Основные результаты и выводы

1. Численность населения г. Ханты-Мансийска в отличие от многих регионов России ежегодно увеличивается, происходит это как за счёт естественного прироста, так и миграционных процессов. Число уезжающих из города в целом меньше, чем приезжающих. Рост численности населения за счёт мигрантов связан с прибытием граждан, прибывающих в город временно с целью заработать (украинцы, таджики, азербайджанцы и т.д.); с регулярным увеличением числа прибывающих в город пенсионеров.

2. Рождаемость в городе превышает смертность. Общая смертность населения города ниже, чем в более умеренном климате 42 % жителей умирают от заболеваний системы кровообращения. Тревожным является факт повышенной смертности людей молодого возраста от несчастных случаев, отравлений, травм, самоубийств (22 %). Возможно здесь прослеживается связь с высоким уровнем болезней депрессионного характера в возрасте 17-25 лет (до 20 %) , связанном с погодными и сезонными изменениями, выявленном при опросе жителей города . Высока смертность и из-за болезней органов дыхания.

3. В Ханты-Мансийске более значительная смертность населения отмечается при пребывании в нем в течение первых десяти лет и двадцати лет. По видимому в этот период времени больше всего проявляется действие неблагоприятных условий проживания на Севере (климатических и иных) на приезжих.

4. К метеолабильным относятся 40% опрошенного населения г. Ханты-Мансийска , в возрасте старше 45 эта цифра достигает 55%.

5. В целом обострение заболеваний в разные сезоны года проявляются у 48 % опрошенных реципиентов, в возрастной группе старше 45 лет – у 69 % .

6. У 35 % жителей города при изменениях погоды обостряются хронические заболевания. Чаще ухудшается здоровье у бронхолегочных больных и больных , подверженных депрессиям и гипертании. В возрасте старше 45 лет обострение хронических заболеваний происходит уже у 63 % реципиентов.

7. Реакции людей на изменение погоды зависят от возраста и состояния здоровья. Проявляется метеотропность не только в ухудшении здоровья, но и в психоэмоциональ-ных реакциях и изменении субъективных состояний. Психоэмоциональное состояние жителей г. Ханты-Мансийска чаще всего вызывают духота, жара, ясная погода, ливневой и обложной дожди, гроза, сильный ветер, метель, сплошная облачность и такие реакции не зависят от возраста. С возрастом люди начинают сильнее реагировать также на изменение давления, температуры, влажности.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.Куриков В.М. Ханты-Мансийский автономный округ : с верой и надеждой -в третье тысячелетие.- Екатеринбург.:Издательский дом «Зевс», 2000.-192с.

2.Филиппенко А.В. Югра. Социальное развитие северного региона: проблемы и успехи.- Ханты-Мансийск, ГУИПП «Полиграфист», 2001.-190с.

3.Официальный информационный портал органов местного управления «О прогнозе социально-экономического развития города (28.09.04). http:// www.admhmansy.ru/acts -12 с.

4.Обзор « О состоянии окружающей природной среды Ханты-Мансийского автономного округа ».- Ханты-Мансийск, 1997,1999,2000,2001,2002,2005гг.

5.Шубик В.М., Мигунов В.И., Стамат И.Я. Здоровье коренных жителей Крайнего Севера. Радиационно-гигиенические аспекты. - Санкт-Петербург.-2004.226 с.

6.Асман Д. Чувствительность человека к погоде.- Л.: Гидрометиздат, 1966. – 266 с.

7.Астапенко П.Д. Вопросы о погоде. – Л.: Гидрометиздат, 1982. – 150 с.

8.Исаев А.А. Экологическая климатология. - М.: Научный мир, 2001. – 458 с.

2.4. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ОТНОШЕНИЯ КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ К РАЗВИТИЮ РЕГИОНА И ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЕ

Традиционное природопользование как основа жизнеобеспечения коренных народов Севера. На территории округа исторически сложились и развивались три малочисленные народности: ханты, манси и лесные ненцы. В основе их культур лежат традиционные формы ведения хозяйства (традиционное природопользование), к которым относятся: оленеводство, охотничий и рыболовный промыслы, собирательство, т.е. сбор дикорастущих растений и природных материалов (ягод, грибов, орехов, бересты и т.д.), необходимых для приготовления пищи, одежды, обуви, украшений, сувениров, средств транспорта и для других целей. Эти виды деятельности являются важнейшей основой жизнеобеспечения, необходимым и достаточным компонентом функционирования традиционной культуры, языка, обычаев. И в то же время традиционное природопользование коренных малочисленных народов Севера является важнейшим элементом северных экосистем, демонстрирующим экологически сбалансированные способы освоения природных ресурсов.

