Признак индивидуальной принадлежности

Отметим, наконец, еще один признак окказионализма — его принадлежность отдельному лицу. Не случайно окказионализмы часто называют индивидуальными образованиями. Для окказио­нализма его «авторская принадлежность» является принципиаль­ным условием пребывания в окказиональном статусе. Конечно, мы не всегда можем знать, какому конкретному лицу принадле­жит тот или иной окказионализм: этому мешает преходящий характер речи, хотя, письмо, разумеется, значительно облегчает (но все же не всегда гарантирует) решение этого вопроса.

В языке же каждый его факт, в том числе и каноническое слово, значим лишь социально, т.е. как безраздельно обезличен­ная принадлежность всему коллективу людей—носителям дан­ного слова, несмотря на наличие в языке слов, авторство которых научно установлено. Для носителя языка сведения о том, что, например, слово будущность принадлежит Карамзину, — это лишь лингвистическое знание о словах (такое же, например, как и знание этимологии соответствующих слов), но отнюдь не язы­ковое их значение и не необходимое условие их нормального функционирования. Авторство в словах типа будущность разрушено их принадлежностью к языку.

Различительная сила девяти названных признаков окказио­нального слова (принадлежность к речи, творимость, словообра­зовательная производность, ненормативность, функциональная одноразовость, экспрессивность, номинативная факультативность, синхронно-диахронная диффузность, индивидуальная принадлеж­ность) неодинакова. Например, степень ненормативности и экс­прессивности в разных словах колеблется и может приближаться к нулю в зависимости от степени окказиональности самого окка­зионального слова: чем меньше окказиональности, тем слабее проявляются данные два признака, и наоборот. Надо учитывать, что имеются переходные случаи между словами каноническими и окказиональными. Поэтому каждый из девяти признаков, взя­тый в отдельности, недостаточен как демаркатор окказионализма. И только во всей своей «разовой совокупности» они способны определенно отграничить окказиональное слово от всех других единиц языка, в том числе и от канонического слова, а также от диалектизма и других некодифицированных лексических элемен­тов общенародного языка.

В поисках точного научного определения окказионального сло­ва надо исходить, видимо, из его принадлежности к лексической единице. Все известные нам удовлетворительные определения слова как единицы языка, в том числе и предлагаемое Н. М. Шан­ским, не противоречат также и определению окказионального слова. Но в окказиональном слове мы насчитали девять призна­ков, которые не свойственны обычному, каноническому. Поэтому при определении окказионального слова нужно учитывать его специфические особенности.

Итак, предварительное рабочее определение окказионального слова может быть таким: окказиональное слово — это речевая экспрессивная единица, обладающая свойствами невоспроизводимости (творимости), ненормативности, номинативной факультатив­ности и словообразовательной производности. В предлагаемую формулировку из девяти признаков мы включили наиболее существенные.

Что касается выдвинутых Н. М. Шанским двенадцати призна­ков слова как языковой единицы в целом, то все они (например, фонетическая оформленность, семантическая валентность, лексико-грамматичеокая отнесенность, непроницаемость и т.д.) свой­ственны также и окказионализмам, за исключением воспроизводи­мости, отсутствующей у окказиональных слов, и постоянства звучания и значения как признака, автоматически аннулируемого свойствами их одноразовости и невоспроизводимости.

Итак, почти все, что свойственно каноническим словам, харак­терно также и для окказионализмов, но далеко не все, что свойственно последним, характерно и для канонических слов. Данное обстоятельство является одной из форм проявления главной и наиболее общей лингвистической антиномии: «язык— речь» и в общем ей соответствует: все, что есть в языке, имеется и в речи, но не все, что есть в речи, имеется и в языке.

Основной принцип, на котором зиждутся отношения между языком и речью, — это отношения антагонистической взаимо­обусловленности. На нем же строятся и отношения между кано­ническими словами как лексическими единицами языка и окка­зиональными словами как лексическими единицами речи. Поэтому естественно, что в свойствах окказионализмов обнаруживаются свойства речи, а в свойствах канонических слов — свойства языка. «Речь полностью зависит от условий своей реализации, а язык стремится избавиться от этой зависимости. Речь испытывает воз­действие всех факторов исторической и общественной среды, в которой функционирует язык, и поэтому является проводником исторических влияний. Но язык защищается от этих воздействий речи своими нормами, которые он стремится возвысить над теку­честью исторических и общественных событий»[203].

Печатается по кн. Лыков А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово). М.,1976. С.7-36.