Истина: дух без лукавства
Павел - настоящий израильтянин
Павел был, как и Нафанаил, настоящим израильтянином без тени лукавства.
И когда я приходил к вам, братия, приходил возвещать вам свидетельство Божие не в превосходстве слова или мудрости, ибо я рассудил быть у вас не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого; и был я у вас в немощи и в страхе и в великом трепете. И слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы, чтобы вера ваша утверждалась не на мудрости человеческой, но на силе Божией. — 1 Кор. 2:1-5
Никто не сомневался в том, что Павел был красноречив. Он говорил мудро, но это не была мудрость века сего. Его слова служили только духовному назиданию. Красноречие Павла было понятным, оно было полностью подчинено служению истине. Оно не сосредотачивало внимания на себе. Апостол совершенно не беспокоился о своей репутации. Он знал греческое ораторское искусство; он знал, как завоевать восхищение толпы, выступая по всем правилам риторики; он знал, как важно быть красноречивым оратором и обладать красивой внешностью; и знал, как привлечь внимание слушателей, делая свою речь более выразительной при помощи движений и жестов. Но он решил не делать этого. Павел знал, что всякий любящий истину понимает: чтобы говорить истину, нужно являть истину, а чтобы являть истину, необходимо быть смиренным и чистым, как сам Дух Истины.
Говорить истину в силе Духа
Каждое слово, которое произносил Павел, было рождено истиной, которую он говорил, а не личными расчетами. Когда уже осознана природа истины, форма и стиль так же, как и содержание, не зависят больше от говорящего. Павел твердо решил знать и возвещать только Христа, и притом распятого. Он твердо решил не возвещать Павла, чтобы не заботиться о своей собственной славе или репутации. Когда Павел говорит о Христе, его как будто распинают. Это было свидетельством того, что он умер для служения себе, для заботы о собственной репутации, для всякого желания впечатлять. И это справедливо не только для Павла. Всякий раз, когда мы проповедуем, мы стоим перед тем же выбором, перед которым стоял Павел: либо мы будем стараться представить себя как проповедников в более выгодном свете и обеспечить себе безопасность, либо мы будем уповать на то, что истина сама проявится через нас. Слишком часто то, что мы делаем во имя лучшего понимания сказанного, на самом деле — мера предосторожности, чтобы не казаться глупым. Мы боимся смущения больше, чем мы любим истину. Павел воздействовал не только словами, но проявлением и силой Духа. Пока мы не перестанем ораторствовать подобно грекам, наши слова будут бездоказательными и бессильными.
Трудно даже представить, каким глупцом выглядел Павел в Коринфе. Ни один народ в мире не был таким изощренным спорщиком, как греки. Их культура вобрала в себя всю мудрость мира. Глупость Павла в Коринфе может сравниться только с одним примером в Израиле. Когда Иисус явился Израилю, Он был подобен поднявшемуся из сухой земли ростку. С точки зрения людей в нем не было ни вида, ни величия. Не было ничего в Его облике, чтобы привлечь людей к Нему (Ис. 53:2-3). В Нем не было ничего, что могла бы принять мирская мудрость, ничего, вызывающего почтение, ничего, что могло бы привлечь к Нему мир или примирить с Ним. Он был неприкрашенной истиной, только ею и ничем более. И Он был пренебрегаем, покинут, презираем, прослыл глупцом и безумцем. Люди отворачивались от Него. Он понес отвержение и насмешки именно потому, что в Нем не было закваски. И таким же был Павел, настоящий израильтянин, в котором не было лукавства.
Уверенность в истине или человеческие способности?
Все, что могло сделать Павла убеждающим, впечатляющим, уверенным оратором, было отброшено. Он пришел со страхом, слабостью, трепетом в мир, полный собственной впечатляющей мудрости. Павел был глубоко убежден в силе истины, настолько, что мог полагаться на нее, не надеясь на свои силы. Павел искал только Божьей славы и скорее был готов к насмешкам и отвержению, чем согласился бы умалить проявление и силу истины. Такие слабость и трепет обязательно должны быть у любого служителя, предстоящего перед собранием, каждого евангелиста, каждого христианина, живущего в мире, каждого, кто разделяет любовь Павла к истине и его ревность по Божьей славе. Павел прошел через все для того, чтобы вера наша была в Боге, в истине, чтобы мы были движимы и убеждаемы истиною, а не лукавыми речами, порожденными гордостью и неуверенностью в себе людей, которые не любят истину и не доверяют ей.