Традиционное хозяйство коренных народов Севера по своей сути относится к комплексным типам природопользования. Комплексность заключается в чередовании различных видов традиционного хозяйства по сезонам года: весной, летом, осенью – рыболовство, летом, осенью – сбор дикоросов, зимой – охота. По сведениям этнографов, оленеводством занимались круглогодично в таежной зоне, и оно носило подсобный характер. Оленей использовали исключительно для собственных нужд.

Основными отраслями хозяйства, в которых было занято коренное население на момент зарождения нефтегазового комплекса, были рыбодобыча и охота, оленеводство и частично звероводство. В связи с переходом на оседлый образ жизни в крупных населенных пунктах, наряду с сокращением традиционных угодий и их отчуждением под нефтегазопромыслы, происходил отход коренных жителей от традиционной хозяйственной деятельности. Формирование нефтегазопромышленного комплекса в регионе непосредственно сыграло свою отрицательную роль в развитии традиционного природопользования КМНС. Как справедливо отмечают ученые Института экономики УрО РАН [1, 2], развитие традиционных отраслей в округе и их современное состояние свидетельствуют о постоянном ухудшении их функционирования с момента начала промышленно-транспортного освоения территории автономного округа.

В связи с дальнейшим развитием нефтегазового комплекса, ухудшением состояния окружающей природной среды, а также рыночными реформами произошел резкий спад в развитии отраслей традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера (КМНС). С середины 1960-х годов до настоящего времени идет процесс негативной трансформации природной среды округа, включая места проживания и территории традиционного природопользования коренных народов Севера. Основным фактором становления современной экологической ситуации на территории автономного округа является взаимодействие малоустойчивых и легко ранимых ландшафтов средней и северной тайги с интенсивно развивающимся промышленно-транспортным комплексом.

Общая продуктивность охотничьих угодий снизилась приблизительно на 20% по сравнению с концом 1950-х, при этом в Нижневартовском районе продуктивность снизилась в 3,5 раза, Кондинском – в 2,2 раза, Березовском – в 1,8 раза [2]. Потенциальная биологическая продуктивность охотничьих угодий снизилась для белки, соболя, лисицы, глухаря и осталась на прежнем уровне для горностая, рябчика, медведя, росомахи; возросла лишь для лося и зайца-беляка.

Организация территорий традиционного природопользования коренных народов Севера по результатам социологических исследований.

Проблема гармоничного социально-экономического развития коренных народов Севера является одной из актуальных политических проблем современности. До начала промышленного освоения она не стояла так остро, как в наши дни, и напрямую связана с освоением природных богатств, расположенных на территориях традиционного природопользования и компактного проживания коренных малочисленных народов Севера.

Как справедливо отмечает исследователь В.Б.Клоков [3], «в каждом регионе власти ведут дело по-своему, и их позиция далеко не всегда совпадает с позицией центра Федерации. Традиционные ценности коренных народов стали своеобразным «товаром», с помощью которого могут быть получены конкретные выгоды в политике, распределение различного рода льгот, капитальных вложений и др. На интересах северных народов спекулируют все, кому только не лень – от рядовых жителей северных поселков и чиновников на местах до политических лидеров и государственных деятелей. Противопоставить этому нечего: для выработки последовательной политики и стратегии социальных и экономических действий в отношении северных народов нужна солидная научная база. Ее-то как раз и нет».

Территория традиционного природопользования (в дальнейшем ТТП) коренных малочисленных народов Севера, согласно Федеральному закону от 7 мая 2001 г. [4], – это исторически сложившиеся и обеспечивающие неистощительное природопользование, способы использования объектов животного и растительного мира, других природных ресурсов. ТТП коренных народов Севера – это особо охраняемые природные территории, образованные для ведения традиционного природопользования (в дальнейшем ТП) и, соответственно, для поддержания традиционного образа жизни коренных народов Севера.

Если исходить из данного понятия, то существующие в настоящее время родовые угодья и общины тоже можно определить как ТТП, то есть как особо охраняемые природные территории. С другой стороны, по мнению некоторых политиков, родовые угодья могут находиться на ТТП. Это один тип родовых угодий, второй тип – это родовые угодья вне пределов ТТП, с чем трудно согласиться. И третий тип – это родовые угодья, которые будут создаваться вновь после принятия нового Земельного кодекса.

