Г. Действие интерпретационных актов во времени

Действие любых правовых актов во времени определяется двумя моментами: вступлением их в юридическую силу, а также утратой юридической силы. Это положение верно и для ИА.

Момент вступления ИА в действие связан с тем, какой из правовых актов является объектом ИП. Если объектом ИП служит нормативный правовой акт, то по общему правилу ИА начинает действовать с начала действия нормативно-правовых предписаний, содержащихся в интерпретируемом акте, а именно 1) с момента, указанного в самом нормативном акте либо в сопутствующем документе (акте), которым вводится в действие нормативный правовой акт (принятие, утверждение, подписание, опубликование, регистрация, получение адресатом и т.п.); 2) федеральные конституционные законы, федеральные законы, акты палат Федерального Собрания России и нормативно-правовые акты федеральных органов исполнительной власти вступают в юридическую силу через 10 дней, а акты Президента РФ и Правительства РФ – через 7 дней после дня их официального опубликования (подробнее см. [13. Ч. 2. С. 48 и след.]).

Правоприменительные акты, служащие объектом толкования, вступают в юридическую (законную) силу, как известно, с момента их принятия, подписания, утверждения, получения адресатом, наступления определенных обстоятельств, по истечении определенного срока, с конкретной даты, установленной самим субъектом правоприменения, с момента, указанного в реализуемом нормативном правовом акте и т.п.

Большинство судебных актов вступает в действие с момента их принятия. Так, определения суда надзорной инстанции вступают в законную силу с момента их “вынесения” (ст. 391 ГПК РФ), постановления Высшего Арбитражного Суда РФ – со дня их “принятия” (ст. 307 АПК РФ).

В целом же в законодательстве крайне редко и не всегда удачно решается вопрос о порядке вступления в юридическую силу ИА. Так, решение (акта) Конституционного Суда РФ (ст. 79 ФКЗ) вступает в силу немедленно после его провозглашения. Однако если сопоставить эту статью со ст. 77 и 78 данного ФКЗ, а также конкретной практикой обнародования актов Конституционного Суда РФ, то возникает немало проблем и вопросов прикладного характера. Один из них заключается в том, что с момента провозглашения решения (акта) и доведения его содержания до адресата (обнародования) проходит определенное, иногда значительное время. Поэтому “немедленного” вступления в юридическую силу ИА Конституционного Суда РФ обычно не получается.

В ФЗ “О порядке опубликования и вступления в силу федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов палат Федерального Собрания” от 14 июня 1994 г. (в ред. ФЗ от 22.10.1999 № 185) и указе Президента РФ “О порядке опубликования и вступления в силу актов Президента Российской Федерации, Правительства Российской Федерации и нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти” от 23 мая 1996 г. (в ред. указов Президента РФ от 16.05.1997 № 490, от 13.08.1998 № 963) вообще ничего не говорится об ИА и сфере их действия во времени, а также пространстве, по предмету и адресатам. “Законодатели”, видимо, полагали, что ИА имеют обратную силу и начинают действовать с момента вступления в юридическую силу соответствующих нормативных правовых актов, т.е. обладают ретроактивным эффектом. Этот эффект ученые-юристы объясняют тем обстоятельством, что при толковании “не создается новая правовая норма и не изменяется (не дополняется) существующая правовая норма” [99. С. 234]. Однако необходимо помнить о том, что объектом толкования могут быть не только нормативные правовые, но и другие юридические акты, в том числе и сами ИА. Кроме того, вопрос об обратном действии и юридических последствиях ИА является не таким уж и простым, как кажется многим ученым-юристам и законодателям. Поэтому остановимся на нем чуть подробнее.

