Пряжки туфель с квадратными носами отбрасывали искры.
Редеющие рыжеватые волосы короля были подстрижены по французской моде, на них красовался зеленый берет с тремя страусовыми перьями. На крепкой шее, вздымающейся из ворота верхнего плаща, Генрих носил несколько золотых цепочек, инкрустированных изумрудами или осыпанных разноцветными полудрагоценными камнями. Генрих обожал украшения — все его пальцы были унизаны золотыми кольцами с камнями. Костюм в этот день он выбирал соответственно наряду своей дамы.
Платье Блейз, под которое она надела несколько шелковых нижних юбок, было сшито из ярко-зеленого шелка и имело пышную юбку, расходящуюся колоколом. Кремовая нижняя юбка была расшита узором из маргариток и примул, перемежающимся блестящими топазами, всю ее усыпали маленькие жемчужины золотистого оттенка. На рукавах платья Блейз были такие же разрезы, как и на одежде короля. Это роскошное одеяние было достойно королевы. Стройную шейку Блейз украшали нить жемчуга и золотая цепь, подаренная Блисс на двенадцатую ночь. По требованию короля Блейз оставила волосы распущенными, единственным их украшением служила кремовая шелковая лента, сплошь усеянная речным жемчугом.
Медовый оттенок волос леди Уиндхем бесподобен, — заметил Чарльз Брэндон королю. — Какая жалость, что ныне в моде чепцы!
Блейз танцевала с одиннадцатью другими молодыми женщинами, в числе которых были Блисс и леди Адела Марлоу, — они получили приглашение лишь благодаря Блейз, которая с изумлением обнаружила, что в таких вопросах ее слово считается законом. «Так вот что такое власть», — размышляла она, не понимая, нравится ей это или нет. Возможно, цена за власть слишком высока. Они кружились вокруг майского шеста, сплетаясь в затейливых фигурах, не выпуская из рук разноцветные ленты. Когда майский шест оказался полностью увит ими, каждая из дам нашла себе партнера, и пары пустились танцевать на лужайке, заросшей мелкими ромашками. Блейз пришлось выбрать короля.
Вместе они исполнили первый из изящных придворных танцев, а чуть позже перешли к резвым и буйным деревенским пляскам. Король оказался превосходным и неутомимым танцором, мало кто мог сравниться с ним, кроме Блейз.
На мгновение она забыла о своих горестях и просто наслаждалась праздником. Вскоре ее щеки порозовели, и среди шума и музыки зазвучал мелодичный смех — король высоко подбрасывал ее в танце, и Блейз бесхитростно смеялась ему в лицо. Наконец остальные, уже успевшие устать и не питающие надежд соперничать с королем и Блейз, прекратили танец, взяли кубки у проходящего слуги и стали неторопливо прогуливаться по лужайке.
Под завистливыми взглядами других мужчин, которых не останавливало даже присутствие Генриха Тюдора, Блейз болтала и смеялась свободнее, чем когда-либо с тех пор, как прибыла ко двору. Король наблюдал за ней, чувствуя, как вспыхивает в нем страсть. После танца Блейз тяжело дышала, и ее грудь поднималась над вырезом платья. Кое-кто из мужчин осмелился даже в открытую разглядывать то, что Генрих Тюдор считал своей собственностью. Только теперь он понял: пока он всецело не овладеет ею, она не будет по-настоящему принадлежать ему. Как она прекрасна и невинна, эта деревенская простушка! Она должна быть его любовницей! Больше он не в силах ждать! Только Богу известно, какой ценой удается ему сдерживаться. Блейз весело рассмеялась какой-то шутке своей сестры, и тут терпение короля лопнуло.
Крепко схватив за руку, король оттащил ее от остальных и заявил:
Идемте, мадам! У нас есть другие дела. — Он поспешил через лужайку, не обращая внимания на изумленные взгляды и позы окружающих. Генрих почти волоком привел Блейз во дворец, в свои внутренние покои.
Дата добавления: 2014-12-03; просмотров: 828;