Традиционное природопользование – это особый способ взаимодействия коренных народов с природой. Коренные народы, занимающиеся традиционными видами хозяйственной деятельности, являются частью природы. По мнению многих исследователей [5, 6 и др.], до момента промышленного освоения территорий Севера развитие традиционных отраслей базировалось на оптимальном функционировании системы «природа – человек». Долговременное успешное существование данной системы обеспечивалось строгим соблюдением экологических норм традиционного ограниченного природопользования, выработанных вековым опытом коренных народов Севера. С началом промышленного освоения Севера нормальное развитие данной системы стало разрушаться вследствие двух мощных современных факторов – техники и населения, выступающего носителем техногенной цивилизации…

В работе К.Б. Клокова [3] отмечено, что традиционное природопользование обычно противопоставляется индустриальному как образец бережного отношения к природе.

Сохранение окружающей природной среды и социально-экономическое развитие коренных народов Севера в современных условиях являются важной проблемой для государства и общества в целом. Без ее решения переход Ханты-Мансийского автономного округа на рельсы устойчивого экономического развития невозможен. Одной из приоритетных задач при этом является сохранение статуса территории традиционного природопользования коренных народов Севера. По мнению того же К.Б. Клокова [3], это обусловливается четырьмя причинами:

– во-первых, традиционное природопользование является основой жизнедеятельности коренных народов Севера, необходимой для их существования, т.е. если не сохранится традиционное природопользование – исчезнут и коренные народы;

– во-вторых, теряется и уникальный исторический опыт экологической культуры, составляющий богатство не только коренных народов, но и всего человечества;

– в-третьих (что особенно важно для России), сохранение территории традиционного природопользования следует рассматривать как один из аспектов другой актуальной сейчас проблемы – попытки найти альтернативу западной модели общественного развития;

– в-четвертых, это одно из базовых направлений глобальной проблемы поиска путей устойчивого развития человечества в целом.

Как известно, промышленное освоение природных ресурсов Севера (особенно полезных ископаемых, в том числе углеводородного сырья) затрагивает интересы коренных малочисленных народов Севера. Это связано с тем, что месторождения полезных ископаемых, удовлетворяющие промышленные нужды, сосредоточены в основном на территориях традиционного природопользования. К ТТП относятся родовые, общинные (семейные) и пастбищные угодья. Согласно данным многих исследователей, за последние 40 лет в округе произошло значительное сокращение ТТП КМНС. Страдают их традиционные основные виды хозяйственной деятельности. Вследствие чего происходит ухудшение социально-экономического положения КМНС, требующего в настоящее время особого внимания. Для его улучшения во времена рыночных отношений сформированы следующие формы развития традиционной экономики: созданы родовые угодья (общины), этноприродные парки, фактории, резервации. Некоторые исследователи предлагают даже создание этноэкологических рефугиумов (убежищ) [7,8].

В качестве примера возьмем родовые угодья (общины)*. Цель выделения родовых угодий – сохранение среды обитания, а также правовая и социально-экономическая защита коренного населения округа. В табл. 2.1 представлено общее количество родовых угодий по состоянию на 2004 год - 526. А по другим данным, их - 543. Из них 341 (по другим данным – 331) имеют статус пожизненного наследуемого владения, 137 находятся в постоянном (бессрочном) пользовании, 48– на правах аренды. Эти различия обусловлены тем, что часть ТТП предоставленных ранее во временное пользование, несмотря на окончание сроков аренды, фактически продолжает использоваться. А часть ранее образованных ТТП, ввиду смерти владельцев, зачастую перестает учитываться.