Вопрос, которым задавался Павел, проповедуя в Коринфе, точно такой же, какой возникает у нас каждое утро, когда мы созерцаем себя в зеркале. Свободен ли я от всякого порока? Тогда почему я так себя веду? Павел говорил только те слова, которые были понятны людям, чтобы позволить свету истины пролиться, а самому в то же время оставаться в тени. Павел говорил истину и только истину во всякое время. О чем говорят одежда, украшения, прическа и парфюмерия, которыми я пользуюсь? Прославляют они Бога или меня?
Петр обращается именно к женщинам, но его слова применимы и к Церкви как невесте Христа: "Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом" (1 Пет. 3:3-4). Подобное пишет Павел: "Чтобы также и жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, ни золотом, ни жемчугом, ни многоцветною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию" (1 Тим. 2s9-10). Петр и Павел не выступали в защиту тряпья и лохмотьев в этом послании так же, как Павел не защищал неграмотность и отсутствие логики, проповедуя в Коринфе. Все дело в мотивации и вере. Так буду ли я смущаться, готовясь к проповеди, если из-за моего смущения я смогу воздать меньше славы Духу Истины?
Цель оправдывает средства
Удовлетворен ли я тем, что отражаю? Настолько ли я предан истине, настолько ли хочу выражать истину во всем, что не позволю ничему в своей жизни: ни речи, ни одежде, ни манере поведения — помешать отразить истину, которая во мне? В нас сильно искушение создать свой образ, добавить немножко иллюзии к истине. Настолько же велико искушение оправдать свое стремление сделать более привлекательным и впечатляющим служение Богу. Но ложь никогда не сможет служить Богу истины, и каждая фальшивая копия — это ложь. Все, что делается из побуждения тщеславия, гордости или неуверенности — ложь. Действительно ли я доверяюсь Богу, чтобы Он жил, творил и являлся через меня, или я постоянно созидаю какой-то свой образ, физический или духовный, какой-то внешний облик и предлагаю Богу использовать это, творить и говорить через это? Цель никогда не оправдывает средств. Если цель — откровение Бога, который есть истина, тогда средства должны быть истинными во всех аспектах моей жизни.
О книге можно судить по обложке
Мир настолько свыкся с ложными образами, что придерживается неоспоримого принципа житейской мудрости, который гласит, что нельзя судить о книге по ее обложке. Но можно узнать Нафанаила по его одежде. И можно видеть Отца в Его Сыне. Если вся внутренность проповедника заполнена Духом Истины, то это выразится во всем, начиная от слов и заканчивая стилем прически. Истина в том, что книгу всегда можно узнать по обложке. Ничто жизненное не может быть просто внешним. Все внешнее всегда выражает и показывает то, что глубоко внутри. Если в сердце пустота или страх за свою репутацию, это же проявится во внешности и поведении. Как бы мы ни старались скрыть тайны своего сердца, но правдой остается то, что все тайное становится явным: "Иисус, отвечая им, сказал: Мое учение — не Мое, но Пославшего Меня... Говорящий сам от себя ищет славы себе; а кто ищет славы Пославшему Его, Тот истинен, и нет неправды в Нем" (Ин. 7:16-18).
Я могу говорить истинные слова, но если я говорю их от себя — они служат мне самому, а я сам не истинный. Иисус считает, что человек может говорить сам от себя, если он ищет славы себе. И какова бы ни была причина: то ли тщеславие, то ли отрицательные переживания, например, чувство опасности — но человек, ищущий чести для себя, перестает быть истинным. Но как же тогда насчет моих молитв или моей манеры одеваться, или моего выражения лица — не пытаюсь ли я с их помощью добиться признания, власти или чести для себя? Задержалось ли в моей душе ветхое, заставляющее меня наслаждаться и радоваться своей способности впечатлять, манипулировать, контролировать других своим телом, своим видом, своими словами, своими молитвами? Если мы любим истину, мы будем задавать себе эти вопросы постоянно. Недостаточно, чтобы Иисус сказал обо мне: "Он не говорил лживых слов". Его благоволение и одобрение выразятся только тогда, когда Он сможет сказать о человеке: "Он истинен, и нет неправды в Нем".
