Потому что Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить [нас] познанием славы Божией в лице Иисуса Христа.

(2 Кор.4: 3-6)

Я признаюсь в растущем подозрении, что мало того, что это Евангелие не только закрыто для неверующих, но также и для тех, кто в более формален в свой вере. Само уменьшение славного благовестия Павла до формулы для спасения тех, кто "принимает" Господа, почти гарантирует, что то, что последует за этим, само по себе будет номинальным и лишено света славы, которую Павел провозглашал. Мы должны быть так же радикально отделены от бога этого мира, подобно как Павел, или иначе нас поразит слепота в такой степени, в которой мы поддерживаем или разделяем ценности этого мира.

Для Павла Евангелие не было неким дополнением к его апостольской жизни. Это вытекало из его жизни и являлось его неотъемлемой частью. Восстановить Евангелие, значит исправить образ жизни и мышления от которого оно исходит. Провозгласить "Христа Иисуса - Господом" возможно только для тех, для кого Он - Господь. Это может быть измерено только тем, в какой степени мы являемся рабами (верно служащими) на благо Иисуса. Все, что меньшее этого, по существу "провозглашение себя", хотя мы, возможно, действуем из лучших побуждений или корректны в нашей вере. В этом случае наши провозглашения будет редки, слабыми и неубедительны. Как мы будем призывать других к полноте, которую мы сами проигнорировали?

Те же условия, при которых Христос был провозглашен Господом в Вифлееме накануне рождества, должно сохраняться и при каждом повторном рождестве: "спаситель, который есть Господь Христос". Нет господства, нет и спасения! Сколько из нас томятся духовно и из-за этого гибнут в неверии? Сколько из нас имеют ограниченное, не соответствующее действительности представление о Боге, не видя света славы Христа, Который есть образ Бога!

Павел продолжает, "но мы носим это сокровище в глиняных сосудах:.. (7) Этот восторженный стиль не является преувеличением. Это когда сокровище является одним целым с человеком, который на самом деле видит Евангелие, как свет славы Христа, Который есть свет славы Божией в лице Мессии Израиля! Только тогда послание приобретает личную ценность ("Евангелие мое, наше Евангелие"). Это единственное, что спасет Евангелие от того, чтобы стать механическим. Тогда, это производит новый уровень опозиции ("притесняемы, в отчаянных обстоятельствах, побиваемы" ст.8-9), это неизменно последует за теми, чьи послание и личность - одно и то же, кто ненавидит бога этого мира, который предпочитает, чтобы человечество оставалось слепым! Но Павел говорит дважды, "мы не унываем" , " мы не отчаиваемся" (4:1, 16) уверен, что "тот, кто воскресил Господа Иисуса, воскресит нас с Иисусом" (14) сейчас!

Таком образом, чтобы восстановить это Евангелие, нужно восстановить источник, из которого оно начало свое первое выражение - апостольской образ жизни апостола. Его взгляд на вечность, через который он видел свои страдания как "временные и лёгкие" в сравнении с "вечной славой" (ст.17), должен вернуться. Все сказанное сводиться к представлению "суда Христова", на котором мы все должны явиться (2 Кор. 5:10), чтобы "зная страх Господень " мы убеждали людей! Мы не можем и не должны отделять Евангелие от этого контекста. Послание Евангелия необратимо вытекает именно из этого. Это должно быть одним из определяющих характеристик свидетельства Церкви в обществе. Пусть Господь переместит нас к этой цели нашего бытия, еще раз.