Таблица 1. Территории традиционного природопользования (родовые угодья) коренных малочисленных народов Севера ХМАО-Югры [цит. по 9]

По положению «О статусе родовых угодий» [10] за лицами, относящимся к малочисленным народам, родовые угодья закреплялись также и на праве постоянного бессрочного пользования. Родовые угодья, закреплённые на праве пожизненного наследуемого владения или постоянного бессрочного пользования, в настоящее время не могут быть переоформлены их владельцами в собственность, так как малочисленные народы получили не земельные участки (огород), а комплекс территорий (комплекс различных категорий земель, комплекс промысловых угодий: сельскохозяйственных (оленьи пастбища), лесных, охотничьих, рыболовных, водно-болотных). По новому Земельному кодексу РФ (ст. 20) [11] земельные участки на праве постоянного бессрочного пользования могут быть предоставлены государственным и муниципальным учреждениям, федеральным казённым предприятиям, органам государственной власти и органам местного самоуправления. Юридические лица, получившие земельные участки на праве постоянного бессрочного пользования обязаны переоформить данное право на право аренды или выкупить их собственность. Если общины малочисленных народов как юридические лица получили бы земельные участки на праве постоянного бессрочного пользования, то они должны были переоформить их право аренды или выкупить в собственность, но общины малочисленных народов получили не земельные участки, а комплекс территорий (комплекс различных категорий земель).

Федеральный закон «О территориях…» (п. 2 ст. 11) [4] содержит норму о предоставлении лицам, относящимся к малочисленным народам, общинам малочисленных народов земельных участков и других обособленных природных объектов, находящихся в пределах границ территорий традиционного природопользования, в безвозмездное пользование.

Однако, Земельный кодекс Российской Федерации определённо не допускает предоставление земельных участков гражданам и юридическим лицам на праве пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования после введения в действие настоящего Кодекса (ст. 20, ст. 21).

Отметим, что общая площадь родовых угодий, не изъятая для целей недропользования, составляет 44 %, изъятая для этих целей – 56 %.

Их общая площадь составила 13,8 млн. га. Средняя площадь одного родового угодья по округу – 32,2 тыс. га. Наибольшая средняя площадь родового угодья в 1992 году составила 128 тыс. га в Сургутском районе, наименьшая – 13,04 тыс. га в Ханты-Мансийском районе. Общие площади родовых угодий различаются по отдельным административным единицам. Наиболее высокий удельный вес от площади районов они занимают в Сургутском (68,9 %), Нефтеюганском (49,1 %), Нижневартовском (25,5 %) районах. Важно отметить, что эти районы являются основными в области нефтедобычи. Исследователи из УрО РАН пришли к следующему выводу: «В целом приходится констатировать, что в силу объективных и субъективных причин институт родовых угодий не дал возможности решить задачу сохранения коренных этносов и природной среды» [12]. Это, прежде всего, связано с недоработкой на законодательном уровне. Следует отметить, что отсутствие четкого регламента отвода родовых угодий послужило причиной многочисленных конфликтов и споров между коренными жителями и недропользователями. Интересы недропользователей связаны с добычей сырья и получением прибыли. У коренных народов свои интересы – экономические, экологические и социальные. Это основные факторы, требующие поиска механизма цивилизованных взаимоотношений между недропользователями и коренными народами.

В ходе проводимых нами социологических исследований среди коренных жителей Кондинского, Октябрьского, Ханты-Мансийского, Белоярского и Березовского районов в 2001–2005 годах была поставлена задача – выяснить мнение респондентов о том, как они относятся к созданию территории традиционного природопользования, этноприродных парков и резерваций в местах компактного проживания коренных малочисленных народов Севера. Среди предложенных вопросов был вопрос такого характера: «Как вы относитесь к созданию территории традиционного природопользования, родовых угодий, этноприродных парков и резерваций в местах компактного проживания коренных малочисленных народов Севера?»

Таблица 2. Отношение респондентов к созданию ТТП, этноприродных парков и резерваций в местах компактного проживания КМНС (n = 236), %*

* - данные за 2001 г.

Анализ данных, приведенных в табл. 2, показывает, что примерно 48 % респондентов положительно относятся к созданию ТТП, этноприродных парков и т.п. Особенно в Ханты-Мансийском районе, где данную позицию одобряют 73 % респондентов. Отрицательно и равнодушно относятся к данному вопросу 22 и 18,6 % респондентов соответственно.

Данные повторного опроса, проведенного в 2003 году в данных районах (кроме Ханты-Мансийского), подтвердили тот факт, что значительное число респонденты положительно относятся к созданию ТТП и т.д. (61,64 и 53,33 % соответственно), что показывает увеличение доли лиц, поддерживающих создание ТТП. Единственный факт, которому нет объяснений – это количество респондентов, отрицательно относящихся к данному вопросу по Кондинскому району, которое снизилось практически в три раза (31,25 на 6,85 % соответственно).

Для сравнения приведем данные опросов, проведенных в Белоярском и Березовском районах в 2003-2005 годах. Данные опроса приведены в табл. 3.