Коварство обольщения
Существует негласный договор между обманщиком и обманутым, который позволяет притворству оставаться. Нет такого проповедника, который может стать "актером", если собрание не станет зрителями. Есть самоугождение и там, и там. Говорящий и принимающий лесть, обольщающий и обольщенный — оба забыли любовь к истине по удовлетворяющим их обоих причинам.
Наш дух должен вздрагивать всякий раз, когда собрание Божьего народа именуется зрителями. И, по правде говоря, часто так оно и бывает: они слушают человека на сцене и одобряют его. Проповедующий исполняет свою роль хорошо и принимает награды от тех, которые пришли посмотреть и послушать его. Он знает, как возбуждать эмоции. Его голос то поднимается, то плавно опускается в молитве, его поведение и манеры соответствуют нашему представлению о том, каким должен быть проповедник. Слова могут казаться правильными и даже волновать слушателей, но дух проповедника говорит: "Все нормально. На самом деле я не жду изменений от вас, я просто исполняю свою часть в негласном договоре, а вы — свою. Но все мы знаем, что это всего лишь спектакль".
Мы стали добровольными соучастниками во лжи друг друга. Никто не желает обнаружить блеф другого из-за страха, что и его блеф выйдет на поверхность. Истина стала такой же относительной и зависимой от наших собственных нужд и желаний, как и у неверующих. До тех пор, пока истина подавляется в нас, мы не сможем быть Нафанаилами для мира, обманутого и околдованного коварством обольщения. Мы соучастники обмана друг друга. Но мы должны (и к этому мы призваны) участвовать в освящении друг друга. Мы очень нужны друг другу. Нет никого без единого порока. Мы все склонны к лицемерию. Если мы не можем и не будем противостоять друг другу в любви, мы будем оставаться в плену наших собственных иллюзий. Мы боимся ранить и обидеть, поэтому не говорим и называем наше молчание любовью. Чувство отвращения ко лжи, поглощающей души окружающих,— это то, в чем мы очень нуждаемся и в чем заключается истинная любовь. Любовь побуждает нас говорить, а не молчать; ибо если ревность по доме Божьем и чистоте Его Слова не поглотит нас, то это сделает дух лжи.
Дух Истины не допускает компромисса
Павел не боялся показаться слабым и глупым, обращаясь к коринфянам. Он точно так же не боялся показаться дерзким, не боялся оскорбить людей или даже апостола Петра в Антиохии. В послании к Галатам упоминается о том, как в Иерусалиме Павел противостал лжебратьям, спорящим об обрезании: "Мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас" (Гал. 2:5).
Если бы он поддался хоть на час, хоть на мгновение, то закваска попала бы в тесто. Было бы так удобно просто оставить в покое лицемерного Петра в Антиохии. Зачем идти на риск обидеть столп Церкви, особенно если сам ты не из числа первых двенадцати учеников? Зачем идти на риск показаться выскочкой? Зачем идти на риск получить отпор Петра в присутствии тех, кого ты привел ко Христу? Никто не хочет получить клеймо фанатика или законника, или человека, ищущего не любви, а ссор. Но так как Павел был мужем истины, он знал через Духа Истины, что вопрос не допускает компромисса. Он знал разницу между осмотрительностью и трусостью, между самоправедностью и ревностью по Божьей истине. Он знал, когда любовь побуждала его противостоять лицемерию брата.
Нежность и смелость: источник один
Павел познал Евангелие позже, он был гонителем церкви. Б Антиохии он оказался лицом к лицу с Петром, который был одним из трех самых близких к Иисусу. Тот же самый Павел, который стоял перед коринфянами в страхе и в великом трепете, сейчас стоял перед Петром и противостал ему лично (Гал. 2:11-14). Источник его слабости и его смелости, его нежности и его твердости один, как одна цель, воодушевляющая его — страстное посвящение чистоте и истине Евангелия.
