Подсказки удерживающих за собой право говорить

Чтобы сохранить за собой слово, оратор должен производить впечатление человека, которому нуж­но еще очень многое сообщить присутствующим. Это может быть достигнуто различными способа­ми. Чаще всего в процессе самоутверждения ак­тивно участвуют глаза. Если в разговоре участвуют только два человека, взгляд слушающего с большим вниманием устремлен на говорящего, нежели взгляд оратора на своего собеседника, одна из причин, по которой говорящий проявляет меньше внимания к собеседнику и реже смотрит на него, связана с тем, что оратору необходимо непосредственно во время разговора логическивыстроить те мысли и соображения, которые я собирается изложить. Сделать это будет значительно сложнее, если говорящий будет то дело отвлекаться, наблюдая за лицом слушателя, качестве другой причины могут быть названы индивидуальные особенности восприятия слу­шающим внимательного взгляда оратора. Пер­вый однозначно расценит такой взгляд как свидетельство о стремлении оратора уступить слушаю­щему свою роль. Поэтому, если оратор намерен продолжать говорить, то ему лучше не задержи­вать лишний раз свой взгляд на слушающем его человеке, ибо в противном случае может возник­нуть ложное впечатление, будто оратор уже внут­ренне готов закончить речь.

Оратор должен учитывать, что в конце каж­дого предложения отчетливо звучит интонаци­онная точка, свидетельствующая о том, что речь, весьма возможно, завершена, и слушающий действительно может истолковать конец фразы как окончание последнего отрезка речи говорящего. Чтобы иметь возможность гово­рить и дальше, оратору необходимо послать и некоторые другие, дополнительные сигналы, свидетельствующие, что конец фразы вовсе не является концом всей речи. Голландский пси­холог Иоханнеке Касперс сделал замечательное открытие: оказывается, речи оратора присуща особая мелодика, которая воспринимается как свидетельство его намерения продолжить свою речь. Сигналом о подобных намерениях орато­ра является то, что последний ударный слог фразы он произносит, повысив голос, и голо­сом той же высоты будет произнесен весь сле­дующий отрезок речи вплоть до паузы. Говорящий может произвести более сильней впечатление и подчеркнуто обозначить свое намерение продолжить речь, если включит в свое повествование короткие забавные истории или шутки.

Другой способ — с самого начала заявить тех логически связанных между собой моментах на которых говорящему хотелось бы остановиться в своей речи.

Например, если говорящий намерен обсудит некоторые религиозные проблемы, то едва ли его захотят прервать, если он сразу же скажет своем милой собеседнице, что существует как минимум пять доказательств бытия Божия, а затем приступит к последовательному обсуждению каждого и i них. Тогда дама едва ли покусится оборвать его речь, скажем, после третьего доказательства, поскольку ей будет уже известно, что предстоит вы слушать еще два. С не меньшим успехом можно удержать за собой право продолжить повествование, если воспользоваться техникой вставления и свою речь таких слов и выражений, как «и», «;и также», «кроме того», «к тому же» — все эти «соединительные ткани» разговорного языка живо сообщат слушающему, что говорящий намерен продолжать рассказ.

Бывают ситуации, когда наши собственные руки могут оказать нам столь незаменимую услу­гу, какой является поддержка нас в намерении продолжить речь. В главе 11 «Подсказки, харак­терные для иностранцев» будет более подробно рассказано о том, о чем мы лишь вкратце упомя­нем в этой главе — например, о манере итальян­цев вести отсчет тем разговора при помощи паль­цев. Заранее обдумав, на каком количестве про­блем оратор хочет заострить свое внимание, он либо разжимает, либо загибает палец, показывая тем самым, до какого по счету пункта он добрал­ся в данный момент и сколько вопросов еще предстоит осветить. К преимуществам метода, основанного на привлечении внимания посред­ством рук, можно отнести то, что, поскольку подсчет уже рассмотренных тем ведется при по­мощи пальцев, обозначенное пальцами число ос­тается всегда на виду. Оно не исчезает из поля фения и внимания слушателя как в случае устно­го счета и не улетучивается вместе со сказанным по принципу «с глаз долой — из сердца вон». Нет, пальцы всегда отчетливо свидетельствуют о том, что говорит и делает оратор; они всегда на виду, и их невозможно игнорировать. Если в привычку говорящего уже вошло использование пальцев для подсчета, то это дает ему еще одно преимущество — возможность постоянно жести­кулировать и совершать движения руками, то есть подавать верный сигнал о том, что он стре­мится продолжить свою речь.