Таблица 3. Отношение респондентов к созданию ТТП, этноприродных парков и резерваций в местах компактного проживания КМНС (n=314), %

Большинство респондентов Белоярского и Березовского районов также положительно относятся положительно к созданию ТТП и др. с незначительными расхождениями по годам.

В ходе исследований мы выяснили, что 35 % респондентов считают, что создание ТТП, этноприродных парков и т.п. – это наиболее приемлемый вариант для развития традиционных отраслей хозяйствования коренных народов Севера, а 17% опрошенных считают его неприемлемым. Тем не менее мнение большинства респондентов в некоторой степени отражает реальную картину. 40 % респондентов поддерживают мысль о том, что создание ТТП и этноприродных парков содействует сохранению экологической чистоты региона.

Далее нам было интересно узнать степень информированности респондентов о существующих формах сохранения традиционной культуры коренных народов Севера. С этой целью в анкетах (только в анкетах 2001 года), был включен вопрос: «Как Вы понимаете термины «резервация» и «этноприродный парк»? Полученные данные представлены в табл. 4.

Таблица 4. Распределение ответов на вопрос: «Как Вы понимаете термины «резервация» и «этноприродный парк»? (только в опросах 2001 г.)

Как показывают результаты, приведенные в табл. 4, значительное число респондентов Кондинского и Октябрьского районов не имеют понятия о том, что такое резервация (30 и 34,6 % соответственно) и этноприродный парк (35,0 и 33,33 % соответственно). Некоторые считают, что резервация – это территория, отведенная для насильственного поселения коренного населения для сохранения их жизнедеятельности (27,5 и 28,21 % соответственно). Эти цифры дают нам основания сделать вывод о том, что порой население не имеет понятия о таких формах сохранения традиционной культуры коренных народов. Это свидетельствует о низкой степени информированности населения.

Приведем данные экспертного опроса, проведенного сотрудниками Сургутского госуниверситета [13]. На вопрос: «В каких отраслях промышленности лично Вам работа кажется наиболее привлекательной?», 61,7% респондентов ответили, что для них привлекательной является работа в сфере традиционного хозяйствования (рыболовства, охоты, сбора дикоросов, оленеводства и т.п.). А по данным Т.Г. Харамзина [14], примерно 30% респондентов сельской местности хотели бы заняться традиционными видами хозяйственной деятельности.

В 2003 году в анкету мы добавили вопрос: «Как (в какой форме) Вы предпочитаете вести традиционную хозяйственную деятельность?» Были получены следующие ответы (см. табл. 5).

Таблица 5. Предпочтение респондентами формы ведения традиционной хозяйственной деятельности, %

Выбор ведения традиционной хозяйственной деятельности является значительным и важным для представителей коренных народов Севера. Полученные нами данные показывают, что жители каждого района по-разному относятся к данному выбору. Например, многие жители Кондинского района ратуют за ведение хозяйства в виде государственных предприятий (35,62 %) и общин (34,25 %). А большая часть жителей Октябрьского района хотят вести хозяйственную деятельность индивидуально (40,0 %) и общинно – 26,67 %. Респонденты из Белоярского района в ходе первого и второго опросов предпочли традиционную хозяйственную деятельность в форме создания общин (43,48 и 55,71 % соответственно по годам). Жители Березовского района при опросе в 2003 году предпочли вести хозяйство в общинном виде (50%), а при повторном опросе выбрали вариант индивидуального хозяйствования (40,68%).

В ходе опроса мы также хотели получить ответы респондентов на вопрос: «В каких поселениях Вы предпочитаете жить?» Ответы распределились следующим образом (см. табл. 6).

Таблица 6. Предпочтение жителями формы поселения для постоянного проживания, %

Анализ мнений респондентов по данному вопросу в 2003 году показывает, что большинство жителей опрошенных районов предпочитают жить в поселках. При повторном опросе (2005) большинство жителей Березовского района высказались за то, что они хотели бы жить в поселках (43,22%) и городах (40,68%). По данным 2003 года жители того же района на второе место поставили вариант ответа – жизнь в деревнях (30,0%).

Как показывают данные опроса, лишь незначительное количество респондентов выбрали вариант жизни на стойбищах. Возникает вполне резонный вопрос: почему люди не хотят жить на стойбищах? Возможно, представители коренного населения хотят жить так же, как представители других национальностей. Впрочем, данные опроса не претендуют на то, чтобы дать исчерпывающий ответ на данный вопрос.