Павел знал, что Петр спокойно ел вместе с верующими из язычников до тех пор, пока не появилась группа верующих-евреев, которые соблюдали старые постановления — не есть вместе с язычниками. Б тот момент поведение Петра изменилось. 'Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных" (Гал. 2:12). Изменение поведения Петра было вызвано не уважением или любовью, но страхом перед людьми. Павел наблюдал, как Петр, такой сокрушенный и одаренный, испугался неодобрения и отвержения и стал лицемерить. Корень всякой лжи — эгоизм. Аврам сказал Саре солгать, что она его сестра, "дабы мне хорошо было" (Быт. 12:13). Не будет свободы от искушения и силы лжи до тех пор, пока существует стремление понежить и защитить свое "я".
Только распятая жизнь...
Если даже Петр не избежал такого искушения, будет очень глупо думать, что мы его избежим. Если Петру необходимо было обличение Павла, то глупо думать, что мы можем соблюдать себя в истине в одиночку. Но кто обличит меня в лицемерии, если он сам опутан лицемерием? Если бы Павел боялся людей, если бы он полагался на человеческую поддержку и хвалу, он никогда бы не обличил Петра.
Страх перед людьми, страх отвержения, страх издевательств заставит задрожать самые крепкие колени. Только Павел, который мог хвалиться только распятием Христовым, который был мертвым и возвращен к жизни во Христе, мог оказаться выше страха и говорить к Петру в истине и любви. Только распятая жизнь, а не просто доктрина о кресте освободит от страха перед людьми и сделает нас способными противостать, когда это необходимо, Петрам нашего поколения.
Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием. Но тогда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех (курсив автора); если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-Иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-Иудейски? — Гал. 2:13-14
Немного закваски заквашивает всю меру. Лицемерие Петра было заразительным. Оно быстро распространяется даже без слов. Поступки действительно говорят лучше слов. Цена терпимости ко лжи не остается постоянной, она возрастает и продолжает расти до тех пор, пока не будет оплачена полностью.
Если сегодня ты стараешься избежать маленькой жертвы, то завтра это твое старание может обернуться большими страданиями. Истина неудобна, и пока мы предпочитаем и выбираем комфорт и удобство, мы не ходим в истине. Дух лжи обеспечит удобство, самоудовлетворение и самооправдание для каждого, кто ищет их. Этот дух будет всячески пытаться убедить тебя, что страданий не только можно, но и нужно избегать во что бы то ни стало. Но ведь истинное и неподдельное всегда стоит дорого. А всё ложное и фальшивое нужно отбросить прочь. Путь истины — это всегда путь креста. Чтобы обличать брата (любя его) и чтобы позволить брату обличать тебя, твое прежнее "я", твой ветхий человек должен умереть.
Ходить в истине- выбирать крест
Мы носим крестики на шеях, цепляем их на ветровые стекла наших автомобилей. Но если мы действительно посвящаем себя истине, то из "безобидной" декорации крест неизбежно превратится в очень реальное ежедневное переживание. Освобождение от духа лжи не безболезненно. Каждый компромисс, каждое преувеличение, каждая ложь — это, по сути, уход от смирения и смерти ветхого человека. Начиная с первой лжи змея в саду, каждая последующая ложь возбуждает и возвышает амбиции, тщеславие, самообольщение и гордость, т.е. все то, что распинает Господа, все то, от чего Он хотел освободить нас — и для этого умер на кресте. Выбор ходить в истине — это выбор взять свой крест и следовать за Ним каждый день. Бот почему истина не очень популярна, вот почему намного легче говорить о ней, чем ходить в ней. Супругам придется идти на страдания и переживания, чтобы превратить взаимовыгодное перемирие, в котором они живут, в настоящий мир. Вот почему взаимовыгодное перемирие становится нормой в христианских браках точно так же, как и в мирских.
Слегка притормозить перед знаком "STOP" и все-таки проехать не останавливаясь — это не девяностопроцентное послушание, но стопроцентное нарушение. Немного преувеличить, кое-где стать в позу, слегка притвориться, где-то сыграть на чувствах — для проповедника значит солгать в целом. Как будто Бог — это школьный учитель, а мы — все еще школьники и хотим знать лишь одно: "Какой минимум мне нужно сделать, чтобы не остаться на второй год?" И какой же проходной балл для такой христианской жизни? Достаточно ли истины на шестьдесят пять процентов? Истина абсолютна! И поэтому это или полная истина, или не истина вообще. Такой Абсолют очень непривычен для нас. Мы настолько испорчены относительностью мирского, что нам кажется невероятным, что Божьим проходным баллом может быть только сто процентов.