Кроме того, ораторы могут удерживать за со­бой слово посредством того, что уже одним сво­им видом отбивают охоту у кого бы то ни было прерывать себя, а если кто-нибудь и осмелится вставить словечко в речь такого оратора, то на него посмотрят как на муху или попросту не за­метят его. Ораторы и в самом деле порой произ­водят обескураживающий эффект на всякого вознамерившегося их прервать. Это достигается благодаря тому, что они находятся как бы в уда­ре — говорят с пафосом, отвернувшись от слу­шающего, постоянно жестикулируя, последова­тельно разворачивая перед ним свои мысли, - словом, их манера речи такова, что сводит к ми­нимуму возможность того, что слушающий пред­примет попытку перехватить слово. Ораторы, ко­торые дали себе зарок придерживаться стратегии «превентивного удара» по слушающим, подавля­ют в зародыше всякую их попытку встрять в раз­говор. Одной из самых выразительных особен­ностей манеры поведения Маргарет Тэтчер был ее «искрометный краткий взгляд», который она использовала, чтобы сделать особый акцент на том, что она говорит, и дать всем ясно почувство­вать, что она принадлежит к кругу тех людей, с чьим мнением хочешь не хочешь, а приходится считаться. Мик Джаггер тоже использовал искрометный быстрый взгляд с целью подчеркнуть значимость того, что он говорит.

Но если кто-нибудь все-таки решится пре­рвать говорящего, он может вновь утвердиться в роли оратора одним из следующих способов. Во-первых, он может начать говорить громче. Во-вторых, действовать в соответствии с тактикой, которую Альберт Шефлен назвал «парализация».

Говорящий, который оказался застигнут врасплох репликой вмешивающегося в разговор, так и застывает в той позе, в которой был — на­пример, с поднятой в процессе жестикуляции рукой, — словно играет в живые картины или хочет представить из себя статую. Словом, чело­век должен оставаться в этой позе до тех пор, пока ему не представится возможность вернуть себе утраченный было статус оратора. Замерев и держа неподвижно руку в воздухе, он свидетель­ствует о том, что теперь именно его очередь гово­рить, что он не закончил речи и намерен стоять в этой позе до тех пор, пока ему не вернут роль оратора. Когда же он убедится, что вернуть слово подобным образом ему не удастся, он, возможно, опустит руку. Поступив таким образом, он по­даст сигнал о том, что отказывается от своих прав на роль оратора.

Существует и другой способ сохранения ста­туса оратора. Он связан с тем, что говорящий будет всеми возможными способами удерживать окружающих в роли слушателя, и при всяком удобном случае проверять, насколько они следу­ют ей и не пора ли им напомнить об их месте в разговоре, а при случае и одернуть. Мы уже упо­минали о том, что всякий слушающий обязатель­но подает сигналы обратной связи. Это может выражаться в форме одобрительных кивков, раз­ного рода восклицаний, типа «угу», и различных замечаний, назначение которых - - поощрить оратора и показать ему, что слушающий не испы­тывает ни малейшего желания поменяться с ним ролями.

Люди, которым нравится подолгу выступать в роли оратора, инстинктивно понимают, что лучший способ удержать своего собеседника в роли слушателя — это помочь ему создать нечто вроде канала обратной связи. Добиться этого можно двумя путями. Один из них — это постоянное ис­пользование выражений типа «вы понимаете?», «не кажется ли вам?», «верно?», «о'кей» и, нако­нец, фирменной формулы Фрэнка Бруно: «Вам ясно, что я имею в виду?» Эти и подобные им вы­ражения являются примерами «запроса обратной связи», поскольку они, обращаясь к слушающе­му, предлагают ему выработать определенный тип реакции на оратора или сформировать канал обратной связи и, таким образом, еще глубже по­гружают вашего собеседника в роль слушающего. Другой способ «включить» канал обратной свя­зи - - это стремление поощрить слушающего, когда он или она сами пытаются установить по­добную обратную связь. Если оратор улыбается или с подчеркнутой выразительностью смотрит на слушающего всякий раз, когда тот произносит «угу», то очень скоро у слушателя возникнет не­преодолимое желание создать более активный канал обратной связи, что впоследствии приве­дет к решительному нежеланию поменяться ро­лями с оратором.