Может быть, эти данные таковы потому, что опросы были проведены только в поселках и деревнях? Необходимо, все-таки организовать поездки по стойбищам и родовым угодьям, труднодоступным для транспорта, тогда мы получим более полные данные по этим вопросам.

Итак, вышеизложенный материал показывает, что респонденты в исследованных районах ХМАО к созданию ТТП КМНС относятся по-разному. Тем не менее большинство респондентов так или иначе поддерживают и одобряют создание и организацию различных форм ТТП в целом.

Территории традиционного природопользования коренных народов Севера, рассматриваемых через призму экологических проблем. Как известно, научно-технический прогресс принес человечеству не только неоспоримые блага, но и породил ряд проблем, которые уже приобрели планетарный характер и поставили под вопрос возможность дальнейшего устойчивого развития цивилизации в целом. С особой остротой эти проблемы обозначились при освоении северных территорий, отличающихся особой хрупкостью их экосистем, и в районах интенсивного развития ресурсодобывающей промышленности Ханты-Мансийского автономного округа. Такая ситуация связана с ухудшением социально-экономического положения КМНС, ТТП которых совпали с расположением нефтегазоносных геологических структур и районов размещения предприятий и объектов нефтегазового комплекса.

Общеизвестно, что активное освоение месторождений нефти и газа в местах проживания этнических групп противоречит обычаям, традициям и образу жизни КМНС. За последние годы изъято и выведено из строя 30% охотничьих угодий, ликвидировано и заброшено более 70 населенных пунктов. В результате рыбаки, охотники и оленеводы вынуждены покидать обжитые места, осваивать новые угодья.

Интенсивные промышленные разработки месторождений нефтегазовых и других полезных ископаемых на Севере, оказывая существенное влияние на окружающую природу, также влияют и на традиционный уклад жизни коренного населения, поскольку его жизнь в основном связана с природой. Такое воздействие носит всеобъемлющий характер для КМНС и оказывает негативное влияние на все пространство их жизнедеятельности. В частности, результатами добычи нефти и газа являются выведение из хозяйственного оборота миллионов га оленьих пастбищ, нарушение путей миграции и гибель большого количества диких животных и птиц, огромные площади загубленных охотничьих и рыболовных угодий и, как следствие, развал сложившейся системы жизнеобеспечения и жизнедеятельности КМНС, их физическая и социальная деградация. Потеряли свое промысловое значение многие реки и озера, как и вся территория традиционного природопользования КМНС, составляющая основу их жизнеобеспечения. А ведь традиционное природопользование является основой сохранения экологического баланса, являющегося одним из принципов и одной из целей устойчивого эколого-экономического развития всех северных территорий.

В результате интенсивной промышленной разработки минерально-сырьевых ресурсов (особенно углеводородного сырья) в ХМАО происходит техногенная трансформация природной среды ТТП, несущая угрозу сохранению традиционного образа жизни и культуры КМНС.

В работах многих исследователей, в том числе и автора, отмечается, что по результатам комплексной оценки экологической ситуации в соответствии с общепринятой дифференциацией территорий в настоящее время на большей части территории округа (до 55 %) сложилась критическая экологическая ситуация. Здесь наблюдаются значительные и слабокомпенсируемые изменения ландшафта, происходит быстрое нарастание угрозы истощения или утраты природных ресурсов, уникальных природных объектов. Самыми неблагоприятными районами в экологическом отношении являются нефтяные – Сургутский, Нефтеюганский и Нижневартовский, где площадь родовых угодий составляет примерно 68% суммарной площади данной категории земель по ХМАО.

Сотрудниками НПЦ «Мониторинг» (Ханты-Мансийск) на основе анализа картографических материалов сделан вывод о том, что на землях ТТП значительной части Березовского, Белоярского, Кондинского, Нижневартовского (восточная часть) и Советского районов (примерно 40% от площади округа) практически отсутствует техногенная нагрузка. Экстремальная техногенная нагрузка фиксируется на большинстве давно разрабатываемых месторождений Сургутского, Нижневартовского, Нефтеюганского и отчасти Березовского районов. Следует отметить, что одновременно эти районы являются и районами компактного проживания коренных этносов.

Учитывая, что многие месторождения расположены на ТТП КМНС, следует признать, что вывод о практическом отсутствии техногенной нагрузки в отношении ТТП КМНС не соответствует действительности. Оно применимо только к тем ТТП, которые в настоящее время не подвержены антропогенной нагрузке, а таковых крайне мало [15].