Общепризнано, пишет А.Ф. Черданцев, что ИА имеет обратную силу. «Пределы обратной силы определены моментом вступления в силу самой интерпретируемой нормы» [89. С. 161; 120. С. 302]. Сущность обратного действия ИА выражается в том, что они относятся к правоотношениям, которые возникли до принятия данных актов. В ИП “ретроактивный эффект проявляется в том, что правоотношения, возникшие под действием одной правовой нормы, должны развиваться и реализовываться в соответствии со смыслом этой нормы, которая ей придается актом толкования” [99. С. 234].

В данном случае возникает проблема юридических последствий от ретроактивного эффекта ИА. В юридической науке уже обращалось внимание (см. работы Л. Радоилски, Б. Спасова и др.) на то, что указанный эффект приводит к негативным общественным и правовым последствиям (см., например, [99. С. 234- 236]). Дело в том, что может возникнуть ситуация, когда ИА вкладывает в толкуемую норму права (любое юридическое предписание) иной смысл, чем тот, который придавался ей правоприменительными органами до издания акта. Возникает основание для отмены или изменения ранее вынесенных правоприменительных решений. Причем эти основания достаточно четко закреплены в действующем законодательстве. Например, основаниями к отмене или изменению решения суда в кассационном порядке являются нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (ч. 4 ст. 362 ГПК РФ); нормы же материального права считаются нарушенными или неправильно примененными, “если суд неправильно истолковал закон” (ст. 363 ГПК РФ).

Таким образом, если исходить из принципа ретроактивного эффекта ИА, то в соответствующих случаях необходимо отменять все принятые до издания этого акта решения и приговоры. Л. Радоилски предлагал в таких ситуациях ограничиваться только решениями и приговорами, которые не вступили в законную силу (см. [99. С. 235]). Но действующее, например, российское гражданское процессуальное и уголовно-процессуальное законодательство никаких исключений на этот счет не содержит, т.е. все решения и приговоры по существу должны отменяться.

Буквальное толкование ФКЗ “О Конституционном Суде РФ” также приводит к выводу о том, что все “решения судов и иных органов, основанных на актах, признанных неконституционными, не подлежат исполнению и должны быть пересмотрены в установленных федеральным законом случаях” (ст. 79).

В теоретическом плане эту проблему ретроактивного эффекта актов можно решать в рамках самоограничения Конституционного Суда РФ и других субъектов ИП своих полномочий, установления научно обоснованных пределов ретроактивного эффекта ИА. На наш взгляд, не должны иметь обратную силу ИА, ухудшающие (отягчающие) юридическое положение участников, например, следственной, судебной и иных разновидностей ЮП. Кроме того, было бы, видимо, целесообразно в содержании самих ИА (особенно таких, как постановления Конституционного Суда РФ, Пленума Верховного Суда РФ и т.п.) указывать на то, что определенные разъяснения (актов в целом либо отдельных его положений) имеют (не имеют) обратную юридическую силу. Реализация на практике этих и подобных предложений внесет, на наш взгляд, ясность и четкость в правовое регулирование, обеспечит в необходимых случаях охрану прав граждан, их коллективов и организаций, укрепление законности и правопорядка в обществе.

Сложным представляется вопрос и об утрате ИА юридической силы. Акты официального казуального толкования утрачивают свою силу в случаях: а) реализации предписаний, закрепленных ИА или соответствующим правоприменительным актом, б) отозвания ИА или иного индивидуального акта органом, его издавшим, либо иным компетентным субъектом, в) отмены ИА и правоприменительного акта другим актом, г) пересмотра юридического дела и вынесения нового правоприменительного акта, д) прекращения производства по юридическому делу, е) истечения срока действия правоприменительного акта, ж) изменения общественных отношений, обстоятельств и социально-правовых ситуаций, на индивидуально-правовое регулирование которых были нацелены правоприменительные и другие индивидуальные акты, служащие объектом ИП.

