки обще­ства, а ожидаемая продолжительность жизни вообще не растет по­сле катастрофического падения в 1990-е гг.

Тем не менее, в долгосрочном периоде высокий экономический рост ведет к улучшению большинства показателей отраслевой структуры, качества и уровня жизни. Поэтому в макроэкономике при анализе социально-экономического развития вследствие трудностей сведения воедино элементов этого развития анализируют, прежде всего, экономический рост, т.е. динамику ВВП.

Несмотря на войны, социальные потрясения и экономические кризисы, мировая экономика с каждым веком растет все быстрее. Но тенденция к ускорению экономического роста по-разному дей­ствует в различных странах.

В течение тысячелетий уровень жизни человечества мало из­менялся от поколения к поколению. Экономическое развитие шло весьма медленно из-за очень низких темпов экономического роста. Ситуация изменилась во втором тысячелетии: темпы роста ВВП начали ускоряться. Это особенно видно в пересчете темпов экономического роста на душу населения (для этого темпы роста ВВП уменьшают на темпы роста населения).

В первом тысячелетии нашей эры сред­негодовые темпы роста ВВП в мире в расчете на душу населения были равны нулю, в последующие столетия выросли до сотых до­лей процента, а в последние сто с лишним лет составляют уже про­центы. Ускорение экономического роста началось на родине про­мышленной революции — в Западной Европе, затем захватило США, ЦВЕ, Россию и Японию, потом распространилось на ос­тальные регионы мира.

Ускорение произошло прежде всего на основе новых знаний, полученных наукой. Ее достижения, нараставшие лавинообразно в последние 200 лет, привели к тому, что знания, не выделявшиеся классиками экономической теории в отдельный экономический ресурс наряду с трудом, землей, капиталом и предпринимательством, стали таковым и при этом не менее (если не более) важным, чем остальные экономические ресурсы. Вначале машины, а затем химия, электроника, биология неизмеримо увеличили производи­тельность экономики. Этими знаниями смогли в первую очередь воспользоваться страны, которые их генерировали, и экономика которых их успешно адаптировала (последнее весьма важно, как показал пример Китая, где в прошлом тысячелетии было сделано немало изобретений, которые слабо или почти не использовались в силу невосприимчивости китайской феодальной экономики к этим изобретениям).

Другой важной причиной ускорения стала глобализация. Спо­собствуя росту наиболее конкурентоспособных на мировом рынке товаров и услуг, стимулируя движение экономических ресурсов по всему миру, она ускоряет экономический рост в странах, активно участвующих в глобализации. Косвенно это подтверждает период 1913-1950 гг., когда темпы экономического роста в мире упали не только из-за двух мировых войн и Великой экономической депрес­сии, но так же, как полагают современные экономисты, из-за сво­рачивания международных экономических отношений в этот пе­риод.

По расчетам А. Мэддисона, ВВП на душу населения (в посто­янных ценах 1990 г. и по паритету покупательной способности) за прошедшие 1000 лет вырос в мире в целом в 14 раз. Однако ВВП рос неравномерно по регионам мира: если в Западной Европе и Японии он увеличился более чем в 48 раз, то в ЦВЕ — в 15 раз, Индии — в4с лишним раза, а в Африке — только в 3,5 раза. Можно сделать вывод, что в исторической перспективе ускорение эконо­мического роста повысило уровень развития всех стран мира, од­нако в разной степени.

В результате разрыв в уровнях социально-экономического разви­тия между странами мира, существовавший и ранее, резко возрос, и мир оказался сильнее, чем раньше, разделенным на развитые и ме­нее развитые страны. Перед менее развитыми странами стоит зада­ча догнать передовые страны, или задача догоняющего развития, что возможно лишь за счет ускорения экономического роста в странах догоняющего развития.

В последние десятилетия на путь сокращения разрыва с разви­тыми странами стали Китай, Индия и другие страны Азии (прежде всего новые индустриальные). В то же время скромная динамика экономического роста Латинской Америки и особенно Африки за последние десятилетия увеличивает их разрыв с развитыми страна­ми. Можно сделать вывод, что у разных стран и групп стран различ­ны успехи и неудачи в преодолении разрыва.