Утверждение об отсутствии техногенной нагрузки на части территорий Березовского, Белоярского и Кондинского районов также не корректно. В настоящее время на территории этих районов идут интенсивные разработки нефтегазовых месторождений. На территории Березовского района ведется разработка месторождений твердых полезных ископаемых, в частности россыпного золота. Вопрос о том, как это влияет на ТТП, подробно рассмотрен в работе автора [16].

Для северных районов округа наиболее актуальным было и остается восстановление нарушенных земель пастбищного фонда оленеводства и растительного покрова пастбищ. В условиях лесотундры и тайги, и тем более на горных территориях, восстановительные работы на пастбищах затруднены в связи с тем, что в процессе техногенных нарушений происходит трансформация мерзлотного, гидрологического и термического режимов почвогрунтов, разрушение торфянистого горизонта, обеспечивающего их теплоизоляцию. Среди других техногенных нарушений происходит химическое загрязнение поверхности почв нефтепродуктами. Продукты нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности, попадающие на поверхность почв в северной тайге и лесотундре Западной Сибири, особенно в условиях заболоченности, могут сохраняться десятилетиями.

Результатами техногенных загрязнений являются:

1) загрязнение рек и озер, подземных вод и в связи с этим сокращение рыбных ресурсов округа, которые и без того в период развития нефтепромышленного комплекса потеряли свое промысловое значение;

2) сокращение ТТП КМНС;

3) загрязнение атмосферного воздуха;

4) нарушение и загрязнение земель;

5) дальнейшее ухудшение экологической обстановки в регионе.

Таким образом, все происходящие негативные процессы антропогенного характера при промышленном освоении региона в той или иной мере отрицательно влияют на природную среду ТТП КМНС, так как основные месторождения углеводородного сырья ХМАО находятся именно на этих или прилегающих к ним территориях. В равной степени это относится и к традиционным видам хозяйственной деятельности, и к традиционной культуре. Естественно, отсюда не следует, что пора прекратить добычу нефти и газа. Речь идет о необходимости применения более совершенных технологий, при которых ущерб природе и традиционным культурам округа был бы минимальным.

Главная проблема в том, что при разработках месторождений промышленники не учитывают экологические интересы коренного населения. Согласно канадскому опыту, до принятия заявки на разработку нефти и газа правительством в соответствии с федеральным процессом внимательно изучаются оценки экологических аспектов, которые гарантирует учет многих экологических и социально-экономических факторов.

Респондентам был задан вопрос: «Какие организационные формы Вы поддерживаете для сохранения традиционных мест обитания и произрастания животного и растительного мира от промышленного освоения?» Полученные ответы представлены в табл. 7.

Таблица 7. Мнение респондентов об организационных формах для сохранения традиционных мест обитания и произрастания животного и растительного мира от промышленного освоения?, %

* - данные за 2003 г.

** - ООПТ – особо охраняемые природные территории.

Как мы видим, большинство опрошенных в исследуемых районах предпочитают создание особо охраняемых природных территорий в качестве формы сохранения традиционных мест животного и растительного обитания от промышленного освоения (с экологической и экономической точек зрения). В качестве второго пути возможного сохранения было выбрано создание ТТП, родовых угодий и т.п. А вот жители Березовского района по результатам второго опроса (2005) на второе место поставили создание этноприродных парков. Видимо, такой выбор связан с тем, что на территории района действуют несколько этноприродных парков (например, Ляпинская этноприродная территория). Из данных, приведенных в табл. 2.7, видно, что вопрос о создании резервации не получил поддержки со стороны респондентов. Это говорит о том, что многие жители не понимают, что такое резервация так как мало информированы.

Чтобы оценить качество работы сотрудников рыбо- и охотоинспекции в целом на местах нами был поставлен вопрос: «Как Вы оцениваете работу рыбо- и охотоинспекции в целом?» Полученные ответы приведены в таблице 8.

Таблица 8. Оценка респондентами работы рыбо- и охотоинспекции в целом, %

Приведенные данные показывают, что 52,05 и 78,25% жителей Кондинского и Березовского районов (2003) работу рыбо- и охотоинспекции считают удовлетворительными. А жители Октябрьского (46,67%) и Белоярского (54,35%) районов, наоборот, работу этих органов оценивают неудовлетворительно (2003). Проведенный в 2005 году повторный опрос показал, что жители Белоярского района на этот раз положительно оценили работу этих органов (48,57%), что свидетельствует об улучшении ее качества.