Нормативные ИА утрачивают юридическую силу тогда, когда:

а) издается новый, аналогичный ИА либо по тем или иным причинам интерпретатор отменяет ИА, изданный им ранее. Так, в п. 17 постановления № 1 от 17 января 1997 г. Пленум Верховного Суда РФ указал: «С принятием настоящего постановления признать утратившим силу постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 1993 г. № 9 “О судебной практике по делам о бандитизме”» [146. С. 556];

б) интерпретатор отменяет ИА, принятый другим, как правило, нижестоящим по отношению к нему, субъектом ИП. Например, Правительство РФ может лишить юридической силы разъяснение любого федерального министерства;

в) истекает срок действия ИА (речь в данном случае идет о временных ИА);

г) отменен правовой акт, который служил объектом ИП;

д) правовой акт заменен другим, в котором отсутствуют юридические предписания, служащие объектом ИП.

Бывают, однако, исключения из указанных (“г” и “д”) правил, т.е., например, нормативный правовой акт или нормативно-правовое предписание отменены или изменены, а ИА, их разъясняющий, сохраняет свою юридическую силу. Данная ситуация в юриспруденции обозначается понятием “переживание” ИА своих сроков действия. Например, длительное время сохраняли свое юридическое значение постановления Пленума Верховного Суда СССР № 36 от 22 февраля 1932 г. “О порядке взыскания с иностранных пароходств возмещений за увечья или смерть, причиненные гражданам СССР”, № 6 от 1 июля 1966 г. “О судебной практике по делам о наследовании” и др. (см. [13. С. 113]). К причинам данного явления относятся, во-первых, “переживание” нормативного или иного правового акта, служащего объектом ИП. “Закон отменен, отменен и акт, его интерпретирующий, – пишет А.Ф. Черданцев. – Но в целом ряде случаев суд или иной орган обязан вынести решение на основе закона, действовавшего в момент наступления, свершения того или иного факта, но который к моменту разбирательства дела прекратил свое действие. В этом случае суд должен решать дело на основе того понимания закона, которое было предписано руководящими разъяснениями в момент действия “переживаемого” закона. Следовательно, имеет место “переживание” и интерпретационного акта” [89. С. 161-162].

Здесь возможна и другая ситуация, когда законодатель по каким-либо причинам не успевает урегулировать те или иные вопросы современной общественной жизни; тогда продолжают действовать устаревшие нормативные правовые акты. В некоторых случаях указанные обстоятельства оговариваются во вновь изданном нормативном правовом акте или документе (акте), вводящем в действие новый закон и т.п. (см., например, ФЗ “О введении в действие части 1 Гражданского кодекса Российской Федерации” от 30 октября 1994 г.).

Во-вторых, “переживание” ИА имеет место при отмене интерпретируемого правового акта, но сохранении в новом юридическом акте нормативно-правовых предписаний, аналогичных тем, которые были в старом акте. Например, с 1 января 1997 г. в России новый УК заменил УК РСФСР 1960 г. Однако до сих пор действует много постановлений Пленума Верховного Суда России, разъясняющих отдельные положения старого Уголовного кодекса.

В-третьих, причиной подобного явления (“переживания”) может быть сохранение в новом нормативном правовом акте определенных понятий (оценочных и др.) и терминов, характерных для отмененного нормативного правового акта, служившего объектом интерпретации. В качестве примера можно привести постановление № 31 Пленума Верховного Суда РФ от 22 марта 1966 г. “О судебной практике по делам о грабеже и разбое” (с последующими изменениями и дополнениями), где судам разъясняются понятия “открытое хищение”, грабеж или разбой “с незаконным проникновением в жилище, помещение либо иное хранилище” и т.п. [146. С. 349 и след.].

В связи со сказанным не случайной представляется практика судов и иных компетентных субъектов вносить в свои “устаревшие” ИА соответствующие изменения и дополнения, а также отменять ненужные разъяснения (см., например, [146. С. 423, 509 и др.]).

При “переживании” нормативных правовых и ИА необходимо иметь в виду одно очень существенное условие их действия. И те и другие акты реализуются лишь в той части, в которой они не противоречат Конституции РФ и новому законодательству России.