Характеристики внимания

Ограниченный объем внимания определяет основные его характеристики: устойчивость, концентрацию, распре­деление, переключаемость и предметность.

Устойчивость — это длительность привлечения вни­мания к одному и тому же объекту или к одной и той же задаче. Она может определяться периферическими и цент­ральными факторами. Устойчивость, определяемая пери­ферическими факторами, не превышает 2—3 секунд, после чего внимание начинает колебаться. Но устойчивость существенно повышается, если человек активно взаимо­действует с объектом, рассматривает его и изучает, а не просто смотрит на него. Устойчивость центрального вни­мания может составлять значительно больший интервал — до нескольких минут. Понятно, что колебания перифери­ческого внимания при этом не исключаются, но оно воз­вращается все время к одному и тому же объекту. При этом длительность привлечения центрального внимания, по мнению С. Л. Рубинштейна [230], зависит от воз­можности постоянно раскрывать в объекте новое содер­жание. Можно сказать, что, чем интереснее для нас объект, тем устойчивее будет наше внимание. Устойчи­вость внимания тесно связана с его концентрацией.

Концентрация определяется единством двух важных факторов — повышением интенсивности сигнала при огра­ниченности поля восприятия. А. А. Ухтомский [272] пола­гал, что избирательность и концентрация внимания связа­ны с особенностями функционирования доминантного оча­га, в частности, концентрация является следствием воз­буждения в доминантном очаге при одновременном тормо­жении остальных зон коры головного мозга.

Под распределением понимают субъективно пережи­ваемую способность человека удерживать в центре внима­ния определенное число разнородных объектов одновре­менно. Именно это качество дает возможность совершать сразу несколько действий, сохраняя их в поле внимания. Многие слышали о феноменальных способностях Юлия Цезаря, который мог, по преданию, делать одновременно семь несвязанных между собой дел. Известно также, что Наполеон мог одновременно диктовать своим секретарям семь ответственных дипломатических документов. Однако есть все основания предполагать, что одновременно про-

текает только один вид сознательной психической дея­тельности, а субъективное ощущение одновременности выполнения нескольких обязано быстрому последователь­ному переключению с одной на другую. Еще работами Вундта [67] показано, что человек не может сосредоточить внимание на двух одновременно предъявляемых раздра­жителях, распределение внимания фактически осу­ществляется быстрым его переносом. Иногда создается впечатление, что человек осуществляет два вида деятель­ности одновременно. На самом деле в таких случаях один из них настолько автоматизирован, что не требует к себе внимания. Но если этого нет, то совмещение невоз­можно. Например, нетренированного человека, иду­щего по гимнастическому бревну, бесполезно просить решить самую простую арифметическую задачу,— он не сможет это выполнить, в то время как опытный гимнаст легко справлялся с распределением внимания, необходимым для соответствующих мыслительных операций. Таким образом, распределение внимания, по существу, является обратной стороной его переключаемости.

Переключаемость определяется скоростью перехода от одного вида деятельности к другому. При этом перевод внимания с одного на другое всегда сопровождается некоторым нервным напряжением, которое реализуется волевым усилием. Иногда человек, глубоко сконцентриро­ванный на внутренней, особо важной для него задаче, подсознательно пытается избежать этих усилий и не пере­ключается с этой задачи на внешние раздражители. Важ­ную роль этой характеристики легко продемонстрировать при анализе такого известного и широко распространенно­го явления, как рассеянность, которая сводится по преиму­ществу к плохой переключаемости.

Множество анекдотов посвящено рассеянности ученых. Однако их рассеяность часто является оборотной сто­роной максимальной собранности и сосредоточенности на основном предмете интересов: они так погружены в свои мысли, что при столкновении с житейскими мело­чами не переключаются и могут оказаться в смешном положении. Вот несколько фактов такого рода. Немало рассказывали о рассеянности известного композитора и химика А. П. Бородина [190], Как-то раз, когда у него были гости, утомившись, он стал прощаться с ними, говоря, что ему пора домой, так как у него завтра лекция,

и пошел одеваться в переднюю. Или такой случай. Бородин поехал с женой за границу. При проверке паспор­тов на пограничном пункте чиновник спросил, как зовут его жену. Бородин по своей рассеянности никак не мог вспом­нить ее имя. Чиновник посмотрел на него подозрительно. В это время в комнату вошла его жена, Екатерина Сергеевна, и Бородин бросился к ней: «Катя! Ради бога, как тебя зовут?».

Известна и такая история. Приходит Н. Е. Жуковский к себе домой, звонит, из-за двери спрашивают: «Вам кого?». Он в ответ: «Скажите, дома ли хозяин?».— «Нет».— «А хозяйка?».— «Нет и хозяйки. А что пере­дать?».— «Скажите, что приходил Жуковский».

И еще один факт. Однажды у известного математика Гильберта был званый вечер. После прихода одного из гос­тей мадам Гильберт отвела мужа в сторону и сказала ему: «Давид, пойди и смени галстук». Гильберт ушел. Прошел час, а он все не появлялся. Встревоженная хозяйка дома отправилась на поиски супруга и, заглянув в спальню, об­наружила его в постели. Тот крепко спал. Проснувшись, он вспомнил, что, сняв галстук, автоматически стал раз­деваться дальше и, надев пижаму, лег в кровать [246]. Здесь мы опять сталкиваемся с глубинной взаимосвязан­ностью всех характеристик внимания.

В чем причина описанной рассеянности? Главным обра­зом в том, что, выработав бытовые стереотипы, ученые пользовались каждым случаем, чтобы вывести из сознания контроль за их исполнением или своевременным переклю­чением на другую программу и тем самым освободить поле внимания для решения основной научной задачи.

Теперь обратимся к следующей характеристике вни­мания — предметности. Как уже было упомянуто, цент­ральные механизмы внимания действуют путем изменения чувствительности (порогов) органов чувств разной мо­дальности. Но человек оперирует с конкретными объекта­ми, а не с обобщенной модальностью. Например, можно слушать оркестр, не замечая кашля соседа и шума венти­лятора, смотреть кинофильм, не замечая шляпы впереди сидящего зрителя, т. е. выделять определенные комплексы сигналов в соответствии с центральными установками, личной значимостью и актуальностью.