Методология, её предмет, задачи и место в системе философского знания

Философия науки – дисциплина, изучающая науку как сложное, системное и многоаспектное целое. Предмет философии наукисоставляет множество проблем, к важнейшим из них относятся вопросы о закономерностях возникновения и развития науки, её сущности, строении и функционировании, о специфике средств и методов научного познания, стандартах (идеалах, нормах, критериях) научности, ценностях и этических проблемах науки.

Философия науки – является одним из важнейших и интенсивно развивающихся сегодня разделов философского знания. Ещё философы античности, прежде всего, Платон и Аристотель поставили вопрос о природе науки, её характерных особенностях, заложив тем самым традицию философского осмысления феномена науки. Однако только в середине 19-го века, когда наука стала приносить не только свет знаний, но и конкретные плоды в виде различных полезных изобретений, когда наука стала утверждаться в качестве ведущей духовной силы общества, появляется и философия науки в качестве самостоятельной области философских исследований. Наибольший вклад в развитие философии науки до середины 20-го века внесли позитивисты (О. Конт, Г. Спенсер), неопозитивисты (Л. Витгенштейн, Р. Карнап, М. Шлик) и неокантианцы (В. Виндельбанд, Г. Риккерт, Э. Кассирер). С 60-х годов 20-го века начинается новый современный этап в развитии философии науки, связанный в первую очередь с широким развитием историко-научных исследований и построением концепций роста научного знания. Среди последних первостепенное значение имеют теории постпозитивистов, прежде всего, Т. Куна, К. Поппера, И. Лакатоса, П. Фейерабенда. В Советском Союзе философия науки начала бурно развиваться с начала 60-х годов прошлого века, и уже к середине 70-х годов вышла на мировой уровень, на котором остаётся и ныне российская философия науки. В.С. Степин, В.С. Швырёв, В.В. Ильин, Б.Г. Юдин, П.П. Гайденко, А.П. Огурцов, А.Л. Никифоров и многие другие составляют «цвет» современного отечественного науковедения.

Ядром философии науки, её важнейшей частью традиционно выступает методология науки,характеризующаяся сегодня тенденцией к превращению в самостоятельную, строгую и точную науку. Методология науки – философская дисциплина, исследующая структуру научного знания, средства и методы научного познания, способы обоснования и развития знания. Однако не все исследователи рассматривают методологию науки в качестве части философии науки. Например, А.Л. Никифоров считает, что методология науки тождественна, совпадает с философией науки[1]. По мнению, М.С. Бургина, методология науки – самостоятельная наука, изучающая когнитивнуюподсистему науки, т.е. научное знание, а именно его свойства, строение, закономерности возникновения, функционирования и развития, способы его получения, проверки и практического применения[2].

Наряду с методологией наукикак областью знаний нередко говорят просто о методологии. Например, когда мы говорим о методологии проведения социологических исследований, методологии написании рефератов или даже о методологии выращивания капусты, о методологии рыбной ловли, то мы имеем в виду другое, второе значение термина. Во всех этих словосочетаниях под методологией понимается система принципов и способов организации и построения теоретической и (или) практической деятельности[3].В этом смысле говорят как об общенаучных методологиях (индуктивной, дедуктивной, гипотетико-дедуктивной и др.), определяющих различные способы построения науки и пути получения истинного знания, так и о частнонаучных методологиях, задающих правила деятельности при решении конкретных, достаточно узких задач в отдельных науках (например, методология анализа данных в социологии, методология проведения тестирования, методология организации эксперимента в социальной психологии и пр.). В свою очередь, на основе конкретизаций частных методологий создаются методики как ещё более узконаправленные алгоритмы-инструкции по решению практических и теоретических задач. Например, на основе проективной методологии разработаны отдельные методики: «Рисунок несуществующего животного», ТАТ, тест Роршаха и т.п.

В целом любой вид человеческой деятельности может осуществляться как методологически грамотно, так и безграмотно. В последнем случае речь идёт о нарушении или отступлении от стандартных (общепринятых, доказавших свою адекватность и эффективность) методологических правил и процедур. Не являются исключением здесь и разнообразные виды познавательной и практической деятельности, осуществляемые психологом, будь это процедуры обработки эмпирических данных или правила ведения беседы с клиентом.

Нередко человек, занимаясь той или иной деятельностью, пользуется правилами не вполне осознанно или даже вовсе бессознательно. Характерным примером является речевая деятельность ребёнка, правила которой дети усваивают, не понимая и не анализируя их, а лишь на основе подражания вербальному поведению взрослых. Также и учёный, в том числе и психолог, может частично не отдавать себе отчёт в том, что, как и почему он делает, руководствуясь не столько разумом, сколько интуицией, опираясь не столько на рационально обоснованную систему норм научной деятельности, сколько на собственные неосознаваемые представления о правильном и неправильном, допустимом и недопустимом, на личные предпочтения тех или иных усвоенных образцов научной деятельности. Отсюда вытекает задача методологического анализа как научной деятельности в целом, так и всего многообразия видов деятельности психолога, в частности. Цель такого анализа состоит в том, чтобы сделать явным неявное, ясным туманное, точным неточное, иными словами, эксплицировать[4], т.е. выявить, зафиксировать, описать, понять, объяснить, реконструировать содержание конкретных методологических систем, лежащих в основе исследуемых видов деятельности.

