Позиционная битва за Lenaland

Как и в случае Якутии (при анализе геополитики русского Севера), при подходе к Восточной Сибири, простирающейся восточнее Енисея, мы сталкиваемся с целым рядом геополитических проблем. Забегая вперед, заметим, что в третий раз столкнемся со сложностями и тогда, когда дойдем до разбора самого восточного сектора «евразийского Юга».

Уже с чисто географической точки зрения, за Байкалом начинается серьезное изменение рельефа по сравнению со всеми более западными секторами Евразии. Там, между континентальными лесами на севере и тропическими (горными) лесами на юге, обязательно пролегали зоны степей, что создавало естественную симметрию, с выделением центральной области, первого (степного) периферийного круга и пограничных рельефов тропических лесов и гор. Эта картина сохраняется от Молдавии до Алтая, севернее степная прослойка просто пропадает. В случае Восточной Сибири, мы имеем дело с совершенно новым геополитическим и ландшафтным регионом, требующим иных позиционных решений. Параллельно неожиданному ландшафтному «вызову» (плавный переход континентальных лесов в тропические на фоне гор, сопок и холмов) обнаруживается и крайне неудачная этнополитическая картина наличие в регионе нескольких внутренних и внешних национальных образований, чья геополитическая лояльность России не так очевидна. На фоне крайне слабого заселения всей области Lenaland русскими геополитическая картина становится крайне тревожной.

Во-первых, территория Бурятии. Она нарушает непрерывность собственно русского сибирского пояса, выдаваясь далеко на север от озера Байкал. Буряты ламаисты, и в критические моменты русской истории они пытались основать на своей территории независимое теократическое государство, ориентированное на Монголию и Тибет. Само по себе это еще не дает оснований для беспокойства, но здесь возникает и новая проблема территориальная близость южных границ Якутии к северным границам Бурятии. Якуты принадлежат к тюркской группе, значительно христианизированы, но часто сохраняют и древние шаманские традиции. При этом некоторые группы исповедуют и ламаизм. При наличии выхода Якутии к морю и границы Бурятии с Монголией все это представляет собой опасность появления потенциального геополитического блока, который имел бы больше предпосылок для относительной геополитической самостоятельности, чем Татарстан или некоторые северокавказские народы, сепаратизм которых очевиден. Если добавить к этому близость тихоокеанского берега, крайне слабо заселенного русскими, то опасность удваивается за счет возможного контроля талассократии над береговыми зонами (или секторами зон, потенциальными коридорами из Lenaland'а к Тихому океану). И наконец, дело еще больше усугубляется тем, что юг Якутии от северо-восточной границы Китая отделяет довольно тонкая полоска Амурской области, что дает основания для открытия прямого геополитического коридора от южных китайских берегов Индийского океана до моря Лаптевых на Севере.

Все эти потенциальные геополитические конфигура ции крайне настораживают. Нет сомнений, что подобная картина не может не представляться крайне заманчивой атлантистским стратегам, так как богатейшая землями, ресурсами и уникальная в смысле стратегических возможностей Lenaland оказывается в весьма уязвимом, с геополитической точки зрения, положении, и любое ослабление российского контроля над этим регионом может незамедлительно вызвать необратимое отторжение гигантского куска евразийского материка от самой географической оси истории. Для предотвращения этих событий недостаточно просто усилить военный контингент, расположенный на Дальнем Востоке или в Приамурье. Необходимо предпринять масштабные геополитические шаги, так как речь идет ни больше ни меньше как о потенциальной позиционной войне. На что следовало бы обратить особое внимание:

1) Важно усилить стратегическое присутствие представителей Центра на юге Якутии. Это достигается через направленную миграцию и планомерную «колониза цию» земель народами из более западных регионов.

2) Следует осуществить то же самое с землями, лежащими к северу от озера Байкал. В таком случае опасные границы будут раздвинуты.

3) Одновременно необходимо усиленно осваивать север Иркутской области и всю Амурскую область, осуществляя план целенаправленной «колонизации» этих территорий.

Эти три меры надо подкрепить усилением военного присутствия в означенной зоне и активизацией стратегического, экономического и технологического расширения к западу и к востоку. Все это призвано сгладить опасное сужение «русского пояса».

4) Следует активизировать позиционное давление на северо-восточный Китай, предпринять превентивное давление на эту область, которое изначально предупредило бы любое геополитическое поползновение Китая к северному расширению.

5) Необходимо максимально укрепить демографиче ски и стратегически сектор, расположенный между городами Благовещенск Комсомольск-на-Амуре Хабаровск, чтобы создать здесь массивный щит от потенциальной талассократической (с моря) или китайской (с суши) геополитической агрессии.

6) Все эти меры важно подкрепить максимальной активизацией русско-монгольских отношений, так как бесплодная и мало привлекательная в иных отношениях Монголия для геополитики этого региона представляет ся ключевой и важнейшей территорией. Массивное военное присутствие России вдоль всей монгольско-китай ской границы, и особенно на ее восточной части, минимализировало бы геополитический риск отторжения Lenaland.

Напомним, что геополитика Севера предполагала сконцентрировать особые усилия в этом же секторе только с севера, с побережья Ледовитого океана. Соединение обоих геополитических стратегий и их параллельное осуществление позволит России заложить позиционную основу на далекое будущее, когда важность этих земель будет настолько очевидной, что от контроля над ними будет зависеть планетарное значение Евразии в целом.

Геополитическая битва за Lenaland должна начинать ся уже сейчас, хотя широкое внимание к этому региону будет привлечено позже. Но если не заложить правильной геополитической и стратегической модели изначаль но, разрешить конфликт после того, как он начнется, будет гораздо сложнее, а может быть, это окажется невыполнимым.

В геополитике основные сражения выигрываются задолго до того, как они переходят в открытую форму политического или международного конфликта.