Отмеченные выше негативные последствия промышленной разработки месторождений нефти и газа так или иначе, непосредственно или косвенно влияют на традиционную хозяйственную деятельность коренных народов Севера. Это проявляется в снижении запасов охотничье-промысловых животных, сокращении площади высокопродуктивных оленьих пастбищ, сокращении рыбных запасов и пр.

В целом, рассматривая экологические приоритеты в целях сохранения среды обитания КМНС и улучшения экологической ситуации, можно рекомендовать:

1. Повышение роли экологической экспертизы проектов промышленного освоения территории в объективной оценке экологических последствий размещения промышленных объектов в районах проживания коренного населения.

2. Создание экологического мониторинга этнических территорий в единой государственной системе экологического мониторинга.

3. Создание и расширение сети особо охраняемых территорий с включением в данный статус ТТП (родовых угодий и общин) священных и культовых мест КМНС.

4. Создание основ системы рекультивации нарушенных (поврежденных и загрязненных) земель после разработки месторождений и в обязательном порядке решение вопроса утилизации производственных отходов.

ЛИТЕРАТУРА

1. Концепция региональной политики социально-экономического развития малочисленных народов Севера в Ханты-Мансийском автономном округе (на международное десятилетие коренных народов Мира). – Екатеринбург; Ханты-Мансийск, 1996. – С. 13.

2. Обоснование программы устойчивого социально-экономического развития малочисленных народов Севера Ханты-Мансийского автономного округа на период 2001–2010 гг.: Отчет о НИР / Ин-т экономики УрО РАН; Науч. рук. В.П. Пахомов. – Екатеринбург, 1999. – 270 с.

3. Клоков К.Б. Традиционное природопользование коренных малочисленных народов Севера (географические и социально-экономические проблемы). Автореферат дис. … д.геогр.н. – М., 1998. – 48 с.

4. О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока: Федеральный закон // Сб. законодательных и правовых актов в области землепользования коренными малочисленными народами Севера и их взаимоотношений с недропользователями (извлеч.). – Ханты-Мансийск, 2001. – С. 25–28.

5. Куриков В.М. Социально-экономические проблемы сохранения и развития КМНС. – СПб.: ТОО «Алфавит», 1999. – 127 с.

6. Хакназаров С.Х. Традиционное природопользование коренных малочисленных народов Севера и промышленное освоение территории // Народы Северо-Западной Сибири. – Томск: Изд-во Томск. ун-та, 2002. – Вып. 5. – С. 195–201.

7. Мурашко О.А. Этноэкологический рефугиум (убежище): концепция сохранения традиционной культуры и среды обитания коренных народов Севера // Этнографическое обозрение. – 1998. – №5. – С. 83–108.

8. Хакназаров С.Х. О некоторых работах по проблемам использования природных ресурсов на Северных территориях //Материалы III Югорских чтений. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001. – С. 10–16.

9. Лонгортов А.И. Территория традиционного природопользования // Встреча родов ханты: Материалы м-регион. этногр. экспед. – Сургут: Сургутская типография, 2004. – С. 79–81.

10. Положение о статусе родовых угодий в Ханты-Мансийском автономном округе. – Ханты-Мансийск,1992. - 15с.

11. Земельный Кодекс Российской федерации / Принят Государственной Думой РФ 28 сентября 2001 года

12. Логинов В.Г., Логинов С.В. Этноприродный парк как новая форма особо охраняемых территорий // Этносоциальные процессы в Сибири: Темат. сб. – Новосибирск: СО РАН, 2000. – С. 163–167.

13. Мархинин В.В., Удалова И.В. Традиционное хозяйство народов Севера и нефтегазовый комплекс: социологические исследование в Ханты-Мансийском автономном округе. – Новосибирск: Наука, 2002. – 254 с.

14. Харамзин Т.Г. Экономика традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера. – М.: Икар, 2001. – 294 с.

15. Хакназаров С.Х. Природные ресурсы и обские угры. – Екатеринбург, 2006. – 152 с.

16. Хакназаров С.Х. Коренные малочисленные народы в условиях эксплуатации энергетических ресурсов ХМАО: Состояние и перспективы. – Томск: Изд-во Томск. ун-та, 2003. – 172 с.