Выражения типа: «Вам ясно, что я имею в виду?» — могут сослужить добрую службу в каче­стве помощников, которые постоянно осущест­вляют запрос обратной связи, особенно если в ходе беседы в среде слушателей назревает про­тест, если оратора стремятся забросать вопроса­ми и поставить под сомнение авторитетность его суждений. Но та же самая фраза может оказать и неоценимую услугу, будучи «призывом к взаимо­пониманию» или «призывом к согласию». Други­ми словами, данная фраза является декларатив­ным утверждением, которое в итоге обозначает предрасположенность к взаимопониманию и со­гласию между говорящим и слушающим. Когда оратор говорит: «Вам ясно, что я имею в виду?», то он необязательно настаивает на том, чтобы слушающий активно поддерживал обратную связь; возможно, он просто пытается обрести в слуша­ющем сторонника своих взглядов.

Некоторые ораторы стремятся залпом выпа­лить всю накопленную информацию и таким путем удержать при себе верного слушателя, чьим вниманием они хотели бы владеть безраз­дельно. Когда оратор проявляет агрессию, стре­мясь сохранить за собой слово, слушающий иногда реагирует на это тем, что отворачивается от говорящего всем телом и отводит глаза. В це­лом его поведение можно охарактеризовать как попытку найти какую-нибудь лазейку, чтобы улизнуть. В подобном случае принципы распре­деления ролей оказываются перевернутыми с ног на голову, поскольку нормальным следует считать такое положение дел, при котором слушающий оказывает несравненно больше знаков внимания говорящему, нежели оратор — слушающему. Если слушающий ищет возможности скрыться, он не представляет угрозы для словоохотливого орато­ра, ибо не покушается на его роль. Однако, чтобы иметь возможность пребывать в роли оратора, го­ворящий бывает иногда крайне заинтересован в том, чтобы и слушающий оставался верен отве­денной ему роли. Иногда эта цель достигается при помощи физического контакта.

Например, в XIX веке был широко распро­странен обычай удерживать слушателя в течение всего долгого и нудного разговора с помощью та­кого приема, как «хватание за пуговицу». Чтобы завладеть вниманием слушателя и не позволить ему ускользнуть, оратор удерживал за пуговицу пиджака. Английский очеркист Чарльз Лэм предоставил нам слегка утрированное описание подобной методики ведения разговора:

«Я направлялся из собственного дома в Эн­филде в Индиа-хаус. Дело было утром, и я торо­пился, ибо опаздывал. В этот момент я повстре­чал Кольриджа, который направлялся ко мне, чтобы нанести мне ответный визит. Он был все­цело поглощен какой-то новой идеей. Несмотря на все мои уверения, что времени у меня в обрез,

он провел меня через калитку заброшенного сада, раскинувшегося на обочине дороги, и здесь, укрытый от сторонних взглядов живой из­городью вечнозеленых растений, крепко схватил меня за пуговицу пиджака и, закрыв глаза, начал велеречивую проповедь. Его правая рука плавно покачивалась в такт словам, которые мелодич­ным потоком так и лились из его уст. Я внимал, затаив дыхание, но удары церковного колокола воскресили во мне уснувшее было чувство долга. Я осознал, что нечего было и думать вырваться. Воспользовавшись тем, что он с головой ушел в снимавший его предмет, я, — благо с собой был перочинный нож, — тихонечко срезал с пиджака пуговицу и был таков. По прошествии пяти часов и возвращался домой той же дорогой -- мимо сада. Услышав голос Кольриджа, я заглянул за ограду и увидел, что он стоит на прежнем мес­те — глаза закрыты, пуговица в пальцах, а правая рука грациозно покачивается в такт речи, как и в тот миг, когда мне удалось улизнуть от него. Не срежь я пуговицу, он бы до сих пор так и не от­пустил меня».