Из стран с формирующимися рынками своими размерами и не­плохой динамикой выделяются Китай, Индия, Бразилия и Россия. Можно прогнозировать, что в будущем их вес в мировой экономи­ке будет еще больше, особенно за счет первых двух стран, развитие которых уже сейчас оказывает серьезное влияние на состояние ми­ровой экономики и международных экономических отношений во всех их формах. Поэтому в будущем экономическим центром мира может стать Азиатско-Тихоокеанский регион, охватывающий, с одной стороны, страны Восточной и Юго-Восточной Азии (Китай, Япония, новые развитые и новые индустриальные страны этих ре­гионов), а с другой — страны Северной и Южной Америки, Австра­лии и Океании, а также Россию.

В отличие от развивающихся и переходных экономик перед разви­тыми странами стоит задача поддержания стабильного, эффектив­ного и качественного экономического роста, хотя и они стремятся повысить свои темпы роста.

У наиболее развитых стран темпы экономического роста на душу населения в последние три с лишним десятилетия были близки к 2% в год (см. табл. 1.2), или к 2—3% в год без пересчета на душу населе­ния. Это ниже, чем в период восстановления мирового хозяйства после двух мировых войн (1950—1973 гг.), но близко к темпам перио­да первой волны глобализации (1870—1913 гг.). Судя по всему, по­добные темпы у них сохранятся и в обозримой перспективе.

Тяготение к подобным темпам не означает, что в отдельные пе­риоды они не могут упасть. Как показывает опыт ЕС и особенно Японии, это вполне возможно: в 1998—2007 гг. по сравнению с 1980-1990 гг. среднегодовые темпы ВВП стран еврозоны упали с 2,4 до 2,1%, а Японии — с 4,1 до 1,3%. Причинами являются как традиционное влияние на темпы роста экономического цикла, так и недостаточная адаптация социально-экономических моделей этих стран к новым условиям хозяйствования.

Экономический цикл по-прежнему приводит к периодическо­му замедлению роста или снижению объемов ВВП в группе разви­тых стран в годы экономического кризиса и последующей депрес­сии. В последние десятилетия это происходило в 1974—1975, 1980-1982, 1991-1993 и 2001-2002 гг. Кстати, эти спады сильно сказывались на экономике и остальных стран мира, в результате чего темпы экономического роста мира в эти годы падали.

Недостаточная адаптация социально-экономических моделей раз­витых стран оказывает более долговременное воздействие на их дина­мику. Примером может быть Япония, которая в 90-е гг. оказалась од­ной из наиболее медленно растущих экономик мира по этой причине. Противоположным примером могут быть США, которые во многом через успешную адаптацию своей социально-экономиче­ской модели (во многом на базе «новой экономики») не только повы­сили свои темпы экономического роста в 90-е гг. почти до 4% в год, но и быстро растут в период после спада 2001—2002 гг.

Таким образом, для наиболее развитых стран задача стабильно­сти экономического роста означает минимизацию потерь во время циклического спада и максимизацию роста в период циклического подъема.

Несколько по-другому обстоит дело с теми развитыми страна­ми, которые лишь недавно стали или становятся таковыми (новые индустриальные азиатские экономики, страны ЦВЕ), или же дол­гое время находились в низшем эшелоне группы развитых стран (Португалия, Греция и др.). Сохраняющееся у них отставание от лидеров группы позволяет этим странам использовать свои естест­венные преимущества (более низкую стоимость рабочей силы, воз­можность использовать знания более развитых стран) для поддер­жания более высоких, чем у стран-лидеров, темпов экономическо­го роста. В результате некоторые из них уже входят в число лидеров или близки к ним, если судить по размерам ВНД на душу населе­ния (Ирландия, Финляндия, Сингапур).

Разделение стран мира на группы и подгруппы помогает выявить отличия одних стран от других на основе уровня их экономического и социального развития. Однако и между странами с одинаковым уровнем развития есть многочисленные различия, прежде всего в механизмах хозяйственной и социальной жизни. Так, США и Япо­ния демонстрируют, насколько могут быть различны подходы госу­дарства, предпринимателей и населения к хозяйственной жизни и социальной сфере даже в наиболее развитых странах мира.

Социально-экономическая модель страны (национальная соци­ально-экономическая модель) — это специфика экономических и социальных отношений в стране, отличающая ее от других стран схожего уровня развития. Главными причинами этой специфики являются особенности исторического развития страны, ее распо­ложения и наделенности экономическими ресурсами. В различных группах и подгруппах стран существуют типичные для них социально-экономические модели, как, например, выше­упомянутые американская и японская, к которым тяготеют близ­кие модели, например канадская и южнокорейская.