Даже немного закваски заквашивает всю меру.
Выбор между истиной и ложью, между честью и удобством стоит перед нами постоянно, каждый день. Явление это столь же обычное и столь же важное для нашей жизни, как знак "STOP". Но до тех пор, пока мы не научимся останавливаться полностью, пока не станем абсолютными по отношению к истине и чести и не перестанем искать возможности обойтись минимумом истины, наша жизнь будет оставаться лишенной реальной силы, хотя и наполненной шумом и неистовством, не приносящими плода. И как это ни печально, если мы ищем малой доли истины, то сами обрекаем себя на то, что получим малую долю благодати и прощения. Бог не предлагает благодать так, чтоб ее едва хватало: Его прощение, когда мы согрешаем, так же абсолютно, как и Его цели. Тот, кто удовлетворяется неполной истиной, будет переживать неполное прощение. Свобода от осуждения и разочарования приходит тогда, когда мы нацелены на высшее, а не низшее.
"Ибо Царство Божие не в слове, а в силе" (! Кор. 4г20). Сила и превосходство души не достигаются проездом на знак "STOP" — как бы медленно мы ни ехали. Но наоборот, они плод и доказательство полной остановки. Перед нами стоит задача — полная остановка должна произойти во всех сферах жизни: на рабочих местах, в спальнях, в служениях, в повседневном общении, перед зеркалом и в молитве. Бог ожидает, чтобы его дети всецело и полностью ходили в истине. Его Дух изливается без меры на тех, которые всецело, от всего сердца посвящены истине. Мы должны вместе искренне молиться о благодати, чтобы была сокрушена сила духа лжи, чтобы ходить перед Богом и перед миром в истине.
Господь, мы просим Тебя, сделай нас не только слышателями, но исполнителями слова. Даже прося, мы трепещем, ибо знаем, что нам недостает мужества на это. Нам не достает смелости, мы боимся, что скажут люди, мы боимся, что скажут или сделают наши мужья или жены. Мы не знаем, как правильно относиться друг к другу. Мы даже не знаем, как начать говорить то, что истинно, потому что мы так долго молчали. Мы так долго были удовлетворены тем, чего едва хватало. Ты призвал нас к перевороту, к изменениям, но мы бессильны сделать это, поэтому должны сознаться в том, что предпочитаем удобство истине. Но, дорогой Господь, мы любим Тебя и желаем, чтобы Царство Твое утверждалось на земле. Как мы можем называть Тебя Царем царей, не подчиняясь законам Царства? Поэтому мы просто просим, Господь, Твоей благодати и милости, чтобы познать, как это — ходить в истине, и начать этот путь. Мы хотим, чтобы ты радовался. Мы хотим, чтобы сердце Твое ликовало, мы устали от простого повторения "аллилуйя" и "аминь", от пустых славословий. Мы действительно хотим Твоего удовлетворения и радости, когда Ты смотришь на Твоих детей, ходящих в истине. Поэтому, Господь, помоги нам. Давай начнем сегодня. Бережно и нежно укажи нам, где мы должны исправить что-то, где мы проехали на знак "STOP", даже не заметив этого. Вложи в наши сердца откровение о том, что Твой запрет требует от нас полной остановки. Когда Ты говоришь о любви, Ты имеешь в виду любовь, когда говоришь об истине, имеешь в виду истину, а не что-то подобное, ненастоящее, но что-то действительное, совершенное, цельное. Я прошу твоих благословений, Господь, на нас настолько, насколько мы определили в нашем сердце идти этим путем. Твоя благодать будет вести нас этим путем. Дай нам жить верою, быть готовыми отдать жизнь, ибо Ты Тот, кто дает жизнь из смерти. Мы лучше останемся "на второй год", чем будем еле-еле тянуть на "тройки". Дай нам войти в реальность Твоей благодати, которой мы никогда не знали раньше, чтобы всякая серость ушла из нашей жизни, из наших браков, наших собраний, по мере того как увеличивающаяся мера света и радости приходит вместе с Твоей реальностью и истиной. Спасибо, что Ты есть Бог, Который говорит о важном, Бог истины. Мы любим Тебя и славим Тебя за то, что Ты таков. Во имя Иисуса, аминь.
Дата добавления: 2015-01-02; просмотров: 836;