Методологический анализ наукисоставляет центральную, первоочередную задачу современной методологии науки. Если раньше, вплоть до середины 20-го века, философы, исходя из собственных, подчас далёких от объективности и реальной научной практики, представлений о познании пытались предписывать учёным, как надо делать настоящую науку, какими путями можно достичь истинного знания[5], то методолог сегодняшнего дня уже не столь самонадеян, а потому в большей степени руководствуется указанием А. Эйнштейна, который призывал изучать не то, что учёные говорят, а то, что они делают, т.е. изучать деятельность учёных. Но где представлена эта деятельность? В лабораториях? Но, во-первых, здесь осуществляют только один вид деятельности, связанный со сбором и проверкой эмпирических фактов с помощью наблюдения и эксперимента; и, во-вторых, существует немало наук (математика, география, литературоведение, искусствознание и др.), где учёные вообще не занимаются лабораторной деятельностью. Понятно, что основная научная работа производится в голове, психике учёных, но как изучить эту внутреннюю, субъективную, часто бессознательную деятельность, изучить научно и объективно? По самоотчётам учёных? Но такой путь хотя и правомерен в определённых рамках (например, при изучении психологических механизмов научного творчества), но в силу неизбежного субъективизма не может служить надёжным фундаментом для методологии науки. Поэтому единственной альтернативой оказывается изучениерезультатов деятельности учёных, зафиксированных в трактатах и статьях, в описаниях опытов и научных открытий.

Оказалось, что обильнее всего результаты работы учёных представлены в истории науки,поэтому, как ни парадоксально это звучит, современный методолог – это, прежде всего, историк науки. Именно обращение к истории науки позволило Т. Куну, И. Лакатосу, П. Фейерабенду стать авторами оригинальных и глубоких методологических и в то же время историко-научных концепций. Таким образом, методолог не предписывает, что делать учёным, а изучает их деятельность, выявляет правила, по которым она осуществляется, и только после этого рекомендует воспользоваться ими другим исследователям.

В современных работах по философии науки можно встретить такие высказывания: «искусству делать научные открытия учит история науки», «чтобы понять особенности творчества в науке необходимо рассмотреть творческую деятельность конкретного учёного»[6]. Отсюда вытекает первая практическая рекомендация – изучайте историю науки, не только недавнюю, но и совсем далёкую, не только своей науки, но и других наук, поскольку фундаментальные открытия в одной науке нередко совершаются благодаря «прививке», т.е. заимствованию методов, принципов, моделей, образов из другой отрасли знания.

Изучение истории науки для методолога, тем не менее, не является самоцелью, оно скорее средство, необходимый материал для понимания закономерностей существования, функционирования и развития науки. Несколько упрощая, задачи методологии науки можно свести к трём основным:

1) прояснение сущности и структуры науки;

2) выявление закономерностей функционирования и развития науки;

3) разработка адекватных и эффективных средств (т.е. принципов, правил, методов, категорий) познания действительности.

Универсальным средством решения указанных задач и выступает методологический анализ науки.

Однако философия и методология науки – не единственная дисциплина, изучающая научное познание. Значительный вклад в понимание природы познавательной деятельности человека вносят также гносеологияи эпистемология. Гносеология (теория познания) – учение о сущности познавательной деятельности, её структуре, уровнях и формах, предпосылках и условиях адекватности, особенностях результатов[7]. Эпистемология нередко отождествляется с гносеологией[8], что, на наш взгляд, неправильно. Слово «эпистема» выступало у древних греков (в частности, у Платона) не синонимом знания вообще, а обозначало только «точное, строгое, обоснованное знание», противоположное «доксе» («мнению») как знанию сомнительному, недостоверному, опирающемуся больше на зыбкие и изменчивые чувства, чем на разум. Поэтому эпистемологию более правильно определять как раздел гносеологии, исследующий специфику научного познания.

Каковы взаимоотношения между рассмотренными выше дисциплинами? Ясно, что предметы философии науки и гносеологии пересекаются, но не совпадают: первая исследует вопросы, не входящие в компетенцию второй, и наоборот[9]. А вот эпистемология и методология науки оказываются настолько близкими друг другу, что различить их практически невозможно и, по нашему мнению, не нужно. Таким образом, взаимоотношения между философией науки, методологией науки, гносеологией и эпистемологией можно представить следующим образом:

 

 

 

 

 

 

Эпистемология или